Императрица

      Яркое солнце пригревает, от него не спасает даже легкий ветерок, поэтому накрытый стол стоит в тени высоких лиственных деревьев, шелест которых играет красивой симфонией где-то на заднем плане. Чимин чувствует себя неловко под пристальным взглядом императора, сидит как на иголках и держит спину ровной, боясь даже вдохнуть не так. Чонгука за обедом нет, чему Пак несказанно рад, ведь атмосфера была бы совсем другой, более напряженной и давящей.       Он не видел Гука уже больше недели, парень уехал по государственным делам, а писать любовные письма Чимин не считает нужным. Зачем зря тратить бумагу и чернила для того, кто все равно не ответит, это столь же бессмысленно, как пытаться влюбить наследника в себя. А именно на эту тему император хочет поговорить со своей невесткой, которую вызволить из своей комнаты так же сложно, как внушить свою точку зрения Чонгуку. Чимин специально не выходит без надобных причин, общается только с Тэхеном и лишь считает дни до свадьбы.       Всего несколько дней назад император все-таки вызвал Пака хотя бы на один серьезный разговор, пытаясь вытянуть из него как можно больше информации, но Чимин не в состоянии что-либо пообещать мужчине или обнадежить его. Каждая шавка во дворце знает, что наследник холоден и неприступен, у него нет никаких чувств к своей невесте, оттого он и избегает ее. Причем очень откровенно.       Чимин, немного узнав Чонгука за это время, сильно сомневается, что причины игнорирования заключаются в отсутствии чувств, но спросить об этом лично у парня еще не удалось. Гук сейчас далеко и возвращаться не спешит, отчего на Чимина накатывает ужасная тоска. Сейчас у него здесь только два человека, которым он может доверять, и Чонгук — один из них. Поэтому, не имея возможности обсудить свои тягостные мысли с будущим мужем, Чим немного угасает и окончательно забивается в себе, зачастую отказывает придворным дамам и императору в совместном времяпрепровождении и ссылается на плохое самочувствие.       Однако все это совсем не действует на мужчину, который хитрости девушки видит насквозь. Во время личного приема он говорил действительно на серьезные темы, интересовался о готовности к продолжению их рода и напрямую говорил свои желания. И не просто просил поторопиться, а буквально приказывал. Разговор был откровенным и неприятным, Чимину хотелось содрать с себя платье и разочаровать императора новостью о том, что детей Пак произвести на свет не сможет, даже если сильно этого захочет. Возможно позже, когда Гук узнает обо всей лжи Чимина, они найдут выход из этой ситуации, прибегнут к помощи прекрасной фрейлины или лучше подкупят небогатую дворянку, но сейчас это не самая серьезная проблема, стоящая перед Паком.       Больше всего парня удивил тот факт, что император желает создать своему родному сыну серьезную конкуренцию. Если все пойдет так, как задумал мужчина, то его внук может отобрать все, что сейчас есть у Чонгука и занять его место. Чимин искренне не понимает мотивов императора, но в тот момент он не осмелился спросить его об этом, поэтому уже несколько дней парень мучается думами и никак не может найти верный ответ, которого, скорее всего, просто на просто нет. — Через две недели венчание, — император переключается на молчавшего до этого Пака, заглядывая в его глаза. — Ты подумала над моим предложением? — Это не зависит от меня, Ваше величество, — тихо отвечает Чимин, мысленно поторапливая императора доесть уже свой обед. Проводить время в компании почти незнакомых людей очень утомляет, потому что Паку приходится соблюдать все правила этикета. — Я не интересна Его высочеству, поэтому не могу обещать Вам скорого пополнения. — Ты девушка красивая и неглупая, — мягко улыбается мужчина, опуская столовые приборы на стол, отчего все сидящие за столом притихают и обращают свое внимание на смущенного Чимина. — Совсем скоро ты станешь замужней дамой, пора бы уже подумать о более откровенных нарядах.       Император многозначительно осматривает платье Пака, а сам парень непонимающе смотрит на мужчину, пытаясь уловить смысл его слов. Канцлер, сидящий по правую сторону от государя, пошло ухмыляется и внимательнее всматривается в девушку, согласно кивая на требование Чона. — К чему Вы клоните? — все-таки решается уточнить Чим, нервно облизывая пересохшие губы. — Соблазни Чонгука, — откровенно говорит император, совсем не смущаясь сидящих за столом советников. Из-за его слов даже господин Мин прекращает трапезу, поднимая взгляд на девушку. — Перестань носить такие закрытые платья и купи себе красивые наряды с глубоким вырезом, чтобы показать молодому наследнику все прелести женского тела.       Чимин от подобного заявления растерянно озирается, замечая в глазах сидящих за столом мужчин похотливый блеск, и поджимает губы, тихо опуская вилку на стол. — Но… — пытается возразить Чимин, на что император отмахивается от него рукой. — Не желаю ничего слышать, — фыркает он. — Это приказ.       И здесь даже не поспоришь, поэтому Пак молчаливо кивает и притихает, больше не желая привлекать к себе лишнее внимание. К счастью, император быстро переключается на новую тему, а его примеру следуют и все обедающие люди. Вопросы внешней политики мало интересуют парня, поэтому он едва досиживает до конца обеда и, после благодарности императору за приглашение, спешно скрывается во дворце, желая избежать любых неприятных встреч и разговоров.       Чимин как ураган влетает в комнату, заставляя задремавшего Тэхена подскочить на стуле, и принимается нервно мерить помещение шагами, при этом что-то задумчиво бормоча и изредка прикусывая нижнюю губу.       Ослушаться приказа — себе дороже, и сейчас у Пака серьезные проблемы. Его строение тела не позволяет носить открытое декольте, хотя бы потому, что сейчас в его корсете столько ваты, сколько ее не встретишь даже у медикуса. От пустых мыслей хочется выдрать каждый волос со своей головы, но Чимина вовремя останавливает тихий кашель Кима. — Что случилось, Ваше высочество? — интересуется Тэ, наблюдая за взъерошенным и потрепанным парнем. — Император лишился рассудка, — тихо шипит Пак, оглядываясь на дверь. — Помнишь, на днях он звал к себе и просил меня переспать с наследником до свадьбы? — Как такое забудешь, — усмехается парень. — Ты же здесь чуть все не разнес после этого. — Сегодня Его величество перешел все границы! — возмущается Чим, даже притопнув ногой. — Он при всех попросил меня одеваться откровеннее, чтобы привлечь внимание Чонгука. — И что в этом такого? По-моему, вполне ожидаемая просьба с его стороны, — пожимает плечами прислуга, поднимаясь с нагретого места и усаживая на стул Чимина. — И как ты себе это представляешь? — фыркает Пак, принимая из рук парня стакан воды. — У меня нет груди, чтобы ходить с глубоким декольте. — Тебе и не нужно все это, — улыбается Тэхен, замечая в глазах друга замешательство. — Просто расскажи об этом Чонгуку. Раз он попросил занять его сторону, пусть помогает тебе. — Он лишь скажет, чтобы я слушался приказов его отца, — тяжело вздыхает Чим, отдавая стакан обратно и опуская тяжелую от дум голову на стол. — Где же я так нагрешил… — Мы зашли слишком далеко, чтобы вот так просто сдаваться. Придумаем что-нибудь. — До свадьбы я постараюсь оттянуть время, буду давить на совесть императора. Все же, по сути, я еще девушка невинная, — устало бормочет Чимин, не в силах нормально вдохнуть из-за тугого корсета. — Но вот после… — Позвольте спросить, — задумчиво хмыкает Тэ, потирая подбородок пальцами. — А как Вы собираетесь проводить первую брачную ночь с наследником? — Если до того времени ничего не раскроется, я его просто напою, — пожимает плечами Чимин. — Он не собирается проводить со мной ночь, поэтому я уверен, что проблем не возникнет. — Ох, будем надеяться, что Вы правы, — вздыхает Тэхен, оглядывая комнату тяжелым взглядом. — Мне нужно расслабиться, — Чимин поднимается, поправляя тяжелую юбку платья. — Пойдем в библиотеку.       Прислуга лишь согласно кивает и направляется вслед за своим другом, которому теперь приходится выдавать себя за невесту наследника Первой империи.       К счастью, в окружении книг Чимин забывается и переключается на потрепанные страницы. Тэхен не в силах сейчас как-то повлиять на сложившуюся ситуацию, поэтому ему за радость быть рядом с парнем, поддерживать его в трудных ситуациях и отвлекать от ненужных мыслей. Это единственное, чем он сейчас может помочь тому, с кем вырос.       Чимин с детства был хрупким и слабым ребенком, постоянно болел и часто проводил время на койке. Императрица долго не могла решить, какого ребенка ей представить общественности, но постоянные болезни, одолевающие Чимина, помогли ей прийти к пугающему решению. Она с легкостью смогла выбросить собственного ребенка из дворца, отдав его в семью обычной прислуги, и по достижению близнецами двух лет официально объявила свою дочь единственной наследницей. После рождения детей императрица Пак больше не могла иметь детей, а Чимин так и остался никем неизвестным и босоногим мальчишкой. До поры, до времени. — Ваше высочество, какая встреча! — парней отвлекает радостный возглас приближающегося к ним молодого человека, в котором Чимин узнает старшего сына императора Чона.       Пак вмиг подскакивает с места, уважительно кланяясь, и мягко улыбается парню, позволяя тому взять свою тонкую руку и коснуться ее губами сквозь тонкую перчатку. — Ваше императорское высочество, — приветствует Чим парня, мягко кивая на удивленный взгляд Тэхена, который следует примеру своего друга и улыбается уголками губ. — Ох, давно меня так не называли, — усмехается Чон, позволяя Чимину сесть на место. — Я смотрю, Вы увлекаетесь поэзией.       Парень берет в руки книгу, которую минутами ранее читал Пак, и всматривается в текст, пытаясь разобрать буквы. — Ах, это французский, — театральный вздох вызывает у Чимина усмешку, на которую Чон тут же реагирует. — Не желаете мне что-нибудь прочесть? — Нужно было учиться, господин Хосок, — немного нагло отвечает парень, с вызовом взглянув в глаза парня. — Ваш отец давал Вам хорошие шансы. — Вы же знаете, что мне все равно ничего не светило, — улыбается Хо, немного наклонившись к Чимину. Горячее дыхание касается тонкой шеи, заставляя Пака слегка вздрогнуть. — Но, если бы я был законнорожденным сыном императора, Вы бы сейчас были моей невестой. — Какое счастье, что этого не случилось, — смущенно смеется Пак, пытаясь отстраниться от Хосока. — Это звучит оскорбительно, — усмехается парень, лишь ближе наклоняясь к Чимину. — И лучше Вам не ссориться со мной, иначе многие узнают о Вашей семье всю правду. — Я Вашу семью не трогаю, и Вы в мою не лезьте, — нервно дергается Чим, без лишних слов понимая намек Хосока.       Чон встречается взглядом с нахмуренным Тэхеном и дарит ему мягкую улыбку, прежде чем отодвинуться от Чимина. — Хорошего Вам вечера, — слабо кивает он, прежде чем покинуть комнату.       Хосок даже не успевает прикрыть за собой дверь, как врезается в крепкую грудь младшего брата, испуганно вздрогнув из-за убийственного взгляда Чонгука. Тот лишь кивком дает понять, что лучше Хосоку скрыться с глаз долой, и старший повинуется, молча и бесшумно уходя восвояси. Чон же ближе подходит к двери и наклоняется к щели, вслушиваясь в разговор своей невесты и ее слуги. — Он все знает? — напряженно бормочет грубым басом Тэ, явно выхватывая книгу из рук Чимина. Чонгук кривит губы в усмешке, представляя себе сейчас лицо девушки, которая пытается надеть маску непринужденности, но с успехом проваливается в этом из-за откровенного волнения. — В детстве он хорошо общался с наследницей, — Чимин нарочно не произносит имя сестры, морщась. — Скорее всего, она все ему рассказала. Была одурачена его красотой. — Ну, согласитесь, внешность у него не дурна, — усмехается Ким, скорее всего пытаясь определить чувства Чимина к этому парню. — Не забывай, кто его отец, — коротко отвечает Пак, громко вздыхая.       Чонгук хмурит брови, задумчиво разглядывая узор на полу, и слегка наклоняет голову, пытаясь понять происходящее за дверью. — Кажется, наш секрет теперь не только наш. — Если он все еще ничего не сказал ни Чонгуку, ни императору, значит, он преследует свои цели. Нужно просто разобраться в его мотивах и дать ему то, что он желает, — бормочет Чимин, отбирая свою книгу у Тэхена. — А если то, что он желает — это Вы? — ухмыляется Ким, внимательно заглядывая в глаза парня, который специально избегает любого зрительного контакта.       Именно на этом моменте у Чонгука даже перехватывает дыхание, он ближе наклоняется к двери, боясь прослушать ответ Чимина. — Не будь у меня чувств к Его императорскому высочеству, мне было бы все равно, на какие жертвы идти. Но если у Хосока действительно такие страшные мысли, мне придется признаться во всем Чонгуку. — Вы расскажете ему о своей лжи? — искренне удивляется Тэхен. — До венчания? — У меня не будет выбора, — невнятно шепчет Чимин, нервно сминая уголок страницы книги. — Лучше лишиться головы, чем отдаться не тому, кого люблю. — Знаете, о чем я сейчас задумался? — через несколько напряженных минут молчания загадочно улыбается Ким. Чонгук, уже хотевший прервать их, замирает и вслушивается в слова прислуги. — Если он все знает и проявляет к Вам интерес, значит, у него такие же вкусы, как у Вас? — Меня не интересуют мужчины, — возмущенно фыркает Чимин в ответ. — Мне нравится только один. — Разве это не одно и то же? — смеется Тэхен, после чего слышится глухой звук.       Чонгук лишь криво усмехается и выпрямляется, поправляя свой наряд. Подслушивать некрасиво и неприятно, сейчас в голове столько мыслей и полная неразбериха. Чон так устал с дороги, что разбираться в происходящем пока не собирается, у него слишком мало фактов и доказательств. Нужно немного подождать, чтобы все встало на свои места. — Ваше высочество, — Тэхен моментально реагирует на вошедшего в библиотеку императора и кланяется чуть ли не в пол. — Можешь быть свободным, — мягко улыбается Чонгук, впервые оценивая Тэ в спокойной обстановке.       Ким вопросительно смотрит на растерянного Чимина и покидает помещение только после короткого кивка друга, плотно прикрыв за собой двери. Чон уверен, что Тэхен будет караулить у дверей, поэтому он позволяет себе немного расслабиться, сменив официальный тон на более мягкий. — Раньше Вас не интересовали книги, — подмечает Гук, присаживаясь рядом с Чимином на небольшой, но мягкий диван с тонкими деревянными ножками. — Пытаюсь скрасить свой досуг, — тихо бормочет Чимин, немного устав от неожиданных гостей.       День с самого утра не задался, император успел потрепать нервы, его старший сын заставил трястись, как тонкий лист на ветру, а неожиданно объявившийся Чонгук окончательно испортил настроение. Потому что Чимин не готов вот к такой встрече. — Я не слышала вестей о том, что Вы прибываете сегодня, — немного обиженно бормочет Чимин, наблюдая за тем, как Чонгук отбирает у него книгу и перелистывает страницы.       Взгляд опускается с многочисленных строчек на длинные, ухоженные пальцы, после спускается на большие, мужские ладони и скользит дальше, по руке до самого плеча. Чимин теряется в своих чувствах, ощущая, как сердце бешено стучит в груди, и завороженно наблюдает за дергающимся кадыком, чувствуя грешное желание коснуться открытой шеи губами, вдохнуть настоящий пряный аромат молодого тела и отдаться этому дурману без остатка. — Неужели Вы ждали? — насмешливо усмехается Чонгук. — Сложно каждый день чувствовать тоску и не находить себе места от тягостных чувств, — бубнит Чимин, испуганно отводя взгляд после того, как Чон оборачивается, чтобы заглянуть в его глаза.       Наследник внимательно всматривается в мягкие черты молодого лица, замечает трепет пушистых ресниц и опускает взгляд на пухлые губы, которые Чимин так нагло кусает. Чон думает, что ее (или все же его?) следует отучить от этой привычки, которая начинает казаться такой соблазнительной. — Хотите, я Вам что-нибудь прочту? — вдруг меняет тему Чонгук, откидываясь на мягкую спинку.       Чимин лишь коротко кивает и старательно игнорирует тот факт, что Чон пододвигается немного ближе, касаясь его плеча своим. А после того, как Гук принимается с интонацией и расстановкой читать стихотворения, Пак забывает обо всем, утопая в нежности и страсти, что передает Чон своим пленительным голосом. — Вам нравится Шиллер*? — тихо интересуется Гук спустя несколько произведений. — У него хорошо получается драматизировать, Вам не кажется? — улыбается уголками губ Чимин. — О, чего только стоит его пьеса «Коварство и любовь». — Любите романтизм? — улыбается в ответ Чон, переворачивая страницы книги. — А Вы разве нет? — слегка удивляется Пак, поднимая взгляд на задумавшегося Чонгука. — Кажется, Вы с детства увлекались подобным творчеством. — Вы подглядывали за мной? — ухмыляется Чон, повернувшись к Чимину.       Пак рвано хватает губами воздух, когда лицо наследника оказывается слишком близко, и боится даже моргнуть, чувствуя чужое дыхание собственной кожей. Чонгук очень медленно скользит словно пьяным взглядом по красивому лицу, теряясь в своих неожиданно всплывших воспоминаниях, и резко отстраняется, нервно прочистив горло и вернув внимание книге. — Что Вам еще прочитать? — неловко спрашивает парень, чувствуя волнительную дрожь в пальцах. — Прочтите то, что нравится Вам, — смущенно бормочет Чимин и провожает вставшего Чонгука взглядом.       Наследник возвращается на свое место через несколько минут, держа в руках уже другую книгу, и открывает ее где-то на середине. Чимин замечает помятые края страниц, словно их уже не один раз касались чьи-то длинные пальцы, и не сдерживает слабую улыбку, вновь притихая из-за тихого чтения Чонгука.       Неожиданно накатившее умиротворение и спокойствие заставляют Чимина прикрыть глаза, а усталость и бессонные ночи берут свое. Всего через несколько минут Пак невольно проваливается в безмятежный сон, опуская голову на крепкое плечо, и засыпает еще крепче, когда Гук напряженно замирает из-за тяжести на плече. Чонгук чувствует себя неловко, боясь даже двинуться, но вскоре находит смелости приобнять неширокие плечи, удобнее уложив девушку. Или не девушку вовсе.       Но это все еще открытый и волнующий Чона вопрос. Недавний разговор Чимина с прислугой дал пищу для раздумий, и Чонгук никак не может успокоиться, желая поскорее разгадать секреты невесты, о которых знает даже Хосок. Что удивляет еще больше. Брат давно не лезет в государственные дела, лишь крутится во дворце под ногами и помогает младшему с фехтованием. Поэтому увидеть его заинтересованным в Чимине — удивительно. Но привлекать его чужая невеста не может, ведь Хо давно не имеет интерес к лицам противоположного пола. И вот именно в этом вся загвоздка. Та самая, о которой Чонгук и боится думать, и тайно мечтает.       Не в силах сопротивляться своему интересу, Чон оглядывает мирно сопящую невесту, касается подушечками пальцев аккуратного плеча, чтобы убедиться, что Пак спит и на посторонние касания не реагирует. Только после этого наследник с внутренней дрожью ведет ладонью дальше, проводя кончиком пальца по краю корсета, и едва ощутимо сминает в ладони девичью грудь, надавливая пальцем сверху так, чтобы все прощупать сквозь тонкую ткань. Стыд охватывает молодое тело, поэтому Чон резко отдергивает руку и отворачивает тронутое румянцем лицо, кусая нижнюю губу и коря себя за подобную выходку. Завтра же с утра он пойдет отмаливать свои грехи, покается за содеянное, но сегодня даже не сдвинется с места до тех пор, пока все тело не онемеет из-за долгого сидения в одной позе.       Тревожить Чимин не хочется, да и атмосфера сейчас успокаивающая. Чонгук отдыхает как физически, так и духовно, хоть и терзает себя мыслями о пошлом поступке. Ему впервые не хочется избегать присутствия Пак, поэтому он остается еще ненадолго в полумраке библиотеки, прислушиваясь к шорохам за дверью и тихому, ровному дыханию невесты.