«Наши дома — это наши тюрьмы, но мы обретем в них свободу, если сумеем украсить их по нашему усмотрению.»
Коко Шанель
«Ах, эта чудная Белла Гот!» — вот что вам бы ответил любой житель Новосёлка, спроси вы у него про Беллу. И правда, хранительница очага самого известного дома в городе была необычайно красива: её темные как смоль волосы ниспадали до ключиц, тёплый взгляд карих глаз ласкал душу, а знаменитое красное платье подчёркивало фигуру, которую эта женщина чудом держала в форме после двух родов. Но не только за приятную внешность она так полюбилась каждому горожанину. Белла была добра душой, простодушна и мила в общении. Как божий одуванчик, всегда светилась и улыбалась миру, и всем казалось, что мир ей тоже улыбался. Но только не в этот год… Их брак с Мортимером давно трещал по швам. За столько лет совместной жизни они охладели друг к другу и всё чаще стали сориться по пустякам. Белла каждый раз корила себя за несдержанность с мужем, ведь в чём он виноват? В том, что купил молоко не той жирности? Нет, тут дело было в другом… *** Гробовую тишину столовой прерывал стук ложки о кружку. Белла, не торопясь, размешивала ею чай, пристально рассматривая семейный портрет, что так величественно висел на стене. Она всё смотрела на изображенного там Мортимера, пытаясь найти хоть что-то в супруге, что могло бы найти отклик в её сердце, но пока не удавалось. Статный мужчина с портрета смотрел на неё счастливым взглядом, держа на руках малютку Александру. «Какое счастливое время… » — подумала Белла и печально вздохнула. Горячая кружка дарила приятное тепло холодным ладоням, небольшие морщины на которых выдавали возраст. Леди Новсёлска скоро должно было стукнуть тридцать восемь лет. — Нам надо поговорить… — совершенно неожиданно донеслось из прохода, где стоял Мортимер, облокотившийся об косяк двери. Вид у мужчины был подавленным, как и его тихий хрипловатый голос. Морти сделал несколько неторопливых шагов по направлению к стулу, усаживаясь рядом с Беллой. Его усталый взгляд был направлен на супругу и он вот-вот готов был ей что-то сказать, да только, все не решался. Минута тишины. — Погода сегодня такая, неподходящая. Хотя ты и любишь дождь, это то я помню… — начал он свой разговор ни о чем. — Морти, прошу, меньше воды, больше дела, — прервала его супруга. Она уже понимала, что речь пойдёт не о покупках в магазине, но подготовить себя к серьёзному разговору всё не могла. Душа уходила в пятки от ожидания. — Я изменил тебе… — Сердце пропустило несколько ударов. — Это милая девушка, наша соседка Донна. Ты не подумай, я не хотел, чтобы все вот так обернулось, просто она оказалась особенной, такой непонятной, безбашенной, интересной… — Слова лились из него сами собой, пока Белла не прервала его. — Достаточно. — отрезала женщина, глаза её наполнялись слезами, а ком в горле мешал дышать. — Неужели мы дали прогнить нашему браку… Теперь он мне напоминает старый, разбитый дом, хозяева которого давно мертвы. А ведь я тоже была с тобой нечестна… Нервы обоих доходили до предела, столько откровений за восемнадцать лет брака выдержать было непросто. — Я переспала с Доном. Больше ни говоря ни слова, она встала из-за стола, направляясь в спальню, чтобы собирать вещи и сбежать из этого пристанища грехопадений. За спиной раздался громкий звон разбитой кружки и приглушенное «Боже мой» от её непутевого мужа.