POV Тиффани.
На утро после вечеринки у Ричи у меня ужасно раскалывалась голова, и я ненавидела весь мир, проклиная святую Америку и всё живое. В аптечке я худо-бедно нашла одну таблетку аспирина, который, к слову, мне не помог. Так что в школу я отправилась в ужасном расположении духа и с глубочайшим сожалением в душе. Моё сердце грела мысль лишь о том, что первый урок благополучно пропущен, и я не получу очередное неудовлетворительно по алгебре. Хотя всё это портил стыд перед Эдди за вчерашнее. Я выглядела полной идиоткой, которая судит людей лишь по одному дню знакомства, так еще и делала мозги другу, говоря насколько эта подстилка меня раздражает каждые пять секунд. Билли не было ни в школьном дворе, ни в столовой с утра пораньше, где он бы уже хомячил булку с корицей. — Тэфф! — зовёт меня сзади Беверли. Её голос я узнаю из тысячи, её сложно (невозможно) забыть. — Оу, привет, — здороваюсь я, прижимая к себе тетрадки, взятые из шкафчика. Домашнее задание отошло на второй план благодаря этой компании. — Не видела Эдди? — У него вроде химия сейчас, — задумчиво говорит мне Беви, и я с благодарностью киваю ей, быстро направляясь к кабинету. Заглянув в окошко, я заметила его, погруженного в мысли о чём-то. Сегодня он выглядел несколько иначе, чем всегда. Обычно он носил красные рубашки, пиджак или куртку с синими джинсами, а тут что-то пошло не так. На нём тёмно-серая толстовка и чёрные джинсы, волосы растрепаны, и он будто бы огорчён. Вот чёрт! Никогда бы не подумала, что извиняться так страшно. Особенно перед Эдсом. Зайдя в класс, я привлекла на себя лишнее внимание, и мой взгляд встретился с его. Светлые карие глаза смотрели на меня с изумлением или непониманием, что же я забыла на химии, когда у меня литература. — Извини, — первое, что произношу я, как-то странно врезается в мои мысли. Я словно убила его любимого котёнка, судя по моему чувству вины. — Я не хотела испортить тебе вечер. — Ох, — на выдохе произносит Эдди. — Ты не испортила, просто… Прекрати загоняться по поводу каждой шлюхи Ричи, если учесть, что их не один десяток. Мне Беверли хватает, а с тобой я бы предпочёл разговаривать о другом, — его слова звучали странно, но до жути приятно. Волнение, что преследовало меня с утра, тут же исчезло, и я тепло улыбнулась другу. — Я рада, что мы поговорили… — произношу я напоследок и направляюсь к двери. Стоя над его партой, я чувствовала себя полной идиоткой, тем более на нас все пялились. — Тэфф! — Да? — повернувшись, я с любопытством глянула на Эдса. Глаза наших одноклассниц перебегали с меня на него. — Я хотел… Ладно, забудь, извини, — с запинками отвечает мне Каспбрак, и я в недоумении бегу на литературу, чтобы учительница не оторвала мне голову за опоздание так ещё и с отсутствием домашки.***
Этот день выдался серым и скучным. В школе были только я, Беверли и Эдди, который даже успел сделать домашку этой ночью на два дня вперёд. Я не перестаю удивляться его скрытым талантам и мечтаю так же успевать выпить и заняться учёбой. Остальные же мирно отсыпались после пьянки дома, наверняка пытаясь восстановить прошедшие события. Первый день за этот пасмурный сентябрь дождь наконец не лил, и небо перестало плакать. Я задумчиво блуждаю по Канзас стрит, пялясь в магазинчики. Мне нравится думать, что всех этих людей вокруг я в детстве встречала, здоровалась, а сейчас даже их внешность кажется чем-то незнакомым, чуждым, таким странным. С трудом пройдя прилавок с фруктами, а после с выпечкой, мой взор останавливается на том самом книжном напротив публичной библиотеки Дерри. Я на сто процентов уверена, что мои глаза загораются при виде вывески о вакансии продавца-консультанта с пяти до восьми вечера, когда хозяин магазина будет отсутствовать. Приоткрывая дверь, я слышу уютный звон колокольчика и пожилой мужчина за кассой поднимает глаза, а девушка у полки книг с бейджиком консультанта улыбается мне. — Предложение о работе всё ещё актуально? — Да, конечно, — отвечает мне мужчина и выходит из-за кассы. — Сколько вам лет? Как вас зовут? Вы вроде как не местная, — спрашивает он, и я, боясь отказа, тихо отвечаю: — Меня зовут Тиффани Хокинс, мне семнадцать, я учусь в выпускном классе. Я жила в Дерри до девяти лет, потом переехала и сейчас по семейным обстоятельствам мне пришлось вернуться, — на выдохе говорю я и неловко перекачиваюсь с ноги на ногу. — О, отлично, что вы выпускница! Нам как раз нужен кто-то продвинутый. Да, Милли? — восклицает Дэвид Райзер, как я прочитала на бейджике. Мистер обращался к девушке у полки с книгами, и она с улыбкой кивнула. — Ты сможешь работать по субботам с девяти до четырёх вечера? И в среду с четырёх до шести? — я утвердительно киваю на вопросы Милли и задумываюсь о вывеске не с теми данными, а эти двое как-то загадочно переглядываются. — Замечательно, — произносит мужчина и достает из шкафа у кассы пару листов. — Сейчас заполнишь и в субботу приступишь? Или завтра поднесёшь? — Могу сейчас, — киваю я и беру бумаги. Присев за стол в конце магазина, я не спеша заполнила все необходимые бумаги с адресом, телефоном, именем и прочими деталями. Это заняло у меня около двадцати минут, с учётом проверки всех данных, а то моя дырявая голова может выдать не ту информацию. Вежливо попрощавшись с девушкой-консультантом и управляющим магазина, я бегу в сторону кафе, где работает Элизабет, чтобы рассказать ей о новой, кстати, первой, работе в моей жизни. Вряд ли тележку с лимонадом у входа в дом можно назвать нормальной работой. Зайдя туда, я быстро осмотрелась. Кафе было довольно милым и таким… американским? Странное описание, но по-другому сказать не могу: диваны, обитые дешевым материалом, окружали деревянные столики с надписями, что оставляли здесь школьники или хулиганы; в конце зала располагался старый музыкальный автомат, из которого сейчас доносится приятная музыка. Видимо тот, кто в прошлый раз бросил монетку, обладает неплохим вкусом. Я быстро сажусь за барную стойку. Рядом со мной доедает свои пончики и расправляется с кофе полицейский. Кажется, он знаком с моим отцом, раз так пристально смотрит на меня ровно с того момента, как я появилась тут. Тут из кухни выскакивает девушка в черном платье до колен и белым фартуком, с кармане которого лежал маленький блокнот и ручка. Мне пришлось приглядеться, чтобы понять, что это Лиз. У неё озабоченный и внимательный взгляд, но это не мешает ей быть менее прекрасной. Она находит меня и лучезарно улыбается, подходя ближе. — Тиффани, ты будешь вафли или яичницу? — говорит Элизабет, после чего быстро оборачивается на звук разбившейся кружки. Её тонкие брови хмурятся, и она строгим тоном кричит в ту сторону, где как раз сидит старый дальнобойщик — виновник происшествия: — Что, еще одну расколотил? Ты серьезно? Доливать больше не буду! А Лиз, оказывается, не всегда добрая и милая леди. С посетителями, особенно с дебоширами, которые бьют уже третью чашку за день, она очень даже сурова. — Прости, дорогая, что там у тебя? — она снова смотрит на меня своими карими глазами. Я отмахиваюсь и придвигаюсь ближе. — О, нет! Никакой еды за твой счёт! Я ведь устроилась кое-куда и теперь могу платить за себя сама! — выдала я и сделала вид, будто пересчитываю стодолларовые купюры в руках. Лиз рассмеялась. — Только не позволяй мужчинам просить отдельный чек, — подмигивает Лиз. Я непонимающе смотрю на неё. Видимо, у неё какая-то странная идея — свести меня с каким-нибудь парнем. Ну уж нет. — Я очень рада за тебя, Тэфф! Где же вы будете добывать свои первые миллионы? — добавила она, поправив волосы. — Можете искать меня в книжном магазине на Канзас-стрит, мэм, — отвечаю я и отдаю честь, будто передо мной не Лиз, а сам Рейган, — теперь я занята по средам и субботам. — Отлично, просто превосходно! — ликует Лиз и хлопает в ладоши, — мне кажется, это надо отметить! — Ладно, сегодня я могу себе позволить вафли. Правда? — смотрю на неё и улыбаюсь. — Ох, конечно-конечно! Сейчас принесу! — Лиз в мгновение скрывается в недрах кухни, оставив меня наедине с полицейским, неуклюжим дальнобойщиком, сумасшедшей дамой, которая сидит у окна и разговаривает с собой и двумя скейтерами, что чуть не подрались. С их столика доносится ругань, а я сижу и жду свой обед, слушая тихую музыку.Спустя три недели.
Моя работа в книжном — просто чудо! Все проходит лучше, чем я могла себе представить. В самом помещении очень уютно, пахнет книгами и свежим кофе. Люди на удивление часто заходят в мою смену. Чаще всего это школьники и студенты, которым нужна литература для учебы. Поэтому здесь появляется Эдди и просит книги по биологии, Стэн — по бухгалтерскому учету. Ричи заходил раз пять именно в мою смену и брал романы с цветными обложками с мускулистым мужчиной, похожим на Тарзана. Страшно представить, зачем они ему нужны. Иногда — старые леди, находящиеся в поиске свежих газет. Бывает, молодые мамы и папы заходят за книгами о детях и семье. Но чаще всех этих сюда наведывается Стив Бейли, капитан футбольной команды. Он часто берет у меня глупые новеллы, которые, возможно, даже не откроет. Но его изумрудные глаза и темно-русые волосы, отливающие золотом в свете ламп этого магазина, сводят меня с ума, поэтому я совсем не против его присутствия рядом. Раздаётся звонок, что висит над входной дверью. Кто-то зашёл, оторвав меня от фантазий о Стиве. — Вы не подскажете, где я могу найти Теодора Драйзера? — к стойке, где располагаюсь я, подходит женщина, на вид которой можно было бы дать лет тридцать. Удивительно, что тут делают довольно молодые люди? В Дерри, мне кажется, живут только старики, потому что не хотят уезжать; дети, потому что родились здесь и тут живут их семьи; и подростки, потому что они доучиваются последние годы в школе. Остальные уезжают в Портленд. На сухой конец — Бангор. Я бы и сама не прочь уехать куда-нибудь к морю. — Конечно, — я выхожу из-за стойки и провожаю девушку к нужному стеллажу. Пока мы идём в глубь магазина, сюда заходит кто-то ещё. — Если ищете «Американскую трагедию», то она в многочисленных экземплярах хранится вон там, — я тянусь вверх, указываю полку с изданиями книги. Девушка кивает мне, и я удаляюсь обратно, на своё место, чтобы посмотреть, кто пожаловал в мое прекрасное царство книг. — Ты снова здесь, Тиффани Хокинс? — новый посетитель в лице Стива Бейли по-хозяйски облокачивается на стойку и заглядывает в мои глаза. Я стыдливо отвожу их и краснею. — Да, Стив. Я здесь по средам и субботам, — отвечаю я и смотрю на его длинные для парня волосы, зачёсанные назад. Они безумно красивые, и я уверена, он тратит на них довольно много времени. Стив проходится по ним рукой, замечая мой нездоровый интерес к его прическе, и обворожительно улыбается. Господи, чувствую себя девочкой-подростком, только что перешедшей в старшую школу и пускающую слюни на игроков футбольной команды. Но это же Стив! Он даже в форменном бомбере с его номером и фамилией на спине. От него пахнет гелем для душа с мятой и лаком для волос. Это ставит меня в неловкое положение, заставляя кончиком пальца теребить свою светлую прядь. — Буду заходить по этим дням, чтобы посмотреть на тебя, — он отодвигается от прилавка и складывает обе руки в кожаные карманы. — Стив, это книжный магазин, а не галерея, — намекаю ему на то, чтобы позвал прогуляться, а не просто заходил каждый день на пять минут. Ох уж эти футболисты… Бейли улыбается одним лишь уголком рта, дав понять, что он знает, к чему я веду, поэтому кивает. — Сегодня я ведь к тебе по делу. У тебя есть эти… — Стив не закончил, прервавшись на самом интересном. Посетительница быстрым шагом подходит к стойке, тем самым разрывая наш диалог, и кладёт книгу. Стив отходит в сторону, но не покидает магазин, даря мне очередную невероятно красивую улыбку. Мне не терпится узнать, зачем он всё-таки пришёл. — Все же «Американская трагедия»? — спрашиваю я и пробиваю товар. Девушка кивает, говорит что-то в духе: «Очень надо прочитать» и забирает свою покупку, отходя в угол со старыми пластинками, прилагающимся к ним проигрывателем, и полкой с коллекционными машинками. — Мэм, это не продаётся, — говорю я, закрывая кассу. Она, как по щелчку, отпрыгивает оттуда, но после сразу возвращается на своё место. — Конечно, я только посмотрю, — девушка возвращается к осматриванию раритетов, а я боюсь, как бы она ничего не расколотила, потому что мистер Райзер просто обожает эти ретро-штучки, и будет определенно в ярости, если кто-то что-то испортит. Я улыбаюсь ей и облокачиваюсь на стойку. Стив своей фирменнной походкой подходит ко мне и придвигается поближе, сократив расстояние между нами до критического. — Так на чём там мы остановились? — спрашиваю я, снова намекая на то, чтоб тот взял инициативу в свои руки. — А, да, то-о-очно! На этом самом… — Стив специально тянет слова и время, играя со мной в дурачка. Он снова улыбается, заигрывая со мной. Не ожидала, что меня так легко очаровать… — Мистер, не задерживайте очередь, если вам ничего не нужно! — говорю я громко, с выраженным южным акцентом. Заставляю Стива рассмеяться и радуюсь внутренней победе. Что бы там ни говорили, красота, ум или деньги, ключ к сердцу любого человека — это знать, каким образом его развеселить. Стив удачно закрывает своей широкой спиной дверь в магазин, поэтому я не вижу, как уходит мисс, зато слышу, как звенит колокольчик. Еще будто бы много разного рода шагов у входа, но не обращаю на это внимание. Бейли завладел им и хочет оставаться в центре. Я не против. — Как ты насчет того, чтоб сходить куда-нибудь в четверг, к примеру? — предлагает футболист, и я хмурю брови. Очень заманчиво, но тест по алгебре в конце недели гложет меня уже с сегодняшнего дня. Мне следует подготовиться к нему как следует, а то у меня и так большие проблемы с точными науками. — Стив, я бы с радостью, но у меня тест по алгебре, и мне надо хорошо его сдать, — я смущенно отвожу глаза в сторону и, прилагая большие усилия, сдерживаюсь от визгов. Кто бы мог подумать, что сам Стив Бейли позовет меня, обычную (и даже не черлидершу) Тиффани Хокинс прогуляться? Никто, и я сейчас не могу в это поверить. Может, у футболистов такие шутки? — Ну, мы можем подготовиться вместе. Знаешь, я в алгебре не так хорош, как в футболе, — он играет бровями, а я хихикаю и невольно отклоняюсь в сторону. За Стивом я различила заметную фигуру в черных джинсах и черной майке, и (кто бы мог подумать?) в черной куртке. Ричи, видимо, прошел сюда одновременно с тем, когда выходила мэм с «Американской трагедией». Сейчас он без интереса рассматривал стойку с журналами, но когда я довольно громко рассмеялась, поднял свою кудрявую голову, и взгляд его карих глаз встретился с моим. — Да, конечно, было бы супер. Как там говорят, командная работа и все в этом духе? Вы, футболисты, хорошо разбираетесь в этом, — всё еще смеюсь я, и одновременно чувствую напряжение, которое так и излучает этот Тозиер. — Тогда: четверг, шесть вечера, кафе возле Костелло-маркета. Не опаздывай! — инструктирует Стив и оборачивается, чтоб найти того, кто сверлит взглядом его спину и меня. Ричи взял какой-то журнал и подошёл ближе к нам. — Договорились, — киваю я и улыбаюсь Бейли, игнорируя Ричи. Стив уходит, напоследок одарив меня тёплым взглядом. Колокольчик звенит, после того, как дверь бесшумно закрывается за футболистом. — Шлюха, — кашляет в кулак Тозиер и кладёт журнал на стойку. — Ты научился читать? — не удерживаюсь от язвительного ответа, но все же бесстрастно пробиваю товар и отдаю ему. Он не находится с ответом и лишь пожимает плечами. Тишину разрезает противный звонок дискового телефона. Боже, кто ещё держит такие у себя? Наверное, любители ретро, прямо как владелец этого магазина. — Привет, Книжный на Канзас-стрит. Меня зовут Тиффани, чем я могу помочь? — тараторю заготовленную речь для телефонных звонков. На том конце провода оказался владелец с не совсем приятными для меня новостями. — А? Побыть допоздна? Да, хорошо. Да, я помню: закрыть и проверить сигнализацию. Угу. До свидания, — заканчиваю разговор и кладу трубку. Ричи все это время стоял рядом со мной и слушал все, что я говорю. — Что-то ещё? — смотрю с раздражением, и на Тозиера это будто бы подействовало магическим образом: он захватил своё чтиво, кинул в чёрный рюкзак и удалился, громко хлопнув дверью, да так, что бедный колокольчик чуть не вылетел из незамысловатой конструкции. Когда понимаю, что осталась одна, сразу набираю знакомый номер. — Эдди? Привет! Ты занят? — говорю в трубку и слышу там хрипловатый голос друга детства. — Привет! Немного… То есть, что ты хотела? — неуверенно отвечает Эдс, и я могу разобрать звук пишущей ручки на том конце. Видимо, делает домашку. — Меня попросили остаться допоздна, и я подумала, может ты… Типа захочешь подбросить меня домой? — жду ответа с полминуты. Я напрягаюсь, потому что в голове всплыли картины вчерашнего вечера, за которые мне очень стыдно. — Без проблем... Э, хотел просить, может, сходим в кино? В «Алладине» ночные сеансы дешевле, и я слышал там сейчас идёт «Общество мертвых поэтов»… — предлагает Эдди. Я рисую сердечки в журнале учета. — Да! Просто отлично! — восклицаю я и улыбаюсь, хоть Эдс этого и не видит. — Супер, тогда я заеду за тобой к десяти, — воодушевлённо выпаливает Эдди, и перспектива сегодняшнего вечера уже не кажется мне такой нудной, как пять минут назад. — Круто, я позвоню Беверли и Стэнли? Они хотели сходить на этот фильм, и мне кажется, что ходить в кино компанией всегда очень весело, знаешь, — тараторю я. Последнее, что слышу перед коротким «До встречи» и продолжительными гудками — это вздох. Вздох разочарования и обиды.