***
День подходил к концу. Солнце медленно приближалось к горизонту, чтобы спрятаться от людских глаз, окрашивая небо на прощание в огненные краски. Люси и Нацу медленно гуляли по пристани, где был больше всего виден алый закат. Каждый думал о своём, и оба молчали, не зная, что сказать. Возможно, в такие минуты не стоило вообще что-либо говорить. Люси думала о сегодняшнем дне. Нацу привёз её сюда, был с ней и делал всё, чтобы Хартфилия улыбалась как можно больше. За последние две недели Люси настолько привыкла к Драгнилу, что, казалось, без него уже не сможет, как бы банально это ни звучало. Девушка испытывала намного больше, чем просто дружескую любовь к этому парню, но признавать не хотела. Хартфилия помнила те слова Нацу, что он сказал после их знакомства. Он не верил в любовь, ему это не надо. А разрушать дружбу своим признанием девушка не собиралась. Да и не знала наверняка, какие чувства испытывал к ней Драгнил. В голове Нацу был полный бардак. Мысли путались, чувства тоже не находили места. Эта девушка делала что-то необъяснимое с Драгнилом. Она влияла на него так, как никто другой. Она — та, которая вошла в его жизнь без стука и перевернула всё вверх дном, рождая новые, непонятные для Саламандра чувства. Нацу никогда не чувствовал чего-то подобного ни с кем, даже с Лиссаной. Лиссана. Эта девушка была для Драгнила всем. Она была единственной, с кем Нацу видел своё будущее. Он любил её больше жизни. Любил, желал и делал для неё всё, лишь бы та была счастлива. Она была его миром, в котором он хотел потеряться. Он любил её, и это было взаимно. Они были идеальной парой. Лиссана никогда не требовала что-то от Нацу, никогда не ругалась с ним, всегда и во всём слушала его, а он пообещал сделать её своей женой, как только им исполнится восемнадцать. Но он не сдержал обещания. Не смог. Лиссана навсегда исчезла из его жизни три года назад. Эта потеря перевернула жизнь Драгнила. Парень навсегда потерял веру в любовь, в людей. Люси дотронулась до руки парня ладонью, привлекая его внимание. Он выглядел расстроенным и подавленным. В его глазах Хартфилия видела пустоту, тьму, которая распространялась по его душе очень быстро. Девушка чувствовала, что с Нацу что-то случилось, что его что-то волновало. — Нацу, что произошло? — тихим голосом спросила Люси. — О чём ты? Всё в порядке, — сказал парень. — Просто задумался. — Я же вижу, что с тобой что-то не так. Ты выглядишь очень грустным. Я не могу на это смотреть равнодушно. Ты можешь рассказать — и тебе станет легче, я никому не скажу. Всё же мы стали друзьями, и ты мне дорог, правда. И я волнуюсь за тебя. — Всё в порядке, честно. Тебе не о чем беспокоиться. Я просто немного устал, не более. — Поехали до… — не смогла договорить Люси. Девушка упала на колени, закрывая лицо руками. Перед глазами появились жуткие картинки, которые складывались в воспоминание.***
— Люси, сколько тебе говорить, что так делать нельзя? Сбегать из дома — это не выход, понимаешь? Мама места себе не находит, а отец ещё более нервный, чем обычно, — доносился женский голос из телефона. — Мавис, ты понимаешь, что я жить с этим тираном больше не могу? Какое право он имеет решать всё за меня? Тем более то, с кем мне встречаться и за кого замуж выходить. Мне уже девятнадцать лет, и я имею полное право решать сама! — Люси шла по тёмной улице в ближайший отель, где могла бы переночевать. — Я полностью с тобой согласна, но подумай хотя бы о маме. Она ужасно беспокоится за тебя. Вернись домой и не делай глупостей, — пыталась отговорить Мавис младшую сестру, но, видимо, было бесполезно. Люси была очень упёртой, как и отец. — Мавис, пойми же. Я не могу вернуться. Не сегодня. Я должна показать отцу, что способна решать сама за себя, и не позволю помыкать мной. Как только я приду в отель и заселюсь в номер, я тебе позвоню. — Подожди. Езжай лучше ко мне. Отец ко мне не приедет, ведь я для него больше не дочь, когда сказала, что выхожу замуж за Зерефа. Сама же знаешь. И мне будет спокойно, что ты со мной, а не непонятно где. — Нет, сестрёнка, я всё решила. — Люси, какая же ты упёртая! Будь осторожна, я люблю тебя, — сказала Мавис. Девушка очень любила младшую сестру и всячески пыталась помочь. Ведь Мавис знала, каково жить с отцом, когда у тебя нет права выбора, когда всю жизнь уже спланировали за тебя. Чувство, словно ты на привязи. Люси не успела ничего ответить сестре. Фары машины ослепили Хартфилию, и девушка даже не успела понять, что произошло. Телефон упал на асфальт и вдребезги разбился. Она лежала на земле и пыталась открыть глаза, но тело совсем не слушалось и зверски болело. Послышались хлопки дверью, шаги и голоса. — Грей, помоги мне! — сказал парень. А затем сильные руки подняли Люси и куда-то понесли. Сознание покинуло тело девушки, и она погрузилась в темноту. Через какое-то время снова послышались голоса. Люси поняла — её куда-то везли. — Что будем делать? — спросил один из парней. — Её надо в больницу, — заявил второй. — Ты с ума сошёл?! Какая больница?! Ты хочешь, чтобы тебя посадили за наезд на человека или, того хуже, убийство?! Тебя папаша точно не спасёт! Сам же и посадит, чтобы неповадно было! — парень кричал и явно нервничал. Второй долго молчал, наверное обдумывая слова друга, но потом всё же сказал: — Ты прав. Её нельзя в больницу, иначе начнутся допросы. Значит, едем ко мне. И снова Люси провалилась в тишину и мрак.***
Хартфилия начала плакать от увиденного. Головная боль прошла, но на её место пришла обида за себя. Её обманули. Она верила Нацу, а он так с ней поступил. Теперь девушка всё поняла. Вот почему Драгнил так хорошо с ней обращался, вот почему делал всё, чтобы Люси улыбалась. Он не хотел, чтобы она всё вспомнила. Обманывал её. Придумал какую-то дурацкую историю, что они с Греем нашли Люси на улице без сознания. Бред, но девушка поверила, так глупо и наивно. «Вот дура, какая же я дура…» — Люси, что с тобой?! Люси, успокойся, что случилось?! Всё-всё, не плачь, — Нацу попытался обнять Хартфилию, но та оттолкнула его, не желая видеть Саламандра. — Не смей меня трогать! Ты врал, нагло врал мне, а я тебе верила! Скажи правду, что на самом деле произошло тем вечером?! — спросила Люси, хоть и знала ответ. Но ей было необходимо услышать это от Нацу. Драгнил понял, что воспоминания вернулись к ней и ему ничего не оставалось, кроме как рассказать всё. — В тот вечер я с Греем ехал на вечеринку к знакомому. Было темно, я даже не заметил тебя. Всё произошло слишком быстро. Дальше мы решили, что отвезти тебя в больницу слишком рискованно. Стали бы задавать ненужные вопросы, поэтому я привёз тебя к себе. А дальше ты всё знаешь, — Нацу смотрел в сторону, нахмурившись. — Почему ты сразу мне всё не рассказал? — Ты бы позвонила в полицию или ушла. Когда я понял, что у тебя амнезия, то решил ничего тебе не говорить, пока ты сама не вспомнишь. Я каждый день готовился к этому, но было сложно видеть тебя каждый день и знать, что ты меня будешь ненавидеть. Я не хотел этого, Люси, прости… — Драгнил хотел взять девушку за руку, но та её выдернула , не давая прикоснуться к себе. — Ты обманщик и трус. Я ненавижу лжецов. Не хочу тебя видеть, сделай так, чтобы я тебя больше никогда не встретила. Не появляйся в моей жизни, просто исчезни! Люси встала и пошла не оборачиваясь. Нацу не стал её догонять, ведь мог сделать только хуже. Она всё знала, и теперь Драгнил не вправе лезть в её жизнь. Для него там места больше нет. Люси шла быстро, не видя перед собой людей. Воспоминания нахлынули слишком неожиданно, погружая девушку в омут прошлого с головой. Она вспомнила всё. Кто она такая, кто её семья, друзья, знакомые, как она жила, куда ходила, чем занималась, кого любила. Хартфилия повернула за угол дома и врезалась в идущую пару. — Аккуратнее, девушка, — сказал высокий темноволосый парень. — Простите, — извинилась Люси, не оборачиваясь. — Люси? — до дрожи знакомый женский голос ввёл её в ступор. Люси обернулась и увидела человека, которого любила больше всего. — Мавис… — Люси во все глаза смотрела на сестру, и по её щекам покатились слёзы. — Люси! — Мавис подбежала к сестре и обняла её так крепко, как только смогла. Хартфилия-младшая сделала то же самое, чувствуя себя маленькой девочкой в объятиях старшей сестры. — Где ты была? Твой телефон недоступен. Я места себе не находила. Родители не могли тебя найти, весь город на уши подняли. — Мавис, я хочу домой, я очень хочу домой, — ревела Люси. — Тише-тише, маленькая моя, пойдём. Зереф, сядь за руль.