***
Три наши знакомые девушки очнулись одновременно и так же одновременно застонали. Сбившись в кучу, они начали испуганно оглядываться. Резкая смена обстановки сильно напугала их. Наша троица сидела на чем-то очень мягком, похожем на одеяло, и вкусно пахнущем. Девушки находились в огромном помещении, стены которого терялись где-то вдали, покрытые дымкой, а потолков и вовсе не было. На их головы лился неяркий свет солнца, и все вокруг от этого казалось необычайно красивым. Перина под девушками пахла неизвестными им цветами. На Земле, наверное, и нет таких. Хотелось прилечь, положить под голову одну из многочисленных лежащих рядом подушек и раскинуть руки и ноги в разные стороны. Лежать так долго-долго, вглядываясь в голубое небо и придумывая, на что похожи облака на нем. Но напряжение и непонимание того, как они там очутились, не давало сделать это. Маша перевела взгляд вниз. На полу, укрытом мягчайшей периной, сидели женщины и мужчины всех возрастов. Все они, и наши девушки в том числе, были одеты в странные одежды, напоминающие тоги. Это были куски ткани пастельных цветов, которые покрывали тело. Кто-то сидел один, кто-то — плотно сбившись в кучу. Почти на всех были следы избиений и насилия. Маша была удивлена. Как же их много! Тут даже не сотни людей, а тысячи или даже больше. И совершенно у всех в глазах было выражение загнанного зверя. Видимо, этот неизвестный отправил сюда тех, кто так нуждался в помощи и спасении, и их количество по-настоящему поражало. Рядом со знакомой нам компанией сидел молодой парень нерусской внешности и, тихо скуля, раскачивался из стороны в сторону, слегка обняв себя руками, чтобы не трогать раны. Вся видимая часть его тела была покрыта ссадинами и кровоподтеками, а тога на нем пропиталась кровью. Вдруг в помещении появились маленькие бабочки. Вместе с собой они принесли какое-то волшебное облегчение. Напряжение, сковывающее всех людей в комнате, спало. Насекомые, подобно стайке воробьев, играя друг с другом, влетели в комнату и расселись всюду. Одна из них села Маше на руку, и девушка увидела, что это лимонница. Аккуратно, чтобы не вспугнуть красавицу, она подняла руку вверх. Крылья бабочки на солнышке переливались и искрились, пуская вокруг солнечных зайчиков. Завороженная ее красотой, девушка замерла, не в силах пошевелиться. В воздухе плавно раздались переливы чудеснейшей и неземной по красоте мелодии, мгновенно погасившей боль тел людей. Она, словно легкий летний ветерок, принесла приятную прохладу и ощущение какой-то неестественной радости. Бабочки, словно по указанию неизвестного хореографа, поднялись в воздух с разноцветных подушек, рук, волос людей и начали танцевать необычайно красивый танец. Люди замерли, в восхищении глядя на это. Неожиданно насекомые собрались в единое большое разноцветное облако и полетели к солнцу. Поднявшись высоко-высоко, они словно исчезли в его свете. Мелодия изменилась, стала еще более размеренной. Маша расслабленно закрыла глаза, убаюканная ей. Музыка успокаивала и обволакивала людей, постепенно навевая сон. Вскоре все в комнате спали. На лицах людей были широкие улыбки, а сны их были исключительно хорошие и добрые. Думается, они это заслужили. Их тела, как и души, точно заслужили отдых.***
Игорь очнулся в незнакомом ему помещении. Воздух в нем пропитался атмосферой боли, ужаса, страха и агонии. Запах гнили, крови и блевотины наполнял комнату. Откуда-то снизу (а может сверху?) доносились крики и стенания. Они звучали настолько ужасно, что хотелось залезть пальцами глубоко в уши и выковырять барабанные перепонки, лишь бы не слышать это. Парня сильно передернуло. Кругом была глубокая темнота, мужчина не видел даже своих собственных рук. Он поднял правую ладонь близко к лицу, и с трудом разглядел ее очертания. Место было явно какое-то магическое. Пол под ним тоже был совершенно черный, и создавалось впечатление, что он находится в каком-то несуществующем пространстве. Что это за чертовщина? Игоря сковывал ужас, он быстро заозирался по сторонам, пытаясь разглядеть хоть что-то, но у него ничего не получилось. Неожиданно кто-то рядом заговорил. Игорь обернулся, пытаясь разглядеть говорящего, но не смог сделать этого — кромешная темнота никуда не исчезла и собеседник был невидим. Это было так странно. А кто-то тем временем начал неумолимо, монотонно задавать вопросы. Они были очень личными, и давать ответа на многие из них мужчина не хотел категорически. Но его словно что-то подталкивало и заставляло сделать этого. Сказать неправду он тоже не мог. Игорю стало еще более страшно. Власть неизвестного над его телом безумно пугала. Мужчину трясло, и он попытался закрыть рот рукой, чтобы не произнести ни слова, но его тело тут же прошибла боль. И он говорил, говорил, говорил, словно слова из его глотки вытаскивали раскаленными щипцами, и не было никакой возможности не говорить. Из глаз его текли слезы, он пытался заткнуть себе рот и даже сильно прикусил язык. Но слова все равно вылетели из его рта. И он произносил страшные вещи. Он, роняя слезы страха и боли, рассказал, как в детстве в компании ребят чуть ли не через день избивал одного одноклассника, застенчивого мальчика-отличника из их школы, который им просто-напросто не нравился. Однажды тот получил от них настолько сильно, что позже скончался в больнице от кровоизлияния в мозг. Но директору школы удалось все замять, и их даже на учет не поставили. Мальчику было всего лишь двенадцать. Сейчас парень об этом уже забыл, но этот неизвестный заставил его вспомнить. И не только вспомнить. Игоря после его откровения пронзила жуткая боль, то тут, то там начали появляться серьезные синяки и ссадины, пока они не покрыли все тело. Страшный крик наполнил пустоту. Но Голос не хотел прекращать, ведь он был равнодушен к страданиям преступников. Под его пытками рассказал Игорь и то, как он, будучи шестнадцатилетним пацаном изнасиловал на одной вечеринке спящую глубоким алкогольный сном подругу лет четырнадцати прямо у нее дома. Как она забеременела и, узнав об этом, покончила с собой. Мужчина почувствовал, как его разум куда-то затягивает, но не мог сопротивляться этому.