***
Судьи решили собраться в клубном кабинете после уроков, чтобы подсчитать баллы и обсудить, какие группы допустить к участию в музыкальном конкурсе. Это большая головная боль, поскольку классных групп хватает, но если мы позволим выступить 35 группам, то всех - от судей до зрителей - будет тошнить от музыки (я вчера чуть не окочурился). — Думаю, в этом году выиграет группа пи Оака, чувак. Их крутость на отборочных зашкаливала, — говорит Арт, просматривая итоговые баллы группы под названием «Настоящая Звезда». Пи Оак, предыдущий президент музыкального клуба, состоит в этой группе. Лично я тоже согласен, что они проделали потрясающую работу. — Пока не сбрасывай со счетов другие группы. Может, они выложатся на конкурсе, — отвечаю я, продолжая складывать баллы. Однако пасть разевает Пир: — Ха, тебе нравится группа пи Ына, ага? — ох, ублюдок. Что ты имеешь в виду? Что пытаешься сказать? Поворачиваюсь к нему с недоумённым выражением. — Ты о чём? — Ну, пи Ын пел ту песню для тебя, хе-хе-хе-хе, — чёрт его дери! Причина моих бед! Замечаю, все старшие, которых вчера там не было, оборачиваются и смотрят на меня. — Реально?! Ын, капитан команды чирлидеров?! — -_-” Ой, капец. Я быстро оправдываюсь: — Пир пургу гонит. Если верите ему, у вас яки родятся. — Но я ему верю! Что случилось, Пир? Пришёл бы туда, кабы знал, — я так тронут твоим вниманием, пи Пон. Желанием быть там и испытать всё на себе. Аж слёзы текут. T___T — Вот как было. Пи Ын пел ту английскую песню, и пи Но захрапел. Тогда пи Ын разбудил пи Но и сказал ему прислушаться внимательнее. Пи Ын начал петь «Ближе» с такими мечтательными глазами. Они прямо светились любовью. Кхе-кхе! Оооох! Аааах! — этому гаду надо под холодный душ, у него паранойя. Заткну его, пока не стало хуже. — Что за ахинея, Пир. Я попросил тебя зайти, чтобы помог подсчитать баллы, не сказки сочинять. Бери эту стопку и вперёд! И без калькулятора, думай над заданием, а не обсасывай левые темы, — хотя я его загрузил, он умудряется посылать сигналы лицом пи Пону. -_-“ Чёртов ребёнок. У нас заняло не так уж много времени подсчитать баллы для всех групп. Из 35 групп мы оставили 15, хотелось бы искренне посочувствовать другим 20 группам. Надеюсь, они смогут поучаствовать в следующем году. Отдаю список групп Нау (рабу клуба), чтобы он его распечатал, пока мы болтаем друг с другом и ржём (это очень важный процесс). В конечном итоге список размещается на двери клуба, чтобы все могли легко проверить свои результаты. На листке смотрю на группу под названием «Мафия» (да, так они назвались. мило, что понимают свою сущность), думая о гитаристе с кислой миной. Невольно чувствую… Нет… Не пойду туда, чтобы перед ним лебезить. Пойду лишь затем, чтоб сообщить: его группа прошла… вот и всё. Да.***
Говорю парням в клубе, что отлучусь в туалет и скоро вернусь, хотя планирую отправиться дальше. Поспешно надеваю ботинки и выбегаю из корпуса F, держа путь к новому главному административному зданию. Однако… придурок, залегающий на трибунах, выглядит ужасно знакомо. Подхожу туда, где лежит молодой господин Пунн, не боясь запачкать форму. Знаете, так поступают некультурные ребята (включая меня). Останавливаюсь перед ним и вижу, что его глаза закрыты. Уже собираюсь его разбудить, как вдруг глаза напротив распахиваются. — Йо! — чуть с ума не схожу от страха. Проклятье! Кажется, Пунн так же напуган при виде меня, стоящего здесь. Он медленно поднимается и отряхивается. Замечаю, вся грязь не стирается, поэтому придвигаюсь к нему, чтобы помочь, но он уклоняется. Тьфу, ты всё ещё злишься?! — В чём дело, Но? — спрашивает он холодно. Против воли бросаю на него раздражённый взгляд, прежде чем грубо усесться рядом, не дождавшись приглашения. — Почему ты тут спишь? Разве не предпочитаешь прохладный кабинет студсовета? — спрашиваю его будничным тоном, словно между нами ничего не случилось. Лицо Пунна бесстрастно. — Ммм, — боже, он даже не спорит со мной. Это плохо. Кошусь на Пунна, который до сих пор меня игнорирует. Интересно знать, что такого занимательного в 7-классниках, гоняющих мяч в ожидании приезда собственных мам, потому что взгляд Пунна прикован к ним. Со стороны я вижу то же самое пустое выражение и совершенно без понятия, как реагировать. Всё, что я могу делать, это пялиться на свои ботинки вместо невозмутимого лица Пунна (хотя мои ботинки и его лицо сейчас чем-то похожи). — Так когда ты поедешь домой? — спрашиваю его в надежде: вдруг фортанёт, и он согласится отправиться вместе. — Не знаю. — Хочешь, поедем вместе? — ……………….. — он молчит. Что это значит? T__T Я не сдаюсь и продолжаю наступать: — Тебе удалось попробовать тот леденец? — ……………….. — слышу только, как дует ветер, и дети играют в футбол. T______T Тьфу, честно, я уже не знаю, что делать! Начинаю беситься, поэтому поднимаю глаза и смотрю на его лицо, замечая, как оттуда быстро исчезает улыбка. Подождите. Что? Может, он больше не злится? Считаю это хорошим знаком, так что придвигаюсь ближе и трогаю мизинцем тыльную сторону его ладони (не спрашивайте, откуда этого набрался, понятия не имею). — Эй… Прости. Не сердись на меня. Я правда не то имел в виду. Мне просто хотелось спать. Ну, ну, ну, — пока я тыкаю мизинцем его ладонь, вижу, как владелец вышеупомянутой ладони пытается сдержать смех, отворачивая голову. Хе-хе, много о себе возомнил, придурок! Решаю спрыгнуть со своего места и встать на ряд ниже. Несмотря на то, что стараюсь попасть в его поле зрения, Пунн продолжает отворачиваться. Пипец, сто пудов думаешь, какой ты очаровашка. От сестрёнки набрался? — Давай помиримся, господин Красавчик. Я тебя вкусняшками угощу. Давай? Ну, ну, ну?~ — пытаюсь покорить его упоминанием еды (поскольку со мной это обычно срабатывает), но Пунн по-прежнему строит из себя недотрогу. Он вздыхает и принимает хмурый вид. Мне это начинает надоедать. Представление закончилось! — Ладно, пофиг! Делай, что хочешь, я ухожу. Вообще, я пришёл сказать, твоя группа прошла. Поздравляю, — ха! Ему повезло, что я нашёл на это время. Обычно меня такое не заботит. Уф, просто вернусь в клуб. Шиплю на него, затем разворачиваюсь, чтобы направиться к корпусу F, но тут Пунн тянется и хватает меня за руку, останавливая. — Ах, постой. Мог бы ещё чуть-чуть поуговаривать. Ты был таким милым, — у этой задницы хватает наглости заявлять мне такое? Ну, теперь моя очередь. Я не собираюсь с ним разговаривать и не повернусь к нему лицом. Пунн ещё пару раз тянет мою руку, прося развернуться. Не думай, что я так легко уступлю, хе-хе. — Эй, я больше не злюсь. Я не сержусь на тебя. Перестань, Но. Мне казалось, мы всё уладили? Ладно тебе! Повернёшься? Давай, ну же, — он продолжает безостановочно трясти мою руку. Это весело. Хе-хе-хе. Но сейчас моя очередь ему мстить. — Давай, я угощу тебя мороженым? Из магазина у нашей школы? — интересное предложение, но не очень заманчивое. — Ойши Буфет — контрпредложение от меня. Естественно, он трескает меня по башке. — Ага, конечно, ведь ценник одинаковый, — стоп, ему разве не полагается со мной мириться? В любом случае, я уже устал так стоять, так что сдаюсь и без лишнего шума опять усаживаюсь рядом с ним. Пунн поворачивается и расплывается в улыбке: — Двигайся ближе, как раньше. Мне так нравилось, — вот умора. Смотрю на него ясными глазами: — Как именно? Не помню. — В следующий раз получишь, — он бормочет какие-то жалобы, и я начинаю смеяться. Потом мы тихо сидим и вместе наблюдаем, как 7-классники играют в футбол. На этот раз я решаю его порасспрашивать: — Эй. Тебя же не напрягает та ерунда с прошлой ночи? — спрашиваю его, потому что, мне кажется, у нас было много недопониманий. Пунн просто улыбается. — Какая именно ерунда? Точно, её было навалом. -_-“ — Да вся… Пунн издаёт слабый смешок: — Если спрашиваешь о том, как вопил на меня в такси, то я не сержусь. Ха-ха-ха. Извини, я правда тебя донимал. Надо было понять, что ты устал и хочешь спать, — ох, какого хрена? Тогда с чего он ходил, как в воду опущенный? В наказание мягко пинаю его в ногу, но он уворачивается. — Всё, что ты наговорил, ничего не значит, верно? — спрашивает он, поднимая брови. Я поднимаю свои в ответ. — Да. Тема Эм меня не тревожила, честно. Это твоё право, — ведь я прекрасно знаю, у меня нет того статуса. Я просто рад возможности тех отношений, что у нас сейчас. Тем не менее, он затихает. Пунн глубоко вздыхает, прежде чем прервать молчание: — Но я очень злился… из-за Ына, — что? Ни с того ни с сего ещё кого-то втягивает? Я озадачен. — Его группа тоже прошла? — при чём здесь это?! — Да. Почему ты злился? Только не говори, что в итоге всё из-за какой-то глупости. Между мной и Ыном ничего нет, — я быстро проясняю возможное недоразумение (уже прошёл через эту фигню в клубном кабинете), но у Пунна по-прежнему серьёзный вид. — Нет… Я был зол на себя. А? О чем это он? Сдвинув брови, смотрю на его задумчивое лицо. Пунн оборачивается, и наши глаза встречаются: — Меня… бесило то, что я не спел для тебя. Я не должен был играть на гитаре. Ещё злился, потому что… не смог остаться с тобой прошлой ночью. Прости… — его взгляд такой открытый и искренний, невозможно оторваться. — Эй, не переживай! — я дважды хлопаю его по плечу. — Меня совсем не задело. Ты даже потрудился вернуться и забрать меня, помнишь? — он всё ещё напряжён. — Это не было мне в тягость. Я этого хотел, — ох… теперь я не знаю, куда отсюда деваться. Пунн ещё раз глубоко вздыхает, затем продолжает: — Но… если бы Ын признался тебе в любви… что бы ты ему ответил? — в чём смысл этого вопроса? Мой ответ — ладонь, опускающаяся прямо на его башку. — Я не гей… так что не воображай, будто любой парень меня пальчиком поманит, и я сразу кинусь к нему в объятия… — Прости, — бормочет Пунн, словно чувствуя вину. Он мрачен и так боится заглянуть мне в глаза, что не замечает моей улыбки. Я поднимаюсь и, стоя к нему спиной, выпаливаю рвущиеся наружу слова: — Мне нравится один-единственный парень… и это ты. Пойми уже, тупоголовый дурень, — едва закончив, срываюсь с места и лечу к корпусу F (который близко к трибунам, и нам хорошо друг друга видно). Я оборачиваюсь; Пунн стоит, оглушённый, но вдруг широко улыбается и кричит: — Ты тоже мне нравишься! Ядрён батон, ты чего орёшь?! Мне так стыдно! Выкидываю ему средний палец и смываюсь в клуб.