Заткнись и потанцуй со мной

Кит не понимает, что здесь забыл. Сейчас он в самом большом зале на первом этаже, и народу здесь просто битком — детей, подростков и тех, кому едва за двадцать. В основном все либо держатся своих сверстников и общаются с друзьями, либо беспокойно переминаются с ноги на ногу или потягиваются. Кит отдаляется от толпы на максимально допустимое расстояние и прилипает к стене, скрестив на груди руки и лениво оглядывая помещение. Сквозь гомон топлы из висящих на шее наушников слабо прорывается музыка. Он почти никого не узнает. Хоть Кит и занимается здесь уже пару лет, он никогда особо ни с кем не контактировал, да и на уроках не то чтобы появлялся часто. Да, он почерпнул оттуда уйму полезного, но просто ненавидел их посещать. Ненавидел общаться с остальными студентами. Ненавидел, что инструкторы вечно ставили его в пример другим, потому что он быстрее всех усваивал новые движения. Ненавидел то, как на него смотрели. Не сказать, что ему совсем не хочется завести друзей. Просто когда он учит новый танец, то с головой погружается в процесс. Полностью абстрагируясь. Широ уже не раз ему говорил, что в такие моменты до него очень сложно достучаться. Поэтому Кит довольно быстро осознал, что заниматься ему лучше в одиночку. Выучить танец можно и самостоятельно, повторяя движения столько раз, сколько потребуется, чтобы в совершенстве их запомнить. Так не нужно переживать из-за косых взглядов или бояться накосячить. Не нужно по чьей-то указке демонстрировать остальным движения, в которых он не до конца уверен. Так никто не узнает, если он вдруг споткнется, и никто не сможет его отвлечь. Так никто и никогда не увидит его разбитым. Идеальная обстановка для тренировок. Чего не скажешь об обстановке текущей. Здесь слишком громко. И людно. Кит сюда ну никак не вписывается. Ему вообще соревнования не импонируют. Так на какой черт он сюда приперся? Лэнс. Он приперся из-за Лэнса. Лэнса и его тупой привычки соревноваться. Лэнса и его врожденного дебилизма. Лэнса и его наглой ухмылки, вызывающей странный жар у Кита в груди. Жар, возбуждающий в нем дикое желание любым, любым способом стереть эту мерзкую улыбочку с его лица. И Кит понятия не имеет, как до такого докатился. В прошлом году он уже пробовал попытать счастья во всей этой ерунде с соревнованиями. Его даже допустили до региональных, и он честно к ним готовился. Но когда пришло время выступать, он просто не захотел идти. Ему не нравится танцевать перед публикой. Да он никогда и не пробовал. На прослушивание в тот раз его заставил прийти Широ. Кит дал ему обещание, что постарается, и выполнил его. А затем тупо забил. Вот так его место и досталось Лэнсу. Не сказать, что он Лэнса не помнит. Даже наоборот. При мысли о тех событиях в памяти все проясняется. Он помнит его шумную натуру и раздражающий голос, его высокомерное поведение и сумбурный стиль танца. Кит вообще мало на что обращал внимание на прошлогодних занятиях, будучи полностью сфокусированным на самом себе и своих движениях. Но Лэнс... Лэнса тяжело было не заметить. Он частенько попадался Киту на глаза, перехватывал его взгляд в зеркале, отпускал комментарии по поводу того, что Кит был любимчиком инструктора. Кит тогда решил просто его игнорировать. Но он и понятия не имел, что этот бесячий латинец вновь ворвется в его жизнь. На прошлогоднем прослушивании он как обычно не замечал других участников. Попросту постоял у стены, дождался своей очереди, станцевал и ушел. Но Лэнс... Лэнсу все же удалось обратить на себя его внимание. В тот раз Кит не запомнил его имени, да и самого парня выбросил из головы спустя какое-то время. Но когда Лэнс танцевал... Кит всерьез любовался им. Он уже не особо помнит, каким был сам танец, но в памяти живо отпечаталось то, что он думал по этому поводу. Лэнс был... невероятен. Кит без сомнения может сказать, что его номер был сыроват. Но это не имело никакого значения. Лэнс ни разу не запнулся, ни сбился с ритма. Он улыбался в течение всего выступления, а его движения были такими... естественными. Они в корне отличались от его собственных, и Кит ловил себя на том, что откровенно пялился. Он был бы последним лжецом, если бы сказал, что не хочет еще раз взглянуть на его танец. Но, похоже, этому не бывать. Хмурясь, Кит опускает взгляд в телефон. Прослушивание начинается через пять минут. Все присутствующие находятся в нервном предвкушении, в то время как он, вновь оглядывая зал, не испытывает ничего, кроме раздражения. Лэнса здесь нет. Кит бы сразу его заметил, и Лэнс обязательно сам бы к нему подошел, чтобы сказать какую-нибудь тупую хрень и повыпендриваться. И хоть он прекрасно это понимает, все равно всматривается в толпу. Вдруг дверь открывается, его взгляд мгновенно перемещается к ней. Но внутрь заходит лишь кучка щебечущих подростков. Кит опускает взгляд в пол и хмурится еще сильнее. И зачем он вообще сказал "да", когда Лэнс спросил его о прослушивании? Он ведь туда совсем не собирался. Даже отказал Широ, когда тот пытался уговорить его попробовать еще раз. И тут этот Лэнс... с такой надеждой задал ему вопрос. Нет, Кит не в силах понять, что заставило его согласиться. Но что сделано, то сделано. Это послужило началом какого-то непонятного соперничества между ними. Лэнс всегда занимал соседнюю репетиционную. Жутко громко включал свою музыку, и Кит отвечал ему тем же. Они постоянно спорили и переговаривались через стену. После каждой тренировки они наперегонки неслись с лестницы. Лэнс даже настрочил табличку: «Зал Лэнса, Маллетам вход воспрещен» и прилепил на свою дверь. На что Кит сделал такую же, только с текстом: «НЕ репетиционная 4С». Лэнс аж весь покраснел и чуть не брызгал слюной от злости, это было жесть как смешно. Так продолжалось две недели. Две недели непрекращающихся оскорблений и язвительных замечаний от Лэнса. Две недели убогой вражды и сорванных тренировок. Две недели лэнсовых выкриков в его спину по пути на парковку. "Через неделю я надеру тебе задницу, стиляга!", "Только попробуй не явись, выпендрежник!", "Смотри не спасуй от страха, я хочу победить в честном поединке!" Кит мог сразу сменить зал. Он мог записаться на другое время. Он легко мог начать его избегать. Но не сделал ничего из этого. Лэнс невыносим. Он ужасно напыщен и самоуверен. Он шумный и не боится высказывать в лицо Киту все, что о нем думает. Он жутко действует ему на нервы. Он все что угодно готов обратить в состязание. Он вообще насильно втянул Кита в это дурацкое соперничество, которого тот не желал и не просил. Но... Кит не в силах заставить себя от него отделаться. Каким-то образом он погряз во всей этой чертовщине. Он реагирует на каждый выпад Лэнса, опускаясь до его уровня. Он пытается обогнать его на лестнице. Быстрее добежать до питьевого фонтанчика. Придумать самую обидную надпись для таблички. Остроумнее высмеять его музыкальный вкус через стену. Подколоть по поводу того, что он до сих пор не определился с песней. Его никогда не волновали танцевальные конкурсы. Он ненавидит выступать перед публикой. Но он очень, очень хочет утереть Лэнсу нос. Он ничего и никому не должен доказывать, и понимает это. Но он серьезно нацелен стереть эту самодовольную ухмылку с его по-дурацки притягательного лица. Ему нужно, чтобы Лэнс наблюдал за ним, нужно, чтобы все его внимание принадлежало только ему, нужно видеть, как нахмурится и побагровеет Лэнс, когда осознает, насколько Кит хорош. Кит не особо склонен к соперничеству, но чересчур строптив, чтобы не принять вызов. А Лэнс... Лэнс одним только своим видом выводит его из себя. Бросив ему вызов, он разжег в Ките огонь, какого тому не доводилось чувствовать уже много лет. Он как будто... ждал этого. Этим утром он проснулся и ощутил необычайное волнение, какое-то беспокойство. По дороге сюда его мучила нервная дрожь. И хотя на подготовку у Кита имелось всего лишь две недели, он справился. Он выбрал номер, над которым не так давно уже начинал работу. И действительно предвкушал это прослушивание, что было очень непривычно. Но с каждой минутой отсутствия Лэнса все это куда-то ускользало. — Рад вас всех здесь видеть! — говорит Коран, сложив руки в замок, и направляется к танцполу. В зале тут же повисает мертвая тишина — все обращаются в слух. Но Кит и бровью не ведет. Он очень сильно сжимает челюсти, не обращая внимания на боль, и снова смотрит в свой телефон. И что он здесь забыл? Ради чего он так загонялся все это время? Он ненавидит себя за то, что поддался на провокацию Лэнса, даже больше чем то, как сильно он сейчас разочарован. Ну что за идиот. Когда Коран пропускает вперед первого участника, в зале возобновляется тихое обсуждение — друзья вновь перешептываются между собой. Кит отлипает от стены, хватает и перекидывает через плечо свою сумку. Обходными путями он топает к выходу, игнорируя любопытные взгляды, и уходит, громко хлопнув дверью напоследок. До работы у него есть еще целых два часа, и он решает, что долгая изнурительная пробежка в спортзале — именно то, что ему сейчас нужно. Пока он там, Широ звонит ему несколько раз и оставляет множество сообщений. Кит не отвечает ни на одно из них.

***

— Ну же, Коран, ты обязан дать мне еще один шанс! — Лэнс всем телом наваливается на высокую стойку администрации, подняв ладони к лицу в умоляющем жесте. — Я должен пройти. Ну пожалуйста, пожалуйста дай мне прослушаться. Я же всего на день опоздал. Коран прислоняется к стене за стойкой, согнув одну руку поперек груди, а второй плавно поглаживая усы. Он прикрывает глаза и качает головой: — Не могу, Лэнс. Ты же знаешь, у нас с этим все очень строго. — Да, но у меня была веская причина! Моя племянница сломала руку, и мне надо было отвезти ее в ПП! ПП, Коран! Приемный покой! Ну, по Корану хотя бы видно, что ему действительно жаль. Он склоняет голову, отнимая руку от усов. — Понимаю, Лэнс, и это просто ужасно, но и ты пойми, что я не могу нарушать правила. — Я думал, мы друзья, Коран! — всплескивает руками Лэнс. — Так и есть, но я не могу к тебе предвзято относиться. Лэнс издает громкий стон и заваливается на стойку, громко шлепнув руками и уткнувшись в нее лицом. — Я ведь звонил и кучу голосовых тебе оставил, — мямлит он куда-то в поверхность. — Разве этого не достаточно? — Это было очень любезно с твоей стороны, но нет, боюсь, не достаточно. — Боже, ну спасибо, приятель, — бормочет он сухо. — Вспоминается мне то время, когда я был молод и впервые принимал участие в соревнованиях. Мы с Аллурой были в дуэте, но я не смог прийти на прослушивание, потому что заболел премерзкой... — Корааааааан, — громко скулит Лэнс, не давая мужчине закончить, и всплескивает руками. — Ты прям вообще ничего сделать не можешь? Лэнс укладывается подбородком на стойку так, чтобы видеть Корана, и пытается выдавить из себя самое жалостливое выражение на лице, на какое только способен (выпученные глаза, надутые губы и все в этом духе). Коран лишь сочувственно глядит на него и качает головой: — Прости, парниша, но у меня связаны руки. Если мы сделаем исключение для тебя, то придется сделать его и для всех остальных. А это обернется полнейшим беспорядком. Лэнс вновь издает громкий стон. Даже чересчур громкий, но, блин, он, вообще-то, очень расстроен. Уронив опять голову на стойку, он сильно ударяется лбом и в этот раз стонет уже от боли. Он не злится на Корана, потому что понимает его упрямство. У «Алтеи» всегда были железные правила насчет прослушиваний, и Лэнс относился к ним с уважением. Но до этого он никогда не попадал в подобные ситуации. Это произошло, когда он уже собирался уходить. Как и обычно, в будни, племянницы Лэнса находились у них дома. С ними сидела mama, пока брат с женой были на работе. Просто детский сад или няня обходились бы слишком дорого, а так дети еще и могли играть со своими кузенами. Лэнс охотно помогал ей с этим, если не был занят работой или какими-нибудь другими делами. Mama как раз ушла за продуктами, и он остался с мелюзгой один на один. Всего на двадцать минут, потом бы она вернулась, и Лэнс смог бы отправиться на отборочные. Его племянницы, Мария и Эбигейл, вместе с его младшим братом, Лео, играли на заднем дворе, а Лэнс натягивал ботинки, как вдруг услышал крик. Сквозь слезы, панику и истерические вопли ему, в конечном итоге, удалось вытянуть из них, что же все-таки стряслось. Не так давно они взяли за моду прыгать с веранды их домика на дереве, потому что возомнили себя уже достаточно взрослыми для подобных вещей, а еще такой способ спуска был намного быстрее, нежели лестница. И хотя mama постоянно бранила их за содранные ладошки и исцарапанные коленки, ничего серьезнее этого пока не случалось. Однако, когда Мария сиганула на сей раз, то зацепилась шнурком ботинка за торчавший гвоздь и упала прямо на свою руку, сломав ее. У Лэнса не было выбора. Не задумываясь, он сгреб всех троих в машину и умчал в больницу. И только сидя в комнате ожидания на руках с племянницей, жмущейся к его груди, осознал, что пропустил прослушивание. Он звонил в администрацию, но никто не отвечал. Тогда он оставил сообщение, в котором объяснил всю ситуацию, хоть и прекрасно понимал, что в этом уже не было никакого смысла. Строгие правила. Но все же Лэнс продолжал глупо надеяться на хоть какое-нибудь решение этой проблемы. Может, Коран смог бы волшебным образом все разрулить. Потянуть, там, за нужные ниточки. Да хоть что-нибудь сделать. Но, похоже, он в полной жопе. Отборочные очень важны. Это единственный шанс адептов попасть на региональные — самые крупные и важные соревнования в округе. А те, кому посчастливится занять второе или первое место, автоматически проходят в национальный этап. Лэнс обожает танцевать и обожает конкурсы. На них не только можно зарекомендовать себя для профессиональной карьеры танцора, но и получить неплохой денежный приз. Он прослушивался годами, и ему не в новинку было терпеть поражение. Но с отборочным этапом Лэнс облажался впервые. И, что самое главное, он конкретно проебался с Китом. В течение двух недель он бахвалился и дразнил Кита, обещая размазать его на прослушивании. Две недели полнейшего пиздежа. Он банально не явился. Ну ебаный же блядь, почему Лэнсу обязательно нужно было выставить себя долбоебом перед этим парнем? Хоть его вины здесь нет, он ужасно из-за этого убивается. — Лэнс? — спрашивает Коран и подходит ближе, осторожно тыкая в него указательным пальцем. — Ты в порядке? — Нет! — огрызается Лэнс, не подняв головы и вслепую махнув рукой. — Я в депрессии, разве не видно? — О, ну да-да. Слушай, а не мог бы ты отсюда уйти? Скоро занятия начнутся, мне нужно людей встречать. — Уууу, Коран, прояви хоть каплю сочувствия. — Я... сочувственно прошу тебя занять одно из тех свободных мест и побыть в депрессии там. — Лааадно, — он отлипает от стойки и шагает в другую сторону, сгорбившись, опустив голову, с уныло болтающимися вдоль тела руками, а затем плюхается в кресло. — Не переживай так, Лэнс, — говорит Коран, раскладывая какие-то бумаги на столе за стойкой. Его, кажется, больше не волнует чужое горе. — Постараешься в следующем году. Он недовольно мычит в ответ, ставя локоть на ручку кресла и упираясь щекой в кулак. Пальцами второй руки он лениво постукивает по поверхности другого подлокотника, сжав губы в тонкую линию и пялясь на пятно на полу. Да уж, в следующем году. Но он раздул настоящего слона из этих отборочных и не смог ответить за свои слова. Кит должно быть думает, что он ебаный пиздабол. Лэнс настолько поглощен жалостью к себе, что едва замечает, как кто-то входит в кабинет. По правде, он обращает на это внимание только тогда, когда в поле его зрения показываются знакомые ботинки и чей-то голос говорит: — Добрый день, Коран, Лэнс. — Здравствуй, Широ! — весело отвечает Коран. Лэнс бормочет нечто невразумительное, скорее всего, являющееся приветствием. — Зашел взять ключи от репетиционной. — Конечно-конечно. Я еще не успел открыть все залы, — Коран разворачивается к доске с крючочками, висящей на стене. — Так... 2А, да? — Как и всегда, — говорит Широ, и по его голосу Лэнс понимает, что он улыбается. Он уже несколько лет в одном дуэте с Аллурой, и за это время МакКлейн еще ни разу не видел, чтоб они занимались в другой репетиционной. Да никто и не пытался их выгнать. Аллура, в общем-то, практически владела студией — она унаследовала ее после смерти отца. Они уже были партнерами, когда Лэнс с ними только познакомился. Ему еще не доводилось видеть людей настолько гармонично смотрящихся вместе: от этих двоих действительно невозможно было оторвать взгляд. Широ и Аллура принесли студии несколько наград, которые гордо разместили в главном холле. Так как они, в общем-то, не инструкторы, то проводят занятия для дуэтов. Там не обучают каким бы то ни было особенным техникам и движениям, а помогают выстроить командную работу и наладить взаимодействия между партнерами. Ну, порой, конечно, они и в других группах тоже помогают. Аллура любит брать от жизни все, так что старается заглянуть в каждую, если у нее появляется свободная минутка, а также познакомиться со всеми, кто посещает занятия. Лэнс понятия не имеет, как она умудряется запоминать столько имен и лиц, но Аллура и впрямь знает всех. Они оба очень клевые ребята, и Лэнс гордится тем, что может называть их своими друзьями, тогда как другие адепты «Алтеи» - нет. Он типа свой в тусовке. Широ дружит со старшим братом Пидж, так что Лэнс и Ханк неизбежно были втянуты в их компанию. Они — часть его семьи, которую он любит и ни на что никогда не променяет. Но конкретно в данный момент Лэнс не уверен, что даже Широ сможет хоть как-нибудь его подбодрить. Потому что он живо представляет, какое жуткое впечатление о нем уже успело сложиться у Кита, и теперь ему ни за что не смыть эти позорные пятна со своей репутации. Лэнс тяжело вздыхает и закрывает лицо ладонью. После короткой паузы Широ произносит: — Он в порядке? — До меня дошли слухи, что нет, он не в порядке и вообще в депрессии. — Что на этот раз? — Говоришь так, будто со мной постоянно что-то случается! — вскинув голову и с упреком уставившись на друзей, восклицает Лэнс. Они оба пялятся на него с долей скепсиса и ничего не произносят в ответ, однако их лица прекрасно говорят за них. Ну, ладно... может быть, Широ и прав в какой-то степени. — Пропустил отборочные для сольников вчера, — отвечает Коран на вопрос Широ. — Не напоминай мне об этом! — всплескивает руками Лэнс, откидываясь на спинку кресла, запрокидывает голову и упирается взглядом в потолок. — Как так получилось? — пораженно спрашивает Широ. — Зная тебя, я б не удивился, если бы ты туда примчался, будучи смертельно больным. — Племянница сломала руку, и я отвозил ее в больницу, — холодно ворчит он. Выражение на лице Широ вмиг сменяется беспокойством. — Мария или Эбигейл? С ней все хорошо? — Мария, — Лэнс небрежно от него отмахивается. — Да-да, с ней все просто прекрасно. Она больше обеспокоена тем, чтобы все успели расписаться на ее гипсе. Вот что действительно пострадало, так это моя гордость. — То есть ничего серьезного не стряслось? — Эй! — он выпрямляется и устремляет взгляд на Широ. Тот стоит около стойки и весело ухмыляется, а Коран хихикает сидя за своим столом. Ну не может Лэнс долго на них злиться. Особенно, если они правы. Он вздыхает, пряча лицо в ладонях. — Как же я теперь смогу уделать этого придурка с маллетом? — тихо ворчит он себе под нос. Но Широ, похоже, его слышит: — Ты что... ты имеешь в виду Кита? Лэнс выглядывает через растопыренные пальцы, и выгибает бровь. Широ смотрит на него с любопытством. — Ну, да? — он не думал, что кто-нибудь поймет, кого он имеет в виду. Хотя с другой стороны, всего один человек во всей студии носит стрижку из прошлого века. — Ты его знаешь? Широ опять улыбается — едва заметно, одними уголками губ. — Знаю, — говорит он с веселым прищуром, хотя Лэнс вообще не понимает, чего тут забавного. — Он неплохой танцор. — Я в курсееее, — он собирает пальцы обратно и тяжело вздыхает. — Я пообещал надрать ему задницу на отборочных, а затем и на региональных, но все вышло как обычно: он прошел, а я нет. — Вообще-то, он тоже пропустил прослушивание. Лэнс растопыривает пальцы так широко, как только может, и выпучивает глаза: — Что ты сказал? — Кит не участвовал. Как и ты, — Широ выглядит так, будто изо всех сил старается не рассмеяться, и Лэнс относится к его словам с большим подозрением. Он хмурится, опуская руки на подлокотники, откидывается на спинку и слегка щурится: — Почему? Широ пожимает плечами. — Не знаю. Он мне не сказал. — Но он точно не участвовал? И не прошел на региональные? — Все точно, как я и сказал, да. — Ю-ху! — Лэнс вскакивает на ноги, устремляя свой кулак к потолку. Его плохое настроение как ветром сдуло. Конечно, он все еще расстроен из-за того, что пропустил отборочные: не в одном же Ките заключалось все его желание попасть на региональные. Но дышать ему теперь легче. Он танцует небольшой победный танец, покачивая бедрами и передергивая плечами. — Выкуси, Кит! — Он говорил мне, что ты серьезно повернут на всей этой ерунде с соперничеством, — Широ скрещивает руки на своей груди. — Но я не думал, что все настолько... — Запущено? — подсказывает Коран. — Именно. Ну теперь понятно, почему Кит вдруг так завелся и пошел на прослушивание. То есть, собирался сходить. — В смысле? — Ему тяжело устоять перед вызовом, а Лэнс... только и делает, что разбрасывается ими. — Навязывает их, ты хотел сказать? — Да, так будет вернее, — издает смешок Широ. Лэнс слушает только вполуха, полностью поглощенный своим победным танцем, который каким-то образом перетекает в победную макарену. Вращая бедрами, он прыгает прямо перед друзьями с широкой ухмылкой на лице. Они пялятся на него в удивлении, не зная, как на это реагировать. — Тебе стало легче? — спрашивает Широ, скривив губы в язвительной усмешке. Лэнс помещает руки на бедра, ни на секунду не переставая ухмыляться: — Намного. Коран косится на настенные часы. — У тебя вроде запись на это время, а, Лэнс? Он ударяет кулаком по ладони. — Точно! — его лицо тут же грустнеет, улыбка стирается, и он понуро опускает плечи, надув при этом нижнюю губу. — Пойду, наверное... разминку поделаю там, или еще чего-нибудь. Лэнс выпрямляется и перебрасывает ремень сумки через плечо. Он понятия не имеет, чем сейчас заняться. Репетировать все равно больше нечего. Он забронировал себе зал на недели вперед, думая, что будет готовиться к региональным. Ладно, довольно об этом. Лэнс плетется к выходу из кабинета. Может, ему заскочить к Пидж и Ханку? До парных отборочных еще несколько недель, но они обычно быстро заканчивают работу над своими номерами. Вряд ли друзья будут сильно возражать, если он немного с ними потусуется. Он им и помочь сможет со связками, если что. Хоть ребята и жалуются на его командную работу, к советам Лэнса они прислушиваются. Он знает, что делает, и делает это хорошо, даже если не особо уживается с остальными. — Ты ведь все еще хочешь попасть на соревнования? Лэнс резко тормозит и пятится обратно, пока не останавливается в дверном проеме. Он кладет руку на косяк и, выгнув одну бровь, с подозрением смотрит на Широ. — Это вопрос с подвохом? — Не-а, — слегка качает головой он, а затем повторяет: — Так хочешь? Широ опускает руки и подходит к Лэнсу с самым невинным и доброжелательным видом, но МакКлейн сейчас не в настроении строить догадки о том, что бы это могло значить. — Ну, дааа? — недоверчиво отвечает он, хмурясь и искоса поглядывая на парня. — Больше всего на свете. Но Коран сказал, что уже ничего нельзя сделать. — Может и так, но у меня появилась идея, — Широ огибает его и выходит в коридор, а затем оборачивается через плечо. — Идем. И Лэнс идет, потому что его распирает от любопытства, а еще ему все равно больше нечего делать. Он понятия не имеет, что там придумал Широ, особенно если Коран сказал, что случай безнадежный, но что бы там ни было, попробовать стоит. Лэнс месяцами грезил об этих региональных. Аллура дожидается Широ у лестницы, прислонившись к стене и залипая в свой телефон. Даже в трениках, тугой майке и с собранными в массивный пучок волосами она выглядит хорошо. У нее темная кожа и красивые формы, серебристые волосы и ярко-голубые глаза. Высокая, стройная — будь Лэнс проклят, если она не самая прекрасная девушка, которую ему когда-либо доводилось видеть. И, конечно же, Аллура слишком хороша для него. В свое время он нехило опозорился, стараясь за ней приударить, идиота кусок, блин. Впрочем, Лэнс довольно скоро осознал, что между ней и Широ что-то есть. Да ладно, он ее понимает. Широ тоже тот еще красавчик, а вдвоем они — самый прекрасный дуэт, из всех когда-либо Лэнсом увиденных. И вряд ли они когда-нибудь признают, что химия между ними уже давно вышла за рамки простых партнеров по танцам. Аллура поднимает голову, когда слышит их шаги, и как только она замечает Широ, на ее лице тут же расцветает теплая улыбка. Лэнс мельком глядит на друга и замечает, что тот точно также улыбается ей в ответ, махая рукой. Она переводит взгляд на Лэнса с не менее дружелюбным лицом. — Здравствуй, Лэнс! И это ужасно заразительно: он буквально начинает светиться. — Привет, Аллура. — Как прошло прослушивание? Улыбка тут же стирается с его лица. Понурив плечи, он прячет руки в карманы и отводит взгляд. — Я... все запорол. Уголком глаза он замечает, как она меняется в лице. — О, Лэнс, мне так жаль. Его коробит ее жалость. Лэнс не хочет говорить, что даже не пришел на прослушивание. Он выпрямляется, отмахиваясь от нее, и качает головой: — Да забей, все пучком, — он заставляет себя беззаботно ухмыльнуться. Самое главное — выглядеть спокойным. Может, он и хандрил, утопая в жалости к самому себе, пятью минутами ранее, но это было до того, как кто-то еще попытался его пожалеть. Нельзя ей видеть, что его и впрямь гложет изнутри вся эта ситуация. — К тому же, Широ тут уверяет, что придумал, как все разрулить. Через плечо он указывает на него большим пальцем. Аллура переводит взгляд на Широ, изящно выгибая бровь. В ее взгляде читается неподдельный интерес. — А это возможно? Широ кивает. — Не против начать без меня? — он бросает ей ключи, и Аллура с легкостью перехватывает их в воздухе, почти не моргая. — Хочу проверить, сработает ли моя идея. Широ говорит это слишком загадочным тоном, так что она окидывает его подозрительным взглядом, поджав губы. — Ладно, только если после ты все мне расскажешь, — отвечает она, отталкиваясь от стены, и поднимается вслед за ними по лестнице. Аллура сворачивает на второй этаж, махая им напоследок, и кидает на Широ недоверчивый взгляд. В ответ тот лишь улыбается и продолжает подъем. Лэнс семенит следом. — Ну и куда мы идем? — спрашивает он, когда они минуют третий этаж. Пидж и Ханк сейчас наверняка там. Они всегда бронируют залы на одинаковое время и подвозят друг друга до академии. Просто так намного удобнее. Друзья разошлись с Лэнсом у дверей кабинета администрации, потому что тот отправился вымаливать у Корана второй шанс. И, без сомнения, сейчас они ждут, когда же он вломится к ним с новостями о результатах этих переговоров. Что ж, придется им подождать еще немного. Возможно, в этот раз он вернется с приятными известиями. — Увидишь, — только и говорит Широ, пока они забираются на четвертый и самый последний этаж здания. Как только они покидают лестничный пролет, Лэнс тут же цепляется взглядом за дверь зала 4D. Почему-то ему очень хочется верить, что Кита там нет, хоть и вера эта пустая. В течение двух недель они занимались в это самое время каждый день, но в глубине души он все равно надеется, что именно сегодня Кит решил не приходить. Он не желает сталкиваться с ним после вчерашнего. Да и после того, как Лэнс узнал, что он тоже пропустил прослушивание... короче, ему казалось, что Киту здесь попросту больше нечего делать, ведь номер-то готовить не надо. Довольно глупое предположение, потому что сам МакКлейн точно в такой же ситуации и какого-то хрена все равно сюда приперся. Надеялся он, в общем, зря, потому что дверь оказалась приоткрыта, и в коридор оттуда просачивалась музыка. Она была явно не англоязычной, скорее даже похожей на кей-поп. Лэнс морщится от отвращения. Слава Богу, Кит уже в своей репетиционной, и ему не придется с ним пересекаться. Он тормозит около своего зала 4С, однако Широ продолжает идти. — Э, Широ? Вот же она, моя репетиционная? — указывает он большим пальцем на дверь. — Ага, — легко отвечает он, все также топая дальше. Лэнс пялится ему в спину. Емае, только не... Бляха-муха! Ну надо же, Широ останавливается прямо напротив зала 4D. Он оборачивается, выгибая одну бровь и глядя на Лэнса. Тот и не думает двигаться с места. — Широ, ты что творишь? — спрашивает МакКлейн низким, полным подозрения голосом. В его голове тут же врубается множество красных лампочек, сопровождаемых воем сирены. Тревога! Красный код! Китовая угроза! Спрячьтесь! Запритесь в своей репетиционной! Заглушите все возражения Широ с помощью Ники Минаж! — Лэнс, — вдруг слишком мрачным и серьезным тоном произносит друг. Лэнс ненавидит этот тон. Его устрашающий "отцовский" тон. — Ты мне доверяешь? Он дует губы и отводит взгляд. — Да, — все, что он в состоянии вымолвить, когда Широ использует этот тон. Ему кажется, что ответь он иначе — и друг в нем сильно разочаруется. А вновь испытывать всю тяжесть отцовского неодобрения от Широ ему не хочется. И вдруг от его серьезности не остается и следа: он расслабляется, улыбаясь Лэнсу самой черт ее дери дружелюбной улыбкой на всем белом свете, и тот чувствует себя обманутым. — Отлично, тогда иди сюда, — и Лэнс, запихав руки в карманы, нехотя тащится вперед, вставая за его спиной. Широ стучит своим протезом в дверь, слегка ее приоткрывая и просовывая в щель голову. — Кит? Ответ следует мгновенно: — Привет, Широ. И Лэнс застывает. Не только из-за того, что пиздецки боится встречи с Китом лицом к лицу после проебывания отборочных, но также из-за его голоса. Не таким он привык его слышать. Никакого раздражения или досады. Сухости, сарказма или издевки. Он не звучит зло или как-то насмешливо, а скорее удивленно и искренне... доброжелательно. Черт подери, любезность в его голосе... Лэнс такого совсем не ожидал. Это заставляет его задуматься о том, насколько Кит и Широ близки. Ну, блин, Широ вообще никто и никогда не грубит, но в голосе Кита столько дружелюбия, что любому стало бы любопытно. — Можно тебя на секунду? — говорит Широ, открывая дверь пошире, и заходит внутрь. Лэнс слышит, как Кит тяжело вздыхает, и в его тоне начинает сквозить усталость с примесью раздражения — вот это уже больше на него походит: — Широ, если ты опять насчет прослушивания, то я миллион раз говорил тебе, что я не... — он резко запинается, когда замечает Лэнса, вошедшего следом. Тот изо всех сил старается держать спину прямо, но ничего не может поделать со своим лицом. В отличие от прошлого раза, когда он сюда вломился, полный смелости и решимости, сейчас Лэнс чувствует себя ужасно маленьким и неловким, пытаясь спрятаться в тени Широ. Он вообще не понимает, что у этого парня на уме, но уже всерьез жалеет о своих "я-готов-на-все-лишь-бы-попасть-на-региональные" мыслях. — Что ты здесь делаешь? — очень ядовито произносит Кит, и Лэнса это очень задевает. Он наконец поднимает взгляд на Кита: обозленное выражение, руки скрещены на груди, одна нога отставлена, волосы завязаны в чертов хвостик. Но что сильнее всего бросается в глаза, так это откровенная неприязнь в чужом взоре, а такого раньше уж точно не наблюдалось. Даже когда они находились в самом разгаре спора, Кит никогда не выказывал такой агрессии. Одна часть Лэнса безумно хочет убежать от этого взгляда, спрятаться в старом добром зале 4С и забыться в музыке. Может, даже лечь на пол, уставиться в потолок и всерьез предаться страданиям. И не видеть Кита до тех пор, пока он не научится скрывать и душить в себе это дурацкое смущение. Но эту часть сейчас затаптывает другая, пробуждающая в нем по-детски милое упрямство и непокорность. Ну, по крайней мере, mama так называет это его состояние. Он вздымает подбородок, встречаясь взглядом с Китом, и скрещивает на груди руки. — Да я не горел желанием сюда тащиться, кей-попер. Широ заставил. Кит разрывает зрительный контакт и оборачивается на Широ: — Ну и зачем? Тот, держась одной рукой за лямку своей сумки, второй указывает на Лэнса: — Он провалил прослушивание... Кит усмехается, закатывая глаза. — Серьезно, что ли? Он туда даже не явился. — Тебе-то откуда знать? — вскрикивает Лэнс. — Я, в отличие от некоторых, там был. Лэнс открывает было рот, чтобы ответить, но тут же его захлопывает, потому что на ум ничего не приходит. Он хмурится, пристально косясь на Широ. Друг в ответ смотрит на него с полным недоумением. Тогда он незаметно переводит взгляд обратно на Кита: слегка наклоняет голову в сторону, чтобы видеть его боковым зрением. — Широ сказал, что ты не участвовал в прослушивании. Кит с возмущением смотрит на Широ, а тот лишь пожимает плечами и робко ему улыбается: — Что? Это ведь правда. — Я там был, — наконец выдает Кит, глядя на Лэнса. Либо у него и впрямь щеки покрываются легким румянцем, либо освещение здесь отбрасывает очень странные тени. — Просто... ушел перед самым началом. Лэнс вылупляется на него с разинутым ртом. — Но почему? — ахает он. С чего бы это Киту пропускать прослушивание? Тем более, когда он уже был на месте. Да Лэнс бы убил за такой шанс! Так, теперь он точно уверен, что дело не в освещении. Щеки Кита густо розовеют, и он отводит взгляд. — Я... мне не здоровилось, — неразборчиво мямлит он в смущении, и Лэнс натурально этого не понимает. Он был готов перетерпеть даже тошноту ради выступления, если бы это помогло ему попасть на региональные. Широ прочищает горло, привлекая к себе внимание. — Как я уже сказал, — показывает он на Лэнса, — он провалился на прослушивании. Затем он перемещает свою руку в направлении Кита и одаривает его выразительным взглядом: — Как и ты. Вы оба профукали свой шанс на сольное участие в региональных. — Ну и что это за херня, Широ! — почти орет Лэнс, всплескивая руками, и сутулится, опустив голову и поджав губы. — Ты говорил, что хочешь помочь, а не вот это вот все! Он кивает, растягивая губы в легкой улыбке, и Лэнсу она ну очень не нравится. — Этим я и занимаюсь, Лэнс. Ты дослушай. Тот наклоняет голову, все еще сверля парня недоверчивым взглядом. — Ну? Широ скрещивает на груди руки и скользит взором по ним обоим. — Я думаю, вам стоит прослушаться в качестве дуэта. У Лэнса отвисает челюсть. Наверное, он слышит какие-то потусторонние голоса, потому что Широ не мог... Он прикладывает указательный палец к уху, загибая его: — Прости, у меня галлюцинации, или ты только что сказал... — ...что вам стоит прослушаться дуэтом, ага, — опять кивает Широ. — ЧЕГО?! — Лэнс резко выпрямляется и отшатывается назад, взмахнув руками и в ужасе выпучив глаза. Кит хоть и не трогается с места, его лицо искажает похожая гримаса. Меньше, чем через пару секунд, он эхом повторяет за Лэнсом: — Чего? — Широ, ты же сказал, что поможешь... — Ты, должно быть, прикалываешься... — Да я вообще в дуэтах не танцую, а с Китом уж тем более! — Я не собираюсь падать так низко из-за какого-то конкурса... — Но-но-но, иметь такого партнера, как я, — большая удача! — Да ты бы за мной ни за что не поспел! — Нет уж, Билли Рэй, это бы ты за мной не поспел! — Да ты хоть в курсе, как танцы ставить? — А ты в курсе, как танцевать? — У меня зато нет проблем с выбором песни! — А у меня с музыкальным вкусом! — Парни! Полегче! Лэнс и не заметил, как в процессе спора они сократили дистанцию между собой до минимума, почти сталкиваясь носами, размахивая руками, бешено жестикулируя и тыча пальцами друг другу в грудь. Он даже чувствует дыхание Кита на своем лице и тепло, исходящее от его тела. И может разглядеть насколько длинные у него ресницы, и как сильно хмурятся его густые брови под стать сморщенному носу. Он замечает красные пятна злости, контрастирующие с его безупречно бледной кожей. Раньше он никогда не обращал внимания на его глаза, но сейчас четко видит их темно-серый оттенок с небольшими вкраплениями цвета и улавливает лесной аромат его одеколона и... еб твою мать они стоят слишком близко. Он вдруг совсем теряется в сути их стычки, поэтому спокойно позволяет Широ оттолкнуть себя от Кита. Лэнс отходит еще на шаг, отворачиваясь так, чтобы не видеть его лица, и с раздражением скрещивает на груди руки. Он нарочно глядит в сторону и пытается незаметно вдохнуть полной грудью чистый, свежий, не пахнущий Китом воздух. Сутулясь, он поднимает плечи едва не до ушей и поджимает губы. Ему совсем не нравится, что из-за Кита у него путаются мысли. Но Широ вновь подает голос, и Лэнс обращает все свое внимание на него, стараясь выбросить из головы парня хоть на мгновение. Просто тот всерьез вывел его из себя. — Как я уже сказал, — выдает он со вздохом, в который раз скрещивая на груди руки. Каким-то образом в этой позе друг умудряется выглядеть особенно устрашающе, чего не скажешь о нем самом или Ките. Лэнс задерживает взгляд на Широ, из принципа отказываясь смотреть на Кита. Но уголком глаза он все же замечает, что тот точно также избегает контакта с ним и во все глаза таращится на Широ. — Вам двоим стоит серьезно подумать о дуэте. Он резко поднимает ладонь, на корню пресекая любые их возражения, и качает головой. Лэнс сразу закрывает рот на замок. — Просто выслушайте меня, ладно? — он окидывает обоих взглядом в ожидании ответа. — Ладно, — бурчит Кит. — Лааааадно, — вздыхает Лэнс. Широ кивает, продолжая: — Танцевать в дуэте не так уж и плохо, а до парных прослушиваний не меньше двух недель. Вы очень талантливые ребята, и этого времени вам должно хватить, чтобы подготовить что-нибудь стоящее. Не обязательно делать идеальный номер, просто постарайтесь впечатлить судей «Алтеи» и выбить себе это чертово место для региональных. — Но... — пытается возразить Лэнс, но Широ вновь прерывает его поднятием своей ладони. — Я еще не договорил, — Лэнс фыркает и горбится еще сильнее, отводя взгляд в сторону. — Кит, ты ставишь превосходные танцы. Я знаю, что у тебя найдется парочка номеров в запасе. Их легко можно подкорректировать для двоих людей. Лэнс приподнимает голову, слегка расправляя плечи, и глядит на Кита. Он... и не знал об этом. Хорошие танцоры довольно часто сами себе танцы ставят. Они все это умеют. Бля, да он сам умеет. Но Широ так выразился... будто Кит в этом лучше всех остальных. Будто это его стихия. И несмотря на всю свою враждебность... Лэнс заинтригован. — А ты, Лэнс, — Широ бросает на него пронзительный взор, заставляя его вздрогнуть и оторвать взгляд от Кита с выпученными в испуге глазами, но затем смягчает выражение своего лица, и Лэнс расслабляется. — Ты учишь движения и новые стили быстрее всех, кого я когда-либо встречал. Ты очень легко адаптируешься, я знаю. Если кто и может подстроиться под хореографию Кита и выучить ее всего за две недели, то это ты. Лэнс расправляется и задирает подбородок, а его губы расползаются в ленивой ухмылке из-за гордости от похвалы. Он разминает плечи и посылает Киту самодовольный взгляд, но тот лишь смотрит на него с непроницаемым выражением, поджав губы и нахмурив брови. — Слышал, а, Кит? — самоуверенно произносит Лэнс. — Слышал, — уныло отвечает он, игнорируя провокацию. Лэнс открывает рот, чтобы сказать что-то еще, но Широ ему не дает: — Лэнс, ты же хочешь попасть на региональные? Лэнс моргает, самодовольство стирается с его лица. Сперва ему хочется ответить какой-нибудь колкостью, но нечто во взгляде Широ останавливает его от этого. Так что он засовывает весь свой сарказм куда подальше и старается быть максимально честным. — Да, я пиздец как хочу. Больше всего на свете. Широ кивает, и его губы трогает легкая улыбка. Лэнс понимает, что другого ответа он от него и не ждал. Затем друг поворачивается к Киту: — Кит, а ты хочешь попасть на региональные? Кит открывает рот, затем захлопывает его и отводит взгляд. Он съеживается под взглядом Широ, перенося вес на другую ногу и беспокойно перебирая руками. Широ вздыхает, слегка опуская голову и качая ей. В этом жесте будто смешиваются раздражение и какая-то непонятная нежность, которую Лэнс не в силах объяснить. — Ладно, позволь мне перефразировать: Кит, участие в соревнованиях пойдет тебе на пользу. И не спорь со мной. Я знаю, что пойдет. Ты отказался в прошлом году, и я уважаю твои желания, но ты обладаешь огромным потенциалом, и это станет для тебя отличной возможностью, — его взгляд теплеет, и теперь очередь Лэнса конфузиться. Он чувствует себя так, будто мешает чему-то очень интимному, поэтому опускает глаза и начинает перебирать свои цветные браслеты. — Я знаю, что ты хочешь выступать, Кит. Кит все еще не смотрит на него, но пожимает плечами. Широ расценивает это как согласие и хлопает в ладоши. От того, с каким сильным звуком плоть ударяется о металл, они оба вздрагивают. — Отлично! Теперь, когда мы договорились, давайте кое-что попробуем. — Так, так, так, — говорит Лэнс, поднимая перед собой ладони. Затем он помещает одну руку на бедро, а второй тыкает пальцем в Широ. — Мы ни о чем не договаривались... — Я не соглашался, — перебивает Кит. — Я тоже! Широ их даже не слушает. Он разворачивается и идет к месту, где находится кабель. Ставя свою сумку на пол, он выдергивает кабель из телефона Кита и вставляет в свой. — Широ, — медленно протягивает Кит настороженным и полным подозрения голосом. — Что ты делаешь? — Я же сказал, что мы сейчас кое-что попробуем, — как ни в чем не бывало говорит он и оглядывается на них, пока пролистывает что-то в своем телефоне. — Вы помните танец, который учили на занятиях в прошлом году? Ну, тот, финальный? Кит хмурится в раздумьях, а Лэнс хватается за подбородок и устремляет взгляд к потолку, напрягая свой мозг. В течение всех этих лет он какие только занятия не посещал, и везде они учили по нескольку танцев. Многие из них смешались в его памяти в одну сплошную кашу, но уроки, которые посещал вместе с Китом, Лэнс запомнил хорошо. Он помнит, что Кит всегда занимал место в передней части зала, что каждую свободную минуту он проводил в наушниках, избегая всех остальных ребят, что Лэнс провел львиную долю времени, наблюдая за ним. Киту удалось его заинтересовать. Он был самым лучшим танцором во всей их группе. Ну, после Лэнса, конечно же. И из-за этого ему постоянно хотелось впечатлить его, как-то самоутвердиться. Он пытался перехватить чужой взгляд в зеркале, нарочно занять место рядом с ним, чтобы немного повыпендриваться. Но что бы Лэнс ни делал, он не получал никакой реакции. Кит был равнодушен и высокомерен, держал себя так, будто и без того знал, что он здесь самый-самый и никто не достоин путаться рядом с ним. Это ужасно раздражало и только возбуждало в Лэнсе жуткое желание быть лучше этого засранца. И только поэтому ему удается вспомнить тот танец, который они учили в прошлом году. Он щелкает пальцами, довольно ухмыляясь, когда выуживает из памяти нужную информацию. — Uptown Funk. Широ кивает с улыбкой на лице, глядя в экран своего телефона. — Так точно. Вы оба справлялись очень хорошо, если мне не изменяет память. — Ну, кое в чем ты прав, — говорит Лэнс, ухмыляясь. — Не знаю, как там все было у малыша Кита, но я справлялся просто блистательно. Он указывает большим пальцем куда-то через плечо, игнорируя выразительный взгляд Кита. Широ поднимает голову и оглядывает их. — Вы помните движения? — Пфф, ну естественно, — фыркает Лэнс, оборачиваясь, и машет Широ ладонью. — Я знаю этот танец как свои пять пальцев! Затем он удивленно пялится на свои костяшки — когда это он успел пораниться? Широ забавно улыбается. — Хорошо. Кит? — Я помню, — пожимает тот плечами и кивает. — Ооооо, кто-то себя переоценивает, — закатывает глаза Лэнс. — Ты о себе говоришь? — Я - не ты, словами на ветер не бросаюсь, хвостик! — не самая лучшая кличка, которую он смог придумать, но, блин, этот хвостик серьезно раздражает. Ну как Киту удалось превратить эту убогую прическу в нечто, блядь, милое? А еще эта шея, черт, она слишком длинная и тонкая, ну почему нельзя ее чем-нибудь закрыть? — Сейчас и проверим! — Прекрасно, теперь вы договорились... — Ничего подобного! — одновременно кричат оба, оборачиваясь на Широ. Он поднимает руки в примирительном жесте, все еще держа телефон. Глядя на них, он еще шире растягивает свою улыбку, даже немного посмеиваясь. Лэнс одаривает его сердитым взглядом. — Ладно-ладно, тихо, успокойтесь для начала. — Я спокоен, — слишком раздраженно выплевывает Кит. — Я тоже! — добавляет Лэнс, косясь на парня. — Тогда вы не против сейчас станцевать этот танец? — спрашивает он, выгибая бровь. — Я за. Я докажу этому стиляге, что намного лучше него, — говорит Лэнс, отбрасывая свою сумку в сторону и с хрустом разминая шею, затем складывает пальцы в замок и вытягивает руки перед собой, покачиваясь на носочках. — Погнали, Широ. Тот слегка хмурится, сжимая губы в тонкую линию. — Лэнс, я делаю это не для того, чтоб узнать, кто лучше... — Ну же, Широ, — громко и с нажимом произносит Лэнс. Он чувствует на себе взгляд Кита, но не обращает на него никакого внимания. — ...а для того, чтобы понять, получится ли из вас дуэт. Этот танец я выбрал, потому что он довольно простой и вы оба его учили... — Включай музыку! Широ вздыхает, все же сдаваясь, и нажимает кнопку в своем телефоне. Внезапно из колонок раздается вступление Uptown Funk , и Лэнс тут же приходит в движение. Поворачиваясь боком, он сгибает одну руку и касается ладонью виска, а второй делает взмахи, прищелкивая и шагая вперед в такт мелодии. Через пару секунд он разворачивается другой стороной и повторяет движения, замечая в зеркале, что Кит рядом с ним делает то же самое. Развернувшись лицом к зеркалу, парни сначала щелкают пальцами, а после резко поднимают руки над головой и отклоняют их куда-то в сторону. Затем они делают несколько шагов назад, покачивая бедрами и поднимая перед собой ладони, а с началом куплета как бы подбрасывают руки вверх, после чего тут же опускают их на пах и хватаются за штаны, толкаясь вперед. А затем все происходит быстро: вращение коленями в разные стороны, взмахи руками и их скольжение вдоль контура тела; поворот вокруг своей оси и легкий прыжок назад с разворотом. Лэнс чувствует небывалый прилив сил, когда наблюдает за ними в зеркале. Это совсем не похоже на то, как они танцевали всей группой на занятиях, потому что остальные были ну такими себе. Лэнс всегда гордился своим чувством ритма, и давно уже привык к тому, что, каким бы хорошим танцором ни был человек, чаще всего в нем не наблюдалось того самого огня во время танца. А Кит... Кит четко попадает в такт, делая каждое движение идеально правильно. И Лэнс подмечает, что они двигаются совершенно синхронно — как с музыкой, так и друг с другом. Каждый взмах, каждый шаг — все точно вовремя и под тем же самым углом. Они... и впрямь хорошо смотрятся в танце. Лэнс ужасно взбудоражен из-за всего этого, так что не может сдержаться и широко улыбается во весь рот. Он замечает, что Широ ухмыляется тоже. Адреналин растекается по его венам, и он чувствует, как полностью сливается с танцем. Лэнс закрывает глаза, пропуская через себя музыку, двигая ногами, бедрами, руками, качая головой, и чувствует себя просто прекрасно. Когда дело подходит к припеву, он понимает, что слегка подзабыл движения. Ну, не такая уж это и проблема. Он смутно представляет, как там все дальше должно быть, так что начинает импровизировать. Распахнув глаза и уставившись на себя в зеркало, Лэнс передергивает плечами, плавно скользя под музыку, вращает бедрами и усмехается самому себе. Вот это он отжигает! Он полностью растворяется в мелодии, становится ее рабом, дергаясь, вращаясь, раскачиваясь. Он совсем не задумывается над тем, в каком направлении движутся его ноги или что делают его руки. Он просто отдается ощущениям. — Ты что творишь, — выдергивает его из транса голос Кита. Лэнс выпучивает глаза, когда путается в собственных ногах, едва не упав, и широко расставляет руки, чтобы вернуть себе равновесие. Затем он посылает убийственный взгляд Киту, стоящему с очень сердитой миной на лице. Мда, и как он только мог расслышать в самом начале любезность в его голосе? — Какого черта? — кричит Лэнс, всплескивая руками. — Что это только что было? — указывает на него ладонью Кит. Лэнс выпрямляется, помещая одну руку себе на бедро, а второй позволяя безвольно повиснуть вдоль тела. — Эм, танец? Мы в танцевальной студии, не забыл? Кит хмурится еще сильнее. — Да ты совсем не те движения делать начал! — Импровизация. Это называется импровизация. — Нельзя импровизировать в уже поставленном танце! — Можно, и я только что это доказал! — Ты убил всю синхронность! — Я творческая личность, не дави на меня! — Вся суть была в том, чтобы посмотреть, как мы будем танцевать вместе, а ты как обычно решил выпендриться и показать себя любимого! Лэнс скрещивает на груди руки и отворачивается, гордо задрав подбородок. — Ты просто мне завидуешь. Кит раздраженно рычит. Он шлепает ладонью себе по лбу и проводит ей по лицу, а затем переводит взгляд на Широ, беспомощно стоявшего в стороне уже и без тени улыбки. — Я не могу с ним работать! — говорит Кит, резко указывая на Лэнса. — Он - идиот. Невозможно быть в дуэте с тем, кто банально не может следовать программе. Лэнс ощетинивается, вжимая голову в плечи и напрягая спину. Все хорошие эмоции, вызванные их совместным танцем, вмиг улетучиваются. В окно. Навсегда. Все. Исчезли. Умерли. Он даже начинает сомневаться, не почудилось ли ему все это. — Да что ты? А я говорю, что невозможно быть в дуэте с тем, у кого гигантская заноза в заднице! — перекрикивает Лэнс музыку, привлекая к себе внимание. Он топает к своей сумке и перебрасывает лямку через плечо. — Лэнс... — голос Широ звучит мягко, но вместе с тем умоляюще, немного печально, и Лэнс чувствует укол вины, а также чужое разочарование, комом подступившее к горлу. Но он душит в себе это чувство. — Нет, — говорит он, поднимая ладонь. — Если всякий раз, как я захочу подурачиться, мне придется выслушивать такое, то я пас. — Лэнс, — голос парня становится суровее, — Кит не это хотел... — Нет-нет, я правильно его понял. Все в порядке, — Лэнс направляется к двери. — Неплохая была идея, Широ, я очень ценю твою помощь, но думаю, мы все здесь прекрасно понимаем, что ничего из этого не выйдет. — Лэнс... Он разворачивается на пятках как раз в тот момент, когда песня подходит к концу, и машет другу ладонью через плечо. — Увидимся, Широ. Удачи тебе на прослушивании. Лэнс не прощается с Китом и выходит из зала. Он не оборачивается, когда дверь позади захлопывается. Он хочет выбросить все это из головы. Ему следовало подумать, прежде чем пытаться потанцевать с этим парнем. Лэнсу все всегда твердили, что с ним тяжело сработаться. Но знаете что? С Китом тоже! Из-за хмурого и разочарованного выражения на лице, осуждающего взгляда и этого его занудства. Лэнс прекрасный танцор и знает об этом. Единственное, в чем он точно хорош, так это танцы. И он гордится этим. И ни за что не позволит какому-то придурку с маллетом, фанатеющему от кей-попа, пошатнуть его уверенность. Каким бы, блин, привлекательным он ни был с этим сраным хвостиком, и как бы сильно не притягивали Лэнса его глаза. Ему хочется орать. Столько мыслей в его голове, на сердце будто огромный камень, и он просто опустошен этой несбывшейся надеждой на чудесное решение его проблемы, так что просто хочет куда-то все это выплеснуть. Так он и поступает. Спустившись с лестницы и выйдя на парковку, он запрокидывает голову и кричит. Так громко и выразительно, что несколько птиц, сидевших на ближайшем телефонном столбе, тут же куда-то улетают. Он вкладывает в этот крик всю свою безысходность, весь гнев, направленный на мир, на себя, на Широ, на Кита, на долбанные правила долбанного прослушивания. И когда он заканчивает, то чувствует себя чуточку лучше. Поправив сумку и засунув руки в карманы, Лэнс возвращается обратно в здание. У него совсем нет желания тащиться в свою репетиционную: слишком близко к причине его эмоционального состояния. Поэтому он просто поднимается на третий этаж и плетется к залу 3С. Без стука он бесцеремонно врывается внутрь и громко хлопает за собой дверью. Пидж и Ханк стоят посреди комнаты, пялясь на настенные часы. Ни один из них даже не оборачивается на Лэнса. Пидж кивают и кладут руки себе на бедра. — Как и ожидалось: меньше, чем через минуту. Ханк, ты мне должен. Ханк закатывает глаза, топая к ноутбуку, подключенному к колонкам. — Ладно-ладно, по пути домой мы заскочим куда-нибудь и купим тебе молочный коктейль. Пидж ухмыляются, но когда они наконец переводят свой взгляд на Лэнса, улыбка стирается с их лица. Они скрещивают на груди руки. — Так, ну и что же случилось? Лэнс громко и многозначительно стонет, топая вглубь комнаты и бросая вниз сумку. Он падает на колени, а затем укладывается лицом на рюкзак, распластавшись по полу. — Ну же, приятель. Мы еще отсюда услышали, как ты кричал, — произносит Ханк, приостанавливая игравшую песню. — Что-то точно пошло не так. Лэнс вновь издает тяжелый стон, правда из-за рюкзака его почти не слышно. Он мотает головой. Пидж вздыхают. — Хочешь немного пострадать, прежде чем нам жаловаться? — ответом служит очередной стон, только менее жалкий. — Ясно. Ханк, нашей нюне нужно собраться с мыслями, так что давай пока еще раз прогоним часть с припева. — Лады. Эй, Лэнс, когда закончишь киснуть, поможешь нам придумать нормальные связки для припева? — Лэнс ничего не отвечает, но вытягивает перед собой руку с поднятым большим пальцем. — Отлично. Знал, что на тебя можно положиться, приятель. — С тебя молочный коктейль, — мямлит он в свой рюкзак.