***
Я ускоряю шаги и залетаю в класс. Первый урок уже начался, это физика с госпожой Ванида. — Ты опоздал, — говорит она мне, и одноклассники хихикают. Быстро извиняюсь и иду к своей парте. Едва усаживаюсь, Ом протягивает мне листки с упражнениями. — Вот, она раздала их в начале занятия. Я сберёг для тебя, — спасибо, чувак! Энергично киваю ему, поскольку сил на слова не осталось (отжиматься или убегать, что утомительнее?). Заметив это, Ом обмахивает меня стопкой листков. — Расслабься, кореш. Наказали, ага? Ты весь красный, — шепчет он, обмахивая меня. Мне становится намного лучше. Фух. Иногда Ом может быть весьма мил. — Отжимания или приседания? — он всё ещё хочет знать. — Отжимания… — коротко отвечаю, вытирая пот с лица. Слышу, как он надо мной посмеивается. Ублюдок, небось, было бы не до смеха, если б сам попал. — Сколько раз? — Двести, но я сбежал. — Чёрт, чувак. Как ты улизнул? В следующий раз сам опробую. — Провернуть то же трудновато будет, меня выручил секретарь студсовета, — насмешливо поднимаю брови и сыплю соль на рану. Ом насупливается и кладёт листки обратно на парту. — Пфф, да пофиг, — не всем выпадает такая удача, друг. Ха-ха-ха. — Так ты мне расскажешь, что у вас с ним за шуры-муры? — почему он всегда хочет поговорить об этом?! Хмурюсь и уставляюсь на него. Он смотрит ехидно, будто дразнит, чтобы я раскрыл правду. Горишь желанием узнать? Хе-хе. — Что насчёт вас с нон Миком? Ты мне расскажешь? — раз так, мне нужно что-то получить взамен. Хе-хе. Вновь поднимаю брови и гляжу на него. Он делает то же самое. — Может, скажем одновременно? — это вызов! По рукам! Если ты так хочешь. — Давай. — Раз… два… три… — Напат! Татчакорн! Хватит болтать! Выходите и вставайте перед классом! — только не это!***
В общем, сегодня мне охрененно «везёт». Не только господин Фим наказал и заставил отжиматься (хотя я удрал), вдобавок госпожа Ванида велела нам с Омом встать перед классом (в разных углах). Тьфу, этот день может быть ещё хуже? Я сыт по горло. Даже с Омом тему не продолжить. А мне до смерти хочется знать, что творится между ним и нон Миком. Хотя, так поразмыслить, даже лучше, что не знаю. Поскольку, если Ом выложит правду про свои отношения с нон Миком, то и мне в обмен придётся рассказать ему о Пунне, как мы договаривались. Не то чтобы мне хочется скрывать это от него. Просто как-то стесняюсь… не знаю, почему. Но я о чём-то забываю? Точно! Пунн на меня дуется, и я не представляю, в чём причина. Он вдруг решил поиграть со мной в молчанку в субботу. Пропал на всё воскресенье. Сегодня понедельник, и он… помог мне, как обычно? Я всё нафантазировал? Может, он на меня вовсе не злится? Или, может, злился, но уже отошёл? Или… ох, осточертело голову ломать. Пойду да увижусь с ним. — Эй, скоро вернусь! — заключив так, тут же встаю со своего места в столовой и ухожу на поиски человека, которого трудно понять (слышу, как Ом, Кенг, Родкен, Пэлм, Кхом и Понг отпускают комментарии по этому поводу. плевать, в следующий раз получат). Слоняюсь, не до конца уверенный в пункте назначения. Время обеда, где он может быть? С Эм он порвал, поэтому сомневаюсь, что в женской школе. Наверное, где-то здесь, просто не знаю, где именно. Какое-то время кручу головой, высматривая, пока… …не замечаю красивого тощего парня, прогуливающегося с друзьями у корпуса K. — Пунн! — я сразу окликаю его. Он приподнимает брови и недоумённо глядит на меня. Затем поворачивается к друзьям и смеётся, вероятно, в ответ на их поддразнивания. Пунн прощается с друзьями и подходит ко мне. Шут его знает, почему он на меня сердился, но, видимо, теперь всё в прошлом. Мне не хочется пережёвывать случившееся. Просто подниму другую тему. — Спасибо за утро. — Конечно, нет проблем, — отвечает он с улыбкой. И продолжает, держа руки в карманах: — Казалось, будто ты вот-вот умрёшь. Если бы я не помог, ты бы вырубился прямо перед статуей, — по крайней мере, он думал обо мне. Смеюсь, и мы болтаем, словно не виделись месяцами. Пока мы были захвачены разговором (Пунн перемывал кости господину Фиму, как тот негодовал, но согласился подписать всё, что ему подсунули, ха-ха-ха), у меня начала чесаться рука, и я понятия не имел, отчего. Но краем глаза заметил муравья. — Ой, бля! Какая сволочь меня укусила?! — бью тревогу, когда вижу свою покрасневшую руку. Вдобавок жутко зудит. — Так чешется! — тут же задействую другую руку и принимаюсь с силой расчёсывать. Моя паника застигла Пунна врасплох. Царапаю больное место, и шишка становится даже больше, а он не знает, как мне помочь. Он быстро хватает мою руку и отводит её. — Прекрати царапать! Видишь, как покраснело?! — Пунн ругает меня и нежно поглаживает место укуса. Но саднит же. Ой! Мимо, попивая кофе, проходит нон Кнотт. — Привет… парни… — в его глазах странный блеск, поэтому я инстинктивно тотчас отдёргиваю руку от Пунна, словно пролил на себя кипяток. — Ох! Э-э-э! Эй! Привет! Уже с кофе? Рано же, — лучше быстро сменю тему. Но я забыл, что этот малыш умён. Он с ухмылкой смотрит на нас с Пунном. — Немного в сон клонит. Хм, ну, я пойду тогда… простите, что помешал. Хе-хе, — говорит он нам, насмешливо вскинув брови, прежде чем удалиться, не дав мне шанса схватить его за горло. Тьфу! Бьюсь об заклад, сейчас он строит всякие догадки у себя в башке! В отчаянии почёсываю голову, но затем опять переключаюсь на руку. Она по-прежнему зудит. Больше не могу терпеть. Надо взять в медпункте Каламин-лосьона. Но тут я вспоминаю, что в студсовете тоже есть аптечка первой помощи. — Пунн… — решаю привлечь внимание стоящего рядом человека, слегка подтолкнув его локтем. Пунн сразу отстраняется от меня, и я озадаченно уставляюсь на него: — В чём дело? Эй, можно одолжу у вас немного Каламин-лосьона? Очень чешется. Вот его ответ: — Пойди и возьми в медпункте. — Почему? — Потому что люди нас неправильно поймут, если ты продолжишь крутиться рядом со мной, — говорит он мне, прежде чем уйти. И на сей раз я понимаю, что с ним. О-о-ох, что же мне теперь делать?!