Эллерион

      Слух ласкали трели утренних птиц, что обычно замолкали в такую пасмурную и ветреную погоду. Истома сковала всё тело, движения давались с трудом. Элен неспешно расчёсывала серебристые длинные пряди, вслушиваясь в свои ощущения. Предчувствие чего-то необыкновенного, что могло в корне изменить её жизнь, пугало, но вместе с тем приносило радость. Девушка вылила немного ключевой воды в ладонь и, блаженствуя, провела по лицу. Прохладные капли стекали по коже белой хрупкой шеи и исчезали за воротом ночной рубахи.       Внезапные громкие удары в дверь заставили пальцы Элен разжаться, и кувшин с грохотом разбился о каменный пол. В дверь заколотили с ещё большим упорством. Стараясь не наступить на белые осколки, принцесса ринулась к двери, но вместо уже привычного лица верного Эвиэля девушка увидела перед собой недовольного Алана.       – Какого отступника ты ещё не одета?! Сколько можно тебя ждать, если не можешь быстро одеться самостоятельно, то зови прислугу! Чего уставилась-то? – добавил он уже спокойнее, видя неподдельное замешательство в её широко раскрытых глазах.       Постояв так ещё немного, Алан, видимо, решил, что нелишним будет оградить себя от возможного гнева, и закрыл прямо перед ней дверь. Правда, её почти сразу же снова открыли.       – Алан, что ты здесь вообще забыл? Где Эвиэль? Да и какое ты имеешь право ломиться в мои покои?       От гнева её скулы и кончики острых ушек покрылись едва заметным румянцем, который стал насыщенней, когда она осознала, что стоит в дверях в одной лишь тонкой, прямо-таки полупрозрачной ночной рубашке, не закрывавшей и её коленок.       Элен резко захлопнула дверь, чтобы только не видеть ухмыляющегося лица юноши.       – Прародительница, какой стыд. Ты ничего не видел, понял? – через некоторое время угрожающе произнесла она.       Ханжой она не была никогда, да и нагота не слишком сковывала её, но довольная, абсолютно наглющая физиономия рыцаря подействовала на неё, как удар хлыста на ретивого коня.       Молодые люди направлялись к мрачным чугунным воротам, ведущим в город.       – Эвиэль никогда раньше не покидал стены крепости без крайней необходимости. Что он забыл на центральной площади, он сказал тебе?       – Ни слова, – ответил рыцарь, поморщившись от боли в рассечённой губе – подарок взбешённой подруги. – Он поймал меня во дворе, я уже хотел идти на полигон, но вот свалилась неожиданная миссия. Эльф был спокоен, как скала. Сказал, что так и так сегодня сопровождать тебя буду я.       – Ясно.       Она плотнее укуталась в плащ и накинула глубокий капюшон, скрывающий лицо. Девушку буквально разрывало от любопытства. Давала о себе знать и лёгкая обида – в конце концов, Эвиэль мог предупредить её сам.       – Значит так, Алан, держись чуть поодаль от меня, мы не должны своим видом порождать слухи.       – Слушаюсь, миледи, – ответил рыцарь с театральным поклоном.       Добротно пошитая одежда из дорогой ткани и без того приковывала взгляд. Элен не думала, что их разделение действительно может отвести от них внимание, но зато только это могло спасти их от пересудов: Алана знали многие, и красавец не позаботился скрыть лицо. Он сидел верхом на своем породистом гнедом, со скукой оглядывая дома и стены, держа дистанцию в тридцать шагов. Если бы рядом с ним ехал кто-то, скрывающий лицо, да и в богатом костюме мужского кроя, который всё равно просто не способен скрыть природу её фигуры, то в каждом переулке потом шептались бы о том, как наследник Воронта запал в душу загадочной дворяночки, пожелавшей остаться неузнанной. От одной только мысли Элен становилось паршиво. А о том, что можно было не скрываться, не могло быть и речи: им бы попросту перегородил дорогу восторженный народ. Потому Элен и шла пешком, быстро и не оглядываясь, только высматривала в толпе высокую светлую фигуру своего телохранителя, пробираясь узкими улочками прямиком к центру города, где и тёмной ночью, и ясным днём кипела жизнь.       Неунывающие люди, преодолевая все невзгоды, всё так же шутили, ругались, вели торговлю, но от взгляда принцессы не укрылось, что многие лавки опустели. Она и сама не знала, почему вдруг стало так важно выведать, чем занят её телохранитель, что он скрывает. Может, потому что она устала? Устала додумывать, сочинять, подслушивать под дверью разговоры… Одного молчуна в лице отца ей было достаточно.        Внезапно приблизившийся Алан отвлёк её от тягостных мыслей. Он спешился, повёл коня под уздцы и как бы невзначай поравнялся с ней.       – Эй, смотри, он там.       Он взглядом указал на ряд ярких, всегда ломящихся от обилия товаров лавок у стен самого крупного торгового дома. Среди горожан, купцов и чудно одетых иностранцев эльф казался белой вороной. Он будто парил над землёй, а не ступал по грязной каменной кладке улиц. Направлялся он прямиком к одной из богатейших женщин столицы.       – Алан, постой здесь, я попробую пойти за ним.       Что он там забыл? Ведь не из-за вчерашнего случая он... Элен поморщилась. Она предпочла бы иметь с собой более привычное оружие, но из вопросов конспирации ей пришлось взять лишь родовой кинжал. Без меча она чувствовала себя совсем незащищённой. И сейчас нервы давали сбой, а привычное оружие успокоило бы её. Крепко обхватив пальцами медную ручку двери, дева сильнее надвинула на лицо капюшон и проскользнула внутрь здания. И наткнулась на недоуменный взгляд эльфа.       – Миледи?       Багрянец украсил щёки и шею принцессы. Как же она могла забыть про медальон! Какая же глупость! Эльф всё это время знал, что она следует за ним, и если он и не догадывался о слежке, то точно счёл её поведение странным.       – Ох, простите, – раздался в стороне серебристый голосок, – если вам нужна помощь… То есть, я могу вам чем-нибудь помочь?       На них смотрела невзрачная девушка, непонятно почему разодетая так, будто была единственной дочерью знатного вельможи. Синий бархат платья был обильно вышит бисером и серебряными нитями, а под подолом виднелись тонкие кружева нижней юбки. Столь роскошное одеяние совершенно не вязалось с нескладной подростковой фигуркой, пепельно-русыми тусклыми волосами в низком хвосте и тонкими чертами бледного полупрозрачного лица.       Эвиэль перевёл взгляд на принцессу:       – Миледи, с какой целью вы пришли сюда?       Элен, совершенно разбитая внезапным разоблачением, никак не могла придумать правдоподобную ложь.       – Ах, а вы… – проговорила серенькая девушка, в глубинах её глаз вспыхнуло узнавание. – Вы, я полагаю, желаете говорить с госпожой Берилл. Меня зовут Люсиль. Позвольте мне вас проводить.       Только её вмешательство спасло положение принцессы. Люсиль оказалась достаточно смышлёной и сдержанной, чтобы никак не выдать внезапных гостей – Элен уже даже успела проникнуться к ней симпатией. Маневрируя в толпе спорящих торговцев, они прошли в другой конец помещения, к огромной доске, испещрённой схемами и графиками, за которой пряталась крепкая дубовая лестница. Наверху, опираясь на перила и наблюдая за людьми в нижней зале, тихо переговаривались скупщики; там, видимо, происходил какой-то обмен: перед доской на длинном столе на весах взвешивались мешочки с драгоценными камнями. Девочка провела гостей через один из драпированных проёмов. Стены коридора были отделаны панелями из красно-рыжего дерева.       – А что забыл здесь ты? – шёпотом спросила Элен своего рыцаря.       – Я подозреваю, миледи, – так же тихо ответил эльф, – что за нападениями стоят не соседи Эллериона. Во второй луне назад было что-то тревожное, мне стало известно, что вместе с этим огонь занялся во владении хозяйки этого дома. Не знаю почему, но мне показалось это весьма странным, я хотел узнать подробности лично от госпожи Берилл.       Элен нахмурилась.       "Горожане убеждены, что причиной пожара стал несчастный случай. Ваши люди могли бы сойти за грузчиков, переносящих уцелевший товар. Я распоряжусь, чтобы… его поместили в один из ящиков".       Ну, признаться торговке, что она слышала разговор? Потребовать объяснений? Девушка не успела решить – они остановились у дверей кабинета хозяйки дома. Принцессу поразили громилы, стоявшие на страже у кабинета Берилл. Кожа их была черна, как уголь, а одежда состояла лишь из хлопковых шаровар и широких расписных поясов. Бугаи недружелюбно косились на них чёрными внимательными глазами. Принцесса с опасением взглянула на загнутые крупные сабли на поясах мужчин, ещё раз помянув свой меч. Массивные фигуры внушали страх и уважение, но привыкшая к их виду серенькая проводница приветливо кивнула каждому и коротко постучала в красные двери.       – Госпожа Берилл, к вам посетители.       С этими словами она потянула бронзовую ручку, пропуская вперёд Элен и её спутника.       Но принцесса замерла на пороге, не найдя в себе силы сделать ещё хоть шаг. Она почувствовала, как румянец снова окрашивает её лицо. В кабинете, за преградой в виде резного стола, на широком мягком кресле сидела Берилл, которую целовала удивительно красивая девушка. Руки незнакомки мягко ласкали укрытую корсажем платья пышную грудь торговки. Люсиль так же замерла в дверях, низко опустив голову, будто под её ногами находилось что-то невероятно интересное.       – Ох, да у нас посетители, – чуть хрипло произнесла Берилл, совершенно не смущаясь под взглядом посторонних. – Люсиль, дорогая, ну-ка, распорядись о чае. Когда в гости заходят столь знатные особы, принять их следует со всей любезностью, – кончик розового языка прошёлся по припухшим губам. – Прошу вас, Ваше Высочество, присаживайтесь, будьте как дома. Господин Эвиэль, прошу.       Берилл неторопливым жестом руки указала на диван, что стоял перед небольшим столиком у камина. Их проводница с пятнами смущения на лице выскочила в коридор. Дверь негромко захлопнулась. Медноволосая незнакомка тем временем невозмутимо поправила волны сияющих волос и встала позади кресла Берилл. Эльф деликатно коснулся плеча Элен, подталкивая её к диванчику, принцесса безвольно провалилась в недра мягких подушек, не решаясь как-либо поприветствовать хозяйку. Сам Эвиэль, придвинув резной стул, сел прямо напротив стола.       – Мне казалось, вы не из числа тех людей, что выставляют столь… интимные подробности жизни за пределы спальни, – не скрывая неудовольствия, заметил он.       – Интимные подробности? Во имя Прародителя, с каких пор невинные шалости стали чем-то постыдным настолько, чтобы скрывать их? Но учитывая особенности вашей расы… Я знаю, эльфы настолько бережно относятся к своим партнёрам, что держат свои отношения чуть ли не в тайне. Даже среди своих сородичей.       Эвиэль молчал. Двери бесшумно распахнулись, в комнату вошла Люсиль в сопровождении служанок. Смуглые девушки несли подносы с тонкостенными чашками, блюдцами со свежей выпечкой, орехами и сухофруктами. Сама девушка осторожно несла искусно расписанный горячий чайничек с тонким носиком. Расторопные слуги придвинули небольшой узорный столик ближе к сидениям гостей, и на него тут же опустились угощения. Пятясь, девушки быстро вышли из кабинета. Осталась Люсиль, вставшая прямо перед дверью, словно ещё один страж.       – С какой целью вы пожаловали ко мне? – спросила торговка.       Девушка, до этого момента стоявшая неподвижно за её спиной, плавно приблизилась к столику и налила ароматного чая в одну из чашечек, подала её Берилл.       – Спасибо, Джесс. Итак, я внимательно вас слушаю.       Эвиэль откинулся на спинку и закинул ногу на ногу.       – Дело касается пожара. Вы ведь в курсе, что творится на территории Эллериона. Мне и, я думаю, миледи тоже интересно разобраться во всей этой загадочной истории.       Серьёзный тон беседы помог усмирить разбушевавшиеся чувства Элен – в конце концов, это было куда важнее, чем вольности Берилл и её помощницы. А благодаря Эвиэлю ей даже не пришлось раскрывать рот. Принцесса приготовилась внимательно слушать.       – М-м… Что ж, на месте инцидента я вчера обнаружила прелюбопытнейшую… вещь. Вы, мне кажется, уже подозреваете что-то.       Эльф в немом согласии смежил веки.       – Там, в огне, погибло существо, чем-то напоминающее собой человека. Но… должна признаться, зрелище оно из себя представляло крайне неприятное, – Берилл отставила чашку, видимо, потеряв всякое желание выпить ароматный напиток. – Это не эльф точно. Что-то... иное. Этих существ было несколько. Что их сюда привело, ума не приложу.       Эльф сидел спокойно, ни жестом, ни словом не выдавая своих чувств. А внутри принцессы что-то треснуло, и преграда немоты, заслонившая её голос, пала. Элен подскочила с дивана и с тихой яростью выдохнула:       – Кажется, я единственная, кто ничего не знает и ни о чём не догадывается. Объясните уже наконец, что происходит.       Она переводила взгляд с торговки на эльфа, явно не обещая последнему ничего хорошего. Он что-то знал. Что-то чувствовал. И молчал! Он же понимал, как тревога съедает её изнутри. Он чувствовал её через проклятый медальон! Что происходит с её родиной, с её отцом, что может случиться с её братьями и сестричками… Девушка вдруг почувствовала предательское жжение в глазах. Она снова опустилась на диван.       – Не стоит, ваше высочество.       Мягкая рука Берилл, утешая, ласково коснулась её плеча. Элен и не заметила, как торговка вышла из-за стола и очутилась рядом с ней.       – Миледи, – приглушённо произнес рыцарь, – я не думал… Я не собирался ничего от вас скрывать. Я лишь хотел узнать наверняка. Я бы не стал беспокоить вас лишь своими предчувствиями. И потому пришёл сюда, чтобы составить полную картину…       – Незримый недруг ослабляет не только Эллерион, – перебила его Берилл, – и это, конечно же, не лесные племена с востока. Так или иначе, но все крупнейшие континенты охвачены волнениями. Я так понимаю, ваш августейший отец не открыл вам… Не знаю, как он отреагирует на то, что я собираюсь вам рассказать. Но видеть ваши терзания невыносимо.       Рука Элен оказалась в нежнейшем плену, в который только могла угодить. Торговка обхватила её руку ладонями так обезоруживающе мягко, что и мысли вырваться не возникло.       – Всё то время, что меня не было здесь, я провела, собирая как можно более полный отчет для вашего отца. Так или иначе, угрозе подвергаются сильные государства. Ваш отец называет эту угрозу незримым Врагом. Но и он – не единственная наша проблема. В данной ситуации следует опасаться не только его злых намерений… Как бы наши соседи не решили, что в их напастях виновны мы. Буду откровенна: не уверена, что в худшем из вариантов мы выстоим. Единственной защитой от недоверия может служить лишь факт вашего родства с эльфами… Ведь, как известно, эльфы не совместимы с тёмными проявлениями воли.       Всё оказалось даже хуже, чем предполагала Элен. Но сейчас она хотя бы что-то знает. Едва ли отец смирится с её участием в этой борьбе, но отступать она не собиралась. Он желает защитить их, своих детей; ну, а она сделает всё, чтобы помочь своему родителю.       – Так вот: сегодня тело перевезут для тщательного изучения. Его величество упоминал ещё и о…       Берилл не успела договорить – кто-то яростно забарабанил в дверь. Люсиль тут же выглянула наружу, там что-то взволнованно лепетала смуглая служанка.       – Госпожа, только что кто-то ворвался с оружием прямо в зал! – перевела с незнакомого языка девушка.       – Вот Бездна, – прошипела рыжая чаровница.       Напряжение в единый миг охватило всех присутствующих. Они стремительно ринулись в коридор. Темнокожие верзилы не отступали от своей хозяйки, колюче сверкая глазами, мышцы бугрились под их кожей. Разговоры о Враге волей-неволей заставляли думать о худшем. На столицу напали?       Но действительность оказалась не так страшна. Нападавший, а это был Алан, уже не представлял угрозы – он скрючился на полу, а рядом серебристым прочерком на полу лежал его меч. Его обступили грозные стражи Берилл, и, завидев хозяйку, один из них – низкорослый, но не менее грозный гном – начал изъясняться на грубоватом рубленом языке, попутно жестикулируя крупными ручищами.       Элен сразу же кинулась к поверженному рыцарю:       – Алан! Алан, что ты здесь делаешь?! О Прародители, что здесь произошло?       Гном кончил разъяснять, и в тот же миг Берилл прыснула в кулачок, её плечи мелко затряслись от смеха.       – Что он сказал? – требовательно спросил эльф, оборачиваясь к торговке.       – Всем успокоиться, – пытаясь подавить смех и опираясь на любезно предложенную мускулистую руку чернокожего телохранителя, Берилл подняла ладонь кверху. – Этот молодой человек беспокоился за свою спутницу и, не разобравшись, ворвался к нам, вот и всё.       При этих словах стражи спрятали оружие, а напуганные торговцы, жавшиеся вдоль стен, начали понемногу отходить от пережитого смятения.       – И что же в этом смешного?! – с негодованием воскликнула принцесса.       – Смешно то, как удалось усмирить вашего… защитника, – Берилл подошла к Элен, присела возле неё, и, касаясь дыханием её уха, прошептала: – Мои люди пытались обезоружить вашего буяна методами традиционными, но спутник ваш не промах, я так поняла, оборонялся он мастерски. Вот только этот доблестный гном использовал преимущество своего роста не слишком доблестно… Словом, хорошо, что бил он не сильно и у юноши в будущем всё-таки появятся дети.       Элен испуганно потрясла друга за плечо, пытаясь заглянуть ему в лицо.       – Алан, прости, я совсем забыла про тебя. Надо было сразу за тобой вернуться. Это всё моя вина… Как мне загладить её, как искупить?       На искажённом гримасой боли лице проступила кривая ухмылка:       – Снимешь в следующий раз свою рубашечку?       Эвиэль переменился в лице:       – Как вы смеете просить миледи о подобном непотребстве!       Элен обманчиво ласково провела ладонью по плечу друга, пальцы коснулись открытой ключицы и резко сдавили его горло.       – Я просила, – рассерженной змеёй прошипела девушка. – Просила же не упоминать об этом!       Алана перенесли в кабинет, на тот самый диванчик, который до этого облюбовала Элен. Берилл принялась предлагать ему угощения, видимо, тоже чувствуя за собой вину. Позже она рассказала о том, что днём ранее стало известно королю, и предложила взглянуть на место событий, пока тело ещё находилось в её распоряжении. Алан, взволнованный рассказом, был намерен следовать за ними, несмотря на то, что принцесса убеждала друга остаться и перевести дух. И чтобы успокоить взволнованный путаницей разум, они все вместе накинулись на предложенные яства, согревались чаем. Уже не тем, что смуглянки заварили для двух гостей – он безнадёжно остыл. Берилл отдала распоряжение заварить свежий.       – Ну вот. Ничего, обошлось, – посмеивалась она, – гномы народ жёсткий, но не жестокий. Кстати, этот чудесный чай любят пить в Золотых землях мужчины, чтобы ночью подольше радовать своих возлюбленных. В общем, напиток, скажем так, бодрящий, даже жизнеутверждающий.       Быть может, это была шутка, а может, и нет; но Элен вдруг смутилась, а Алан, опустошающий свою чашку, прыснул, тем самым щедро обрызгав горячим напитком сидящего рядом эльфа. Кто знает, что в этот момент чувствовал Эвиэль, но, надо отдать должное его выдержке, он не сказал ни слова. И мускул не дрогнул на его лице, лишь кончики острых ушей окрасились в розоватый оттенок.       Склад числился четвёртым по счёту и когда-то являлся семейной аптекой. Ещё четыре года назад глава семьи, старенький добродушный лекарь, скончался. Безутешная вдова продала дом и уехала жить в семью дочери. Ну, а дом купила именно Берилл. Ещё недавно здание, вероятно, было крепким и светлым, вокруг него располагался небольшой садик, где до сих пор росли лечебные травы. Сейчас оно навевало тоску: часть крыши отсутствовала, стены почернели от копоти.       Эвиэль оседлал великолепного рысака Алана, а пострадавшего мечника уместили в экипаже рядом с Элен. Напротив них устроились Берилл и её помощница Джессика, та самая дворянка, о которой Элен раньше столько всего слышала.       Дверцы распахнулись, молчаливый слуга помог сойти на землю Берилл и красавице Джессике. Затем из него выпрыгнул взбодрившийся Алан, подавший руку принцессе.       – Собственно, добро пожаловать на место событий.       Эвиэль шёл за ними следом, держась подальше от черноволосого мечника, очевидно, чтобы не воскрешать лишний раз в памяти тот неприятный инцидент в кабинете.       – Нападение произошло глубокой ночью. Охрана задремала, не сразу стало ясно, что что-то идёт не так. Было разбито верхнее окно, предположительно, именно через него чудища пробрались внутрь, – коротко отчиталась Джессика.       – Пройдёмте поскорее внутрь, – позвала Берилл, а из дома к ней выбежали два мальчика.       Каждый приподнял края пышной юбки, чтобы платье госпожи не запачкалось в пыли и грязи.       – Спасибо, милые.       – Это безопасно? – с сомнением спросил Эвиэль.       – Не беспокойтесь об этом, пострадала лишь малая часть здания, – уверила торговка. – Там ещё живут мои найдёныши.       Они вместе вошли в холл. Берилл заговорила на другом языке с неприметным человеком в чёрной одежде, а он привёл разношёрстную группу к невзрачной, плотно закрытой дверце. Они шли длинной цепочкой, чтобы не задевать ящики, наваленные вдоль стен.       – У старых хозяев этого дома была лаборатория, тело перенесли туда. Но осторожно, – предупредила Берилл, пока незнакомец поджигал свечи на массивном канделябре, – запах в помещении крайне неприятный.       Открыв задвижку, дверь отперли, и тут же в нос ударил тошнотворный запах горелой плоти. Джессика сразу же покинула их, нырнув в помещение напротив. Человек в чёрном вошёл в комнату и осветил грубо сколоченный стол, на котором лежало тело.       – Какой ужас, – сказала Элен, зажав пальцами нос.       Алан поморщился и отвернулся в сторону.       Тело как будто принадлежало старику, сухому и морщинистому, конечности были сильно вытянуты, пасть полна жёлтых, крупных и острых зубов. Чудище застыло в неестественном, скрюченном положении, будто испытывало боль. В полутьме глаза эльфа казались светящимися тёмными рубинами. В них горел гнев:       – Уверен, он был достаточно силён, чтобы выпрыгнуть из огня. Так почему же он сгорел?       Берилл криво улыбнулась:       – Видимо, начали выскакивать остальные, а он не успел. И вот ещё одна деталь…       Берилл надела поданные перчатки из тонкой кожи, подошла ближе к телу и осторожно поддела пинцетом иссохшую кожу мертвеца. Под ней блестел металл, не тронутый копотью, заслонка, скрипнув, поддалась нажатию и оголила переплетенный с жилами и сосудами причудливый механизм, на поверхности которого были вытравлены неведомые символы.       – Я не маг и мало в этом смыслю, поэтому его лучше передать тем, кто разбирается в подобных вещах. Но прошу не говорить о том, что вы его вообще видели. Этого мне точно не простят, – продолжила торговка.       – Что это за штуковина у него внутри? – спросил резко позеленевший Алан, прижимая к губам тыльную сторону ладони.       – Вероятно, это его новое сердце, – ответил Эвиэль, уводя принцессу из комнаты. – Мы здесь уже всё видели.       После этого зловония воздух в коридоре показался невероятно чистым и свежим. Все жадно вздохнули.       – Как ужасно, что вы держите детей рядом с этим кошмаром, – с негодованием воскликнула Элен.       – Что поделать, сейчас не хотелось бы привлекать внимание их перевозкой, но, уверяю вас, они в полном порядке. Они не понимают, что находится за этой дверью, а кто догадался, тот не станет пугать товарищей.       Берилл поманила Элен в боковой проход и открыла высокие двойные двери в чистое, светлое помещение. Сейчас нельзя было сказать, что здание пострадало от огня. В комнате, сбившись в небольшие группы, играли дети разных возрастов. Некоторые из них выглядели очень худенькими, но все были чистыми и хорошо одетыми, а на щеках играл здоровый румянец.       – Я слышала что-то о подобном. Но вы действительно торгуете детьми? – горько слетело с губ принцессы.       Ей не верилось, что Берилл способна на подобное.       – Жизнь в Эллерионе в качестве прислуги будет куда лучше жестокой смерти в родных землях. Здесь их лечат и учат. Я не заставляю их заниматься тем, к чему не лежит душа, каждый сам выбирает, по какому пути пойдёт. А я... я не бескорыстная спасительница, их содержание и обучение обходятся недёшево. Зато, поверьте, те, что выпорхнули отсюда, стали элитными слугами у знатных людей и не испытывают никаких затруднений, ну, знаете, эта тенденция вводить экзотику в моду. Их берегут. Многие служат и мне.       Внимание Элен привлёк мальчик, сидящий в стороне от остальных. Его удивительно огненно-красные волосы были невероятно длинными, он мог бы без труда завернуться в них целиком, как в плащ. Он не смотрел на вошедших, будто совсем не замечал их присутствия, а остальные дети, завидев свою благодетельницу, расплылись в улыбках. Двое малышей, что выбежали Берилл навстречу, теперь крутились вокруг неё, что-то мурлыча на своём языке. Они напомнили Элен её младшего братишку, и это сравнение согрело грудь. Но фигурка мальчика в углу вдруг пришла в движение, он закачался подобно маятнику, и принцесса встревожилась: не плохо ли ему? Она хотела подойти к ребёнку, но тут он сам поднял смуглое личико и угрюмо посмотрел на неё сверкающими зелёными глазами.       – Смотри.       Элен ощутила, что ноги стали ватными и совсем её не держат. Она теряла сознание. А перед внутренним взором продолжали гореть яркой зеленью глаза.