Всего один шанс.

       Что-то не спится шаману. Он перекатывается с одного бока на другой, но неведомая тревога гложет его сердце. Не выдержав, он сел на шкуре, нервно сжав ее пальцами.        - Ты чего? - сонно пробурчали рядом с ним. В невнятно сказанных спросонья словах отчётливо звучали нотки недовольства.        - Извини, однако, - пролепетал парень. Он и забыл, насколько чуткий у его товарища сон.        В наступившей тишине шаман снова начал думать. Что не даёт ему покоя? До него никак не доходило.        Стараясь отвлечься парень посмотрел на костер. Тот почти догорел, и голубые головешки то погасали, то вспыхивали, обдавая лицо шамана своим жаром.        А спать на голой земле вредно, однако, - меланхолично подумал Черный.        Хотя это утверждение было не совсем верным. Из вещевого мешка, что собирали им в путь Мапа, накануне была извлечена тонкая, точно не понятно чья, шкура. Но и она не спасала от мерзлоты, ещё не сошедшей с Ночи. Земля была на редкость холодной.        Смотря на огонь, шаман пытался уловить одну мысль, что никак не давала ему покоя. Она была такой близкой. Казалось вот-вот, и он вспомнит. От этой мысли на душе было неспокойно. На одной из душ.        Юноша зябко поежился. Но на этот раз не от холода. Тревога сильнее сжала его сердце в свои тиски. Неясно почему, но ему вдруг вспомнилось прошлое. Такое далёкое. Казалось, вечность прошла с тех пор, когда он мог был назвать себя хоть и не самым счастливым, но довольным жизнью. Вспомнилось стойбище. Интересно, какое оно теперь? Ведь столько всего успело произойти. Стойбище ассоциировалось у шамана с семьёй. Воспоминания о ней хоть и не ранили так сильно, как раньше, но всё ещё оставались тяжёлыми для него. Парень печально и глубоко вздохнул. Он хотел бы вспомнить, но не мог. Время стёрло из памяти лица матери и брата. А ведь так хотел бы их никогда не забывать... Когда все закончится, он обязательно навестит свой родной дом. Хотя тревожные мысли никак не давали ему покоя. Шаман боялся увидеть, насколько изменилось стойбище после его ухода. Оно точно уже не такое, как раньше. И люди там уже не такие.        - Может уже ляжешь? - раздраженный шепот привел юношу в чувство. Он обернулся и удивлённо посмотрел на друга.        - Что?        Южанин приподнялся на локте, его глаза обволокла сонная дымка, а взгляд был ещё мутен - кузнец не успел проснуться. Но это не мешало ему всем своим видом выражать недовольство и недоумение.        - Чего ты тут уселся? - нахмурив тонкие брови вопросил южанин. - Тебе не спится что ли?        Его голос такой обвиняющий, - подумал шаман, совершенно не понимая причину такого плохого настроения.        - Да, не спится, однако, - попытался улыбнуться он, но улыбка вышла натянутой. - Ты так обо мне волнуешься, Хакмар?        - Ага, конечно, - кузнец не поверил ни единому слову. Весь его вид говорил об этом. Да и не купился он на деланно шутливый тон. Южанин устало вздохнул. - Может уже расскажешь.        - Что?        - Не прикидывался - ты меня понял.        Шаман понял. Но говорить о терзающих его душу вещах он не хотел. Почему-то идея поделиться наболевшим не казалось ему такой великолепной. Может, когда-нибудь, но не сейчас.        - Нет, Хакмар, я не понимаю, однако, - печально качнул головой парень, поднимая на друга полные искренности глаза. - Ничего такого я не хотел тебя рассказывать. Честно.        Кузнец не поверил. Но одного внимательного взгляда оказалось достаточно, чтобы понять, что шаман не в настроении продолжать разговор.        - Хорошо. Как скажешь, - южанин опустился на импровизированную из вещевого мешка подушку. - Я тебе верю, - и он с головой укрылся шкурой, закрываясь от Черного.        Шаман отвернулся.        Что-то грядет, - подумал он, следя за танцем пламени в костре. - Не знаю что, но оно мне точно не нравиться. Слишком тяжело на душе.        Огонь встрепенулся. Его голубые языки прижались к самой земле и вновь взмыли, взметнув в воздух охапку ярких искр. Парень еле заметно улыбнулся. В глубине его темных глаз блеснул огонек, и почти тут же потух.        - Это что-то новенькое, - довольным шепотом произнёс он. - Сама госпожа Уот... Здесь.- Черный улыбнулся шире, сам не понимая, чему так радуется. Но какое-то седьмое чувство подсказывало ему, что все это неспроста. И стойбище ему к чему-то вспомнилось. Было у шамана такое ощущение, будто кто-то специально подкидывает ему подсказки, делая игру увлекательнее.        И с каких пор это он так умно начал думать? Почему его все это вообще беспокоит?        Бессильно откинулся он на шкуру и уставился вверх, где между ветвями сосен серело ещё не очистившееся от Ночи небо. Все слишком быстро происходит. Донгар не успевал следить за событиями. Сердце бешено колотилось в груди, а воздуха не хватало. Все его существо замерло в предвкушении. Он жадно вдохнул морозный воздух полной грудью и выдохнул его сквозь плотно сжатые зубы. И с каких пор его так будоражат мысли о грядущих событиях? Но, куль подери, ему это по вкусу! Парень не сдержал довольного смешка. Тот вышел хриплым, странным. Но Черного это уже мало волновало.        Да, с каких пор я так изменился? - шаман прикрыл глаза, раскидывая руки в стороны и запрокидывая голову назад. - Пусть. Все это из-за моего прошлого. Все закончится с концом нашей миссии. - почему он так подумал? Он и сам не знал. Может снова предчувствие?