Эллерион

      Постылой тоской были наполнены эти дни. Слишком глубоко засели крючья, не вырвешь сразу, не вывернув тёплой изнанки. По вечерам становилось очень холодно. Она не разводила огня, и спальню заливал ровный голубой цвет ранних сумерек. Иногда с ней сидел приёмыш. Молчун со случайно выбранным именем.       – Не скучно тебе со мной, Серрент? – спрашивала она его.       Он молчал в привычной своей манере. И на холод не жаловался. Она привыкла читать ему вслух, даже на время изменила своим предпочтениям и довольствовалась литературой светской. Это немного угнетало – сидеть впотьмах с немым ребёнком в комнате у синего окна.       Порою Элен слышала неясные возгласы прислуги, что сгребали редкие листья в кучи в замковом саду, люди в предвкушении – близится эльфйский праздник, Ауриэль Эн Миессен. Вечер и ночь, восславляющие раннюю осень, расцветающее многоцветье. Необычные для людей обычаи быстро становятся любимыми ими, если они несут в себе смех, гуляния и выпивку.       Сестёр закружил водоворот приготовлений, несколько ранних, как думала сама Элен. Девочки первым наиважнейшим своим делом избрали пошив костюмов.       Она привела с собой Серрента. На случай, если его это заинтересует.       – Что бы ты хотел?       Ну хоть что-то должно быть ему интересно. Попытки обучить его грамоте, ровно как и попытки вытянуть хоть слово, оказались тщетны. Оставалось только рассказывать, не важно что, лишь бы он больше узнавал о мире вокруг. Он посмотрел на неё и качнул головой – с большой неохотой, будто делая одолжение. Направился к здоровенному зеркалу, где и остановился, оглядывая себя.       Вокруг суетились женщины с рулонами тканей. За близняшками увязался и Арион, носился со своим цветастым эскизиком костюмчика, который придумал сам.       – Элен, она не отдаёт, ну! Скажи ей!       Руми гневно топала ножками, указывая на сестру.       – Мы договорились! Тебе зелёное, красное – моё!       – Но нижние шелка белые! Ты все кружева взяла себе, а их так много, делись!       – Делись! – встрял Арион.       – Хватит, – прервал их Ирганиус, вдруг появившийся в дверях. Арион бросился к нему, позабыв о том, что тоже ввязался в спор. – Девочки, быстро снимать мерки.       – Папа, что ты принёс?       – Что это? Это нам, да?       – Нет, я сказал – быстро. Арион, тебя это тоже касается.       Он действительно держал объёмные свёртки. Отправив троих пострелят за ширмы, он подошёл к старшей дочери.       – Элен, – он смотрел на неё с такой нежностью и беспокойством, что она вдруг почувствовала за собой вину. – Это тебе.       Он принёс ткань. Удивительную, тонкую парчу нежного кремового цвета, с равномерно и тонко вышитыми веточками-лозами. Очень необычная работа.       "С запада, наверняка, – подумалось ей. – Берилл в столице? Нет, зачем ему с ней связываться, если дело состоит лишь в том, чтобы что-то купить".       – Я смотрю, тебе не по душе приготовления, – отец сел рядом, сцепил нервно руки. – Я думал, тебе будет приятно заказать красивое одеяние.       "Всё дело в том, папа, что мне не десять и не двенадцать. Выдумать наряд для Ауриэль Эн Миессен теперь не главная моя забота".       Но сказала:       – Спасибо. Я ещё не чувствую духа празднества.       Она вдохнула, разгладила складки на парче, снова вспомнила маму. Она не может заговорить о ней с ним, столько печали и скорби, потоком хлещущих из его души, она не вынесет. Девочки вдруг снова всполошились, зашумели. Арион забежал к ним в одних тонких хлопковых штанишках.       – Арион, уйди! Мы не одеты, это невежливо!       – Но он же ещё маленький.       – Ну и что, надо его воспитывать.       Ирганиус не удержал улыбки, вокруг его глаз проявились тонкие морщинки. Серрент обернулся посмотреть, отчего стало так шумно.       – Ты уверена, что тебе стоит так много времени проводить с тем ребёнком? Откуда ты вообще его откопала?       – Что ты имеешь в виду? – напряглась она.       Ирганиус посмотрел ей прямо в глаза.       – Это сложно. Заботиться о ком-то. Более того – о ребёнке. Кто он, что он? Он не болен, случаем?       – Ох, нет, конечно! – девушка демонстративно закатила глаза. – Он очень милый и сообразительный. Я понимаю, это не зверушка, ты не думай даже… Я знаю, что это сложно, но я хочу этого… Понимаешь, мне хочется заботиться о нём. Это сродни потребности.       Он положил свою горячую ладонь ей на руку, легко сжал пальцы дочери. Расслабился, совсем немного. Камердинер появился совершенно не вовремя, прервав только начавшуюся беседу.       – Ваше величество, – поклонился он и что-то тихо и быстро шепнул королю, а вот что – Элен не расслышала. Отец снова замкнулся в себе, встал с места.       – Что ж, может, поужинаем сегодня все вместе? Мне пора, – и напоследок ласково провёл ладонью по её голове.       Потом пришёл её черед делать замеры, но на вопросы о том, что же она хотела бы на себе видеть, Элен ответить не могла, идеи не шли в голову. Остановились на том, что её платье изготовят в последнюю очередь. Как и найдёнышу.       – Пора выгулять тебя. Запоминай улицы, площади. Учись ориентироваться в городе.       Она взяла в руку его смуглые пальчики. Самое надёжное подтверждение доверия. Как оказалось, он старался избегать физического контакта с окружающими, особенно тяжко приходилось в вопросах гигиены. Мальчик мылся сам, без посторонней помощи, но со своей шевелюрой обращался крайне небрежно. Поэтому за неё взялась Элен. Она тщательно мыла его волосы, расчёсывала и заплетала. В конце концов мальчик уже сам нёс ей гребень, если пряди начинали спутываться.       – Ну, мы знаем, что теперь до вечера мы свободны. Что бы ты хотел сделать?       Он остановился, как бы задумавшись... и вырвался вперёд.       – Ой! Куда?!       Элен, кляня на все лады юбку, побежала следом. Было страшно. Паренёк всегда был очень спокойным, если не сказать – забитым, а тут вдруг такая прыть.       – Да подожди! Хоть объяснил бы… А, ну да. Это же ты, молчун, – буркнула она, нагоняя его на лестнице.       Слава Прародителям, дальше вниз он не побежал. А на нижнем этаже их уже ждали.       Алан был не в настроении, даже расстроен, но это мог бы заметить лишь кто-то вроде неё, кто знал мечника с детства и видел больше, чем кто-либо иной. Краснела Нерин, исподволь поглядывая на него, и интуитивно-стеснительно старалась отгородиться за светлой фигурой Эвиэля. Все трое молчали, делая лишь незначительные движения – оправить рукава, взглянуть по сторонам. И все они, как только Элен с мальчиком ступили на каменный пол, обратились к ним практически в унисон.       – Миледи, – поклон.       – Счастлива видеть вас, – тоже поклон.       – Элен, как жизнь? – белозубо улыбнулся Алан. – И тебе привет, бандит.       "Бандит, это точно, – она снова крепко схватила мальчика за плечико. – Берилл же приехала? Нет, она точно приехала. Наконец".       – Почему вы здесь? Что случилось?       Мужчины взглянули на Нерин, и под взглядом синих глаз Алана девушка ещё больше засмущалась, опустив глаза, расцвели тёплым цветом её скулы. Она не сразу овладела голосом.       – Вы хотели видеть хозяйку, вот и… Она примет вас сегодня в любое время, какое покажется вам удобным.       Нерин комкала ткань юбки, так и не решившись поднять взгляд. Это не очень хорошо. Подобная… заинтересованность. Главное, что Алан не пользуется этим. Ведь слухи и подколки не были правдивы и упоминались лишь шутки ради, но теперь Элен это волновало мало.       – В любое время? Даже сейчас? – Может, её нетерпение было слишком очевидно?       – Да. Да, я думаю.       Девушка даже позабыла о своём смущении. И Алан смотрел на подругу пораженно.       Итогом этого сообщения стали поспешные приготовления к выходу в город. Принцесса, конечно, собиралась провести время с Серрентом за пределами крепости, но из-за нервозности она всё больше попусту суетилась, только замедляя процесс. В последний момент оказалось, что, переодевшись, мальчик растрепал хвост, и Элен перезаплетала рыжие пряди в косу раза два. Алан мялся рядом.       – К-хм, ну, это животрепещущая тема, конечно, – начал он, когда дело было сделано. – Я понимаю, возможно, говорить об этом прямо неудобно… Да и на любителя всё же…       – Ты о чём?       – Ну как, дело известное. Я не буду осуждать тебя или что-нибудь в этом роде, поэтому говори открыто!       Было видно, что эти слова дались мечнику с трудом. И Элен будто что-то начала понимать, но не до конца.       – Алан?       – Боюсь, ваши выводы поспешны и совершенно необоснованны, – вмешался эльф, которого, возможно, это недопонимание позабавило.       – Так она не... А я-то уже было подумал... – мечник облокотился о подоконник и выдохнул. Облегченно?       – Алан, я правильно поняла? – губы сами собой растянулись в широкой улыбке. – Ты решил, что я и Берилл… что мы?..       – Не говори! Да, попутало, и пусть с ним, не напоминай.       "Обязательно напомню", – решила принцесса.       Они все двинулись в недлинный, но долгий путь. О резвом беге пришлось забыть – на улицах города быстрая езда была невозможна, но им пришлось едва ли не ползти из-за многочисленных прохожих. Элен ведь и забыла, что они тоже в предвкушении праздника, вот, на открытых просторных площадях уже подготавливались высокие основания для гигантских костров, что осветили бы глухую ночь. Вместе с игривым солнцем над днём властвовал сильнейший ветер, накидка постоянно норовила открыть голову, и принцесса придерживала её одной рукой. Серрента решили пересадить к Алану.       – Да ты что мне ими в лицо тычешь?! Сам-то глаза разуй, за двенадцать риэнов этот хлам никто не купит, снижай.       – Это редкость, ей не меньше двух тысяч. Цена оправдана!       Уши закладывало от ора.       – Ну что, заезжаем? – спросил Алан, заглядывая в полумрак, наполненный гвалтом и нагруженными телегами.       Девушка оглядела череду повозок.       – Подожди пока, – Элен спешилась, кинула поводья эльфу, не глядя, поймает ли. Ясно же, что поймает.       Она зашла внутрь, держась стены, и замерла, оглядываясь. Это же не чудится ей? Очень уж знакомый голос.       – Нос ещё не дорос учить, – очень спокойно, даже слишком, говорила Джессика.       – Я всего лишь говорю о возможной альтернативе. И никоим образом не указываю.       Тоже знакомый голос, только чей? Элен не смогла определить и медленно двинулась к говорившим.       – Это в любом случае теперь не твоя забота. Желаешь выслужиться – займись тем, что действительно важно.       – Госпожа Берилл не желает воспользоваться возможными перспективами…       –Вот именно! – всё раздраженнее звучал голос лисицы-баронессы. – Вот это-то и является твоей работой, она не желает, а ты должна это делать! Не можешь – уходи с поста.       Теперь Элен их видела. Она удивилась тому, что второй голос, дерзкий и уверенный, принадлежал Люсиль. Ей казалось, что уж с кем-кем, а с красивой и уверенной женщиной, какой и была Джессика, подобный тон невозможен. Тем более в лице такого юного и, казалось бы, робкого существа. Последние слова лишили лицо Люсиль тёплых красок, а глаза гневно сузились.       – Не сомневайтесь в моей полезности, – обжёг холодом голос девушки. – Всё, что госпожа посчитает нужным доверить мне, чем бы это ни было, будет содержаться мною в совершенном порядке.       На несколько очень долгих секунд они молча стояли, глядя друг на друга. Другие люди старались обходить их стороной, и то небольшое пространство между двумя фигурами, казалось, застыло. Элен не могла заставить себя вмешаться, но они как будто одновременно повернули головы в её сторону. Люсиль невозмутимо и вежливо поклонилась.       – Что ж, я еду, – сказала она.       – Хорошо, – ответила Джессика. Это более всего было похоже на вынужденное перемирие.       Серрент с любопытством смотрел на Люсиль, как она ловко запрыгивает в седло, подобрав юбки, и отправляет невысокую кобылку в бодрую рысь, исчезая в дневном свете и улицах города. Элен смущенно и неловко приблизилась к прямой, как стержень, фигуре.       – Нерин сказала, что я могу…       – Можете. Конечно, можете. Поедете с нами?       – Что? Куда? – не поняла она. – А Берилл где?       – За ней и едем. Сегодня очень насыщенный день. Если вы не возражаете, мы могли бы совместить два дела, вы не против?       – Нет. То есть, не против, – растеряно ответила Элен.       Она понимала, что Джессика воспользовалась её неловкостью в пользу Берилл, но по-настоящему против не была. Конечно, занятость торговки феноменальна, и увеличивать её девушка не хотела.       Джессика стремительно двинулась наружу, люди перед ней расступались самым чудесным образом.       – Прошу вас составить мне компанию. Будет неудобно, если вас узнают.       Для Джессики уже готовили экипаж.       – Приветствую, господа, – сухо поздоровалась с мужчинами баронесса.       Экс-баронесса? Элен не была уверена, отрёкся ли от неё её род Лисов, не лишилась ли она своего титула.       Алан переводил взгляд с одной девушки на другую.       – Что происходит?       – Едем, чтобы забрать Берилл. Она ушла рано утром.       – Куда же?       Эльф передал Серрента из надежных рук Алана в руки принцессы.       – Здесь недалеко.       Они ехали в гнетущем молчании. Конечно, оно было таковым только для Элен, она совершенно не представляла, о чём говорить с красавицей, и просто сидела, сжав в руках пальцы Серента, а Джессика задумчиво разглядывала улицы, совершенно не беспокоясь о состоянии принцессы. Остановились, и правда, скоро. Эвиэль недоверчиво оглядел здание. Они все слышали задорную музыку ещё до того, как остановились рядом с пабом.       – Я останусь снаружи, пожалуй.       – Хорошо.       Элен придерживала мальчика за руку. Алан шёл чуть вперёди, прямо за Джессикой, и сразу было видно: его снедает любопытство.       – Я, кажется, не слышал ни о ком, кто отправлялся бы в такие места утром. Как правило, туда стремятся по вечерам или хотя бы днём. Во сколько она ушла?       – Около четырёх, – ответила Лисица, стягивая кружево перчаток с белых ручек.       Изнутри хлынул гул восторженных голосов, ободряющий смех. И даже громкий свист. Трудно было представить, что вызвало такой ажиотаж. Элен испугалась, что там происходит что-то такое, чего ребёнку видеть не следует, и замешкалась.        – Ну, так ты идёшь?       Алан любезно придержал дверь.       Кроме бьющих по ушам звуков из паба несло едой и потом. От раскрытой двери шёл жар, как от печки. Внутри было так тесно, что они едва протолкнулись внутрь, посетители хлопали в ладоши, посвистывали, подпевали неразборчиво, кто-то даже пустился в пляс, правда, не очень вольный из-за отсутствия свободного пространства.        Совершено неожиданно рядом материализовался чернокожий громила, и как-то сразу появилось и свободное место. Разумеется, столкнуться нос к носу с таким вот бугаем никто не хотел. Вместе они прошли немного вглубь, следуя за своим проводником, Элен смотрела вниз, на мальчика, вела его перед собой и очень боялась, что ему отдавят ноги. Остановившись рядом с темнокожим близнецом провожатого, Элен заметила его яркие штаны. А ещё принцесса увидела Люсиль – внизу, сидящей на полу, задрав голову. Ей стало плохо в этой толчее?       – Ты как? – громко, перебивая гвалт, спросила она девушку, наклоняясь и дотрагиваясь до её плеча.       Та не сразу обернулась, а когда сделала это, не задержала на ней и секунды взгляда расширенных глаз и снова задрала голову. В руках она держала туфельки. Женские, без каблучков, хорошие такие туфельки, небольшого размера. Она там, внизу, подбирала обувь? Элен потрясла головой, чтобы выбить дурные мысли, и наконец посмотрела туда, куда смотрели все. А надо заметить, посмотреть было на что.       На столе под благодарные аплодисменты выплясывали Берилл и черноголовый мужчина, широкоплечий, в рубашке, расстёгнутой до самого пояса. Элен ахнула и даже рукой прикрыла рот. Торговка была босая, неясно, пьяная ли.       – Сколько выпила? – спросила удивительно буднично Джессика, вторя её мыслям.       – Нисколько, – ответил так же ровно здоровяк в цветной одежде.       – Совершенно, – подтвердил второй.       Не врали, скорее всего, уж очень грамотным был этот весёлый, безбашенный танец, ни лишних телодвижений, ни промедления. Это была, как девушка помнила, забава деревенская, но довольно сложная из-за быстрых складных выстукиваний ногами. Названия этого развлечения Элен не запомнила, но осталась под впечатлением. Обычно исполняли танец сразу много людей, и постоянно происходил обмен партнёрами. Нюанс был в том, чтобы не сбиться в движениях, синхронных у каждого танцующего. Но Берилл и незнакомец справлялись отлично, в их лицах, румяных, весёлых, было столько удовольствия от процесса, что невольно хотелось присоединиться. Берилл даже откидывала назад голову, прикрывая глаза, не сбившись при этом ни разу, позволяла незнакомцу крепко держать себя за плечи. А вот мужчина был в куда более беспокойном состоянии. Тёмным шальным взглядом он окидывал свою партнёршу, ещё сильнее сжимал её в руках, норовя притянуть ближе к себе. Танец ему явно нравился, но ещё больше нравилась Берилл. Люсиль наконец поднялась с пола. Серрент хлопал в ладоши в такт музыке.       – Вот это я понимаю, – протянул Алан за её спиной. – Нам бы такие приёмы.       В последний раз ударили по струнам. Торговка вскинула руки.       – Ещё! Ещё давай!!       Кричали неугомонные посетители.       – Играйте следующую!       Музыканты заиграли новую композицию, такую же заводную. Вдруг на столы полезли ещё люди, началась давка. Берилл соскочила на пол.       – О, кто здесь у нас? – немного хищно скалясь, спросила она, потрепала Серрента по голове.       – Берилл, давай потом, мне нехорошо, – предупредила Джессика.       Разумеется, им как можно быстрее пришлось покинуть паб, торговка при этом даже умудрилась надеть туфли.        – Я поражён! Необходимо непременно делать что-то такое потрясающее и у нас, да, Элен? Что же это такое, теперь мне будет ещё унылей на званых вечерах, когда перед глазами будет стоять этот... бесовский пляс.       Берилл рассмеялась:       – Это самое верное его описание!       Джессика давила пальцами на виски.       – Берилл, давай быстрее поедем.       – Ох... Джесс, как ты? Ладно, забегаем. Вы с нами? – пригласила она Элен с ребёнком. Мальчик охотно полез в экипаж. – Посмотрим, что хотели, а потом мне нужно поговорить с тобой.        Элен кивнула. Её жеребчик, как и ладная кобылка Люсиль, остался на попечении Эвиэля, который вместе с Аланом двигался верхом прямиком за ними. Девушки и ребёнок расположились следующим образом: Элен с Джессикой рядом, напротив Люсиль и Берилл с мальчиком между ними. Элен показалось немного странным то, что как только они все с удобством разместились, лицо Джессики разгладилось, будто и не было никакой головной боли, вызванной духотой или шумом. Руки красавицы спокойно опустились на мягкие подушки. Но вот экипаж уже катился вдоль улицы, и Элен поняла причину такой спешки. Из паба выбежал задыхающийся мужчина, тот самый незнакомец, и начал оглядываться в поисках девушки, что сейчас мирно разговаривала с рыжим мальчиком прямо напротив принцессы. Берилл его не видела, но видели Элен и Джессика – последняя в самом лучшем ракурсе.        Они удалялись, а мужчина метался из стороны в сторону, но в конце концов его плечи поникли, и он поплёлся куда-то. Экипаж повернул. Элен косо взглянула на Джессику, а та расслабилась ещё больше, откинулась на спинку сидения и поправила непослушную медную прядь, выбившуюся из свободно связанного лентой хвоста. Люсиль, кажется, что-то такое понимала, но сложно было сказать наверняка из-за её больших задумчивых, даже загадочных, глаз. Мальчик отвечал на вопросы лишь лёгкими кивками головы, но со многими он и того не делал, и Берилл не смотрела на других своих спутников, уделяя всё внимание только ему. Элен молчала, чувствуя себя неловко из-за своего открытия.       И вдруг Люсиль сказала:       – Издательства видят потенциал в сборниках. Кажется, они готовы взяться за дело со всей серьёзностью.       Берилл замолчала, она улыбнулась совсем иначе, словно невольно, не замечая своей улыбки.       – Это хорошо.       Элен по-новому взглянула на торговку. На синеватые круги под глазами, которые можно было принять за тени от ресниц, на крупный нос с широкими, совсем не изящными ноздрями, на верхнюю полную губу, которая нависала над нижней – узкой, как будто сжатой. Черты лица округлые, мягкие, почти как у ребёнка. Элен про себя удивилась несуразности этого лица, несопоставимости черт, несовместимых друг с другом, сочетания страстного взрослого тела и такого странного девчоночьего лица.       – Сборники? – повторила принцесса.       – Сказки, – расцвело озорной улыбкой детское не-детское лицо, приоткрывая ряд маленьких зубов. Берилл теперь уже улыбалась вполне осознанно и вполне – ей одной. – С запада. Я давно задумывалась над тем, чтобы печатать поверья, легенды... Чудовищно то, что так мало интересуются их культурой спустя стольких лет изоляции. А это же познавательно, увлекательно. Это залог будущего взаимопонимания между разными континентами.       – Они другие, да? Люди с того края света.       – С края ли?.. Да вот же, - Берилл легко толкнула локтем Серрента, – вот же представитель тех загадочных мест. Конечно, другие. Это самое чарующее в них.       – Подъезжаем, – вставила Джессика.       Элен выглянула в окно, натягивая капюшон.       – Так где мы, в конце концов?       – Склад, первый. В Мастеровом. Пока наш конечный пункт.       Остановились, почти сразу зашли внутрь вместе с рыцарями и помощницами хозяйки. Место на склад походило мало: не то причудливая лавка, не то мастерская.       – Идём-ка, – Берилл утянула её вглубь залов, через слитки металлов, груды цветных полупрозрачных камней, распределённых по цветам и характеру породы, дальше – через шкафы, полные тканей. Слуги и мастера, проходящие мимо, кланялись. Остановились не то чтобы в отдельной комнате, просто не было разделяющей двери, но было полотно цветастой драпировки. Места вокруг было немного, торговка отпустила её руку и подошла к столу с каменной фигуркой, искусно выточенной из розового кварца в форме четырёхрукой женщины. Массивное основание статуэтки придавливало кипу бумаг.       – Хочу показать сразу. Мало времени.       – Откуда такая спешка? – Элен подошла ближе, получше взглянула в первый же лист.       "Эду с Правобережной – три вида с.р. 37, 144, 087. Расчёт по..."       – Я отплываю завтра, – сказала Берилл.       Элен показалось, что все звуки, окружавшие их, пропали. Уши залил звон тишины.       – Почему завтра? Так скоро?..       – Быстрее уеду – быстрее вернусь. Кое-что странное случилось. Знаешь тот отколовшийся кусок Сердена? Свободная земля рода Дарнена, как они теперь себя называют, территория процветающая. Очень меня они беспокоят.       – Подожди, я не пойму никак, где связь? – девушка запнулась. – Процветающая?..       – Ага. Так странно, да? У них дела идут лучше, чем у всех нас вместе взятых. И оружие они скупают в невероятных объёмах. А ещё куда-то попропадали представители разбойничьего люда.       – Уж не хочешь ли ты сказать?..       – Тс-с-с... Это полезная информация, но поговорить я хотела о другом. Смотри-ка.       Поверх бумаг легла карта Эллериона, небольшая, потрепанная временем, истёртая в местах сгибов. Походная версия, часто складываемая для удобства. На нескольких местах были отмечены маленькими кружочками пустующие места, не занятые поселениями или фермерскими угодьями. И все они были сравнительно недалеко от столицы.       – Что это? – спросила Элен, дотрагиваясь кончиком пальца до одной из отметин.       – Очень беспокойные места. По рассказам местных. Их советуют избегать. И я бы начала с разведки именно этих мест.       Элен помолчала, покусывая губы. Отец бы непременно нашёл что-нибудь в этих местах, если бы там действительно было что-то необычное. Но это, попыталась прикинуть она, не более пяти дней пути, стали бы разведчики искать так близко к столице?       – Не знаю. Местные... это люди близлежащих деревень, верно? Они не обращались к Стражам?       – Люди суеверны. И Стражей, кстати, недолюбливают. Ты слышала, сколько с них сдирают за неверные сведения? Не скажут они им ничего. А вот путешественникам, торговцам в долгой дороге они посоветуют избегать определённых мест, так, по-дружески.       – Хорошо, а почему так близко к королевской крепости?       – Ну-у, – Берилл обернулась и присела на край стола. – В этом действительно есть смысл. Это удобство, во-первых, как в разных точках одного предприятия. Так разрастается сфера влияния, а здесь – доступность разных мест, откуда ни пожелай враг нанести удар. И ещё, если провести прямую... Вот так, пожалуй... Вот. Череда селений и лесов. Допустим, те твари передвигаются ночью для меньшей вероятности обнаружения, и допустим, они передвигаются быстрее нас. Как считаешь, могут ли они преодолеть это расстояние за пару суток?       – Если они способны непрерывно двигаться. Днём по лесам, ночь укрывает их мраком вблизи деревень... это более чем возможно.       – Как раз то, что и нужно для оперативного вмешательства. Конечно, я не думаю, что везде есть что-то... что нас интересует, поэтому отдаю право решения тебе.       Торговка сложила карту и протянула её Элен. Девушка ощутила дрожь волнения и радость от этого жеста доверия и хотела принять карту.       – Но об одном прошу, – Берилл не спешила отпускать, – о благоразумии. И если нужны будут помощь и совет, в любое время, в любом положении, обратись к Джесс. Вопрос доверия не стоит, поверь мне. Она сделает всё. Хорошо?       – Да. Я обещаю.       И только тогда сложенный пергамент обрёл новое место хранения за поясом принцессы, в скрытом за подкладкой кармашке.       – Славно... Как гора с плеч, я боялась, мы не встретимся, но Прародители благоволят нам, а? – И тут Берилл поменялась в лице, сделавшись озадаченной. – Я считала, что буду инициатором этого нашего разговора, но ты хотела говорить со мной и сама искала встречи. Что случилось?       Искренняя обеспокоенность в её голосе и очень серьёзный потемневший взгляд напомнил самой принцессе причину. Она хотела сказать... и не смогла. Она так долго избегала этой темы, чтобы не ранить близких, так долго, что теперь, когда она могла начать наконец говорить, тело её подвело.       – А-а, ясно. Эвиэль рассказал?       Элен кивнула. Глаза вдруг защипало.       – Ох, Белегриэль, милая Белегриэль... Беда в том, что вы не можете её отпустить. Она осталась призраком здесь, среди вас. Нет, Элен.       Девушка почувствовала мягкие касания маленьких рук, не рук даже – лапок, пальцы Берилл не были длинными и тонкими, но взамен этому они были мягкими и тёплыми. Они вытирали слёзы со щёк, бережно касаясь кожи. От вьющихся волос пахло травами – горьковатым пронзительным ароматом. Почему-то из всего клубка запахов Элен услышала именно этот особенно чётко.       – Что остаётся нам? – сипло спросила она. – Почему она ушла так рано? Она могла прожить столетия.       И тут Элен заплакала по-настоящему. Склонившись низко и закрыв ладонями лицо. Она уткнулась в плечо, скрытое за густыми волосами, пахнущими так необычно. Руки-лапки обняли её. Берилл ничего не говорила. Может, оно было и к лучшему, потому что принцесса быстро смогла взять себя в руки, но продолжала облокачиваться на торговку почти всем телом.       – О чём вы говорили обычно? – смогла спросить она гнусаво. По какой-то неведомой причине именно это вопрос, один-единственный, ей захотелось задать.       – О разном. О людях, об эльфах, о различиях между нами. О природе в целом и о пределах, что нас ограничивают. О том, стоит ли ломать их или покориться им. О всяком. Она... – Элен почувствовала, что Берилл улыбается. – Она была очень недовольна моим желанием узнать, что находиться за Седым океаном, убежищем чудовища. Мы даже поругались, насколько это вообще возможно – поругаться с ней.       Элен представила это и тихо рассмеялась. Занавес резко отдёрнули – за взметнувшейся тяжёлой тканью стоял Алан. Он замер, оглядел их, чуть отстранившихся друг от друга. Его лицо передавало ежесекундно сменяющиеся эмоции, одна непонятнее другой, и в конце концов он бросился прочь.