Пересмешница

Ночь стремительно катилась к рассвету. Тира устроилась в укромном уголке покоев принцессы, лелея надежду поспать хоть пару часиков. Надежда не оправдалась. Сон ни с того ни с сего смазался, потемнел, и ведьма подскочила, хватаясь за оружие. Дико огляделась по сторонам. Тишину Золотого Чертога разорвали чьи-то крики и до дрожи в коленях ощутимое ледяное Присутствие. −Что случилось? – вскинулась Эовин. Тира не ответила и с мечом в руках бросилась туда, откуда тянуло смертью. Поворот, другой… Дверь. Да ведь здесь же разместили мужчин! Девушка заклинанием распахнула тяжелые створки и в ужасе уставилась на открывшуюся ей картину. Пиппин, отчаянно крича, катался по полу и пытался отбросить горящий золотым огнем шар. Рядом голосил перепуганный Мерри. Проснувшийся Гэндальф только-только пытался сообразить, что тут происходит. Тира схватила с пола чье-то одеяло и с размаху набросила его на Пина. Сплела короткое заклинание. Одеяло, как живое, обернулось вокруг шара, скрывая его от чужих глаз и загребущих ручек. Тело хоббита обмякло, и Тук без сил повалился на пол. Гэндальф бросился к нему. Девушка бережно, не касаясь руками, опустила шар и отошла на несколько шагов. Она примерно представляла себе, что такое палантир. Но рисковать не хотелось. В открытую дверь ввалились Арагорн и Леголас и удивленно застыли на пороге. −Что тут произошло? −Кто кричал? – выдали они почти одновременно. Тира прищурилась на смертельно бледного, но слава Аулэ, живого Пина, на такого же перепуганного Мерри, на хмурящегося мага и хмыкнула: −Дайте-ка я угадаю. Пин без спроса взял посмотреть палантир, а тот оказался кусачим. Гэндальф ошпарил ведьму взглядом. −Эта вещь принадлежит Врагу. – рявкнул он. – Саурон пытался проникнуть в разум Тука. −Было бы во что проникать. – процедил Мерри, дрожащими руками наливая себе воды. Пиппин все еще тяжело дышал и рыскал взглядом по комнате, словно все еще чувствовал чужое присутствие. Тира присела на корточки и провела ладонью над закутанным в одеяло шаром. −Око сильно. – проговорила девушка. – Оно простирается повсюду. Но оно недовольно. Ведьма подняла голову, серьезно глядя на Гэндальфа. −Чего бы ни хотел Саурон, он этого не узнал. И, уже вставая, добавила: −Вот и выспались. До самого утра никто не сомкнул глаз. Пиппин все еще мелко дрожал и жался к Мерри. Арагорн сбегал на кухню, принес теплого вина и наказал по чуть-чуть отпаивать полурослика. Гэндальф сидел у окна, погрузившись в какие-то свои, не слишком веселые, мысли. Тира сжалась под боком у Леголаса, положив голову ему на плечо. Жесткий наплечник царапнул щеку, но ведьме было все равно. Она потихоньку проваливалась в дрему. Хорошо спал этой ночью только Гимли, которого вообще не потревожил шум. Наутро состоялся совет у Теодена. Гэндальф расхаживал по тронному залу и излагал свои ночные соображения: −Глаза Пиппина не лгали. Он дуралей. – маг бросил нечитаемый взгляд в сторону поникшего Тука. – Но дуралей честный. Он не сказал Саурону ни слова про Фродо и Кольцо. Гимли устало вздохнул. Тира оторвалась от колонны, которую подпирала плечом, и встала ровно. А Гэндальф продолжал: −Нам странным образом повезло. Пиппин увидел мельком в палантире планы Врага. Саурон готовится нанести удар по Минас-Тириту. Арагорн поджал губы и скрестил руки на груди. Мягкий свет потолочного светильника скользнул по наручьям Боромира. Теоден внимательно слушал Белого Мага, но ничего не говорил. −Его поражение при Хельмовой Пади кое-что показало ему. Он узнал, что в битву вступили – Гэндальф помедлил, но все-таки продолжил – наследник Элендила и Пересмешница. По спине Тиры скользнула теплая рука Леголаса. Мимоходом погладила между лопаток и тут же исчезла. Девушка невольно улыбнулась. Молчаливая поддержка принца Лихолесья придавала сил. −Он не станет рисковать, позволив народам Средиземья объединиться под одним знаменем. Он сровняет Минас-Тирит с землей, но не допустит возвращения короля людей на трон. Если зажгутся сигнальные огни Гондора, Рохан должен готовиться к войне. Девушка нахмурилась, припоминая, что такое сигнальные огни Гондора. Ничего упорно не вспоминалось. Теоден выдержал паузу и негромко произнес: −Скажи мне, почему мы должны идти на помощь тем, кто не стал помогать нам? Гэндальф осекся и смирил конунга холодным взглядом. −Чем мы обязаны Гондору? – вскинул бровь Теоден. −Я пойду. – тихо, но на диво упрямо проговорил Арагорн. −Нет. – решительно отрезал Митрандир. −Надо предупредить их! – вспыхнул наследник Исильдура. −Предупредят. Маг белой птицей скользнул к Арагорну, прошептал что-то ему на ухо и, обернувшись, повысил голос: −В Минас-Тирит отправлюсь я. Тира покосилась на тщательно перевязанный палантир и сделала шаг вперед. −Я пойду с тобой. Голубые глаза встретились с синими. Гэндальф пожевал губами и кивнул. Собрались быстро. Тира оседала гнедого, приторочила к седлу сумку и цокнула языком, подзывая загулявшего Малакиона. Жук деловито пристроился на передней луке и пощекотал усиками пальцы хозяйки. −Ты ж мой хороший. – умилилась девушка. – Ты ж мой спаситель. За спиной второй тенью вырос Леголас. Потемневшие глаза всмотрелись в лицо ведьмы. −Зачем тебе туда? – тихо спросил эльф. −Фродо и Сэм сейчас в Мордоре. – так же тихо ответила Пересмешница, проверяя подпругу. – Мне нужно быть как можно ближе к ним. −А как же Кольцо? Тира передернула плечами при воспоминании о том, что произошло в Лориэне. −Полагаю, Кольцу теперь больше интересен Хранитель. Если Фродо не сможет его уничтожить, то Саурон воплотится в бедном хоббите. Это убьет его. −Как ты это поняла? – воскликнул эльф, перехватывая руку Тиры. Ведьма мученически искривила губы. −Да было бы, что понимать. Саурон – дух, Всевидящее Око. Но ему нужно тело, чтобы стать сильнее. В пророчестве моей бабки говорилось, что сын ведьмы-пряхи и Короля-под-Горой станет новым воплощением Саурона. Но этого не случилось. Значит, теперь в опасности Фродо. −А ты? – Леголас осторожно потянул девушку за руку. Тира вздрогнула, оказавшись так близко к теплому высокому эльфу. −А я – одно из двух. Или я устою и помогу победить Врага. Или проиграю и стану его прислужницей. Ведьма не очень поняла, в какой именно момент она оказалась в объятьях Леголаса, уткнувшись щекой ему в грудь. Принц Лихолесья погладил Тиру по голове и коснулся губами заплетенных волос. −Ты выстояла в битве за Рохан. И я верю, что выстоишь и теперь. Храни тебя боги. Ведьма на мгновение сильнее прижалась к принцу и нехотя отстранилась. −Пора ехать. Леголас молча кивнул и легко подсадил девушку в седло. Тира гикнула – гнедой пошел легкой рысцой, постепенно переходя в галоп, и наконец, устремился за Серогривом Гэндальфа. Белый Город возвысился над ними через три с половиной дня пути. Тира с замиранием сердца смотрела на стремительно приближающуюся громаду и забывала, как дышать. Минас-Тирит словно парил в воздухе, разгоняя своими белоснежными башнями надвигающуюся Тень. За скалами, что отделяли Мордор от Гондора, клубились страшные черные тучи. В город их пропустили. Гэндальф даже не счел нужным осадить жеребца. Тира чуть натянула поводья, пристраиваясь за Белым магом и на ходу осматриваясь. Минас-Тирит пах могилой. Совсем как Эдорас перед битвой. Жители торопливо прятались при виде всадников. Неприязненные взгляды стражи кололи не хуже мечей. Под копытами лошадей зазвенели ступени. Следом показался широкий двор-терраса главной цитадели. Тира спрыгнула на землю и зачарованными глазами взглянула на легендарное древо Гондора. Шагнула ближе, протягивая руку. Гвардеец в крылатом шлеме чуть сдвинулся в сторону, загораживая ведьме путь. Девушка понятливо отступила, но взгляда не оторвала. Белая кора местами потрескалась и почернела. Ветви выгнулись нехорошими узлами. И все-таки древо жило. Жизнь теплилась в нем еле заметно, но упрямо. Совсем как маленькая искорка. Совсем как Арагорн. Гэндальф, держа за руку совсем смешавшегося Пиппина широкими шагами направился к вратам цитадели. Тира двинулась за ними, прислушиваясь к ощущениям. Белый Город не разгонял тень. Он сам стал Тенью. Себя прежнего, своего могущества. И Наместник оказался лишь тенью королей прошлого. Тира слушала глухой срывающийся голос Дэнетора и кусала губы. Она понимала его скорбь по сыну. Но не могла понять другого. Что за тень лежала на Наместнике? Мелькала в его светлых глазах? Взгляд Дэнетора скользнул по Тире. −Женщина в мужской одежде. – хмыкнул он. – Давно ваше племя не посещало Белый Город. −Владыка Дэнетор, − поклонилась девушка. – Мое имя Тира Огнезмея. Я пришла помочь Гондору в час его нужды. Правильное лицо Наместника исказилось неприятной гримасой. −Хороша помощь – сопливая девчонка. Ведьма смолчала, лишь еще раз поклонилась и покинула черно-белый зал. Мертвые короли строго смотрели ей в спину. А на черном троне у подножия белого сидел мертвый человек, который по какому-то недоразумению все еще говорил и дышал. Уличный ветер взлохматил выбившиеся из прически кудри, но не принес желанного облегчения. В воздухе пахло гарью. Тира медленно прошла по длинной узкой площади и вспрыгнула на опоясывающий ее каменный борт. Почему-то это место напоминало девушке нос корабля. В Мордоре пылал огонь. Тира застонала и прижала руку к груди, когда землю Врага озарила особенно яркая вспышка. Здесь все чувствовалось очень ярко и полно. И очень-очень больно. Ведьма чувствовала движения Ока, Его ярость и ненависть. Саурон ненавидел все живое, даже свои собственные творения. И Он знал, кто явился в Белый Город. −Meris-ana… Скоро ты сама придешь ко мне… Пересмешница не ответила и перевела взгляд на руины Осгилиата. Там тоже еще теплилась жизнь. Позади хлопнули двери, ветер донес злое ворчание Гэндальфа. Тира печально хмыкнула. Белый Маг прожил больше, чем она могла себе представить. И видел не только прошлое и настоящее, но и будущее. И совершенно не понимал людей с их бедами, горестями и заботами. Он не хотел понять Теодена, пекущегося о своем народе, Дэнетора, потерявшего любимого сына. Он видел лишь цель и средства, чтобы достичь ее. Вот только люди – не средства. Тира до вечера бродила по террасам крепости Последней Надежды. Лазила на стены, осматривала орудия. Пару раз послушно шугалась от рявкавших на нее часовых. И, наконец, поняла, что такое огни Гондора. На девушку смотрели недоверчиво. Шепот «ведьма» бежал далеко впереди и тянулся шлейфом позади. −В Белый Город пришла ведьма. – донеслось от одного из стражников. Пересмешница остановилась. −А что, раньше у вас не было ведьм? Мужчина замялся. Скользнул взглядом по рукояти меча, выглядывающей из-за плеча девушки. −Ведьмы покинули Минас-Тирит. Как только на нас пала тень Мордора. Забоялись. −Я ничего не боюсь. – произнесла Тира. – Мне не положено. Гэндальфа и Пина Пересмешница нашла в гостевых покоях Восточного крыла. Хоббит удивленно рассматривал разложенную на столе форму гвардейца и с опаской трогал маленький меч. −Ох, Пиппин. – усмехнулась девушка. – Стоит только оставить тебя одного, как ты во что-нибудь влезешь. Куривший на балконе Митрандир подавился дымом и закашлялся. Тира вышла к старому магу и по привычке прислонилась плечом к косяку. Завывал ветер. В огненной дали Мордора ворчал гром, похожий на рычание гигантских чудовищ. Ведьме вспомнились мамины сказки о драконах. По спине холодными и липкими когтями провел страх. Пиппин и Гэндальф о чем-то тихо переговаривались. Тира закрыла глаза, сосредоточилась и отпустила себя. Под закрытыми веками мелькнуло лицо Фродо. Мальчик выглядел ужасно. Осунувшийся чумазый оборванный. Цепь Кольца до крови растерла шею. Медальон со страстоцветами держался на честном слове. Тира собрала в кулак всю свою силу, всю свою надежду и, словно мячик, бросила их вперед. Туда, где брели два маленьких отважных существа. Стало чуть легче. Уже возвращаясь обратно, Тира краем сознания почувствовала еще что-то. Еще одно присутствие. Не злое и не доброе. Не враждебное и не дружественное. Но очень, очень внимательное. Глубоко вдохнув, ведьма распахнула глаза и удивленно уставилась на столб белого пламени, поднимающийся над Мордором. Тихо ахнул Гэндальф. −Минас-Моргул пробудился. Они идут. Испуганный полурослик прижался к Белому магу. Тот обнял его за плечи. Тира подошла к перилам балкона и взобралась на них. В раненном моргульским клинком плече пульсировала тупая боль. −Назгулы. – выдохнула она. – Они идут на Осгилиат. В руинах над рекой не было видно ни огонька, но Тира чувствовала – там не спят. Если Цитадель звезд выстоит… Что ж… Они выиграют еще один день. Дорожная усталость все-таки дала о себе знать. Наспех умывшаяся ведьма спала, как убитая. Хоть и видела во сне перекошенное лицо выродка, чудовищное око без век, легионы монстров и огонь. Много-много огня. Утром Гэндальф поднял их чуть свет, не дал как следует позавтракать и отправил к сторожевой башне. Стоя у ее подножия, Тира подняла голову. Потом еще выше. Потом и вовсе запрокинула. Вершина терялась где-то очень высоко. Пиппин нервно сглотнул. −Мы же не полезем туда, леди Тира? – дрожащим голосом спросил он. Пересмешница прикинула высоту, сбилась с мысли, прикинула снова и тяжело вздохнула. −Придется слазить. Поймала полный испуга взгляд хоббита и торопливо исправилась: −Нет-нет, не тебе. Я полезу. Пин схватил ее за руку. −А если вы упадете? −То ты меня поймаешь. – щелкнула его по носу девушка. Собственно, лезть на самый верх никакой необходимости не было. Ведьма кое-как, цепляясь ногтями за скользкие от утреннего тумана камни, преодолела четверть пути и остановилась. В скале обнаружилась небольшая ниша, очень удобная для человека ее роста и сложения. Хмыкнув при мысли о покорении Одинокой Горы отрядом гномов, хоббитом и mute, Тира взмахнула рукой, закидывая сгусток оранжевого пламени наверх. Другой рукой сплела заклинание, усиливающее слух. Через несколько минут до ведьмы донеслись треск бревен и изумленные возгласы часовых. Тира дождалась, когда на соседней башне вспыхнет такой же костер, и довольно улыбнулась. Дело было сделано. Пересмешница глянула вниз через плечо, усилием воли подавила холодок в груди и, подстраховав себя заклятьем, прыгнула. Приземление вышло не очень удачным. Уставшие от карабканья по скалам ноги предательски подогнулись, и ведьма рухнула бы на колени, если бы Пиппин не поймал ее за локти. Девушка устало улыбнулась сосредоточенному полурослику. −Спасибо, друг. Говорила же, что поймаешь. Далеко-далеко в Рохане, через много часов Арагорн поднял голову и не поверил своим глазам. На пике снежной вершины горел тревожный оранжевый огонек. Следопыт бросил недоеденную похлебку и широкими шагами понесся в Золотой Чертог. Распахнул тяжелые двери и, пытаясь отдышаться, воскликнул: −Сигнальные огни Минас-Тирит! Зажглись огни! Гондор зовет на помощь! Теоден оторвался от карты, которую перед ним разложили генералы. Смерил изучающим взглядом тяжело дышащего от быстрого бега и волнения наследника Белого Трона. −И Рохан явится. Леголас стоял на ступенях Медусельда, не отрывая глаз от огонька. Такого же ярко-оранжевого, что всегда плясал на ладонях Тиры. Но Тира далеко – в шаге от Врага. −Дождись нас. – выдохнул сын Трандуила, почему-то уверенный, что она его слышит. – Жди, и мы придем на помощь. Согнать Тиру с Седьмого уровня не было никакой возможности. Ведьма сидела на бордюре и до рези в глазах всматривалась в ленточку реки и разоренный Осгилиат. То, что там неладно, она почувствовала первой. А когда присмотрелась… −Гэндальф! – завопила ведьма, слетая со своего насеста. – Назгулы! Блудный чародей отозвался мгновенно. Подцепил за шиворот Пина, запрыгнул на Серогрива и поскакал к воротам. Оседлать гнедого Тира не успевала. Отобрала у стражника невысокого пегого конька и рванула за Митрандиром. Из-под копыт полетела пыль. Маг и ведьма, понукая коней, во весь опор неслись навстречу гарнизону Осгилиата. В небе кружили три отвратнейшие твари. Верещащие подобия драконов пикировали сверху и хватали людей прямо с лошадьми. Всадники-назгулы следили за бойней с нечеловеческим спокойствием. Тира коленями сжала бока послушной лошадки. В обеих ладонях вспыхнуло веселое оранжевое пламя. −Жри, ящерица! – завопила ведьма, швыряя огонь прямо в распахнутую пасть недодракона. Тварь проглотила «угощение», подавилась и заверещала так, что уши закладывало. Тира приготовилась швырнуть еще порцию, но ее опередил Гэндальф. Маг что-то прокричал и взмахнул посохом. Вспыхнул ослепительно-белый свет. Заверещали и твари, и назгулы. Белый огонь гнал их прочь. Ведьма все-таки добавила немного от себя, поймала поводья и повернула лошадь к Минас-Тириту. Во двор крепости ввалились плотной группой. Тира едва успела подвести коня поближе к Гэндальфу. Защитников Осгилиата было едва ли за полсотни. Все перепачканные, в окровавленных покореженных доспехах. Мельком глянув в глаза одному из мужчин, девушка отшатнулась. Такая там царила безнадежность. −Митрандир! – прохрипел кто-то сорванным голосом. Ведьма обернулась и остолбенела. На мгновение ей показалось, что это Боромир восстал из мертвых и явился защитить свой город. Но мужчина подъехал ближе, и наваждение схлынуло. От Боромира в нем были лишь рыжие волосы и упрямый взгляд голубых глаз. −Они прорвали нашу оборону, захватили мост и западный берег. Отряды орков переправляются через реку. −Именно так предсказывал Дэнетор. – крикнул кто-то из воинов. – Он предвидел такой роковой исход. −Предвидел и ничего не сделал? – нахмурился Гэндальф. Грудь рыжеволосого командира тяжело вздымалась. Он смотрел то на Пиппина, то на Тиру. −Фарамир? – окликнул его маг, перехватил направленный на юного Тука взгляд и насторожился. – Это не первый полурослик, которого ты видишь? Мужчина покачал головой. −Ты видел Фродо и Сэма? – просиял Перегрин. Фарамир с усилием кивнул. −Где? Когда? – завалил его вопросами Пин. −В Итилиэне. Меньше двух дней назад. Они направились в Моргульскую долину. Младший сын Наместника вновь перевел взгляд на молчавшую девушку. В ушах зазвучал голос того крепыша, Сэма. Паренек отвел начальника гарнизона в сторонку и отчаянно прошептал: −Прошу, господин Фарамир, если вы встретите девушку с черными косами, скажите ей, что я все сделаю, как надо. −Откуда тут взяться девушкам? – сердито фыркнул мужчина, подталкивая полурослика прочь. −Пожалуйста, господин Фарамир! – уперся мальчишка. – Она ведьма. У нее синие глаза и черные волосы. Ее зовут Тира. Скажите ей, что я не подведу. −Ладно уж. – сдался командир. – Иди давай. Девушка с черными косами сидела в седле, как заправский конник. Над плечом торчала рукоять меча. Синие глаза пристально смотрели на него, Фарамира. А еще он прекрасно видел, как из ее рук вырывалось пламя. −Ваше имя Тира? – спросил он. Девушка вопросительно подняла круто изломанную черную бровь. −Да. Откуда вы знаете? −Хоббит Сэм просил передать вам, что он все сделает, как надо. Что бы это ни значило. Ведьма серьезно кивнула. −Спасибо, Фарамир. Я поняла, что он хотел сказать. Второй раз синеглазую ведьму он встретил по пути к конюшням. По пути на смерть. Тира ошарашено распахнула глаза, увидев младшего сына Наместника в полном доспехе и со шлемом в руках. −Фарамир! – окликнула она, подходя ближе. – Куда ты собрался? −Обратно в Осгилиат. – бросил воин. −Зачем? – воскликнула девушка, попытавшись поймать его за локоть. Тонкие пальцы соскользнули с гладко отполированного металла. Фарамир вздрогнул, ощутив кистью теплое прикосновение чужой руки. −Таков приказ Наместника. −Но ведь это же самоубийство! Осгилиат пал. Сейчас надо думать, как удержать Минас-Тирит. Ведьма подавилась словами, увидев выражение лица гондорца. Фарамир перехватил ее руку и крепко сжал тонкое запястье. −Вас зовут Тира. – выдохнул он. – Почему? Девушка растерянно моргнула, но все же смогла ответить: −На языке ведьм это значит «чудо». −А на нашем языке – «надежда». – произнес воин, пристально разглядывая девушку. – Вы – ведьма. Вы и Митрандир – надежда Белого Города. А я принесу больше пользы там – на поле брани. −Но это же бессмысленно. – почти простонала Тира, даже не пытаясь вырвать руку. −Это приказ моего государя и отца. – отрезал Фарамир. – Разве вы ослушались бы приказа своего отца? −Я видела его всего раз. – тихо ответила Тира, глядя в глаза воину. – На смертном одре. Но приказа матери я бы и впрямь не ослушалась. −Тогда вы должны понять. Фарамир разжал пальцы, отпуская девушку. Шагнул прочь, остановился и обернулся. −Сотворите какое-нибудь заклинание, если сможете. Чтобы мы выстояли. Тира судорожно кивнула головой, чувствуя, как в горле собирается плотный тугой комок. Молодой мужчина добровольно уходил на верную смерть и даже не помышлял о том, чтобы выжить. В синих глазах ведьмы сверкнули слезы. Фарамир тихо вздохнул. В груди что-то болезненно защемило. Он подошел к девушке. Взял ее холодную безвольную руку в свою. Маленькая ладошка совсем потерялась в его большой руке. Теперь уже единственный сын Наместника коснулся поцелуем мягкой бледной кожи кисти, поклонился ведьме и пошел прочь. Тира торопливо сплела заклятье. Это теперь их последняя надежда.