***
— Я бы хотел тебя попросить, Михаил, чтобы ты побыл с моей Алисой. Сам знаешь, что ей сейчас не просто, но я не могу поддержать её из-за работы… Ольга в больнице, лечение нужно оплачивать, а меня только взяли в эту клинику, дети на учебе… — Анатолий Сергеевич, — улыбнулся Миша. — Не стоит. Я всё понимаю. И помогу, конечно. Могли бы даже не спрашивать, Вы ведь знаете, что я люблю Алису. — Знаю, — выдыхает мужчина, грустно улыбаясь. — И я надеюсь, что всё будет в порядке. — Я тоже. Алиса в своём объёмном пуховике похожа на сову. Миша улыбается, глядя на неё, и рюкзак с одеждой на плечо закидывает. — Звоните, хорошо? — Анатолий Сергеевич обнимает дочь ещё раз и, протянув купюру таксисту, перевёл взгляд на Михаила. — Береги её. — Конечно. Анатолий Сергеевич… — Да? — Ей нужна Ваша поддержка. Мужчина застывает на крыльце клиники в одном халате, судорожно дышит и смотрит, как Миша крепко обнимает его дочь. Его взрослую и разбитую дочь, которая, несомненно, нуждается в родителях. — Мама уехала на недельку, так что, не беспокойся, — девочка слабо улыбается, укладывая голову на плече. — Всё хорошо? — Сейчас, да. Спасибо тебе, Миш. Дома их встречает Лев Николаевич, который тут же оказывается в объятиях Алисы. Пока девочка ласкает кота и освобождается от своих ботинок, Миша проскальзывает на кухню. Холодильник оказывается забитым едой, Алисины лекарства оказываются на столе, а бумажка, где Анатолий Сергеевич расписал что и когда принимать, прикрепляется магнитиком к холодильнику. Миша мелко нарезает курицу и проверяет, не пересолил ли он бульон. Добавляет все ингредиенты в кастрюлю и чувствует, как холодные ладошки Алисы обвивают его торс, а нос утыкается куда-то в лопатку. — Пахнет вкусно. — Через десять минут будет готово. Миша разворачивается к Алисе и крепко обнимает, укладывая подбородок ей на макушку. Лёва, недовольно мяукнув, вертится в ногах и ластится, тоже требуя тактильных ласк. Не это ли называют счастьем?..***
— Нет! Миш… ты не посмеешь! Алиса громко визжала, пытаясь увернуться от Миши и его проворных пальцев. Она смеялась так громко, наверно, впервые за эти месяцы. А Миша чувствовал счастье позвонками, чувствовал, как сводит скулы от широкой улыбки и сердце подсказывает, что только Алиса, лишь только она сможет вызвать такие чувства. Лёва лениво наблюдал за ненормальными двуногими и искренне возмущался, что они не обращают внимания на его пушистую тушку. Но, признаться честно, кошечка на футболке Алисы очень-очень привлекла его. Именно поэтому он, громко мяукнув, устроился на груди Алисы, как только та улеглась на широкой кровати. Домашняя Алиса выглядела особенно. Косы давно расплелись, длинные ноги путались в пуховом одеяле, а глаза неестественно сияли. Ни грамма косметики, ни каких-либо других преград, чтобы разглядеть в ней наивного, юного, совсем доброго ребёнка, которому в жизни нужна только любовь и немного ласки, и больше ничего. — Я люблю тебя, Миш, — шепчет до хрипотцы в голосе, до боли в горле, до спазма где-то в четырёхкамерном. Мише аж дышать трудно становится, он глаза прикрывает и девочку к себе прижимает, шепча: — Я тоже люблю тебя. Март встречает хмурыми тучами, морозами и сильными снегопадами. Люди кутаются в куртки, сидят в долгих очередях, чтобы подтвердить, что они действительно болеют. Школы, университеты и другие гос. учреждения закрываются на карантин. В России гремит очередной секс-скандал, Европа агрессивно насупает на пятки, мстя и вмешиваясь в политику государства. Выборы, митинги и демонстрации во Франции, Ангела Меркель снова премьер, Тереза Мэй сходит с ума со всей Британией, Макрон, Эрдоган, толерантная Европа… А Алиса с Мишей в трёхкомнатной квартире на седьмом этаже греются под тёплым одеялом с кружками какао. Ветер стучит в окно, кот мурлычет под боком, а мир потихоньку сходит с ума, потому что людям нужны люди. Людям нужна любовь.