Стакан воды. Околотеатральная история

      Самолёт рейса «Сочи–Санкт-Петербург» набрал высоту, стремительно возвращая молодую семью в суетливую круговерть трудовых будней. Любуясь загорелой женой, прикрывшей глаза с мечтательным выражением на прекрасном лице, Владимир погладил узкую ладошку, провёл ногтем по шероховатости бриллиантов на среднем пальце, обхватил массивную выпуклость золота на безымянном. Чистый свет любящего взгляда привычно кольнул под сердцем сладкой горячей искоркой.       - Жалеешь, что всё уже закончилось?       - У меня такое чувство, что ещё чуть-чуть, и меня от избытка впечатлений порвало бы, как переполненный гелием шарик – с взрывом и грохотом!       Корф с улыбкой вспомнил, как две недели назад начиналось их свадебное путешествие…       Накануне до самой темноты они веселились на свадебном балу, устроенном в стиле позапрошлого века. После грандиозного салюта, уже едва держась на ногах, проводили гостей, лично раскланиваясь с каждым и благодаря за оказанную их свадьбе честь своим присутствием.       Алекс, Мари и их помощники были похожи на серые тени от напряжения и усталости, но все усилия романовской команды окупились с лихвой: кроме отвратительной выходки отца невесты больше за весь праздник не было ни единой накладки. Ребята позаботились буквально обо всём. Та же карета, которая доставила новобрачных в Фонтанный дом, прибыла вновь, чтобы отвезти супругов домой, а остальные гости разъезжались в разные части города на небольших катерах от причала напротив ограды особняка. В тех точках, где водный путь пролегал максимально близко к дому того или иного гостя, к назначенному часу его ожидал автомобиль. Личный транспорт гостей водителями из специальной службы отправлялся по адресам владельцев, как только они подъезжали к главному входу в начале праздника. Марфа Егоровна согласилась воспользоваться гостеприимством Штернов, но пообещала не оставлять без присмотра квартиру молодожёнов, пока они путешествуют.       Оказавшись, наконец, дома после долгого, но невероятно счастливого, насыщенного яркими событиями дня, муж и жена не могли решить: жалеют они, что праздник окончен, или рады уюту и покою своего, теперь уже официально семейного гнёздышка. Поскольку все хлопоты по доставке на следующий день подарков до дома Корфов взяли на себя организаторы, молодожёны могли со спокойной душой отправляться на отдых. В спальне и ванной комнате хозяев ожидал очередной сюрприз: когда бал уже подходил к концу, сотрудники Сашиного агентства, воспользовавшись запасными ключами, взятыми накануне у Владимира, украсили оба помещения свечами и благоухающими лепестками роз. Наполненная ароматной водой ванна радовала глаз уютной шапкой мерцающей в свете живого огня плотной пены, в спальне приготовлена бутылка шампанского в ведёрке со льдом и бокалы. Супругов ждала самая романтическая ночь…       Утром можно было никуда не торопиться, в Пулково нужно приехать к полудню, чемоданы предусмотрительно собраны за несколько дней до свадьбы, а закинуть зубные щётки, расчёски, бритву и косметичку – минутное дело. Воспользовавшись полностью свободным утром, супруги весьма эффективно продолжили брачную ночь. В результате на регистрацию рейса «Санкт-Петербург–Сочи» впопыхах принеслись за две минуты до окончания.       - Сочи? Я почему-то думала, что ты купил путёвки за границу, – заставила себя улыбнуться Анна.       Когда у них состоялся разговор о свадебном путешествии, Владимир пообещал, что они оформят ей загранпаспорт, но с тех пор ни слова больше не говорил ни о документах, ни о путёвках, которые приобрёл сам, так и не дождавшись её решения о том, куда бы невеста хотела поехать после свадьбы. Единственное, что она знала – они поедут к тёплому морю. Конечно, видевшей море только в районе Высокого берега Анапской бухты Анне была в радость любая поездка, но от лёгкого разочарования молодая супруга избавиться не могла. Всё-таки она надеялась, что увидит в своём первом путешествии в качестве жены Владимира заморскую страну и экзотический пляж. Разумеется, в Сочи много достопримечательностей, впечатлений ей хватит надолго, но… Лёгкий привкус обманутой надежды невесомой горечью сводил губы, сложенные в мягкую улыбку, обращённую к любимому.       - Вот выбрала бы сама заграничный курорт, я бы купил, – пожал плечами муж. – А так хоть Олимпийский парк увидим – все уважающие себя граждане уже на фоне олимпийского факела сфотографировались, один только я, как идиот, из года в год летом на приморский чёс с антрепризой, в режиме бешеного таракана! Два города в сутки.       - Володя, а мы надолго едем?       - Насколько я понял, у тебя от отпуска две недели осталось?       - Если точнее, семнадцать дней, вместе с отгулами за годовой отчёт.       - Вот как раз к концу и вернёмся. Не волнуйся, тебе понравится, – Анне почудилось, или в глазах законного супруга мелькнула насмешка?       Да уж, могла попросить хоть Мальдивы, хоть Канары, да если бы в голову взбрело, даже в Новую Зеландию могли полететь! Любимый мужчина ей предлагал выбрать любую точку на планете. А она… Не смогла придумать ничего, курица! Или просто не привыкла мечтать? За несколько месяцев рядом с человеком, который старался угадать её желания, а не поступить в отношении своей женщины, как он сам считал нужным, Анна так и не успела привыкнуть к тому, что её мнение значит ровно столько же, сколько слово Владимира. Слишком мало времени прошло с того момента, как хорошая девочка и послушная дочь Аня Платонова чудом выбралась из-под тотального диктата властного отца. Ещё не прочувствовала до конца силу своего влияния на любящее мужское сердце, не осознавая колдовских чар чудесного взгляда сияющих глаз, бронебойной силы своего женского обаяния, лишающего опытного ловеласа Корфа покоя, стоит только ей нежно улыбнуться любимому. Аня толком не умела ни настаивать на своём мнении, ни добиваться учёта своих интересов, каждый раз она по-детски искренне благодарила возлюбленного за то, что спрашивал, что она думает по тому или иному поводу, и чаще всего соглашался с её вариантом. Когда же перед выбором Ани Платоновой, будущей Корф, оказался весь мир…       Она спасовала. Хорошо, что Володя успел хотя бы на отечественный курорт приобрести путёвки, ведь в разгар лета так много желающих отправиться к тёплому морю под жаркое солнышко. Ну что же, в следующий раз она не подведёт ни доверие любимого, ни собственные мечты! А ведь грёзы о дальних странах порою занимали её воображение. Анна с удовольствием побывала бы в Афинах, погуляла среди осколков древней цивилизации эллинов. А уж как хотелось увидеть Венецию! Да даже Стамбул, который для большинства соотечественников среднего достатка уже давно перестал быть мечтой – как было бы чудесно побродить по городу, расположенному сразу в двух частях света, посетить дворец Топкапы и Айя София…       Получив багаж в адлерском аэропорту, Владимир попросил жену немного подождать в здании, не выходя на улицу. Во всём доверяя любимому, Анна только кивнула. Он действительно отсутствовал не больше пяти минут. Погрузившись в такси, супруги Корф отправились в первую совместную поездку по отечественному субтропическому курорту.       Владимир с удовольствием наблюдал за искренним восторгом жены при виде пальм, свободно растущих прямо вдоль автотрассы, узнаваемых достопримечательностей, растиражированных по телевидению и в интернете в период подготовки к Олимпиаде. А чего стоили её восхищённые глаза, когда при подлёте к аэропорту Адлера под крылом самолёта, казалось, на расстоянии вытянутой руки проплыли крыши хорошо известных каждому россиянину объектов Олимпийского парка, сияющие в приветливых лучах южного солнца!       - Володя, а нам долго ехать?       - Примерно полчаса, малыш.       Мимолётная улыбка мужу – и взгляд вновь жадно скользит по проплывающему за окном такси сочинскому пейзажу. Водитель выбрал новую трассу – дублёр Курортного проспекта с многочисленными тоннелями. Когда въехали в первый, Анна слегка испугалась замкнутого пространства и скорости, чуть вжала голову в плечи.       - Ну что ты, глупенькая, всё хорошо, – Корф привлёк жену к себе, потёрся щекой о висок.       - Замечательно, – мурлыкнула она в ответ, блаженно щурясь в его объятиях.       К третьему тоннелю дискомфорт прошёл, Анна с интересом стала поглядывать вокруг, из-за плеча водителя рассматривала перспективу, дожидаясь окончания горного коридора, как вдруг…       - Твою мать!!! – во всю глотку заорал водитель, выкручивая руль, пытаясь избежать столкновения с летящим прямо на них микроавтобусом.       Перед глазами у пассажиров всё закрутилось жутким калейдоскопом. Дальнейшее слилось в один адский вопль: мат таксиста, крик Анны, скрежет каменной облицовки по металлическому боку автомобиля, надсадный свист отчаянно тормозящих по асфальтовой глади покрышек…       Владимир среагировал мгновенно, швырнув жену себе под ноги и бросаясь сверху. Пару минут спустя, когда машину перестало трясти и вообще пропало ощущение какого-либо движения, Корф приподнял голову и ошалело уставился туда, где ещё каких-то полтораста секунд назад была Анина голова: крыша в этом месте прогнулась почти до самого сидения, дверь покорёженно болталась на одной петле. Потихоньку выбравшись из смятого автомобиля, помог жене и таксисту – у того вся голова была залита кровью, левая рука бессильно повисла вдоль тела.       Со всех сторон к пострадавшим машинам бежали счастливо избежавшие столкновения водители с аптечками, кто умел – оказывали первую помощь. В сторону микроавтобуса было жутко даже смотреть. Обнимая жену, Владимир лихорадочно соображал, как ему выбраться из тоннеля, в котором парализовано движение. Каждые две минуты доставал мобильный и следил за стремительно тающим временем. Звук полицейской сирены будто переключил в мозгу некий тумблер: он понял, что должен сделать.       - Анечка, присядь сюда ненадолго, я сейчас.       Усадив жену на капот помятого такси рядом с водителем, которому кто-то из добровольцев накладывал повязку на руку, Корф кинулся к выходу из тоннеля. Подойдя к полицейским машинам, обратился к самому старшему:       - Командир, помоги! У меня свадебное путешествие горит! Я женился вчера, мы с женой были в такси, которое там помяло в аварии, но все живы. Можно, мы первые протокол подпишем, а? Ну будьте людьми, мужики! Нам через сорок минут в морском порту надо быть!       Владимир обвёл глазами полицейских аж из трёх подъехавших машин в надежде, что его кто-нибудь узнает. Так и вышло.       - Слушай, а я тебя вроде знаю! Ты ведь артист!       - Да, я актёр, в кино снимаюсь. Помогите мне, пожалуйста!       - У моей дочи фотками из вашего кино полкомнаты заклеено, жена тоже глядела.       - Хотите, я вам автографы на всю семью дам, только помогите вовремя в порт добраться!       Полицейский поглядел на напарника:       - Ну что, поможем отечественной культуре?       Молодой сержант равнодушно пожал плечами, открывая папку с бланками протоколов.       - Спасибо вам! Да мы с женой по сути и не видели почти ничего. Просто въехали в тоннель, на нас практически тут же микроавтобус рванул со встречки, наш водитель к стене метнулся, я жену на пол машины кинул, собой прикрыл – всё!       С такой скоростью, пожалуй, за всю историю существования госавтоинспекции сочинские полицейские объяснений с участника ДТП ещё не снимали никогда. Спустя семь минут, два «С моих слов записано верно, мною прочитано. Дата. Корф В.И» и десяток автографов Владимир бегом рванул обратно в тоннель за женой и багажом. Проникшийся ситуацией сержант, хоть и был к отечественному кинематографу абсолютно равнодушен, догадался пойти за актёром. Анну трясло крупной дрожью, мужчины поддерживали её под обе руки, разделив между собой два чемодана, противно брякавшие колёсами по асфальту в гулкой тишине урбанистической пещеры, нарушаемой только клаксонами извне.       Оставшийся до порта путь полицейская машина с мигалками проделала в рекордно короткий срок. «Товарищи полицейские» не быстро неслись – они просто низко летели, ловко лавируя в плотном потоке курортной магистрали пика сезона.       В полицейском автомобиле у Анны началась истерика. Она рыдала безостановочно, захлёбываясь судорожно вдыхаемым воздухом, закидывая голову, вцепившись намертво в футболку мужа. Старший полицейский со знанием дела набрал в рот воды из небольшой бутылочки, лежавшей в бардачке, и без предупреждения шумно брызнул в лицо пассажирке. Последний раз глубоко, надсадно вздохнув, жертва стресса затихла, обмякнув в руках Владимира.       - Вот так, – удовлетворённо кивнул полицейский. – На-ка салфетку, оботри.       Приняв из рук запасливого «служивого» белый прямоугольник мягкой синтетической ткани, актёр быстро привёл внешность жены в порядок.       - А ты попей, касатка, попей, полегчает, – ласково, как дочери, улыбнулся инспектор, протягивая ту же бутылку.       Ворвавшись на стоянку у порта, подкатили чуть не капотом к входу. Корф попытался было поблагодарить своих «форменных ангелов» за помощь и содействие, но они только отмахнулись, выбираясь вслед за своими пассажирами из служебного автомобиля.       - Так, Владимир Иваныч, бери жену на руки, она у тебя сейчас не ходок, сам видишь, сомлела, стресс это тебе не шутки. А мы с молодым по чемодану – и с вами до контроля. А там сдадим вас корабельным архангелам, заодно подтвердим, что по происшествию вы отписались, у автоинспекции к вам больше вопросов нет.       - Спасибо вам огромное, от всего сердца! – Корф был безмерно признателен неравнодушным полицейским.       Совершенно безучастно взирая с рук мужа за происходящим, Анна ничуть не удивилась тому, что её несут в здание какого-то вокзала, скорее всего, вообще не осознавая, что творится вокруг. У неё ни на что не было сил. Она сейчас испытывала только одну потребность – спать, спать, спать…       Что-то негромко сказав напарнику, пожилой полицейский отправил его вперёд бегом. Быстро переговорив с сотрудником терминала, оформляющим пассажиров на указанное Владимиром судно, сержант махнул им, чтобы шли в обход небольшой оставшейся очереди – посадка уже заканчивалась. Служащий порта что-то быстро заговорил в нагрудную рацию, сделал знак сопровождаемым дорожной полицией туристам подойти. Проверил документы, извлечённые сержантом по подсказке Владимира из внешнего кармана чемодана, пропустил багаж через видеоконтроль. В очереди пронёсся шепоток: «Смотрите, Корф… Это же Корф!» К терминалу подбежали два стюарда и медик. Едва успев ещё раз поблагодарить дорожных инспекторов, актёр по-прежнему с женой на руках последовал за принявшими багаж стюардами, на ходу пересказывая врачу обстоятельства аварии в тоннеле.       Спустя полчаса Анна спокойно спала в каюте после осмотра корабельного эскулапа, который дал ей успокоительное, а Корф стоял у двери на небольшой балкон, глядя на плавно удаляющийся берег, и снимал стресс нашедшимся в мини-баре коньяком.       Стук в дверь показался почти громовым, хотя на самом деле обнаружившийся за дверью представитель обслуживающего персонала был аккуратен, как того требовала табличка, вывешенная снаружи. Статный голубоглазый красавец-богатырь был на добрых полголовы выше отнюдь не маленького Владимира.       - Прошу прощения, господин Корф. Я обязан представиться: Никита, ваш стюард на протяжении всего путешествия. Мне необходимо знать, будете ли вы присутствовать на капитанском ужине или вам что-нибудь принести в каюту.       - Нет, я не оставлю жену, она спит после успокоительного. Принесите, пожалуйста, какое-нибудь рыбное блюдо. С овощами, лучше двойную порцию. И лёгкий салат для жены, если она вдруг проснётся. Апельсиновый сок. И ещё, – Владимир показал стюарду бутылочку из мини-бара, что держал в руке, – можно той же марки, только нормального объёма? Вы спиртное по каютам доставляете?       - Для вас, господин Корф, администрация готова сделать любые исключения. Но в данном случае этого не понадобится – в каюты вашего класса доставляется любая еда и напитки за дополнительную плату. Аванс вы можете внести в любое время на вашу карту пассажира. Какой объём желаете – ноль-пять, ноль-семь, литр?       Напиваться сегодня Владимир вовсе не планировал, но крошечная бутылочка из мини-бара пролетела «птичкой», не избавив от кола в позвоночнике, а смешивать он никогда не любил. До конца путешествия времени много, успеет понемногу осилить «флакон» среднего размера.       - Ноль-седьмую, пожалуйста.       - Через несколько минут вам доставят ужин в каюту. Приятного отдыха.       Открыв глаза ранним утром, Анна удивлённо озиралась. Они уже в гостинице? Но она расплывчато запомнила что-то вроде вокзала, руки Владимира, каких-то военных рядом. Нет, это автоинспекторы, они забрали их из того тоннеля. Ещё более смутно она помнила краешек моря, что виднелся из-за плеча мужа, лестницы, коридоры… Врач. Откуда взялся врач?       Приподняв с подушки тяжёлую голову, огляделась. Номер красивый, уютный, не слишком большой. Изящная мебель, на окне во всю стену – занавески в тон обоям и обивке кресла и стульев. Всё выглядело специально, умело подобранным, не в пример номерам папиного любимого санатория в Анапе, где современная тумба под телевизором могла соседствовать со скрипучими венскими стульями, «ровесниками октября», как иногда втайне от отца шутила мама. Было ощущение лёгкого покачивания. Чем её вчера напоили? Аня повернула голову: рядом с ней поверх одеяла спал одетый муж, по-детски подложив ладонь под щёку. От Владимира пахло алкоголем, на тумбочке позади него стояла початая бутылка дорогого коньяка, но отпито было совсем немного. Осторожно, чтобы не разбудить, выбралась из постели и отправилась к небольшой двери, справедливо рассудив, что найдёт за ней ванную. С приятным удивлением осмотрела блестящую чистотой и натёртой до ослепительного сияния латунью комнатку, особое впечатление произвели на неё целых восемь белоснежных полотенец с одинаковыми логотипами, висящих двумя аккуратными каскадами по сторонам от двух мягчайших халатов с той же вышитой небольшой картинкой. Критически осмотрев в зеркале свою довольно бледную мордашку, встала под душ. С удовольствием подставила гудящую голову под чуть тёплые струи. Постояла немного, привыкая. Убрала горячую воду почти совсем, блаженно ощущая, как живительная прохлада возвращает бодрость и прогоняет остатки вчерашней тягучей тошноты.       Вдруг внезапный захват со спины и тиски крепких рук испугали до зелёных кругов перед глазами. Анна закричала.       - Господи, что ж ты так орёшь-то! – с облегчением услышала она возглас мужа. – Блин, холодная! – отпрянул он тут же из-под почти ледяного «дождика». – Ты чего, решила в русалки податься, что ли? Это они в холодных скандинавских волнах плещутся, а я вроде на теплокровном ангеле женился. Или нет?       Выкрутив под шумок кран с горячей водой, Корф вернулся под приятное тепло душа, прижался к изящной спине жены.       - Помочь?       Многозначительно приподняв бровки над хитрющими глазками, Анна протянула мужу напененную губку.       Выбрались из душа супруги… хм… нескоро.       С большим аппетитом умяв вчерашний салат, Анна с обиженным комментарием «Я тебе не алкаш, с утра пить!» отказалась от коньяка, который с лукавой усмешкой предложил ей ненаглядный, и отправилась к окну, решив обозреть окрестности их отеля. Этот эпичный момент Корф благополучно проворонил, поскольку отвлёкся на поиск в чемодане солнцезащитных очков и бейсболки. Резко развернулся только на дикий вопль ультразвуком «Мама-а-а!» Жена с неописуемым ужасом на лице вползла на полусогнутых ногах спиной вперёд с балкончика, нависавшего третьим ярусом над небольшой общей палубой, безотчётно намертво вцепившись побелевшими пальцами в портьеру. Вокруг, насколько хватало взгляда – бескрайнее раздолье лёгких волн с барашками пенных шапок.       - А… что…? Мы… где? Почему там… море? – шальные глазищи и побледневшие вплоть до мертвенной синевы губы, мелко дрожащая челюсть, заплетающийся язык: кошмарное зрелище сорвало Корфа с места ураганом. Обняв любимую, подхватил на руки, сел вместе с ней на край просторной кровати, качая, будто плачущего ребёнка.       - Всё, всё, малыш. Испугалась? А ты что-нибудь помнишь про вчерашний вечер? Как мы на гаишной машине с мигалками ехали, как я тебя на руках нёс?       - На ру…уках помню, – едва заметно кивнула Аня.       - Вот, уже хорошо. А куда нёс?       - Н-н-не знаю.       - Мы в морской порт приехали, я тебя на пароход принёс, а сейчас мы в море.       - В море? На корабле?       - Да, малыш. Ты боишься поездок по морю?       - Я не знаю. Но в Анапе на прогулочном катере мне понравилось. А куда мы едем… или как это? Плывём?       - Вообще-то моряки говорят, что по морю ходят, – улыбнулся Владимир тяжко вздохнувшей со всхлипом жене – пережитый стресс потихоньку отпускал. – А мы совершаем морскую прогулку. День в море, купание в бассейнах с морской водой, рыбалка для желающих, а завтра утром…       Аня даже приоткрыла по-детски ротик, чем ещё больше укрепила решение мужа сделать ей ещё один сюрприз. Но на всякий случай по пацанской привычке завёл левую руку за спину, сплёл указательный и средний пальцы, мысленно пробормотал «за враньё не считается!»       - Завтра у нас дневная стоянка в Анапе! Очень мне хочется посмотреть, что там за санаторий такой сверх-супер-мега-изумительный, что кроме него, твой досточтимый батюшка более нигде отдыхать не изволит. Меня вот в одно и то же место дважды в отпуск калачом не заманишь, я люблю новые места, новые впечатления. А тут – каждый год со времён царя Гороха. У меня от любопытства аж зубы чешутся!       Настроение у Анны вмиг упало. Значит, конечный пункт их морской поездки – исхоженная вдоль и поперёк, знакомая до оскомины Анапа?! Нет, только не это…       - Мог бы просто меня спросить, – опустив глаза, сказала безжизненным голосом. – Обыкновенный там санаторий. С услугами и сервисом на уровне советского бесплатного медицинского обслуживания. Только теперь уже платного. Папа к нему просто с молодости привык. Придумал, ещё до женитьбы на маме, что это традиция такая, вот и ездили. А так – ничего особенного.       - Да? Ну ладно, – постарался Владимир пожать плечами как можно беззаботнее.       Вмиг погрустневшие глаза и поза, полная обречённости полоснули по сердцу отравленным кинжалом. «Потерпи, моя девочка, завтра всё изменится!» – мысленно пообещал он жене и погладил прохладные, ещё чуть влажноватые, пахнущие счастьем и ромашками льняные волосы.       Рассудив, что потолкаться в толпе туристов у бассейнов и баров они ещё успеют, Корф заказал завтрак в каюту. К тому же, были опасения попасть под прицел фанатских фотокамер, ведь в очереди на регистрацию его узнали. Он хотел как можно дольше ограждать от этого Аню, по крайней мере до тех пор, пока она окончательно не окрепнет от стресса, полученного в сочинском тоннеле, и вот совершенно неожиданно здесь, испугавшись раскинувшихся прямо под балконом морских просторов.       Внушительная внешность стюарда произвела на Анну впечатление. С удивлением посмотрев на доставившего завтрак сотрудника в белоснежном кителе, она с трудом заставила себя отвести глаза, чтобы не разглядывать слишком уж навязчиво. Когда Никита удалился, жена повернулась к наблюдавшему за ней Владимиру:       - Они тут все такие… масштабные?       - Понравился? – тщательно скрывая рождающуюся ревность за насмешливым тоном, изогнул соболиную бровь.       - Впечатляет, – кивнула Аня. – Но как-то странно: этому бы богатырю как минимум в спецназе служить, а он с подносами бегает.       - Многие студенты на лето устраиваются подработать стюардами, – пожал плечами Корф. – Может, он тоже учится.       - Может, – согласилась жена.       - Анечка, как ты смотришь на то, чтобы устроить завтрак на балконе? Там два удобных кресла и стол. Или ещё не отошла от шока?       Осторожно подойдя к балконной двери, Анна выставила наружу любопытный носик. Подготовленная к ожидаемому пейзажу, довольно смело огляделась, шагнула из каюты на свежий воздух, но руки́ с обручальным колечком от дверного косяка не отняла. Владимир подошёл со спины, снял холодные пальчики с гладкой поверхности, крепко сжал в своей большой ладони, придавая уверенности. Прижался к напряжённой спине, поймал вторую руку. Шаг в плотном контакте, совсем крошечный, но вместе, в ритме общего дыхания. Пауза. Вдох-выдох. Ещё один шажок. Вдох-выдох. Ещё. Достигнув балконного ограждения, Владимир положил ладошки жены на перила, накрыл сверху своими.       - Страшно?       - С тобой? Нет!       Доверчиво прижавшись к мужу, Анна со спокойной улыбкой любовалась солнечными бликами на поверхности лёгких волн. Пусть окружающая красота перед глазами всего лишь до завтра, но сегодняшний день принадлежит только ей! Она будет радоваться бескрайним морским далям, лёгкому покачиванию корабля, ласковому солёному ветерку, что развевает волосы, крикам редких чаек, с удовольствием ждать приветственных прыжков красавиц-афалин и не думать о завтрашнем утре. Завтра будет завтра. А сегодня – только она, её любимый Володя и море!       Они гуляли по кораблю, который оказался намного больше, чем думала Анна, по возможности избегая многолюдных мест. На обед отправились в ресторанчик на самой нижней палубе, почти пустой, ведь туристы предпочитали располагаться за столиками с видом на море. Небольшой бум фанатской активности подстерёг Корфов у огромного бассейна с морской водой. Пришлось стойко выдержать все просьбы узнавших Владимира зрительниц об автографах и совместных фото, чтобы по возможности застраховаться от несанкционированных кадров неуёмных поклонниц с откляченной пятой точкой в момент вылезания из бассейна или раскрытым во всю ширь ртом после глубокого нырка. Аня многозначительно присела на шезлонг рядышком, сложив руки на груди, изредка бросая на мужа красноречивые взгляды, в которых посмеивающийся в паузах между фото Корф без труда читал: «Давай, давай, работай. А я, коварно брошенная-покинутая, буду смирно сидеть и вырабатывать выдержку и философское отношение к издержкам статуса жены звезды». Покончив с автографами, первым делом Владимир подал руку жене, а когда она поднялась, опалил жадным взглядом, будто оторвался от неё не десять минут назад, а минимум полгода, и наградил за ожидание сумасшедшим поцелуем. Воздух вокруг бассейна заискрил от фотовспышек.       - Ну всё, обязаловку отбили. Представляю, что будет в соцсетях буквально через час. Ладно, Беня не каннибал, живьём не слопает, а от остального отмашемся! Пошли купаться?       - Наконец-то! – тоном капризули воскликнула с блаженной улыбкой мадам Корф и под довольных смех мужа скинула парео.       Ужинали на балконе, любуясь необычайно красочным закатом, со смехом и весьма едкими комментариями вспоминая самые яркие моменты прожитого дня, рассматривая сделанные на память фотографии. На покой пришлось отправиться пораньше – Владимир предупредил, что утром прибытие на рассвете.       Конец одиннадцатого акта