Человек на мосту

Мисс Дэйзи Найт оказалась уже не мисс Найт, а миссис Вайринга. Жила она теперь в Южном Арке. Да и Дэйзи она никогда не была, на самом деле ее всегда звали Карлой. Сейчас Карла Вайринга выглядела очень респектабельно, по крайней мере, настолько, что попыталась брезгливо оглядеть пальто Шерлока за несколько сотен фунтов. - По какому праву вы задаете мне какие-то вопросы? – спросила она, демонстративно отодвинувшись от перегородившей ей проход к собственной машине пары. - Инспектор Скотланд-ярда Грегори Лестрейд любезно предоставил нам ваш нынешний адрес, - учтиво ответил ей Холмс. – Он уверил нас, что вы с удовольствием поможете нам с ответами на кое-какие вопросы, касающиеся Ричарда Эдвардса… - Не знаю я никакого Эдвардса! – почти закричала Карла Вайринга, подтянутая бизнес-леди средних лет, с короткими, выкрашенными в пепельный цвет волосами. В общем, тип дамочек, которых Ричи Эдвардс наверняка бы обходил стороной. – Я сейчас позвоню мужу, и он вас упрячет за решетку, потому что работает в офисе окружного прокурора! Вы у меня срываете подписание миллионного контракта! Я вчиню вам судебный иск на эту сумму. Шерлок лишь наклонил кудрявую голову, заинтересованно разглядывая женщину. Джон знал, что после таких разглядываний самое лучшее – собрать чемодан и уехать из этого города, потому что все твои тайны сейчас будут вытащены наружу. И Шерлок его не подвел. - Ваш муж работает в офисе окружного прокурора? Какая неожиданность, я думал, что он занимается стрижкой собак… вернее, как это… - он защелкал пальцами. – Груминг! Ну конечно! Карла дернулась, словно от удара. - Да и с миллионным контрактом как-то не получается. Вы ищете работу уже несколько месяцев, но сейчас целиком и полностью зависите от денежных средств мужа. Может быть, вы поэтому так не любите людей? Мне было бы лучше оказаться китайской хохлатой собачкой? Чтобы принести доход в вашу семью? Лицо у женщины словно свело судорогой. - Ну что ж, дорогуша, даже если ты откуда-то это вызнал, тебе все равно придется покуковать в полицейском участке, потому что ты заявился на частную территорию! – выплюнула она в лицо Холмсу. Но у Шерлока был наготове последний козырь: - Хорошо, только тогда я после участка отправляюсь в «Sun» и рассказываю, как некая Дэйзи Найт строчила в полицию доносы на одну очень популярную группу… Цвет лица у миссис Вайринга слился с цветом волос, и Джон понял, что они победили. Карла курила сигареты «паровозом» - прикуривая одну от другой. Ей никто не мешал: доктор не хотел прерывать рассказ, а детективу было плевать на ее здоровье. Карла сидела на диване, по-турецки скрестив ноги и не думая поправлять задравшуюся юбку. Время от времени она хваталась за голову, словно пытаясь заправить за ухо несуществующую прядь, и даже Джон понял, что совсем недавно у нее были пышные длинные волосы. Тусклым, резковатым голосом она рассказывала про молодую девчонку, которой повезло оказаться приближенной к тусовке рок-кумиров. Карла тогда самой себе не верила, летая на крыльях от счастья. Она была уверена, что ее возлюбленный женится на ней, а через некоторое время завяжет с этими сумасшедшими толпами фанатов, резанием рук и прочей чепухой. Они купят дом, обзаведутся детьми и будут жить на проценты от продажи пластинок. Но этим мечтам положил конец ее глупый прокол: Карлу заловили прямо на улице с кокаином. Она слишком уверовала в то, что ей везет, вот и потеряла всякую бдительность. Карле грозило несколько лет тюрьмы, но ей предложили сделку, и она согласилась: подробно рассказывать обо всем, что происходило с группой. Карла даже не поинтересовалась, кому именно уходят ее отчеты – в Скотланд-ярд, в МИ-5, а может, даже в МИ-6. Ей было все равно. Жизнь превратилась в сплошной кошмар. Карла уже не наслаждалась жизнью – она думала лишь о том, что написать на этот раз в Моссад или куда там. Она панически боялась, что ее расколют. Бедняга даже с Ричи уже не хотела общаться. Она подспудно ожидала от него какой-нибудь политической гадости, о которой придется докладывать, а Карла совершенно в этом не разбиралась. Ей повезло, да так, что она даже мечтать не смела об этом. Ричи сам дал ей отставку. И она ушла из этой тусовки, нет, убежала, вприпрыжку, так, что пятки сверкали. Чтобы никогда туда не возвращаться. Все. Возможно, ее нынешний муж, собачий парикмахер, - так себе вариант, и фамилия, Вайринга, у него смешная. Но она никогда больше не хочет почувствовать того отчаяния, которое ощущала, будучи с «Manic Street Preachers». Нет. Никогда и ни за что. Шерлок спросил, на кого же ее поменяли. Карла пожала плечами – никогда не интересовалась. Она лишь слышала, что это тоже какая-то знаменитость, под стать Эдвардсу. Но ей меньше всего сейчас хотелось вспоминать о том периоде в своей жизни. * Когда они ехали по следующему адресу, Уотсон все-таки развязал язык. - Как ты узнал, что она была осведомительницей? – Джон не хотел тешить самолюбие Шерлока вопросами. Но ему и в самом деле было интересно. - Никак, - усмехнулся Шерлок. – Я просто предположил. Не зря Лейстрейд так быстро нашел ее новый адрес. Как видишь, я опять угадал. Один из друзей Ричи Эдвардса оказался мертв, причем, по странному стечению обстоятельств, погиб он недалеко от Севернского моста – машину занесло на обледеневшей трассе. Оба остальных его приятеля визитерам не обрадовались. Один из них подтверждал все, что ему говорили: - Политика? Да, у него всегда во главе угла стояла политика. Всякие там митинги, общества, ну, вы понимаете. ИРА? Ну конечно, он сочувствовал этим террористам. Валлийские сепаратисты? Да, с ними тоже какие-то дела имел. Судя по всему, мужчина был готов подтвердить связь Эдвардса и с Аль-каидой, да хоть с самим чертом, лишь бы его оставили в покое. По-видимому, Холмс пришел к такому же выводу, поскольку прервал разговор на полуслове и, не прощаясь, пошагал к выходу. Правда, у двери он обернулся, чтобы сказать их недавнему собеседнику: - А если вы не обратитесь в клинику в ближайшее время, то ваши волшебные таблетки сведут вас в могилу за пару месяцев. Наркотики. Ну конечно. Это же так характерно для этой тусовки… Третий приятель Эдвардса сначала выказал большой энтузиазм относительно разговора, но потом узнал, что платить ему за интервью никто не собирается, и сник. Сначала он вообще хотел выставить гостей из дома, но в очередной раз украденное Шерлоком у инспектора Лестрейда удостоверение заставило его передумать. Правда, сведения он из себя выцеживал с огромным нежеланием. Валлийская тусовка? Ну да, Ричи общался с сепаратистами. ИРА? Да там что-то Брэдфилд перемудрил. У него, может, просто фетиш был такой – униформа. Подставил группу так, что менеджер был вынужден подключать все свои связи, чтобы замять скандал. Ричи больше с теми, кто за отделение Уэльса ратовал, тусовался. Ну, они же все валлийцы были, им вроде как положено. Только че-то ему было не особо до политики, вы знаете, он с кем-то там крепко затусил, у него любовный интерес там был. Ричи такой чувак был. Он если влюбится – так умри все живое. Помнится, была у него девчонка, которую родители к нему не подпускали. Так он по пожарной лестнице на двенадцатый этаж к ней залез! И бросил тоже в один миг, когда она что-то против группы сказала. Такой он был парень. А та деваха из валлийцев его крепко зацепила. Там тоже какие-то проблемы были. Серьезные проблемы. Ричи в последнее время сам не свой был. Но я не знаю подробностей. Он ни с кем не делился, совсем скрытным стал, хотя раньше был свойский парень, последний пенс отдаст. Группу прокатил с туром, ну, это все знают. И с моста сиганул тоже, говорят, из-за нее. Хотелось бы мне на эту дамочку сейчас посмотреть. Как ей жилось все эти годы, зная, что она угробила такого парня. Джон слушал Стэна, приятеля Ричи Эдвардса, и старался быть очень внимательным, чтобы не пропустить ни единого слова. Но тот говорил так монотонно и размеренно, не выделяя интонацией никаких, самых эмоционально насыщенных слов, что Уотсону скоро стало казаться, что он снова едет в машине на пассажирском сиденье, но за окнами пролетают не лондонские дома, а простираются однообразные болота под хмурым небом, в автомобиле включено радио, которое ловит единственную волну с депрессивным ди-джеем, и клонит в сон, неодолимо клонит в сон… Он встряхнулся только тогда, когда интонация Стэна резко изменилась – с монотонной на просительно-жалостливую: - Послушайте, парни, я вам столько всего интересного рассказал, подкиньте деньжат хотя бы на приятный вечер в баре, я его наверняка заслужил… - Не стоит тебе играть в автоматы, приятель, - опять в своей манере отрезал Шерлок. – Ты невезучий. Может, так вернешь свою жену. Этот мужчина тоже смотрел им вслед, но не ошеломленно, а как-то пришибленно, словно давно привык, что все его учат жить. Джон оглянулся – и ему иррационально стало жалко этого человека. Зато Шерлок в машине возмущался так, что Уотсон несколько раз напоминал ему о необходимости следить за дорогой. - «Любовный интерес»! Какая банальность! Мне уже начинал нравиться этот парень, а у него «любовный интерес»! Я отказываюсь расследовать пошлую инсценировку самоубийства в попытке отомстить какой-то капризной девице. Политическое преследование – это, по меньшей мере, нескучно! А все эти… чувства! – он вложил в это слово столько презрения, что позавидовала бы любая принцесса крови, случайно попавшая в ночлежку, - … эти ваши чувства из умных людей делают идиотов. Чтобы голова была ясной, у мужчины не должно быть в ней никакой любви. Работа – лучшая любовница. У Джона эта тирада не вызвала никаких эмоций. Шерлок говорил что-то подобное так часто, что привык бы и самый безнадежный романтик. А у капитана Уотсона давно было свое особое представление о романтике. Например, он считал очень романтичным, когда подорвавшийся на противопехотной мине солдат возвращался домой пусть и в половинной комплектации, но все-таки с возможностью подарить спутнице жизни потомство. Это, по его мнению, и называлось «любовь хранит». Тем не менее, когда Шерлок припарковался у внушительного небоскреба с зеркальными стенами, Джон с удовольствием убрался из автомобиля. Слушать лекцию о безусловном превосходстве рациональной сферы над эмоциональной было… уже просто невыносимо. Последняя точка их «допросного дня» была в Сити, и Джон почему-то был уверен, что здесь им придется труднее всего с опросом свидетелей. Но ошибся, как бывало с ним постоянно в последнее время. Рой Стивенс, бывший концертный менеджер «Manic Street Preachers», встретил их с распростертыми объятиями и отправил свою секретаршу за кофе. Хотя Джон с удовольствием бы выпил сейчас виски, и черт с ним, обязательным тремором. Но он пристроился в уголке солидного кожаного дивана с крохотной чашкой в руках и стал слушать, о чем разговаривает Шерлок с новым свидетелем. Если бы Джону однажды дали задание – представить себе менеджера музыкальной группы, он нарисовал бы в голове образ Роя Стивенса. С гарнитурой за ухом, с невероятно быстрой манерой разговора и в модных дизайнерских шмотках, тщательно замаскированных под одежду с распродажи «все по десять фунтов», Стивенс был даже слишком типичным представителем шоу-бизнеса. И таким же типичным было его желание отомстить «проповедникам», вытащив на свет божий события двадцатилетней давности. - Ха! Они думали, так легко избавиться от меня, когда вышвырнули из группы и обвинили в том, что я чуть не сорвал выступление на фестивале в Рединге, - Стивенс практически потирал руки от удовольствия. – А виноват в этом был их любимчик Ричи, у которого тогда вообще башню сорвало. У него тогда крыша уехала так далеко, что и в телескоп никто не увидел бы. Так что, когда он сиганул с моста, я не удивился. Парень реально возомнил, что ему можно все, что он заодно и летать может… - Почему? – быстро спросил Шерлок, который до этого момента нехарактерно для себя молчал. - Слава, конечно, - пафосно всплеснул руками Стивенс. – Его чертовы обожатели внушили ему, что ему все можно. Можно послать человека ни за что ни про что, сорвать миллионный контракт… ну и сунуться к таким людям, для которых ты даже не пешка. Ты – шашка, фигура из совсем другой игры, о которой ферзи не знают. Бедняга Ричи влез туда, куда ему даже заглядывать не следовало. Его поставили на место, вот он и свихнулся. Я столько времени улаживал все вопросы с промо-туром по США, а он тупо послал все на хрен и свалил полетать с моста! - «Поставили на место» - это по поводу его любовной истории? – небрежно кинул Шерлок. Джон узнал тон, который он отлично выучил за тот год, который теперь считал самым счастливым в своей жизни. Когда Холмс говорил так небрежно, значит, он подбирался к самому интересующему его вопросу. - Ну да. Вы, значит, в курсе? – несколько разочарованно спросил Стивенс. - В общих чертах, - уклончиво ответил Шерлок, и менеджер расцвел. - Так вы, наверное, не знаете, что наш зарвавшийся Ричи умудрился завязать романчик кое с кем из Блейков! – и Стивенс сделал драматическую паузу. Шерлок немедленно изобразил на лице ошеломленное понимание, и довольный менеджер продолжил. – Одно дело было, когда Ричи популяризовал движение за независимость Уэльса среди молодой шпаны. И совсем другое, когда он полез в своих рабочих штанах в семью… Джон так и открыл рот. Семья Блейков в свое время ратовала за отделение Уэльса от Великой Британии – и это было очень логично. Ведь именно Блейки вели свой род от Лливелина, последнего независимого правителя Уэльса. И если бы в Уэльсе паче чаяния восстановили еще и монархию, то права Блейков на трон вряд ли кто стал оспаривать. Однако в последние несколько лет про этот аристократический род не было мало слышно… странно. Действительно странно, подумал Джон. Последние несколько лет – уж не 20 ли? От размышлений его оторвал очередной вопрос Холмса: - Но вы не знаете имени пассии Эдвардса? По выражению лица Стивенса было ясно, что настала минута его триумфа: - Почему не знаю? Знаю, - менеджер даже приосанился. - Это Джо. Джо Блейк, - и он опять сделал драматическую паузу. - Джо? – осведомился Шерлок. – Джоанна? Джозефина? - Джоди? – вставил Джон, и оба человека в комнате посмотрели на него с недоумением, словно только что вспомнили о его присутствии. - Какая Джоди? – помотал головой Стивенс. – Джо Блейк. Джонатан Лливелин Блейк. Пацан как раз учился в Лондоне, постоянно ходил на концерты «Маньяков», однажды попал за кулисы, там его Ричи и взял в оборот. Или он Ричи, это как посмотреть. - Ну да, - кивнул Шерлок, - а что было дальше? - Естественно, Блейки встали на дыбы. Может, был бы Джо Джоанной, ему бы и разрешили перебеситься, но Блейки не хотели, чтобы выплыла наружу связь их основного наследника с мужчиной. Они боролись за основы, за патриархальность – ну а Джо мог здорово попортить их имидж. Ну и в результате видите что – Ричи полетел с моста, а Джо исчез. Говорят, его услали учиться в Америку, подальше от местной желтой прессы. Больше я про пацана ничего не слышал, может, он там женился… на каком-нибудь техасском ковбое, - засмеялся Стивенс. - Вы считаете, что Ричи мог и не сам прыгнуть в Северн? – Шерлок пригвоздил веселящегося рассказчика взглядом к месту, но на того это подействовало мало. - А что я еще могу подумать? Ричи, который вставал, только когда на улице темнеет, вдруг в семь утра сбегает из лондонского отеля? Ричи, который не мог шагу ступить по улице, чтобы его не узнали, внезапно две недели неуловимым шатается по стране? Особенно в родном Блэквуде, где его каждая собака знает? Мне мало верится в эту историю. Я более чем уверен, что машину пригнали к Севернскому мосту, потому что слишком много шума было вокруг исчезновения Ричи. Свидетелей купили, подсказали им, о чем говорить… А сам Ричи наверняка еще первого числа встретился с Боженькой на небесах, если он, конечно, еще верил в Боженьку. - Почему вы не рассказали об этом двадцать лет назад? – поинтересовался Шерлок. - Я не рассказал? – усмехнулся Стивенс. – Я все рассказал, но, подписывая показания, не обнаружил ни слова из своего рассказа. Сначала я возмущался, а потом почувствовал облегчение. И даже обрадовался. Не придется бояться, что одним прекрасным вечерком меня прирежут в подворотне во имя освобождения Уэльса. И воцарения Блейков, естественно. Шерлок неожиданно направился к выходу, всем своим видом давая понять, что он здесь уже все закончил. И Джон с готовностью вскочил с дивана, отставляя чашку с так и не выпитым кофе. - Все? – удивился Стивенс. – Ну… хорошо, что вы со всем этим собираетесь делать? - Искать Ричи Эдвардса, - отрезал Шерлок. - Где? В царстве водяного царя? - Нет, - спокойно ответил Холмс. – Я так полагаю, где-нибудь рядом с Джонатаном Блейком. Стивенс поджал губы, явно сожалея, что потратил время на сумасшедших. Но у выхода он еще раз подал голос: - Вы совсем не удивились насчет Ричи и Джо, - он подмигнул. – Играете за ту же команду? Холмс не удостоил его ответом. - Мы не пара, - дернул плечом Уотсон. Раньше он сказал бы «мы не геи». Но сейчас он ясно понимал, что как раз это не имеет никакого значения. Ночью Джон проснулся от кошмара. Во сне он опять стоял на кладбище рядом с могильной плитой и умолял о чуде. Шерлок подошел сзади и деловито начал заталкивать ошеломленного Джона под камень, вжимая его, вплавляя в холодный мрамор… Джон сел на кровати, буквально отдирая от взмокшей кожи прилипшую простыню. Сердце колотилось, как бешеное. Черт подери, он умолял о чуде, о воскрешении человека, которого любил. Но он не думал, что «чудо» станет частью хорошо продуманного плана. И теперь его мольбы и надежды выглядели такими глупыми, что хотелось обо всем забыть. Как о страшном сне.