По дороге на запад

Хаккай напился. Для этого небывалого события имелась уважительная причина. Вернее, причин было столько, что Хаккай просто не мог не напиться. Выехали на рассвете. Немедленно запотело стекло джипа. Монокль тоже запотел. Сидящие на заднем сидении братья - близнецы по разуму от холода и отсутствия пейзажей впали в дрёму, со временем перешедшую в крепкий утренний сон. Санзо, как назло, не спалось. Он бодрствовал и зудел. - Хаккай, дворники включи. - Хаккай, побыстрее нельзя? Нас улитки обгоняют! - Хаккай, сдай назад. Теперь газуй! - Хаккай, не трясись на колдобинах! - Хаккай, тормози! - Хаккай, скорость переключи. Вскоре у Санзо подмокли сигареты. - Совсем ослеп? - Ёкай безрукий! - Па-ра-зи-ти-на! - Убью! Туман перешёл в моросящий дождь. После мутного полудня компания остановилась пообедать. Хаккай предложил: - Давайте, пока дождь поутих, наскоро перекусим? Санзо мотнул головой и приказал: - Суп нормальный вари, у меня от бомжпакетов изжога. - И кашу, - добавил Гоку. Годжо мерзко захихикал: - Если будешь кушать кашку, будет мягкая… ай! - Сам ты… ай! - Заткнитесь! Хаккай, где суп? Хаккай, кашляя дымом, пытался развести костёр. Наконец, мокрые дрова разгорелись, вода закипела. Хаккай увлёкся процессом. Тушенка, капуста, картошка… Санзо потянул носом: - Помидоров добавь. Оказалось, что обитатели заднего сидения спали именно на помидорах. Хаккай со вздохом сообщил: - Есть только томатная паста. - Растяпа ты! Давай пасту. Неудобный ключ не держался в мокрых пальцах, банка не хотела открываться. В конце концов, ключ соскользнул и пропорол ладонь. Хаккай сбегал за йодом и вернулся к подыхающему без внимания костру. Шипя, он полил ладонь и принялся заматывать рану бинтом. Неловко перехваченный пузырёк йода кувырнулся в открытую банку пасты. Хаккай закрыл глаза, открыл, завязал узел на повязке, выудил пузырёк и обернулся к икко, сидящей под деревом: - Давайте пасту есть вприкуску? - Почему это? – спросил Годжо. - Мне она не нравится, - ответил Хаккай, и это было чистой правдой. - После отъезда ты стал таким привередливым. Еду благополучно разлили по тарелкам. Санзо попробовал суп, улыбнулся и положил в него ложку пасты. Снова попробовал. - Как же ты отвратительно готовишь… - процедил монах, с ненавистью разглядывая тарелку. Дунул ветер, и с неба полил дождь. Хаккай стоял с тарелкой в руках и зачарованно смотрел, как поверхность супа пузырится от капель. В городе - ещё не успели занести в номер вещи - а Годжо уже занял ванную и крикнул оттуда: - Хаккай, купи, пожалуйста, арбуз. А то зима скоро, так все арбузы без нас кончатся. Монах, покосившись на карту, буркнул: - И не менее десяти банок тушенки. - И не менее двадцати – сгущёнки, - добавил Гоку. - Томатной пасты большую банку, чтобы надолго хватило, - продолжил Санзо. Хаккай попробовал возразить: - Пасты у нас ещё много. Санзо был непреклонен: - Она омерзительна. Из похода по магазинам Хаккай вернулся уставшим страшно. Руки, обременённые бесконечными пакетами, разгибались вопреки желанию владельца. Пока Хаккай разминал затёкшие пальцы, приодевшийся Годжо похлопал себя по карманам, пожал плечами и схватил со стола сигареты монаха. Хаккай заволновался: - А тебе Санзо разрешил? - Не видит, значит разрешил, - весело ответил Годжо, взял зонтик и ушёл в дождь. Через минуту, когда Хаккай закончил распаковывать покупки и собрался выпить чаю, послышалось грозное: - Где мои сигареты?! Хаккай промолчал. - Где Годжо?! - Ушёл погулять. Санзо хмыкнул: - И ты сходи, заодно сигареты мне купишь. Хаккай скрипнул зубами, натянул промокшие ботинки и вышел на улицу. Он гулял по мокрому асфальту до полного околения и радовался тому, что всё это время Санзо мучается без сигарет. Перед возвращением Хаккай заглянул в винную лавочку и вышел оттуда с увесистым свёртком. В номере было темно: буйный монах, легкомысленный каппа и прожорливый подросток мирно спали. Хаккай сел на свою кровать и откупорил первую бутылку. Он пил всю ночь и утро встретил совершенно невменяемым. Весь следующий день, цепляясь за руль трясущимися руками, машину по очереди вели Санзо и Годжо. Гоку умирал от страха. Джип нервно моргал фарами и жалобно пищал. Хаккай сидел на заднем сидении и улыбался, время от времени, мурлыкая весёлую детскую песенку. На следующий день с утра пораньше напился джип. Собственно, не напился, а так – хватил один глоток для храбрости. Он зубками прокусил коньячную пробку и высосал всю бутылку до дна. А вот это, я вам скажу, была поездка!