Стакан воды. Околотеатральная история

      После загса, повинуясь многолетним свадебным традициям, молодожёны и гости отправились в продолжительный вояж по достопримечательностям славного города на Неве, дабы запечатлеть праздник рождения новой семьи на фоне самых красивых видов. Два фотографа и три оператора видеосъёмки трудились над летописью первого дня семейной жизни Владимира и Анны Корфов. Погода благоволила счастливой паре, радуя ярким солнцем, отражающимся в многочисленных окнах дворцов и усадеб, играющим бликами на куполах храмов и глади многочисленных рек и каналов Северной Венеции.       - Ты счастлива, Анечка?       - Очень!       Новобрачные едва замечали суету вокруг них, переполненные эмоциями. Свадебный кортеж без заминок перемещался по заранее согласованному плану благодаря неусыпному вниманию Алекса и Маши к каждой детали происходящего. Операторы почти не отвлекали молодожёнов, профессионально ловя самые красивые моменты и удачные ракурсы, навсегда сохраняя на память неподдельную радость молодых супругов, искренние, не постановочные улыбки.       В последней перед отъездом к храму на венчание точке фотографирования задержались немного дольше – организаторы предложили желающим утолить жажду, проверили наличие у дам головных уборов для посещения церкви. Воспользовавшись паузой, к дочери решительным шагом подошёл Пётр Михайлович, что до того держался столь же отстранённо, как и в загсе.       - Анна, я не одобряю всё происходящее, это тебе прекрасно известно. Ты связалась с этим актёром и почувствовала себя достаточно взрослой, чтобы совершать серьёзные ошибки, и я ничего, к сожалению, не смог с этим поделать. Этот твой возмутительный брак… – многозначительная пауза была призвана подчеркнуть весомость отцовских слов. – Что же, видимо, тебе суждено совершить все те ошибки, от которых была бы защищена, будь ты благоразумной дочерью, которая следует советам людей, проживших долгую жизнь и желающих тебе только добра – твоих родителей. Но я не в силах видеть, как ты губишь не только свою жизнь, но и бессмертную душу. Анна! Заклинаю тебя – пока не поздно, откажись хотя бы от венчания!       На протяжении пафосной речи отца невеста становилась всё бледнее, сливаясь тоном лица с оттенком атласа своего свадебного наряда. Вокруг молодожёнов и их родителей собрался плотный круг из родных и близких. Романов поспешил дать команду операторам приостановить съёмку.       - А если он тебя, венчанную жену, потом бросит? Ведь всю оставшуюся жизнь без греха ни одного мужчины коснуться не сможешь! – суровый родительский перст нацелился в грудь Корфу. – И не говори, что уверена в нем, как в себе, глупости это. Человек и сам в себе не может быть полностью уверен. Что ты будешь делать, если твой избранник тебя предаст?       Гордо и спокойно подняв лицо к отцу, что возвышался над нею на целую голову, с поразившей Владимира уверенностью его хрупкая, но стойкая жена заявила:       - В монастырь уйду.       Молодой муж содрогнулся – шутки в её голосе не было ни на грош. Боковым зрением заметив, как Марфа покачнулась и схватилась за сердце, непроизвольно вскинул руку, чтобы поддержать тёщу в случае необходимости. Схлестнувшиеся в немой схватке взглядов отец и дочь не шелохнулись.       Тяжело вздохнув и по привычке приложив руку куда-то в область нагрудного кармана с уголком франтовского белоснежного платка, Пётр Михайлович заключил:       - Ну что же. Я сделал всё, что мог. Я умываю руки. Ты сама затягиваешь петлю на своей шее, Анна. И я не желаю быть этому свидетелем. Прощай.       Казалось, сама природа притихла в тот роковой момент. Даже обычные звуки уличного шума растворились в небытии, окутавшем новобрачных. Будто во сне, невеста следила взглядом за удаляющимся отцом. Стоящий за спиной молодожёнов Иван Иванович побледнел, схватился за сердце, медленно выравнивая сбившееся дыхание. Надежда Николаевна взяла мужа за руку, тревожно заглядывая в посветлевшие до полупрозрачности глаза. Корф-старший ободряюще кивнул супруге, показывая, что приступ был кратким и не сильным, всё уже проходит.       Вдруг Пётр Михайлович остановился. Обернулся небрежно, в полкорпуса. Поискал глазами что-то позади себя, удивлённо перевёл взгляд чуть дальше, туда, где только что стоял рядом с дочерью и женой.       - Марфа!       Повелительный тон с лёгкими нотками удивления заставил Владимира поморщиться. Он посмотрел на тёщу. Несчастная женщина разрывалась между привычкой быть во всём покорной мужу и любовью к дочери. Рассерженный непослушанием жены, тесть впился в её лицо ледяным взглядом, вскинув подбородок. Марфа перевела на дочь полные слёз глаза. У Анны в лице не осталось ни кровинки. Немые губы лишь смогли беззвучно шепнуть: «Мамочка…» Не в силах принять рокового решения, разрываемая ужасом женщина закрыла глаза.       - И чего это вы удумали, господа хорошие? – раздался среди общего безмолвия возмущённый голос Варвары Степановны. – Коли оба родителя уйдут, кто же невесте родительское благословение перед венчанием даст? Не дело это, Марфа Егоровна, вот как хочешь ты, а не дело!       Будто опомнившись, мать кинулась обнимать едва удерживающуюся от рыданий Анну.       Выпрямившись в струну, олицетворением непоколебимой добродетели Пётр Михайлович с почти неприкрытой угрозой в голосе прошелестел:       - Ты хорошо подумала, Марфа?       Растерянная женщина лихорадочно оглядывалась вокруг, ища непонятно откуда поддержи, помощи, а может, наивно надеясь, что кто-то или что-то позволит ей не брать решение на себя.       Владимир несколько севшим от волнения голосом обратился к тёще:       - Марфа Егоровна, в любом случае вы можете рассчитывать на нас. Наш дом для вас всегда открыт, вы знаете. Я сумею позаботиться не только об Анне, но и о вас. Так что решение за вами.       Смаргивая слёзы, она лишь мелко, судорожно закивала, не выпуская из объятий дочь. К эпицентру семейного скандала приблизилась Зинаида Штерн.       - А хочешь, у нас с Ильёй поживёшь. В конце концов, сколько уже можно, Марфа! К дочери в гости открыто пойти боишься, всё походами ко мне отговариваешься. Взрослая баба, жизнь прожила, а всё с оглядкой на что-то живёшь, а не как самой надо. Младшие наши квартиру в ипотеку берут, тоже съезжают, одни остаёмся! Давай уже к нам – и все дела!       Благодарно улыбнувшись дрожащими губами подруге и зятю, Марфа едва выговорила, пряча взгляд от мужа:       - Я остаюсь, Пётр.       - Это твоё окончательное решение? Что ж, как знаешь.       Полный оскорблённого достоинства, новоиспечённый тесть двинулся прочь.       Следом за ним, поразительно напоминая шакалёнка Табаки из известного советского мультфильма про Маугли, засеменил Забалуев, опалив Анну презрением и шикнув на своё многочисленное семейство, чтобы следовали за ним. Корф едва челюсть не потерял, когда перехватил взгляд Глафиры Забалуевой на Марфу. В нём сквозило разочарование пополам с осуждением. Для неё было просто неслыханным делом, почти вселенским преступлением пойти мужу наперекор, и это читалось на её лице, словно в открытой книге. За матерью нехотя поплелись великовозрастные детки.       Проследив недобрым взглядом за удаляющейся процессией до тех пор, пока последний из Забалуевых не перешёл на другую сторону улицы, Алекс обернулся к Марии. Девушка вернулась из плотной толпы гостей, переваривающих увиденное, умело улучив момент, чтобы напоить Марфу имеющимся наготове успокоительным.       - Господи, какой ужас! Устроить такое на свадьбе… Это ж целый стол теперь пустой, Саш! А мы их за второй посадили, сразу за родственниками, перед носом у Корфов…       Мозг Романова соображал со скоростью хорошего процессора.       - Мигом туда, крайний пусть уберут, а карточки со всех столов переставят на один вперёд!       - Поняла, Саша, всё сделаем.       На минуту оставив новобрачную возле матери и Зины Штерн, Владимир наклонился к самому лицу Заморёнова:       - Степаныч, за Марфой пригляди, как джентльмен: из машины, в машину, на банкете чтоб бокал не пустой – вы же вместе за нашим столом сидеть будете. Варвара Степановна с мужем, мои тоже парой, ты уж не оставь тёщу, будь добр!       - Будь спокоен, Володь, всё сделаем в лучшем виде, – кивнул маститый актёр.       По-хозяйски обведя взглядом всё ещё притихших гостей, Варвара подмигнула жениху:       - Ну что, все неприятности удалились... Теперь приятности попрут! Давайте-ка по машинам, а то на венчание опоздаем. Правильно я говорю?       Вместо Корфа ей ответил с фирменной улыбкой Алекс:       - Совершенно верно! Дамы и господа, просим всех садиться в транспорт. Не будем заставлять батюшку ждать.       Несколько минут назад Владимир и Анна стали супругами не только по мирским законам, но и пред ликом Господа. Счастливо улыбаясь друг другу, вышли из храма. Мир и покой, царивший в их душах, не могло поколебать в этот миг ничто из прошлого, а будущее… Свою историю отныне они будут писать вместе, шагая по жизни рука об руку.       Выпустив на паперти двух белоснежных голубков, молодожёны спускались по лестнице, когда супруга заметила, что их «длинмузина» за церковными воротами нет.       - Володя, а наша машина…       - Она нам больше не понадобится, – загадочно улыбнулся молодой муж.       Почти сразу же Анна услышала цокот копыт и характерный шум, который был ей знаком по прогулкам вдоль множества достопримечательностей родного города. Спустя минуту к воротам подъехал нереальной красоты закрытый экипаж с четвёркой белых коней и возницей в шёлковой ливрее.       - Сказка начинается, госпожа Корф! Прошу!       - Разве всё, что было до этого, ещё не сказка?       - Решать тебе, Анечка. Так что, едем?       Кивнув с радостной улыбкой, жена вложила свои пальчики в крепкую, надёжную мужскую ладонь. Усаживая Анну в карету, муж краем глаза следил за происходящим вокруг: оператор успел снять и приезд кареты, и их посадку, помощники Алекса торопили гостей рассаживаться по автомобилям и отправляться вперёд. Правильно, до их неспешного приезда большинству гостей нужно успеть переодеться. Неподалёку увидел Дэна, они с женой, как обычно, держались за руки, словно два влюблённых школьника. Уловив его взгляд, семейная пара поразительно синхронно подмигнула новоиспечённому супругу. «Успели всё-таки!» – улыбнулся мимолётно, кивнув однокурсникам.       Устроившись рядом с новобрачной в карете, Владимир взял с противоположного сиденья две пары перчаток. Те, что подлиннее, протянул ей:       - Если уж мы отправились на романтическом транспорте прямиком в сказку, нужно примерить сказочные аксессуары. Прошу.       Ловко натянул свою пару, помог Анне расправить складки тонкой эластичной ткани, доходящей почти до локтя изящной ручки, мимолётно поцеловал приоткрытое в атласном наряде плечико.       - И ещё кое-что.       Небольшой предмет, напоминающий футляр для дорогой авторучки, что лежал рядом с перчатками, оказался сложенным веером. Владимир умелым движением раскрыл корпус, закрепил в открытом положении и помог надеть шёлковую петлю на запястье, стянул по размеру крошечным «бегунком».       - Вот теперь всё на месте, мы готовы к прибытию в обиталище нашей сказки, – улыбнулся Корф и коснулся губами сквозь ткань пальчика с обручальным кольцом.       Карета двигалась по набережной Фонтанки, Анна то и дело отрывала взгляд от знакомых с детства видов, чтобы в сотый раз улыбнуться любимому.       - Снова едем кататься? Но ведь до венчания уже объехали все достопримечательности. Наш свадебный альбом, наверное, будет толщиной с «Войну и мир»!       - Нет, Анечка, это уже просто короткое путешествие с венчания на бал.       - На бал?       - Я же обещал моей любимой Золушке сказку, – нежно поправив фату у лица, Владимир указал жене в окно кареты: – А теперь смотри туда.       Небольшое столпотворение у знаменитых ворот Фонтанного дома из пары машин, нескольких серьёзных личностей в чёрном с гарнитурой на одном ухе и крошечным микрофоном а ля Кевин Коснер в «Телохранителе», одного из операторов, что снимали их сегодняшнее торжество, и с десяток прохожих-зевак заставили сердце Анны замереть на секунду, а затем забиться взволнованной пташкой.       - Володя…       - Что, любимая?       - А почему…       - Почему именно Фонтанный дом? Так где же ещё мы могли бы устроить представление по мотивам некоторых сцен сериала «Потерянная Анастасия» в честь бракосочетания исполнителя главной мужской роли Владимира Корфа и самой главной любительницы этого телевизионного действа Анны Платоновой? К тому же, муж из церкви должен везти жену в свой дом. Так что следуя сценарию фильма, судьба нам с тобой праздновать свадьбу была только здесь!       - Значит… – медленно переваривала новость Анна, – ты приготовил праздник в стиле сериала, который нас познакомил?       - Именно, – кивнул Владимир, вглядываясь в выражение лица любимой. – Аня, тебе не нравится идея?       С трудом справившись с внезапным головокружением, доведя затянувшейся паузой новообретённого мужа почти до кондрашки, Анна кинулась ему на шею, не заботясь о состоянии роскошного наряда:       - Я тебя обожаю! Ты самый-самый лучший на свете!!!       Подъехавшую карету встречали два ливрейных лакея и величественный распорядитель бала с двухметровым церемониймейстерским жезлом. Часть дам, успевших привести свои наряды и причёски в соответствие с эпохой сериала, в сопровождении кавалеров во фраках (опять везёт этим мужчинам, напялил себе костюм пингвина ещё дома, запасся белыми перчатками – и никаких больше забот!) ожидали молодожёнов у главного входа. Красивый момент снимали сразу тремя видеокамерами с разных точек. Когда супруги Корф увидели, как преобразило Марфу Егоровну кремово-кофейное бальное платье с достаточно смелым декольте и искусно прикреплённый сзади к её высокой причёске шиньон с роскошными локонами, то здорово позабавили «свежеиспечённую», по меткому выражению Заморёнова, тёщу одинаковыми восхищённо-обалдевшими физиономиями.       - Да уж, Корфуций, – крякнул Юрий Степанович, – если и вправду твоя жена через двадцать лет будет так хороша, как её матушка сегодня, то я тебе, чёрту этакому, от всей души завидую!       Владимир со смехом ткнул кулаком в плечо свидетеля, мать и дочь очаровательно покраснели.       После общего фотографирования на фоне особняка и уютного дворика распорядитель важно пригласил виновников торжества и уважаемых гостей следовать за ним.       В Большой парадной зале, оформленной в бело-золотых тонах, молодожёны встречали гостей у специального столика для подарков, благодарили и приглашали располагаться. Долгорукие подошли аж с тремя коробками: Мария Алексеевна преподнесла презент от бухгалтерии театра, Андрей – общий подарок от всей семьи, а Наташа попросила открыть свою коробку сразу. Там лежал шикарный веер из белоснежных страусиных перьев с позолоченной ручкой и записка. Владимир узнал почерк своей партнерши по сериалу: «С Голливудских холмов желаю мадам Корф успешной карьеры под стать мужу, счастливой вам семейной жизни и радостного праздника. Володька, ты удачливый чертёнок! Пусть мой подарок напоминает вам о фильме, благодаря которому мы с тобой долго ещё будем знамениты, а вы обрели своё счастье. Лена.»       Аня сразу же при помощи Наташи открепила от запястья небольшой веер из белого кружева и опробовала на «ветродуйность» роскошный аксессуар, безупречно вписавшийся в образ невесты.       Когда молодожёны и гости заняли свои места и немного успокоились, Аня увидела сбоку небольшой стол, украшенный с излишней помпезностью, возле него стояли вместо обычных стульев стилизованные кресла, больше похожие на миниатюрные троны. Спустя буквально пять минут его назначение стало понятно: из боковой комнаты, где дамы облачались в исторические наряды, а при желании могли получить дополнения к причёскам и прочие бальные аксессуары, вышли актёры, исполнявшие в сериале роли царственной четы, в парадных костюмах своих героев. По знаку распорядителя бала в расшитой золотом ливрее все поднялись и раскланялись с «императором и императрицей». Косплей чудесного киношно-великосветского бала набирал обороты. У Анны росло ощущение, что она действительно попала в волшебную сказку – на приглашение Владимира откликнулись почти все исполнители главных ролей, с удовольствием включившись в игру «Женить Корфа». И тем острей чувствовалось отсутствие экранного отца главного героя – месяц назад одна из известных немецких клиник с прискорбием известила: любимому актеру нескольких поколений русских зрителей они ничем не смогли помочь…       Праздник разворачивался перед глазами восхищённой невесты, удачно сочетая элементы классического привычного свадебного банкета и стилизованные фрагменты её любимого сериала. «Их величества» периодически «соизволяли провозгласить высочайшие повеления», в соответствии с которыми слово для поздравления предоставлялось очередному гостю или исполнялись те или иные номера развлекательной программы.       Виновники торжества уже не чаяли увидеть на своём празднике сильно припозднившегося Оболенского, когда уважаемый гость, рассыпаясь в извинениях, в сопровождении измотанного хлопотами Алекса появился в парадной зале. Зато вместе с коробкой, перевязанной широкой золотой лентой с бантом, Сергей Степанович с отеческой улыбкой протянул Анне студенческий билет театрального училища, где по его протекции была вписана заранее, без всяких подтверждающих документов, её новая фамилия: «Корф Анна Петровна, 1 курс, актёрское отделение».       Пока муж с матерью успокаивали чуть не рыдающую от счастья студентку, «их величества» провозгласили очередной тост за звёздную семью.       - Вот так, Марьсевна, – усмехнулась Варвара Степановна, – это ещё бабка надвое сказала, кто кого по красной дорожке провожать-то будет!       Полной неожиданностью для новобрачной стало пожелание «её величества» услышать чудный голос госпожи Корф.       - Не откажите Нам в удовольствии услышать в вашем исполнении, дорогая, скажем… – «государыня» сделала вид, будто призадумалась, – скажем, красивый романс.       Под аплодисменты Анна поднялась со своего места. Жуковский, с готовностью прошедший к белоснежному инструменту, встретив чуть растерянный, но порядком возмущённый взгляд Анны, в котором без слов читалось: «И вы, Брут?!», только чуть пожал плечами в оправдание и указал глазами на жениха, мол: «Это всё он, это его идея, что я мог поделать?» Метнув мужу весьма серьёзный взгляд, очаровательная в своём смущении «жертва свадебного сценария» отправилась к роялю.       Удачное исполнение любимого романса и оглушительные овации гостей сгладили лёгкую обиду за пережитый минутный стресс, что, впрочем, не избавило Владимира от упрёка:       - Я чуть с ума не сошла от волнения! Как можно!       - Ты пела прекрасно, Анечка! Всё было очень хорошо! К тому же, – муж хитро улыбнулся, – тебе нужно привыкать к неожиданностям. Импровизация – часть актёрской профессии.       - А кто говорил мне, что самая лучшая импровизация – домашняя заготовка? – вернула ему супруга взгляд с поразительно похожим выражением.       - Разве у вас с Василием Андреевичем романс не был отрепетирован? – уже не скрываясь, забавлялся Корф.       - У, коварный ты тип!       - Так знала, за кого шла. Чего теперь возмущаться… – поднял глаза к потолку и наигранно-обречённо вздохнул.       Легонько дёрнув мужнино ухо, Анна зловещим шёпотом, но с ласковой улыбкой пообещала:       - Я придумаю, как тебе отомстить, поверь, дорогой. И мстя моя будет ужасной…       - Надеюсь, до развода ты не додумаешься, – с надеждой на прощение поглядел на неё Владимир покаянным взглядом.       Довольно долго и пристально поглядев в любимые глаза, в которых можно было разглядеть рождающуюся тревогу, Анна поджала губки:       - Я подумаю… до полуночи! Пока карета не превратится в тыкву и всё такое. Вот! – и вполне удовлетворённая первой порцией «коварной мсти», показала мужу украдкой самый кончик языка.       Сияющий муж расхохотался.       Вскоре «царственная чета» объявила начало танцев. Вставая под руку с Владимиром в позицию первой пары, Анна в очередной раз поблагодарила мужа за предусмотрительность – при подготовке к вступительным экзаменам её репетитор по хореографии разучил с ней несколько оригинальных па к вальсу, которые «по счастливой случайности» были превосходно известны и её партнёру. Следом за ними Юрий Заморёнов галантно вывел на паркет застенчиво улыбающуюся Марфу, безмерно благодарную свидетелю за внимание, которым на всём протяжении вечера была окружена, практически позабыв тяжёлое впечатление от выходки мужа.       Балом в стиле позапрошлого века, окончившимся роскошным салютом, остались довольны и виновники торжества, и гости. И было совсем не важно, что дамы путали последовательность фигур полонеза, а кавалеры безбожно нарушали все мыслимые и немыслимые правила светского этикета. На этот день каждый приглашённый на необычную свадьбу гость из актёрской братии почувствовал себя немного дворянином, а вчерашние зрители всех профессий и увлечений – немного актёрами.       Конец десятого акта