Пересмешница

Сэм взглянул на недалекую теперь башню Барад-Дура, на шарящее вокруг пылающее Око. Ладонь маленькому хоббиту согревал тоненький ореховый прутик. Фродо покосился на него. −Ты не призвал Тиру на битву с паучихой. Почему? Сэм пожал плечами и глянул на юного Бэггинса своими светлыми добрыми глазами. −Но ведь это не было непреодолимым препятствием, верно, мистер Фродо? Кто знает, что Враг приготовил для нас там, в недрах Роковой горы? Тира открыла глаза и оглядела темный и сумрачный тронный зал Гондора. На ступеньках, ведущих к Белому Трону, застыли отец и mute. Раненный Фрерин примостился на принесенном сюда кресле. Занимать Черный Трон Наместника узбад Эребора категорически отказался. За его спиной неподвижной статуей застыл Двалин. По бокам пристроились Фили и Кили. Леголас, Арагорн и Эомер, не сговариваясь, встали рядом с Тирой. Гимли вздохнул, но тоже остался с братством. Гэндальф бродил туда-сюда и изредка кидал нечитаемые взгляды на Торина и Яраану. −Что ж… − произнес маг. – Полагаю, нам стоит обсудить некоторые вопросы. −Ты прав, Таркун. – отозвался Торин и сделал несколько шагов вниз. Тира жадно следила за отцом, молодым красивым отцом. Таким, каким видела его во снах mute. И совсем не таким, каким он был на смертном ложе. Король-под-Горой возвысил голос: −Слушайте все! Зазвенело, ударяясь о стены, эхо. Эомер вздрогнул. −Волею Махала, ведьма-пересмешница Тира Огнезмея – моя дочь от ведьмы-пряхи Ярааны Волчеклык. Я признаю ее своей родной кровью и частью рода Дурина. −Значит, это правда, отец? Фрерин с усилием приподнялся и, опираясь о подлокотники, встал. Фили подался было вперед, чтобы помочь кузену, но был остановлен повелительным жестом. Молодой гном шагнул к отцу и пристально вгляделся в синие глаза. −Значит, это все правда? – уже тише повторил Фрерин. – И про род Отважных тоже? −Правда, сын мой. – кивнул Торин. – Со времен исхода из Кхазад-Дума ведьмы рода Отважных стояли за троном Подгорных королей. Даже злой рок не смог разорвать наш судьбы. Юный узбад поднял голову на стоявшую на ступеньках Яраану. −В нашу встречу вы сказали, чтобы я был осторожен с водопадами. Через неделю после этого я чудом спасся от засады орков, притаившихся за водопадом. Ваше предупреждение спасло жизнь не только мне, но и моим сопровождающим. Почему вы нас спасли? Яра повела плечом. −Пусть я и не придворная ведьма, но я поклялась однажды спасти род Дурина. Черные глаза скользнули по лицу Торина и потеплели: −А еще потому, что ты сын своего отца. Фрерин медленно склонил голову перед Пряхой и, наконец, обернулся к Тире. Пересмешница твердо встретила прямой взгляд зеленых глаз единокровного брата. Фрерин подошел ближе, все еще не отрываясь от разглядывания ее лица. Осторожно поднял широкую загрубевшую от меча ладонь и бережно коснулся бледной щеки ведьмы. −Вылитая тетя. – еле слышно выдохнул он. – И отец. Опомнившись, гном убрал руку. Теперь взгляды всех присутствующих были прикованы к брату и сестре. −Вам вовсе не обязательно признавать меня своей родней, Ваше Величество. – с трудом проговорила Тира, сглатывая ком в горле. – Вы – законный ребенок Короля-под-Горой, не я. Я – ведьма-наемница. Фрерин покачал головой. Золотистые, как у Фили, косы соскользнули на грудь. −У тебя есть имя кхазад? −Да. – нехотя отозвалась девушка. – Тори. −Тори… − повторил гном. – Благородное имя. Маленький воин. В битве я увидел, что ты достойна его. Но кроме этого… Фрерин обернулся на отца, скользнул взглядом по кузенам. −Я не смогу сказать, что полюблю тебя. Может, через какое-то время. Но ты заслужила мою безграничную благодарность и уважение. Пусть не прилюдно, но я готов назвать тебя своей сестрой. Торин за спиной сына широко улыбнулся. Яра тоже позволила себе облегченную улыбку. −Позволь представить тебе твоих кузенов. – произнес Фрерин. – Фили и Кили. Братья дружно поклонились и хором произнесли: −К вашим услугам! Тира смущенно улыбнулась, когда лохматый непосредственный Кили подскочил к ней и сжал в медвежьих объятьях. Гном был всего на полголовы ниже девушки. −Теперь у нас есть сестра. – карие глаза под встрепанной челкой весело блестели. – Эй, Яра! – крикнул Кили Пряхе. – Мы все-таки породнились с тобой. Яраана рассмеялась и кивнула. −Ты отныне часть нашей семьи. – Фили улыбался девушке более сдержанно, но все равно приветливо. – И мы очень этому рады. Тира украдкой сморгнула слезы и чуть наклонилась, позволяя кузену, Махал, слово-то какое теплое, коснуться своим лбом ее. Двалин привычно встал по правую руку от Торина и так же привычно, почти не разжимая губ, спросил: −Ты веришь в них? −Верю, друг. – глаза узбада сияли таким счастьем, какого никогда не знали при жизни. Тира кое-как выпуталась из объятий новообретенных братьев и робко окликнула Фрерина: −Как вы узнали про род Отважных? И как попали сюда? Фрерин, вновь устроившийся в кресле, задумчиво пожевал губами, прикидывая, с чего бы начать. Красивое правильное лицо с коротенькой светлой бородкой потемнело. −Все началось лет пятьдесят назад. – проговорил Фрерин. – Тогда я нашел в библиотеке Эребора волшебную книгу с говорящими портретами. Книга называлась «Род Отважных» и была написана Ксандрой Белой Рысью. −Великой Ксандрой. – потрясенно прошептала Тира. −Портрет Рогнеды Отважной кратко ввел меня в курс дела. – продолжал молодой узбад. – После я внимательнее изучил книгу и узнал историю рода Отважных от его Прародительницы до Фреи Орлиный Коготь. Портреты ведьм поведали мне о том, чем они были для нас, Королей-под-Горой. Да и для всего Эребора. Защитницами, помощницами, советчицами. Иногда даже полководцами и разведчиками. Но история обрывалась на правлении моего прадеда, Трора. И разорении Одинокой Горы Смаугом. Последний портрет принадлежал придворной ведьме Трора Фрее Орлиный Коготь. Все, что она смогла сказать – у нее была дочь. Несса. Ей тогда было что-то около тринадцати лет, и она еще не успела пройти посвящение. −Если позволите, Ваше Величество. – вмешалась Яраана, спускаясь со ступеней и становясь рядом с Торином. – Моя мать Несса Верный Глаз смогла спастись из разрушенного Эребора. Долгие скитания подточили ее дух, и она решила обмануть судьбу, уйти от своего предназначения. Однако это оказалось не так-то просто. Несса была ведьмой-провидицей. В одном из видений она узрела Великую Тьму. Это было пророчество о ребенке Короля-под-Горой и ведьмы-пряхи. Сын стал бы новым вместилищем Саурона. А дочь – его погибелью. И вскоре родилась я – Пряха. Mute пыталась защитить меня от этого пророчества. Она вырастила меня в неведении, пыталась не дать развить мой дар. Только после смерти она поняла, как заблуждалась. Что цепь нельзя разомкнуть. Мне было суждено полюбить Торина. Тебе, sari, было суждено появиться на свет. Яра бесшумно подошла к дочери и коснулась ее плеча. Тира зажмурилась, прильнула к такой родной теплой груди матери и тихо вздохнула. −Как же ты узнала о себе? – спросил Гэндальф. −Король Трандуил поведал. – повела плечом Яраана. – Он знал многих ведьм Отважных. Знал и мою мать. Она гостила у него пару раз. Даже попросила сделать для меня особенный меч. Он рассказал мне все, что знал, а знал он много. Я не хотела растить в неведении тебя. Mute коснулась поцелуем высокого лба дочери. Тира в ответ крепче прижалась к ней. −В тот день, когда… − голос Фрерина едва заметно дрогнул. – Когда госпожа Яраана посетила Эребор, мы все видели, что она была не одна. Но потом почему-то об этом забыли. −Так действовало защитное заклинание. – вставила Пряха. – Я всеми силами прятала дочь. −Но совсем недавно мы вспомнили о Тире. – продолжил Фрерин. – Значит, это заклинание пало? −Да. – кивнула девушка. – Потому что я раскрыла тайну Саруману, а значит, и Саурону. −А лет двадцать назад – рассказывал узбад. – я нашел в дальних залах большое зеркало в тяжелой раме. Оно показывало мне любые закоулки от гоблинских пещер в толще Мглистых гор до роханских степей. Эомер встрепенулся и смерил гнома подозрительным взглядом. −Кроме того, оказалось, что при должной сноровке это зеркало может переносить смотрящего в то место, которое оно показывает. Гэндальф удивленно поднял брови. Яра хмыкнула: −Еще одно изобретение Белой Рыси. Портал. Как я полагаю, он послушен воле только Короля-под-Горой. −Именно. – кивнул Фрерин. – Я долго наблюдал за тем, что творилось в Средиземье. И меня это тревожило. Орки нападали средь бела дня, из болот Лихолесья лезли ужасные твари. Леголас мимолетно поморщился. −Только Мордор был недоступен взору Зеркала. И это тревожило еще сильнее. Я пристально наблюдал за обороной Осгилиата. А когда началась атака на Минас-Тирит собрал хирд и решил придти на помощь. −Это был благородный поступок, Ваше Величество. – склонил голову Арагорн. – Ваше вмешательство спасло нас. −Но кто остался в Эреборе? – подняла бровь Тира. – Разве Одинокой Горе не грозит опасность? −Мы постоянно отбиваем атаки вастаков. – вместо Фрерина ответил Кили. – Но Гора хорошо укреплена, а на командование гарнизона можно положиться. −Еще бы ты не мог положиться на Таури и собственного сына. – усмехнулся в усы Фили. −Ох, мальчики. – засмеялась Яра. – Ничего не изменилось. −Однако, стоит решить, что делать дальше. – сумрачно произнес Гэндальф. – Я больше не вижу Фродо и не знаю, что с ним. −Он жив. – тихо, но уверенно сказала Тира. – Я иногда вижу их. Они идут. Медленно, но идут. −Легионы орков стоят между Фродо и Роковой горой. – пробормотал Митрандир. Арагорн, последние несколько минут что-то серьезно обдумывающий, поднял голову и обвел взглядом Совет. −Значит, их надо оттуда выманить. Напасть на Черные Врата. −Мы не победим их. – возразил Гимли. – Их слишком много. −Вы можете рассчитывать на нас. – заверил Фрерин. – Гномы Эребора останутся и примут участие в любом сражении. −Нам не нужна победа. – покачал головой Странник. – Нам нужно время. Для Фродо. Он должен бросить Кольцо Всевластия в огонь Ородруина. −Да, задачка. – присвистнул Кили. Яраана переглянулась с Торином. Синеглазый гном ободряюще сжал ее руку и кивнул. −Тира. – проговорила Пряха. – В минуту отчаяния Сэм призовет тебя. Но ты знаешь, с чем тебе предстоит столкнуться? От натянутого, как струна, голоса mute, по спине под кольчугой пробежали мурашки, однако Тира все-таки нашла в себе силы уверенно ответить: −Знаю. Я чую его. С каждым часом все сильнее. И он меня чует. Он пробуждается. −Саурон? – поднял брови Леголас, еле заметно касаясь локтя девушки. Тира мотнула косами и прикусила губу. −Нет. Тот, кто гораздо старше его. Ровесник самих Валар. Дух Огня. Из его рук восприняли свой дар ведьмы Отважные. −Невиданно. – стукнул посохом Гэндальф. – Никому еще не удавалось сразиться с самим Пламенем! −А зачем с ним сражаться? – не понял Фили. −Его нужно уговорить. – глаза Яры окончательно почернели. – Тогда, если захочет, он уничтожит кольцо. Если же нет… Мало не покажется никому. Залом овладела тяжелая мрачная тишина. Каждый думал о своем. Торин вдруг насторожился, прислушиваясь к чему-то. −Нам пора, Яра. Пряха вздрогнула. Отчаянно взглянула на Торина, потом на Тиру. −Грань больше не сможет нас отпустить. Прости меня, sari. Я люблю тебя. Тира в последний раз крепко обняла маму. Торин обнял сына, ласково стукнулся с ним лбами и прошептал: −Я всегда любил тебя, Фрерин. Всегда. −И я тебя, отец. Потом Торин шагнул к дочери, бережно обнял хрупкие человеческие плечи, поцеловал в щеку. −Прощай, моя девочка. Я люблю тебя. Живи в мире с братом. −И я люблю вас. По залу пронесся порыв прохладного ветра. Ведьма-пряха и Король-под-Горой исчезли. Фрерин с силой зажмурился, потом открыл глаза и отчеканил: −Нам надо разработать план. Обсуждение деталей затянулось надолго. Пока мужчины спорили до хрипоты, Тира незаметно выскользнула наружу. На Гондор давно опустились сумерки. Только над Мордором небо по-прежнему пылало нехорошим больным огнем. Ведьма прислушалась. Тот, кто жил в Роковой горе, тоже вслушивался в ночь. О, он прекрасно знал, кто к нему идет. И он ждал. Потому что ему было интересно. Тира забралась на полюбившийся парапет и бесстрашно свесила ноги. После безумного прыжка с самого верхнего яруса она уже не боялась ничего. Неожиданное воспоминание заставило девушку подскочить. −Лазарет! – страшным шепотом прошипела она. – Я же их так и не навестила. Сразу после окончания битвы стало известно о гибели короля Теодена. Тира тогда усилием воли удержала вскрик. Смерть конунга отозвалась болью внутри. Вскоре среди трупов нашли живых Эовин и Мерри. Тогда-то и прокатилась весть, что переодевшаяся мужчиной принцесса Рохана победила самого Короля-Чародея. Тира, прыгая через ступени, бежала на средние уровни. Места в Палатах Лекарей не хватало, потому раненых размещали везде, где можно. Отдельно расположили только Эовин и сына Наместника. Пересмешница запустила поисковый импульс, и он привел ее к двери в южном крыле. На стук раздался приглушенный вопрос принцессы: −Кто там? −Тира. Дверь распахнулась, и Пересмешница неожиданно для себя попала в крепкие объятья девушки. −Тира, милая. – бормотала Эовин. – Ты жива. Я так рада, что ты жива. −Я тоже этому рада. – хихикнула ведьма. – Ты, как я вижу, почти в порядке? Рохирримка отцепилась от Тиры и затащила ее в комнату. −Как видишь. – махнула рукой принцесса. – Голова только кружится. А так все хорошо. Уж точно лучше, чем сыну Наместника. −Фарамиру? – встревожилась Тира. – Ты знаешь, как он? −Он в соседней комнате. – кивнула на стену Эовин. – Слышно, как он стонет. Я говорила с лекарями, они сказали, что жить будет. −Это хорошо. – успокоилась Пересмешница. Углядев мягкий диван, девушка без спроса рухнула на него, вытянув гудящие ноги. Поспать удалось совсем чуть-чуть и теперь жутко клонило в сон. Эовин заметила это и шутливо погрозила пальцем. −Спите, госпожа ведьма. Не то рухнете где-нибудь. −Спасибо, Эовин. – прошептала Тира, проваливаясь в темноту. Последним ясным воспоминанием стало, как принцесса, что-то еле слышно напевая, стаскивает с Тиры сапоги и чем-то накрывает. Дальше была только тьма. Эовин улыбнулась, глядя на мирно сопящую под теплым одеялом ведьму. Во сне лицо Тиры разгладилось и казалось совершенно детским. Ушла короткая вертикальная складка между бровей, расслабились плотно сжатые губы. Раздался тихий стук в дверь. Девушка метнула испуганный взгляд на Тиру. Нет, ведьма так вымоталась, что даже не пошевелилась, продолжая мирно спать. Принцесса приоткрыла створку. На пороге стоял Леголас. −Простите, моя госпожа, что обеспокоил вас в столь поздний час. – учтиво проговорил он. – Я хотел спросить, Тира не у вас? −Да, она здесь. – кивнула Эовин. – Спит. Эльф улыбнулся уголками губ. −Вы позволите? Рохирримка молча посторонилась, пропуская лихолесского принца. Леголас бесшумно подошел к дивану, вгляделся в лицо Тиры. Кончиками пальцев погладил ее по плечу, по щеке. Эовин вздрогнула, когда эльф наклонился и коснулся поцелуем губ Тиры. Потом так же без единого звука отошел от дивана, взял принцессу под руку и мягко вывел в коридор. −Я хотел бы просить вас об одолжении, миледи. В свете выползшей из-за туч луны кожа и волосы эльфа сияли нездешней голубизной, а глаза казались двумя черными колодцами. −Я выполню любую просьбу, Ваше Высочество. Леголас бросил короткий взгляд на дверь ее комнаты и произнес: −Тира проснется только утром. Не раньше и не позже. К тому моменту войско уже выдвинется на бой с орками к Черным Вратам. Эовин тихо охнула и зажала рот ладонью. −Так вот, я прошу вас, принцесса, передайте Тире эту записку. Эльф вложил девушке в руку свернутый пергамент. Помолчал и добавил: −Я не прошу удержать ее здесь, ибо это невозможно. Но заклинаю вас, Эовин, задержите. Насколько можете, задержите. Там будет не битва, а бойня. Тире не место там. Сделаете? Эовин судорожно сглотнула, вспоминая склонившегося над спящей Тирой принца, и твердо кивнула: −Сделаю. И… Удачи вам. −Спасибо, миледи. Леголас поклонился и исчез в залитом лунным светом проходе. Эовин вздохнула. Дорого бы она заплатила, чтобы на нее тоже смотрели так. И заботились. Из комнаты Фарамира раздался полный муки стон. Девушка вздрогнула, прислушиваясь. Стоны становились все громче. Кажется, лекаря в комнате не было. Принцесса закусила губу и осторожно толкнула дверь в комнату раненого. Так и есть. Лекаря не было. Мужчина метался по постели в бреду, норовя сбить повязки. Эовин подошла ближе и опустила холодную ладонь ему на лоб. Сын Наместника притих, прижимаясь к блаженной прохладе. Девушка намочила найденную рядом тряпку и положила Фарамиру на лицо и закрытые глаза. Мужчина хрипло выдохнул и обмяк. Кажется, ему стало полегче. Тира открыла глаза и тут же зажмурилась от ударившего в них солнечного лучика. Минуту, солнце?! Девушка подскочила, как ошпаренная, дико оглядываясь по сторонам. Она лежала на диване в комнате Эовин, без сапог, укрытая одеялом. Самой принцессы в комнате не было. Словно в ответ на ее мысли, скрипнула дверь и в покои вошла рохирримка. Девушка была еще бледнее, чем вчера. Под глазами залегли тени. −Сколько времени? – жадно спросила Тира. −Десять часов пополудни. – пряча глаза, созналась Эовин. −Ушли… − прошептала ведьма. – И даже не разбудили. Или не нашли. Принцесса молча положила на колени Пересмешнице записку. −От кого это? – вскинула бровь Тира. −Леголас передал. – глядя в пол, ответила Эовин. – Он заходил ночью. Чувствуя, как от волнения ее начинает подташнивать, девушка развернула пергамент, едва не разорвав его пополам, и недоуменно уставилась на незнакомый квадратный почерк. Тори, Волею Махала нам с тобой придется расстаться почти сразу же после знакомства. Когда ты будешь читать это письмо, мы, возможно, уже вступим в битву с тварями Моргота. Не кори нас. Тебе не место среди всей этой мерзости. Пойми и прости. Если мне не суждено будет пережить сегодняшний день, прошу, выполни мою просьбу. Я хочу, чтобы ты стала придворной ведьмой, как твои прародительницы. Пусть я только узнал тебя, но увиденного и услышанного хватило, чтобы понять. Ты истинная дочь своего отца. Если ты станешь хранительницей Одинокой Горы, я буду спокоен за свой народ и выполню свой долг как подобает сыну Дурина.

Прощай, Маленький Воин.

Фрерин I, сын Торина, узбад Эребора

В смятении Тира раз за разом перечитывала письмо брата. Эовин молча стояла посреди комнаты. −Ты теперь пойдешь за ними? – тихо спросила принцесса. Ведьма подняла потемневшие глаза и очень медленно покачала головой. −Нет. Я не пойду туда. Я буду ждать. Совсем чуть-чуть осталось. От голоса Пересмешницы веяло обреченностью твердо на что-то решившегося человека. Эовин вздрогнула и взглянула в окно. Солнце сияло все так же ярко и неутомимо.