История одного вампира v 2.0. Часть вторая

Флер что-то промычала сквозь поцелуй, сминая рубашку на спине Гарри и старательно пытаясь захватить инициативу. Получалось… да совсем никак не получалось. До Гарри она лишь пару раз целовалась с мальчиком, который, как она думала, ей нравился, и еще один раз ради эксперимента поцеловалась с соседкой по комнате. Гарри оторвался от ее губ, позволяя вдохнуть, и снова поцеловал свою девушку, перетягивая ее с диванчика к себе на колени. Флер ойкнула от неожиданности и углубила поцелуй, а потом раздался крик: — А Флер… — Силенцио! — густо покраснела Флер, демонстрируя отменную реакцию. Габриэль беззвучно открывала рот, не понимая, почему сестра так смеется и почему она не могла сказать ни слова. Гарри силовым арканом втянул малышку в комнату и запечатал дверь, усадил ее в кресло и взмахом палочки снял заклятие немоты. — Итак, тебя разве не учили, что подглядывать нехорошо? — обманчиво ласковым голосом спросил парень, цепляя на лицо добрую улыбку маньяка. Девочка пискнула и вжалась в спинку кресла. — Я никому не скажу! Честно-честно! — А, может, мне наложить на тебя заклятие вечной немоты и конфундус, чтобы ты не могла писать? — Н-не надо! Гарри поднял палочку, направил за замершую Габби и с самым жутким видом громко произнес несколько несвязанных слов на латыни, заставляя кончик палочки засветиться. — Все, я тебя заколдовал. Если ты попробуешь рассказать о нас с Флер, у тебя сразу отнимется язык. Навсегда. Но если ты будешь хорошо себя вести, я сниму колдовство. — Обещаю, я буду хорошо себя вести, честно-честно! — испуганно пискнула девочка, не замечая, как ее сестра тряслась от беззвучного смеха. — Тогда иди, — Гарри снял запечатывающее заклятие с двери, и когда девочка уже схватилась за ручку, вдруг «вспомнил»: — И еще кое-что. — Да? — побледнела девочка, медленно оглядываясь через плечо. — Попробуешь написать — отвалятся пальцы. Попробуешь передать через Омут Памяти — лишишься памяти. Попробуешь хоть как-то рассказать о проклятии… в общем, я тебя предупредил, — делал страшные глаза Гарри. — А теперь — бегом марш! После ухода Габби парень как следует запечатал дверь в комнату, наложил чары приватности и повернулся к рассмеявшейся Флер, позволяя себе несколько секунд полюбоваться ею. — Ты запугал мою сестру! — слишком уж наигранно возмутилась девушка. — Она подглядывала. И, кстати, взломала твои чары. Как бы и мои не взломала… и не знала о заклинании немоты? Интересная несостыковка… — И тебе придется за это поплатиться! — И как же? — А вот так! — девушка тут же посадила парня в кресло, уселась к нему на колени и поцеловала. Парочка целовалась очень долго, даже не подозревая, что чары давно уже взломаны, Апполин Делакур подглядывала в замочную скважину, а Жан приложил к стене металлическую кружку. — Чтоб его… — пробурчал Жан. — Он и моя дочь сейчас там… — Успокойся, они просто целуются, — хихикнула Апполин. — Флер пообещала, что больше не будет так над нами издеваться. Кажется, сегодня ночью секса у тебя не будет, милый. — Это еще почему? — возмутился патриарх семейства Делакур. — Потому что мне пора кое-что объяснить моей старшей дочери. Прости, милый — без этого никак. — Значит, я не могу этому помешать… — Ей семнадцать, милый. Напомнить, сколько было мне, когда у меня случился первый раз? — Не напоминай, и без тебя тошно. Подумать только, он и моя дочь… — Успокойся, они уже достаточно взрослые. — Но он — чудовище в человеческом облике! — Ну и что? Он любит Флер, Флер с ним счастлива — что еще нужно? Секс, хороший, регулярный и, желательно, с результатами в виде пары внуков… Жан Делакур тихо застонал. Все решили без него. Касательно помолвки лорд Певерелл-Поттер ничего с ним не обсуждал, он привел за руку Флер и просто поставил ее отца перед фактом. А когда Жан начал возмущаться, Флер закатила ему такую истерику, что еще пара минут — и особняк Делакуров пришлось бы отстраивать заново. Повезло, что Гарри ее легко усмирил, но Жан очень хорошо знал Апполин, и знал, что вейлы могли натворить дел. — Гарри, — Флер с удобством устроилась у него на руках. — Ты в курсе, что стандартные чары сняты? — Если я использую свой барьер, твой отец будет штурмовать твою комнату. Или ты стесняешься наших поцелуев? Гарри коснулся губами ее виска и уткнулся носом в волосы. — Я тебя обожаю, — прошептал парень. — И даже не надейся куда-то от меня деться. Ну, вашу ж мать, ничего без меня не могут… «Хозяин, — Тирратаэль бесцеремонно вломилась к нему в мозг. — Срочное сообщение — Лонгботтом похищен. Обнаружена его рука и палочка». «Где?» — мигом подобрался вампир. «В Салазаровых Топях, точнее — на границе, в двадцати восьми милях от Йорка». «А сами можете что-нибудь сделать?» «Его полоумная бабка уже готовиться штурмовать Цитадель, требуя немедленного разбирательства». «Ну, так передай ей от меня свинцовый привет, надоело! Как только я соберусь провести время с любимой девушкой, так сразу какая-то фигня случается! И отовсюду торчит чей-то длинный пупок, чтоб его…» «Эта чертова бабка схватила одного из охранников и велела немедленно привести тебя! Ой, ей, кажется, прострелили колени… и прикладом в зубы. Все, она без сознания. Что мне делать?» «Сними свои кружевные трусики и бегай с голой попкой! А ты как думаешь? Бабку — в госпиталь, пусть вынут пули, но не сильно латают. Палочку отобрать, на шею — ограничивающий ошейник, чтоб знала свое место. После первой помощи — в камеры на второй уровень». «Хозяин… скажите, вы поэтому уже месяц не занимаетесь со мной сексом? Из-за Флер?» «Да. У нас все серьезно, Тири. Прости. Найди себе парня… кажется, Роберт приглашал тебя на свидание». «А откуда вы знаете?» «Он у меня спрашивал, что тебе больше всего нравится. Давай, Роберт парень неплохой. Даже если не будет между вами пылких чувств, ты всегда можешь заниматься с ним сексом. И нет, Тири. Ты меня не любишь». «Но, хозяин…» «Ты испытываешь чувство долга, считая, что должна делать все. Лиз была такой же, но ты можешь осознать. Тири. Я не центр вселенной. То, что ты — мой Птенец, не значит, что ты моя собственность. Живи свой жизнью и дай мне, наконец, поцеловать мою возлюбленную!» «М-м-м, хозяин… Гарри…» «Да?» «Спасибо…» Гарри улыбнулся, чувствуя тонкие пальчики на правой щеке. Флер легко поцеловала его в губы и нежно провела второй ладошкой по груди. — Гарри, почему у тебя всегда закрытая одежда? — тихо-тихо спросила девушка. — Это из-за шрамов? — Да. Я не хочу показывать их тебе. Они уродливы. — Гарри, хватит, — Флер смутилась и потянулась к его губам. Нежный поцелуй — и парень расслабился. — Я люблю тебя не за твою внешность. Уж прости, но ты и без шрамов не красавчик, хотя и довольно симпатичный. — Язва. — Какая есть, — хитрая улыбка. — Думал, я вся такая милая невинная овечка, какой была в первую неделю, да? — Это все было приманкой… — Что плохого в том, что я завлекаю и соблазняю своего любимого человека? — В том, что я так и не начал соблазнять мою любимую девушку в ответ. И я не человек. — Знаю, знаю, ты — ужасный, могучий и грозный вампир, который любит шоколад, пушистые шерстяные одеяла и меня. — А что такого в том, что я люблю шоколад и пушистые шерстяные одеяла? — Это так забавно! Ты способен прибить целую стаю оборотней, но так кутаешься в мой плед и с таким счастливым выражением лица поедаешь шоколад… такой суровый, жесткий и безжалостный, и такие милые привязанности… Гарри чуть смутился и прервал ее излияния глубоким нежным поцелуям. Как хорошо, что хотя бы сегодня его Птенцы вспомнили, что у хозяина могут быть другие занятия и цели, кроме как бегать на каждый их хнык и подтирать им сопли. И все равно, ничего они сами не сделают. Вернее, сделают — убьют Августу Лонгботтом и устроят ему капитальные проблемы. Он итак еле-еле уломал лордов на то, чтобы признать вейл равными магам, хорошо еще, что фракция Амелии совершенно не заинтересована в расовых беспорядках и пришла к нему на помощь. Параллельно он сделал некоторые послабления для оборотней, чем немного снизил их градус агрессии по отношению к магам и вампирам. Их агрессия была Гарри безразлична, но на работе с оборотнями настоял Чарльз. А лорд Певерелл-Поттер с куда большим удовольствием устроил бы облаву по всей стране… — О чем думаешь? — У меня не доделан посох. Наследника Лонгботтомов схватила Беллатриса Лестрейндж и оставила послание — его отрезанную руку. Его полоумная бабка попыталась что-то требовать от моих охранников и сейчас в госпитале с пулевыми и выбитыми зубами. И если я не вмешаюсь — с ее норовом мои ребята ее точно укокошат. Боже, ну почему Арчи снова в отъезде? Почему мои вампиры и наемники слушают только меня, Арчи и Карла? — А где Карл? — Он пока что работает с Джеймсом, с помощью своих связей ищет Джагсона и Кэрроу. Прости, малышка, мне пора. — А почему мне нельзя с тобой? Или ты боишься, что тебя сочтут ужасным монстром, который заточил прекрасную принцессу в своей башне, и каждый день жестоко ее насилует, и тебе не будут давать покоя странствующие рыцари? — Особенно твой отец. Слушай, Флер, что у тебя за фантазии? — ехидный прищур. — Хочешь грубостей? Чтобы я каждый день тебя насиловал, доминировал над тобой и сделал своей маленькой сучкой? — Н-нет! — пискнула красная, как помидор, девушка. — Я н-не п-про это! — Да ладно, твои сексуальные фантазии написаны у тебя на лице. Флер надулась и ударила его кулачком по лбу. Гарри отнесся к этому флегматично, разве что крепко обнял девушку. Та начала сопротивляться, как-то очень вяло, и ее сопротивление сильно напоминало попытки устроиться поудобнее. — Пусти! — Не пущу. Хотя, придется… Флер вдруг положила свои ладошки поверх его рук и придержала. — Гарри… — Что такое? — Скажи… если у меня такие фантазии… разве это не плохо? Разве тебе подобное не отвратительно? — Все в порядке, милая, — ласковый поцелуй в ушко. — Все в порядке. Я понимаю, у тебя просто еще не было секса, и разные фантазии — это нормально. После нашей помолвки ты поймешь, чего ты хочешь на самом деле. И не путай изнасилование с грубым сексом. В последнем всегда есть договоренность, предварительная или текущая. — А… если не секрет… а как любишь ты? Тебе бы понравилось сделать так со мной, если бы я была согласна? — Не больше, чем все остальное. Для меня не особенно принципиально, как и в каких позах это делать, малыш. Главное, чтобы тебе было хорошо. Между нами уже есть эмоциональная связь. И во время нашей помолвки ты поймешь, как она действует. — А как она действует? — Обещаю, тебе понравится… и прости. Мне, наверное, пора идти. — Иди. Приходи завтра, хорошо? — Хорошо. Спустя примерно полчаса после того, как Гарри покинул их дом, Апполин заглянула к дочери и коварно улыбнулась, заставив Флер ойкнуть и настороженно уставиться на маму. — Доченька, у меня к тебе серьезный разговор. — Мам, я его люблю… — прошептала Флер. — И я думаю, что он — мой партнер. Моя магия ликует рядом с ним… — Я знаю, милая. Я знаю. Хочешь поговорить об этом? — Да… *** Лорд Певерелл-Поттер смерил Августу Лонгботтом равнодушным взглядом убийцы. Все крики, угрозы и требования разобраться стихли мгновенно — женщина остро осознала, что убить ее для этого парня все равно что, скажем, почесать затылок. — Если вы продолжите так кричать, я вас заткну, — спокойный голос заставил ее содрогнуться. — Я займусь его поисками. А теперь — вон отсюда. И если еще раз осмелитесь атаковать моих людей… вам крупно повезло, что Тирратаэль приказала вас не убивать. Больше такое не повторится. Когда женщина ушла своим ходом и аппарировала, Гарри тяжело выдохнул и приложил ладонь к глазам. Ну почему, почему это чертово Наследие выбрало его? Почему все произошло против его воли? Почему не как с родом Поттер — по его доброму согласию? Впрочем, поздно сожалеть. Если вассалы ему мешают — нужно вмешаться в их воспитание и вырастить достойное поколение. И попутно обломать более старших. Но с интригами у Гарри всегда были трудности — он умел их разгадывать, больше всего любил прерывать путем уничтожения всех, кто в них замешан (кроме себя и близких), но плести — этими навыками природа его обделила. — Все в порядке? — Тири сделала к нему шаг и остановилась примерно в полутора метрах. — Да, в норме. Ты какая-то подозрительно веселая и счастливая. — Ну-у-у… он пригласил меня на свидание, и я согласилась. — Славно. Когда? — Вечером. — Беги, готовься. Когда Тирратаэль покинула его кабинет, Гарри взмахом руки разложил на столе перед собой чертежи и схемы и с тоской во взгляде принялся за работу. Вчера он проверял заготовку посоха у Камня Рода — Лунный Жемчуг и черный обсидиан крепко срослись между собой на уровне магической структуры, жемчужина с каждой секундой пропускала все более и более мощные потоки энергии, как и обсидиан. Для заготовки Гарри проводил ритуал закалки, который перенаправлял часть энергии Источника в заготовку, и только оттуда — в сам замок. Такой ритуал постепенно наращивал ток энергии и тем самым повышал устойчивость посоха к мощным потокам маны, что было очень важно для проводника — в том мире посохи закалялись рядом с Источниками, и это позволяло проводникам использовать просто огромные количества энергии, сохранять целостность физической и магической структуры и давало иммунитет к износу. По расчетам Гарри, примерно через три-четыре недели материал дойдет до кондиции, а пока что он должен закончить всю структуру артефакта и раза два-три прогнать ее на других, не закаленных обсидиановых заготовках — поискать ошибки, выправить неточности и убрать все лишнее. Хвала программисту и электронной вычислительной технике, у Гарри сейчас было двести девяносто семь приемлемых общих конструктов магической структуры будущего посоха, в которых все девять систем сосуществовали и вполне функционировали одновременно (кроме двух взаимоисключающих). К каждому конструкту прилагался примерный расчет функциональной мощности каждой системы, и у каждой были свои преимущества и недостатки. Теперь Гарри предстояло определить наиболее подходящую для себя конструкцию, полностью ее проработать и только после этого начать работу над прототипом. Для начала Гарри решил просмотреть все системы и отбросил семьдесят четыре непригодные. Увы, но парень просто не сумел передать программисту знания о магических полях, опасаясь превысить лимит передаваемой информации — несчастный Стив итак принял настолько гигантский объем знаний, что после возвращения ему самосознания и эмоций попросту сошел с ума, но он итак сократил время на самую большую, муторную и тяжелую часть работы в десятки раз. Лани пыталась его вылечить, но особых надежд не было, а бросать столь высокий интеллект на произвол судьбы Гарри не хотел. Сортировка на рабочие и нерабочие отняла у парня почти десять часов — за окном уже вовсю рассветало, когда бледное лицо с опухшими красными глазами повернулось в сторону окна. «А ведь еще сегодня свидание с Флер», — с тоской подумал парень — появляться перед девушкой в облике несвежего зомби ему совершенно не хотелось. Шесть часов спустя лорд Певерелл-Поттер более-менее выспался, привел себя в порядок и, по словам Мари, выглядел вполне презентабельно. Тренировки, уроки, свидания с Флер, работа над посохом — все это полностью поглотило Гарри, в то время как вернувшийся Арчибальд начал розыск Лестрейнджей, а Кейтлин продолжила работу над предстоящим турниром. Двадцать восьмого августа Джеймс Поттер сумел спровоцировать Кэрроу, но не учел того, что они появятся на полчаса раньше, и столкнулся с ними в одиночку. Потрепанный, но очень довольный комиссар Аврората притащил к Гарри обезвреженных Пожирателей, и после дознания водворил их обратно в Азкабан. Согласно отчетам, водворил уже трупы — умерли от полученных при сопротивлении ран. На деле довольный лорд Певерелл-Поттер присоединил к себе две сильные души и провел вечер в хорошем расположении духа. Появилось упоминание о Августусе Руквуде, он засветился в Швейцарии со своими счетами, после чего снова бесследно исчез. За день до поимки Кэрроу Гарри решил обратить Стива. Обращение прошло не очень успешно, парень на некоторое время обезумел и был заперт в казематах. По словам старших вампиров, такое состояние — не редкость, и оно вскоре пройдет, нужно только подержать Птенца вдали ото всех, чтобы его не прикончили. Или не пройдет, и Гарри придется его прикончить. А вечером тридцатого августа произошло нечто из ряда вон. Признаться, Гарри не ожидал чего-то подобного от Беллатрисы Лестрейндж, которая показала себя умной и расчетливой ведьмой, но на случай неизвестных ему фокусов перестраховался, а потому среагировал достаточно быстро. *** — Большое спасибо! — Бекки помахала рукой продавщице — пожилой даме лет шестидесяти, которая занималась торговлей артефактами и составляющими. И только у миссис Фрай можно было безопасно и относительно легально заказать инструменты. Мастер Артур дал Бекки эту наводку еще в середине прошлого курса, и на рождественских каникулах девочка сделала заказ. Это было почти вдвое дороже, чем можно было бы достать в Лютном Переулке, но зато совершенно легально со стороны Ковена. — Не за что, милая, учись усердно! — тепло улыбнулась женщина. С первой встречи ей понравилась эта добрая и чуть наивная девочка. Было приятно, что в Британии кто-то еще мог заниматься делом всей жизни миссис Жаклин Фрай. Бекки была очень довольна. Да, средств из ее детского сейфа не хватило, а ученический контролировали отец и мама, но Гарри, когда узнал от нее, что к чему, сам все оплатил и отправил с ней охрану. Конечно, об этом общественность не знала, и ей знать не положено, но Бекки подслушала разговор брата и папы о сбежавших Пожирателях Смерти. И охранников не было видно, что позволило Бекки составить примерное представление. И результат ее не устраивал — она приманка. И становилось ясно, почему Гарри заставил ее надеть сережки — уже позже Бекки вычислила, что сережки — сильный сигнальный и защитный артефакт. На самом деле все было совсем не так — просто ее старший брат перестраховщик, а вампиры работали иначе, чем маги-боевики. Но Бекки об этом не знала. «Мисс Поттер, не беспокойтесь, мы рядом», — услышала девочка в своих мыслях негромкий, мягкий голос Аманды, вампирши из ее охраны. Услышала и невольно вздрогнула — такой способ общения был для Бекки совершенно новым и немного пугающим. На улице было неожиданно пусто, и это моментально насторожило Бекки. И как-то темно, словно на небе тучи. Поняв это, девочка бросилась обратно, к домику миссис Фрай… и налетела на оградивший ее барьер. «НА ПОМОЩЬ!!!» — мысленно закричала девочка, впадая в панику, быстро выхватила палочку и выбросила в ближайшую тень оглушающее заклятие. Нет ответа. Бекки закусила губу, прижимаясь спиной к барьеру и обводя палочкой все места, где мог притаиться враг. А мест было много, очень много. «Бекки, не бойся, ничего не предпринимай, тяни время! — раздался в ее голове голос брата. — Тебя закрыли довольно мощным пространственным барьером, я вскрою его за пять минут. Только держись, хорошо? В артефакты встроен сильный защитный комплекс, это на всякий случай, но ни в коем случае не провоцируй ее, ясно?» «Ее?» «Да. Я скоро тебя спасу». Бекки кивнула, глубоко вдохнула и медленно выдохнула. Стало чуть легче, и тут из книжной лавки медленно вышла высокая женщина с огромной копной вьющихся, угольно-черных волос и блестящими из-под прядей глазами. Женщина двигалась как-то искусственно, дергано, и это сильно давило на психику. Ее губы разошлись в предвкушающем оскале, а от хлынувшей ауры Бекки бросило в дрожь. — Красивая, милая девочка, — хрипло проговорила женщина. — Ты — Бекки Поттер, так? — Кто вы? Что вам от меня нужно? В руках у женщины не было палочки, и это внушало некоторое спокойствие. И вдруг нечто вырвало палочку из руки Бекки и бросило на мостовую. Девочка замерла. — Тебе тринадцать, так? — М-мне с-скоро четырнадцать… — Моей дочке тоже было бы четырнадцать в декабре этого года. Если бы меня не запытали до выкидыша и не забили ее до смерти у меня на глазах, — в голосе — тоска и такая лютая ненависть, что у Бекки зашевелились волосы на затылке. — Ты ведь знаешь, кто я? — Вы — Б-беллатриса Лестрейндж… — Верно. Тебе не следует меня бояться. В Азкабане есть две дороги — или стать сильнее дементоров хотя бы в окклюменции, или сойти с ума. Я похожа на сумасшедшую? — В-вы… — Бекки замялась — ей требовалось время, но она боялась поддерживать разговор. — Говори, милая. Мне важно услышать твое мнение. — М-мне кажется, что вы не сумасшедшая. Вы просто очень жестокая. И осеклась. Вспомнила, что учинил ее брат после того, как Гермиону и Лиз убили. А ведь те вампиры, если подумать, не такие уж и плохие. Они враждовали с такими, как Гарри. Такие, как Гарри, охотились на них — как им еще себя вести? Брат и сам говорил ей, что подонков среди тех вампиров не больше и не меньше, чем среди остальных — просто они враги, а врагов надо истреблять. И что он сам ничуть не лучше. — Твой брат уже здесь, так ведь? Разве он не жестокий убийца? — Он такой только с врагами! Он так поступает только с плохими людьми! А вы… вы ведь… они были ужасными людьми… — Верно, милая. Купол вот-вот рухнет, и я не заинтересована в том, чтобы меня схватили сейчас. Передай своему брату послание от меня: «Я еще не закончила». Передай ему весь наш разговор. Но послание — только своему брату, поняла? И вот еще — я хочу, чтобы он меня нашел. Только он. — Что вы хотите от брата? Хотите узнать, как умер Волдеморт? — Не произноси это имя! — рассердилась Лестрейндж, но дальше гневного шипения не зашла. — Буду произносить — я его не боюсь! — не выдержала Бекки. — Из-за твоего хозяина у брата было тяжелое детство! Из-за него его сделали наживкой! Хочешь знать, как Гарри убил Волдеморта? А никак! Волдеморт развоплотил себя сам неудачным ритуалом создания крестража! Ты знаешь, сколько он сделал крестражей? А я знаю! И брат тоже знает! Хочешь знать, что произошло? Твоего лорда заманили в ловушку. Пророчество, скорее всего, было подстроено, как и то, что мистер Снейп его подслушал. Твой лорд — жалкий трус, который боялся смерти! — Не смей называть его трусом, мерзавка! — Смею! Потому что только жалкий трус, боящийся смерти, будет создавать крестражи! В мире много способов обрести долголетие, а бессмертных просто не существует! Крестражи — самый мерзкий, но самый простой из них. Твой лорд сорвался, нельзя делать больше одного крестража в сто лет — это чревато безумием. Помнишь, каким он был? Помнишь, каким он стал? — Дрянь… — Лестрейндж выхватила палочку, и в этот момент в куполе на миг появилась светящаяся белым светом трещина. Женщина отвлеклась и отскочила в сторону, блокируя мощное Огненное Копье. — Ты всегда была вспыльчивой и неуравновешенной девчонкой, Белла, — раздался рядом с Бекки знакомый голос. — Дядя Сири! — обрадовалась девочка, глядя на лорда Блэка. — И Азкабан тебя не исправил, — покачал головой лорд Блэк. — Зря ты тронула мою крестницу. — Прости, любезный кузен, но мне пора, — ухмыльнулась женщина и исчезла, после чего купол засветился, покрылся сетью белых светящихся трещин и с тихим хлопком растворился. Лорд Певерелл-Поттер был рассержен. Охранники Ребекки получили нагоняй с занесением в тело, но их вина была лишь в том, что они взяли слишком большую дистанцию. Собственно, поэтому Гарри даже не стал их калечить, просто избил — они просто не знали, как близко находиться к Бекки, и действовали по стандарту. И даже если бы они были в паре дюймов от Бекки, это бы не помогло. Маркус тут же отправился по горячим следам, но Беллатриса, сделав несколько аппараций, увела его в Альпы, и там воспользовалась порталом. С порталами Марк работать не умел, настигнуть Лестрейндж не успел. Погоня по горячим следам провалилась, следы Лестрейндж обнаружили лишь несколько часов спустя, в Лестрейндж-мэноре — женщина телепортировалась прямо к Камню Рода и тут же оттуда аппарировала, а мощный магической фон Источника быстро стер все следы. — Дьявол… — лорд Певерелл-Поттер простер руку по направлению к призраку нунду — духу-хранителю рода Лестрейндж. Очень реалистичного, но все равно нематериального представителя кошачьих попросту выбросило из этого измерения силой Воскрешающего Камня. — Оставить здесь засаду? — предложил Марк. — Хотя, вряд ли она вернется. Ловушки ведь тоже не сработают? — Магические — да. Хотя, если заминировать… точно. Вызови бригаду минеров, пусть они превратят это место в спящий адский котел… постой. Гарри обернулся. Два перекрытия и десяток стен не стали препятствием его истинному зрению — он увидел ту ауру, которую почуял секунду назад. Довольно сильная аура, на опушке леса в паре миль от Лестрейндж-мэнора. Кто-то за ними следил. Марк вздохнул — хозяин неожиданно исчез. Решив подождать, парень уселся прямо на пол, положил Экскалибур на колени и задремал. В это же время Гарри вышел из Теней за спиной у худого мужчины на вид лет сорока. Мужчина вздрогнул, прыгнул в сторону и потянулся за палочкой, но был схвачен за плечо, а мгновение спустя заорал от дикой боли — через руку Лорда в его тело хлынула биомасса, поглощая магию, жизнь, душу и большую часть плоти. Отбросив скелет, затянутый кожей, Гарри создал теневое зеркало и придирчиво изучил свою новую внешность. — Так значит, я — Рабастан Лестрейндж. А остальные — в домике под Фиделиусом, — ухмыльнулся рот с двумя отсутствующими зубами. — Пора покончить с этим. Взмах руки — останки Рабастана Лестрейнджа дрогнули, чуть размылись, почернели и осыпались невесомым прахом, который быстро впитался в землю. Спустя две минуты Гарри в новом облике уже входил в дом, где прятались супруги Лестрейнджи. — Наконец-то ты вернулся, — Рудольфус сделал к нему шаг и с изумлением замер, глядя на то, как оплыл силуэт его брата и превратился в совершенно другого человека — моложе лет на двадцать, но с сединой в волосах и шрамом от когтей оборотня на правой щеке. Узнавание пришло мгновенно и одновременно с тем, как выстрелила вперед правая рука, которая за миг до удара приобрела оранжево-красный цвет и заострилась. Пронзенный насквозь в области сердца, Рудольфус тихо выдохнул, иссох и уже в виде мумии был развеян в прах. Беллатриса Лестрейндж встретила его мощным темным проклятием, но Гарри не был в настроении на игру в дуэль, а потому уклонился, максимально быстро сократил дистанцию и попросту вынул палочку из руки женщины, после чего наложил на нее Паралич. — Ты хотела со мной побеседовать, Белла, — Гарри просканировал дом и убедился, что Лонгботтом, живой, но сильно измотанный и проклятый доброй полусотней проклятий, валялся в подвале. Самое интересное, что каждое проклятие касалось небольшого участка тела. — Ты… — Успокойся, все кончено. Я все знаю. То, что сделали с тобой Лонгботтомы. То, что Лестрейнджи постоянно тебя насиловали вдвоем, одновременно. И не только они… Я знаю, что ты даже не в курсе, кто отец твоей дочери. Что семья заставила тебя примкнуть к Волдеморту через ненавистный тебе брак, который стал адом. Что беременность была единственным светлым промежутком в твоей жизни. Что только твой непутевый кузен Сириус и предательница Андромеда хорошо к тебе относились, но ты этого не ценила, а поняла слишком поздно. Что единственным, кто неплохо к тебе относился, кто учил и защищал тебя, был сам Волдеморт. — Откуда? Как? Да кто ты вообще такой? — Я — тот, кто может и, главное, хочет тебе помочь. Я могу тебя реабилитировать. Я могу вернуть тебя в род Блэк, то есть, поговорить с Сириусом. Я могу отдать тебе оставшихся Лонгботтомов, потому что они меня достали, и за их действия я принял решение уничтожить всех до единого. — Ты меня не знаешь! Ты… — Тогда расскажи. Женщина осеклась и замолчала, изумленно глядя на лорда Певерелла-Поттера. — Я выслушаю тебя, — Гарри снял с нее Паралич и вернул палочку, но атаковать Беллатриса не стала. Что-то не позволяло ей усомниться в словах этого парня, который без капли сожалений или сомнений убил ее мужа и деверя, но уже спустя минуту предлагал ей помощь. И он все знал… Трехчасовое излияние души завершилось тем, что Беллатриса Лестрейндж рыдала, уткнувшись лицом в грудь лорду Певереллу-Поттеру, сквозь всхлипывания изливала ему душу, рассказывала все то, что тяготило ее с самого детства. Гарри ее утешал, помогал выговориться и время от времени говорил то, что считал нужным. После этого разговора Беллатриса поняла, что ей больше ни к чему куда-то бежать и от кого-то прятаться. У нее есть кузен, у нее есть сюзерен, ее мучители мертвы. Можно было успокоиться и наконец-то начать жить для себя.