Эллерион

      Она не могла дышать. Раскрывала рот – его тут же заполняла вода. Всё тело кусало холодом, руки словно били камнями. Ноги ещё барахтались в тёмной сети, выталкивали к поверхности, но тут с неба пикировал, разевая пенистую беззубую пасть, новый поток.       «Воздуха! Хоть немного... или...»       Элен вдохнула, раскрывая лёгкие. На спине липким слоем сборил ткань костюма пот. Девушка протёрла сонные глаза, попробовала потянуться, встряхнуться, сбрасывая с себя морок. Снова пора в дорогу.       Она поднялась из-за своего угла, Эвиэль, что стоял, заслоняя её собой, посторонился, деликатно потряс за плечо ещё спящего Алана, чтобы разбудить. Элен слышала, как на улице наёмники и их рыцари уже впрягали свежих лошадей в телеги. Время получасового отдыха окончено.       Джессика поправляла волосы перед небольшим, немного заляпанным зеркалом, которое держала девочка лет тринадцати, дочка хозяев постоялого дома. Девочка была неловкой и робкой, но то и дело поглядывала из-за зеркала на медную звезду, волей случая упавшую с синих небес на их запылённый двор, и стеснительно боролась со своим желанием рассмотреть повнимательнее.       – Скоро принесут воды? – спросила Джессика и поправила идеально сидевший на теле дорожный костюм.       Девочка вздрогнула.       Элен поправила накидку, проверила, не видно ли светлых волос, что привлекли бы внимание. Нет, кажется, всё было в порядке.       – Две минуты, – пробормотал Алан, даже не открывая глаз.       Дверь отворилась, и в комнату зашла, держа таз с подогретой водой и парой полотенец на сгибе локтя, старшая дочь хозяев. Таз она поставила на стол с довольно явственным стуком, полотенца почти кинула рядом.       – Однако, – нехорошим голосом начала Джессика. – Дитя, вам следует взять полезную привычку стучаться, когда собираетесь войти.       – Чем же стучаться, – дерзко и грубо ответила девушка. – Руки же заняты.       Её сестричка в страхе выпучила глаза, Джессика не спеша достала платок, тронула воду мизинцем и потом обмакнула самый краешек в воду.       – Во-первых, стук должен предупредить гостя о том, что его покой нарушат по той или иной причине, это обязательный жест вежливости. Кроме того, гостю не так важно, как именно вы стучитесь, хоть носком ботинка, хоть пяткой. Достаточно, – добавила она уже младшей. Та медленно опустила зеркальце. – Будь любезна поставить его на стол.       Смоченным платком Джессика легко провела по лбу, векам, щекам. Повернулась к эльфу и принцессе и молча, одним жестом предложила умыться. Элен не сдержала зевка и кивнула. Глаза слипались, а ужас ещё не отпустил сердце. Дикий контраст.       – А вам кажется, мы вас бояться должны и слушаться. Нет, не боимся, – сказала старшая из девочек, гордо задирая голову.       Элен напряглась, подумала вмешаться, но на плечо легла рука эльфа, предостерегая. Джессика будто и вовсе не слышала этих слов, поднялась, глянула в окно, взяла со стола перчатки. А потом спокойно спросила:       – Ну как, девочки, были когда-нибудь в столице?       – Были, госпожа, были, – торопливо заговорила младшая, вцепившись в рукав своей сестры. – Праздник тогда был, прошлой осенью-то. Нас папочка с собой взял.       Старшая выдернула руку из захвата напуганной девочки и сложила руки на груди.       – О-о, славный у вас отец. Ну и как, видели её?       Дворянка снова приложила платок к вискам. Элен хмурилась, не понимая, всё ещё порываясь вскочить и прервать этот граничащий со спором разговор.       – Кого? – всё так же хмурилась старшая. – Ведьму вашу?       Младшая пискнула.       – Может, яиц взять? – как будто сама с собой говорила Джессика. – Здесь вроде бы и куры водятся. Хм-м.       – Послушай-ка, дитя, – сказала она младшей из девочек. – Передай матери, чтоб снарядила нам в дорогу хлеба свежего и... десяток, пожалуй, яиц. Поняла? Ступай.       А после того, как девочка вышла, красавица вальяжно облокотилась о стол.       – Всегда обидно было от того, что все отчего-то называют ведьмой именно её. Разве не ясно, что если и обвинять кого-то в ведьмовстве, то скорее подошла бы я?       Говорила она с расстановкой, иронично, кривя в полуулыбке красивые губы. В холодной такой полуулыбке, когда приподнимаются лишь уголки губ. Старшая растерялась не то от тона, не то от того, что с ней вдруг вообще начали беседу.       – Ну так ведь... Она же околдовала... вас. Стало быть... – и осеклась.       – Почему она меня, а не я её? – Ответа красавица не получила. – Подумай сама, затевать колдовство, чтобы отхватить любовницу... не слишком ли много мороки?       Девочка покраснела. Вдруг Алан, поёрзав, всхрапнул, и даже Элен вздрогнула. Вздрогнула и девочка, а потом тихо сказала:       – П-правда ли... колдовство?       И Элен ясно ощутила её испуг, настоящий такой и запоздалый, за которым, как мелкий лесной зверёк, кралась зависть. Не от неё ли неприязнь?       – В этом больше смысла, а? Представь себе, только представь, – вкрадчиво продолжила Джессика, приближаясь к ней. – Околдовать её, чтобы увезла подальше, на мягкие подушки опустила, самыми изысканными из яств накормила, чтобы не знать работы тяжелой, руки беречь... Чтоб мягкие были пальчики, чистые, нежные.       Она говорила тихо, вкрадчиво, стоя совсем близко к девочке; и, замерев, стояла так близко, молча. А потом, поддавшись вперёд, клацнула зубами. Резко, громко. Девочка испуганно подскочила и бросилась вон. Джессика смеялась, запрокинув голову, злым глухим смехом.       – Хороша причина для наглости... Маленькая грубиянка, – она принялась надевать перчатки. – Умойтесь, сбросьте сон. Нам сегодня многое надо успеть.       Так начался новый день в пути. Ровно такой же, как и предыдущие. Пыль, дороги, ветер, встречные путники. Элен боялась, что они не успеют провернуть всё вовремя, торопила своих спутников, они ехали даже ночью, редко останавливались на постоялых дворах, больше доверяли полянкам под ясным звёздным небом. Погода пока была милостива к ним, не пролила ни капельки дождевой влаги. Но Элен на небо не смотрела, смотрела перед собой, впадая в полудрёму. Этот кошмар забрал все её силы.       Судя по карте, они были почти на границе обозначенной территории, впереди принцесса разглядела позеленевшие от объятий растений развалины.       – Господин Бивёр, вы слышите что-нибудь?       Эвиэль, ехавший во главе группы, жестом попросил их остановиться.       – Конечно, слышу, – немного хрипло ответил гном. – Постоянно. Но это обыденные звуки, ничего особенного. И раз вы спрашиваете, то и я спрошу: ощущаете что-то?       Эвиэль покачал головой, из-за этого сдержанного движения прядь белоснежных волос мягко скользнула ему на плечо. Элен про себя тоже «ощупывала» всё вокруг, но её ничего не беспокоило. Если и её телохранитель ничего не чувствует, то едва ли она сама что-то найдёт, с её-то недоразвитым мироощущением.       – Я так понимаю, мы остановимся ненадолго?       Не дождавшись ответа, Джессика спешилась.       Тут же нашлись желающие отойти в кусты. Элен откупорила флягу, глотнула воды, огляделась. Стояла такая особенная тишина, немного ненормальная для дикого места. Где нет людей, так – не бывает. Она спрыгнула на землю.       Алан улёгся на полупустой телеге, рядом с их немногочисленным скарбом –необходимым запасом еды и медвежьими шкурами для сна – с явным намерением снова вздремнуть; увидел, как она топчется на месте, приподнял выразительно брови и приглашающе покосился на место рядом с собой. Даже странно, что он удосужился сделать это без своих дурацких намёков. Элен махнула рукой. Мечник пожал плечами и закопошился, устраиваясь поудобнее на жёсткой поверхности.       Элен шагнула в сторону. Там, где они ехали, лесок редел, и только так они могли без проблем добраться до нужной области с этими телегами. Джессика шла к полю, и недолго думая, Элен решила последовать за ней.       Высокая трава выгорела на солнце, стала жёсткой, ломкой, цеплялась за одежду. Слабый ветерок путал серебристые волосы и медные локоны.       – Всё в порядке?       – Да, вполне.       Лисица обернулась. В её руках Элен заметила какие-то невзрачные поздние цветочки, полузасохшие, непонятно как сохранившиеся. В голосе колебание.       – Мне кажется, вы не слишком честны. Вы злитесь.       Элен поравнялась с Джессикой. Вдалеке – небольшие шапочки деревьев, кромка леса у горизонта. Солнце выглянуло из-за тучных громоздких облаков, заиграло светом на кончиках травинок, на белоснежной коже, заблестело золотыми искорками в волосах.       – Я радоваться должна? – Грозовой рокот в белом хрупком горле дворянки. – А вы чего от меня ждали, позвольте спросить?!       – Вы сами вызвались, – неуверенно произнесла Элен. На самом деле, она и не спрашивала, всё решила Берилл. – Она... я имею в виду, она не...       Джессика не ответила. Она двинулась с места и пошла вперёд, Элен с небольшой дистанцией за нею. Джессика повернулась резко, обожгла взглядом.       – Как прикажете понимать, есть ли в её словах второе дно? Почему она не говорила о королеве? Я даже подумать не могла, а ведь... Вот бесы!       Элен не встревала – боялась помешать внезапному откровению.       – Сколько раз она уходила, чтобы встретиться с ней? А я думала, что решения, касающиеся благополучия столицы, она принимает из почтения к родине. Считала, хотя знала, как она эту родину не любит.       Принцесса плотно сомкнула губы, чтобы ненароком не ляпнуть что-нибудь, не сбить. Она ведь сама была потрясена тем, что её мама... что у мамы есть такой друг, о котором она не говорила ни слова, но к которому убегала в леса. Эта связь была непонятной и оставляла множество вопросов, но смирилась она с этой мыслью быстро, подозревая в себе глубокую симпатию к низкорослой задорной молодой женщине.       – А нет, она делала всё это только из-за привязанности к королеве. А теперь, – почти прошипела Джессика, – она из кожи вон лезет для вас. Что мы, думаете, делали в поездке? Мы могли и за три дня управиться со своими делами, но это же Берилл, ей надо знать всё, чтобы быть готовой ко всему, чтобы потом что-то неожиданное не ударило по вам!       Разъярённая девушка перевела дух, спохватилась.       – Прошу прощения, я не хочу переходить на личности. И против вас ничего не имею. Это так, обида из-за... секретов и недоверия.       – Ничего, – голос оказался сиплым от чего-то. Может быть, это ревность, да?       – А что касается этой... экспедиции, – Джессика обрывала в руках засохшие бутоны, – полезно, я думаю, присутствовать... Самой быть свидетелем всему, что может произойти. И для себя полезно, да и для...       Она замолчала, но Элен услышала больше, чем хотела. А впрочем, что она услышала – немного тоски?       – Вы скучаете?       – Конечно скучаю. Или... нет. Нет. Мне её не хватает, это верно. Мы очень долго не были... далеко друг от друга. А тут ещё всё это.       Элен не знала, как реагировать. Она была рада, что, выговорившись, Джессика немного успокоилась, но лисица замолкла, а ответить что-то надо было. Но явно не то, что ей хотелось.       – Потому что это привычка? Или потому, что так вы теряете контроль?       Джессика окаменела, а Элен продолжила:       – Вы, может, не называете это чувство ревностью, но даже тогда, у паба...       – Послушайте, вы хотите как-то обозвать те отношения, что нас с ней связывают. Но это просто привязанность. Да, её нет здесь. Да, я этим расстроена. Просто... Это тот человек, который... Это мой друг, – она повернулась к Элен полностью, смотрела в глаза прямо и решительно. – Мне никто не был так близок, даже моя... Неважно, но что до ревности... Это не то. Она будет рядом со мной. Не страшно, если даже пару ночей она проведёт с кем угодно другим. Мы не возлюбленные никакие, не супруги. То, что мы делаем... Мы просто делаем это, приятно и полезно, так почему нет? Она не оставит меня, потому что привязана ко мне так же.       Элен молчала. Чувствовала себя по-дурацки. И как так вышло?       – Если мои вопросы неудобны или неприятны, простите, – принцесса решила мягко и безобидно завершить этот разговор. – Это не моё дело, и я никоим образом не хотела задеть.       Её собеседница ломала в пальцах лепесточки, рассыпала их в пыль. А потом вдруг продолжила тему:       – Нет. Мне, наверное, надо высказаться. Если вам любопытно, не страшно. Только это правда трудно объяснить. Кажется, мы сильно задерживаемся. Не пора ли нам снова в путь?       Они вернулись к телегам. Алан мирно спал, рыцари перекусывали вяленым мясом, но рядом не было слуг, что взяла с собой Джессика. Мастера Бивёра тоже. Но наёмники быстро вернулись – они нашли ручей неподалёку и пополнили запасы воды, а гном прошёл дальше, вслушиваясь в лес и гул земли.       – Не уверен, что мы что-нибудь найдём, – негромко сказал Эвиэль подошедшей принцессе.       – Но узнать наверняка мы должны.       «Нет, – между тем думала она. – Здесь что-то должно быть. Не зря же я... Мне же...»       Она не успела докончить. Вернулся гном, немного озадаченный, и сказал, что «земля неспокойна», но чуть дальше, южнее.       – Не могу объяснить лучше, у вас нет такого слова. Просто поверхность не в покое.       – А мы что, на развалины всё равно? – Это Алан проснулся. – А там посмотрим, м?       – Давайте так.       И они продолжили путь. Двигались небыстро, но всё ближе была древняя постройка и всё более возбуждённым становился гном.       – Не так, всё не так. Никогда такого не было.       И его слова убеждали Элен в том, что они поступают правильно. Но в действительности место оказалось пусто и абсолютно безопасно. Гном поглаживал коротенькую аккуратную бородку.       – Выглядит не слишком презентабельно. Что здесь раньше было?       – Сторожевые башни. Пограничная линия проходила здесь ещё во времена расцвета Алтиота. Дальше, перед Светлыми землями, жили тогда предки наших восточных соседей, не в пример агрессивнее, правда. Но дикарей почти всех истребили, а Алтиот обрёл новые земли... ну, насколько мне известно, – рассказал Алан. – Но мне всегда казалось немного... необычным, что территории племён были такими обширными. По нынешним меркам это больше, чем половина Эллериона.       И он покосился на Эвиэля, выразительно так покосился.       – Ничем не могу прояснить ситуацию, – ответил эльф немного холодно. – Меня в те времена здесь не было.       По спине Элен пробежала стайка мурашек. Как понимать эти слова? Эвиэль тогда ещё не был рождён или... он просто был вдали от этих событий? Если второе, ему за восемьсот?       – Нам это никак не поможет, – оглядывала местность Джессика. – Что делать?       – Настаиваю на своём, странно ведёт себя земля. Вон оттуда все идёт, – Бивёр настойчиво тыкал пальцем в беспокоящую его область.       – Но на картах не обозначены другие строения! – запальчиво воскликнул Маррен, юный рыцарь, приятель Алана, и в доказательство своих слов развернул туго свернутую карту местности.       – К тому же время близится к вечеру. Если господин Бивёр прав, – мрачно добавил Эвиэль, – здесь может быть опасно.       – Но другого такого случая может и не представиться, – напомнила принцесса, – только чтобы добраться сюда, у нас ушло почти четыре дня, столько же на обратный путь... Когда возвращается мой отец?       Рыцари понуро склонили головы.       – Ваше Высочество, осмелюсь высказать своё мнение, – подал голос Бертольд. – Я не мог не поддержать вас в вашем благородном намерении, но всё же мне было бы в разы легче, если бы я знал, что ваш отец обо всём знает и одобряет ваше решение.       – Но вы всё сами прекрасно знаете, если бы я даже попыталась... словом, вот тогда точно мы не смогли бы ничего выяснить. Нам правда нужно завершить всё до конца.       – Но, позвольте, Его Величество, если бы вы донесли до его сведения всё, что вам известно, сам принял соответствующие меры. Хотя, – старик заметил, как переглянулись невольно Элен и Джессика. – Учитывая определённые обстоятельства, осмелюсь предположить, что наш владыка предпочёл бы, чтобы вы совсем ничего не знали о столь тёмных делах. И что... определённому человеку может сильно достаться из-за этого.       – Да, – тихо подтвердила принцесса. – Я просто не могу этого допустить. Равно как и того, чтобы отец надрывался в одиночку.       – Но если с вами что-то случится?       Джессика немного отошла в сторону и язвительно заметила:       – За вашими разговорами и обдумываниями мы теряем время. Я лично за то, чтобы переждать здесь ночь, утром осмотреть тот участок и спокойно возвратиться.       – Ночь? Здесь?! Как же вы себе это представляете, леди?       Бертольд возмущённо сопел, закашлялся даже.       – Ровно так же, как мы пережили и минувшие ночи. Посудите сами: вы предлагаете нам выдвинуться в ночь, тогда как весь день мы провели в дороге, и где же нам остановиться? Где гарантия, что мы не столкнёмся с опасностью в любое другое время? Я решительно за то, чтобы остаться. Место глухое, здесь ни у кого нет никаких дел. Если мы не будем жечь костёр, мы останемся никем не замеченными.       – Она дело говорит, – встал на сторону девушки Алан. – Выставим дозорных. Переждём. В любом случае, даже если кто-то здесь и есть, то наверняка они не подозревают о нашем присутствии.       – Но холод, господин Алан, мы все замёрзнем!       – Значит, будем спать все вместе. Решено, – Элен поднялась с подогретого солнцем камня.       – Кхм, что ж... Я достаточно бодр ещё. Предлагаю, господин Эвиэль, отдохнуть вам сперва, посреди ночи сменимся, – предложил гном. – Так наши друзья не останутся без присмотра. Эм... госпожа Джессика, в таком случае пусть ребята дежурят со мной. Сами договорятся о смене.       – Я переведу им.       – Очень любезно с вашей стороны, – с поклоном ответил эльф мастеру.       – Полно вам, пустяки. Ложитесь сейчас.       Так как повозки было две, но не крупные, в одну могли лечь только четыре человека. До этого они спали в шкурах, подстилая на землю ветки и листья, но с тем учётом, что сейчас они остались без огня, решили улечься прямо в телеги.       Туземцы вообще проявили поразительное единодушие, уговорились оцепить участок и первую половину ночи не спать вообще.       Джессика легла у самой стенки.       – Вас не затруднит лечь рядом? – обратилась она к Элен.       – Нисколько. Алан?       – Я прямо за тобой, – мечник отстегнул пояс, тяжелый от оружия.       Четвёртым стал Эвиэль. Мальчишки-рыцари улеглись с Бертольдом.       Солнце понемногу скрывалось за деревьями. Мужчины скоро заснули, во всяком случае, Алан спал точно. Что до эльфа – он устроился на боку, спиной к ним, и Элен не могла знать наверняка. Принцесса лежала на спине, разглядывая звездное небо, ещё не кромешно-тёмное. То, что раньше было окном крепостной башенки, увитым иссохшим растением-паразитом, подталкивало воображение Элен дорисовать изначальный вид всей крепости, отстроить заново могучие стены в своём сознании. Рядом сжималась в калачик красавица Джессика.       – Прижмитесь ко мне, – шёпотом, чтобы не будить остальных, предложила девушка.       – Если вы не против.       Джессика совсем немного пододвинулась к ней, перекатившись на другой бок к ней лицом.       – Так теплее? Вам стоило лечь в центр.       – Ничего.       За шуршащими листочками были слышны передвижения иноземцев. Они разбились по двое, чтобы приглядывать друг за другом и ненароком не уснуть. Бивёр сидел один, повернувшись в сторону тревожащей его зоны. Элен взволновали его слова, сон не шёл. Девушка рядом с ней тоже не спала. Вдалеке затрещала ночная птица.       – Жалко будет, если всё это напрасно.       Элен повернулась к Джессике.       – Нет. Мы будем знать, что здесь безопасно. Вы так хотите, чтобы здесь ничего не оказалось?       – Я уже не знаю.       Становилось всё холоднее, но вместе было хорошо. Твёрдо, но спокойно. Веки тяжелели. Они все устали за это время, но прошли только половину пути, если не треть.       «Поскорее бы проснуться и начать действовать».       Она только подумать успела и сразу же погрузилась в сон, который продлился, как ей показалось, не больше пяти минут.       Её разбудил Эвиэль. Он осторожно тряс девушку за плечо, не говоря при этом ни слова. Алан уже твёрдо стоял на земле, вглядываясь в тёмный лес. Иноземцы почти все были тут же. Небо начало светлеть.       Элен так же разбудила Джессику, приставила палец к губам. Из кустов бесшумно вышел Бивёр.       – Это люди. Они пришли оттуда. Говорят на другом языке, не могу понять о чём.       – Как они движутся? – еле слышно произнёс эльф.       – Вдоль леса, навстречу другим.       – Кому? Кто эти другие? – забеспокоился Алан.       – Двое на лошадях, со стороны поля.       – Следы, – встревожилась Элен. – Они могли понять, что кто-то здесь недавно проезжал?       Бивёр развёл руками.       – Предлагаю подойти ближе и понаблюдать, – проговорил Бертольд. – Господин Бивёр, сколько их всего?       – Пятеро.       – По крайней мере, численный перевес на нашей стороне, а?       Перепуганная Джессика осталась с пятью слугами, остальные шли за рыцарями. Как можно осторожнее они двигались за гномом. Элен боялась сломать ветку или упасть, сделать любую другую ошибку, что привела бы к их обнаружению. Сердце билось высоко, прямо в горле, маленькое и могучее. Из-за его яростных толчков Элен не могла восстановить дыхание.       Бивёр остановился, рукой подозвал к себе эльфа. Они вдвоём прошли немного вперёд, все замерли. Элен слышала голоса. Тихие, не разобрать слов. Резко и бесшумно вернулся Эвиэль.       – Миледи, – на грани слышимости, одними губами. – Мы нападаем? У луки каждого седла привязан человек. Возможно, пленники ещё живы.       – О чём они говорят?       – Они перешли на ирве, когда встретились. Что-то касаемо материалов.       – Что ещё за... материалы?       – Быстрее, – тут же появился гном. – Они решают, когда их убить. Что делаем?       – Вперёд, – помертвевшими губами прошептала она.       Странную группу застали врасплох. Те, что приехали на лошадях, оказались вооружены, но после короткой схватки они лежали бездыханными на земле. Остальные кинулись в лес, их преследовали. Элен и Алан остались вместе с парочкой смуглых воинов. Девушка сразу же бросилась к телам людей, которых незнакомцы отвязали и бросили на траву. У несчастных не было рук и ног. Только туловища и обескровленные головы, совсем безволосые. Один мужчина, другая женщина. Они совсем слабо дышали. Судя по аккуратно обработанной, почти зажившей коже там, где раньше были их конечности, их не отрубили вот так просто, а проводили операцию.       Элен вдруг почувствовала, как по её щекам скользят слезинки.       – Элен, – позвал её друг. – Не смотри. Эй, послушай, хватит.        Он поднял её с колен и обнял.       – Всё-всё... – приговаривал Алан, гладя её по голове и спине.       Вернулись остальные. Все сбежавшие приняли яд, один из них ещё был жив, но его тело билось в конвульсиях, изо рта шла пена.       – Зачем вам были нужны люди? Отвечай! – попытался выспросить Бертольд, но мужчина дернулся ещё раз и замер.       Солнце уже осветило их печальные фигуры. Два изувеченных человека уже не дышали.       – Что это? – Бивёр нагнулся и подхватил с земли небольшой узкий ящичек. – Кхм, лёгкий.       – Осторожней.       Глаза эльфа горели алым. Гном медленно открыл крышку и заглянул внутрь. Элен высвободилась из объятий Алана, утёрла слёзы и подошла посмотреть на содержимое. Внутри, закутанные в плотное сукно, заполненные тёмно-болотной субстанцией, очень плотной на вид, лежали небольшие колбочки.       – Это оно, – хрипло произнёс эльф. Элен подняла на него взгляд, она даже не знала, что он может быть таким взбешённым. – Жидкость в сердцевине того чудища.       – На.. нам надо вернуться к телегам, надо всё обсудить, – и Бивёр закрыл коробочку.       Тела они взяли с собой, увели лошадей. Бедная Джессика была не готова к ужасающему зрелищу. А когда Бертольд предложил взять истерзанных людей с собой, она даже позеленела.       – Вы в своём уме? Взять их? Вы представляете, что будет с ними, пока мы доберёмся до столицы?       При этих словах так же позеленели молодые рыцари. Кому бы хотелось везти с собой смердящие трупы...       – Но разве можно оставить их так? – Элен избегала смотреть на несчастных, глаза сразу же опасно увлажнялись.       – То есть, то, что в исследовательской их снова будут резать, это ничего? Впрочем, ладно, делайте, что хотите.       Руки красавицы дрожали, а голос срывался. Тела поместили в одну из телег, а рядом с ними – ящичек с тёмным содержимым.       – Давайте быстрее закончим с этим, – от прежнего азарта не осталось и следа в черноволосом мечнике. – Поедем налегке. С телегами останутся... Есть желающие?       Маррен и Сард предпочли остаться, с ними двое туземцев. Остальные не мешкая вскочили каждый на свою лошадь. Интересно было наблюдать за тем, как это делает гном. Его кобылка была небольшого роста, а седло имело две пары стремян: гном становился сперва на длинные, легко подтягивался на руках и уже верхом помещал стопы на стременах повыше. Весь путь он проделал сидя в телеге, и Элен считала, что он вообще не станет путешествовать верхом. Но лошадка на длинном поводе послушно шла всё это время за ними, и гляди-ка: пригодилась.       Вот и почувствовал что-то неладное Эвиэль, затем Бивёр начал слышать отчётливые и странные звуки под землёй. Они выехали из гущи леса, на пространство куда более открытое, где обнаружили узкую тропку.       – Вот и посмотрим, – процедила сквозь зубы Джессика, – что там за уроды.       Они молчали, но каждый был согласен с подобной оценкой. Довольно скоро они оказались возле домика – безобидного бежеватого цвета, двухэтажного, небольшого такого.       – Мастер Бивёр? – обратился эльф, привставая на стременах.       – Никого.       Джессика колебалась, не зная, стоит ли заходить внутрь.       – Ни в коем случае, – Элен сильно сжала её руку. – Вот это действительно опасно. Судя по всему, внутри подвал... так, мастер?       – Да, и немаленьких размеров, – прислушивался гном.       – Тем более, останьтесь лучше здесь. И вы, господин Бивёр, тоже. А из ваших людей пойдут те, кто лучше всего понимает наш язык.       И туземцы сами вышли вперёд, всего шестеро. Остальные шесть остались, но договорились о том, что если вдруг понадобиться помощь, Бивёр сквозь толщу земли услышит зов и отправит подмогу.       Дверь не была заперта, внутри дом был почти обычен. За исключением странных верёвочек, натянутых по периметру стен. Алан даже сперва решил, что это ловушки. Они долго искали подвох, но никаких тайных препятствий не оказалось. Наверху располагались четыре комнатки, одна служила подсобным помещением, там были самые обычные полезные в хозяйстве вещи, в остальных проживали мужчины, что теперь нашли покой в густом кустарнике. На нижнем этаже было интересней. Кроме общей комнаты, здесь было что-то вроде кухоньки и помещение меньших размеров с металлическим столом, имевшим невысокие бортики, довольно вытянутым; чистотой блестели хирургические инструменты.       – Эй, тут тоже, – крикнул один из туземцев. В общей комнатке среди шкафов он наткнулся на сундук с массой металлических деталей и бутыль с резко пахнущим маслом.       Под лестницей располагался люк. Толстенную дверь пришлось открывать двоим сразу, а потом ещё долго искали опору, чтобы она, уберегите Прародители, не решила вдруг захлопнуться, придавив собой кого-нибудь. Спуск был недолгим. На полу у земляной стены стояли несколько готовеньких факелов, снова масло и огниво.       Исследователи немного замешкались, выжигая пламя, двинулись по коридору, что медленно уходил вниз.       Остановились в небольшом помещении с вполне обычным столом и множеством книжных стеллажей, полупустых, к великому их сожалению. Большинство трудов разного авторства и временного промежутка имели узкую медицинскую направленность. Иные представляли больший интерес: это были разнообразные журналы, своего рода руководства. Элен даже нашла подробнейший рисунок механизма, который помещался в тела полулюдей, и отдельную папку под названием: «МУТАЦИИ!»       – Не будем задерживаться, – беспокойно произнёс Эвиэль. – Всё это мы вынесем отсюда, когда осмотримся.       – Ну что, расходимся? – предложил Бертольд.       Их поджидала развилка. Пахло сырой землёй. На Элен давили потолок и стены, немного начала кружиться голова. Эльф шагнул в правый тоннель.       – Миледи...       – Нет, вы расходитесь, – неожиданно вмешался Алан. – С нами нет Бивёра, а у нас, людей, нет такого тонкого мировосприятия. А вы единственные, на кого мы можем опереться, Элен пойдёт с нами.       – Верно, господин Алан, я тоже с вами. Кто в какую сторону?       Элен с двумя рыцари и тремя слугами Берилл пошли налево, Эвиэль с оставшимися – направо. Но долго идти не пришлось. С каждым новым шагом принцессу прошибала такая жуть, что зубы начали клацать. Она думала, кто вообще мог бы вырыть эти тоннели, да и когда.       – Элен, ты как? – Алан как мог, пытался успокоить её, взял за руку, крепко сжал. – Скоро конец всему этому.       Так же начали трястись и все её сопровождающие, когда расслышали тяжелое сиплое дыхание во тьме впереди. Они застыли немыми изваяниями и стояли так, прислушиваясь, несколько минут. Элен очнулась, когда смогла различить покашливание.       – Идём дальше.       – Волосы на голове шевелятся, – прошептал один из туземцев и этим развеял немного тяжелую власть страха.       А впереди оказалась пещерка даже меньше, чем самая первая, что служила импровизированным кабинетом, но с невероятным по своей силе зловонием и несколькими огромными коробками – крупными, с предусмотрительно проделанными в них дырками. Внутри дышали, кашляли, скреблись существа крайне истощённые, человекоподобные.       – Чтоб вас все твари земные драли!... Что делать? – Мечник заглядывал в прорези, при этом предусмотрительно сохраняя дистанцию.       – Давайте откроем, – в девушке ещё жила надежда помочь тем, кто был заточён внутри.       Бертольд обнажил меч.       – Что вы, они могут напасть.       Но создания, что содержались здесь, казалось, никак не реагировали на их присутствие, будто и не было вовсе незваных гостей.       – Открываем, – настойчиво повторила она.       Алан держал факел с одной стороны, Элен со вторым встала с другой. Бертольд приготовился рубить противника. Мужчины запада отперли небольшие засовы, открыли стенку. Внутри, как в вонючей собачьей конуре, лежало тело. Оно водило по пространству бессмысленным взглядом, пускало слюни и поскрёбывало длинными ногтями по полу ящика, длинные тонкие руки и ноги были согнуты под неестественными углами так, чтобы тело лучше помещалось внутри. Подопытного даже решили выволочь из тесного пространства. Никакого сопротивления.       – Э-э-э... – только и протянуло оно.       Скорее всего, это была девушка. Никто не срывал с существа тряпья, которым оно было прикрыто, даже больше из-за отвращения – подопытная свободно испражнялась в свою одежонку. Но в оттянутом вырезе Элен увидела швы там, где как раз располагались раньше две груди.       – И что теперь? – мрачно спросил Алан.       – Не имею ни малейшего представления, – послышалось в ответ от разбитого зрелищем старого рыцаря.       – Убить? – спросил не без колебания темнокожий воин.       Сперва Элен ужаснулась такому предложению, но что им оставалось? Уйти, бросив их здесь, в темноте, обречь на долгую голодную смерть?       – Да, всех. Безболезненно, пожалуйста.       И один из самых могучих на вид мужчина присел рядом с существом, не сразу решившись к нему прикоснуться, но всё же он взял себя в руки и свернул тонкую шею. Элен не смотрела. Она отвернулась к стене, но продолжала освещать факелом помещение. Три ящика остались позади.       – Оно другое, – напряжённо сказал Бертольд.       Элен не хотела смотреть. Но все стояли на месте и смотрели. И она повернула голову, чтобы столкнуться с величайшим ужасом и отчаянием, каких ей ещё не доводилось видеть.       Это создание было молодым, с ещё густыми, правда, коротко остриженными тёмными волосами на круглой голове. Это был юноша. Это он кашлял и постоянно вздрагивал. И теперь, когда источников звуков стало меньше, она слышала хруст за оболочкой из мягких тканей в его теле. Он смотрел на неё почти разумно. Из мягких карих глаз лились слезы.       Она выбежала в туннель, остановилась у ответвления. Шаги совсем рядом, прямо за ней.       – Элен, послушай, – Алан стоял за её спиной. – Это правильно. Им незачем продолжать мучиться, мы так лишь поможем... Возьмём с собой одного, самого искажённого. Ну, его тело. Элен... Элен, ты слышишь?       – Я не знаю, что сделаю с ними, – она знала, что рыдает, давилась всхлипами, но слышала, что голос её обернулся рычанием зверя, дикого, страдающего, охваченного яростью. – Алан, я правда не знаю... Колесовать? Бросить голодным собакам? Всё это... даже слишком мягкое наказание за такое.       Она обернулась, во втором земляном коридоре светились две маленькие красные точки, свет от её факела не давал рассмотреть приближавшегося. Но она знала, кто это, а вот Алан не сразу разобрался, потянулся к оружию.       – Это всего лишь я, господин Алан, – эльф вышел к ним. – Миледи, я считаю, вам стоит подняться наверх.       – Да. Но сперва расскажи, что нашли вы?       В выдохе затрепетали тонко вырезанные ноздри эльфьего носа.       – Первое – это лабораторная установка. Нерабочая, составов почти не осталось. Дальше – камера. Выделана камнем, очень грубо, в спешке. Несколько существ... готовых. Я отдал распоряжение убить всех до единого.       – Что? Ты оставил людей одних? – всполошился мечник.       – Существа накрепко прикованы к стенам, кандалы с магическими знаками, пасти в намордниках. С людьми всё будет хорошо. Им не надо их отвязывать, просто вывести из строя устройство на груди, я вернусь к ним сразу же, как только провожу вас наверх.       – Сходи туда лучше, – указал Алан на левый проход. – Я выведу её. Пошли, Элен.       Она смотрела в землю, не оглядываясь, не высматривая больше ничего.        «Хватит. Не могу больше».       – Поднимайся, отдай мне огонь. Проветрись. Скажи про книги, пусть те, кто наверху, начнут переносить их.       Девушка столкнулась с иноземцами на входе.       – Я всё слышал и послал их, – подошёл к ней Бивёр. – Мы тут тоже кое-что... кхм, откопали. Там сарайчик с вёдрами и лопатами... Они закапывали то, что считали ненужным, то, что уже не могло никак им послужить. Я заприметил яму свежую, решил вскопнуть... Не ходите туда. Я просто говорю о том, что здесь есть, но не идите туда, не погружайте себя в этот мрак.       Джессика нервно прохаживалась между деревьями. Элен не знала, что ей сказать, и присела прямо на землю в небольшом отдалении от дома. Она хотела погрузиться в состояние оцепенения, притупляющего полыхающие чувства.       Не получалось.       Один из наёмников вскочил на лошадь, поскакал прямо в лес. Для большего удобства нужно было подвезти телеги ближе. На траву мужчины укладывали всё, что решено было увезти.       – На втором этаже рулон плотняка. Несите и его, – распоряжался гном, прислушиваясь одновременно к земле.       – Мы совершили большую ошибку, – сказала Джессика, присев рядом с Элен. – Не надо было нападать. Их обеспечивают едой и... материалами. Лошадей у них нет, сами они отсюда не выезжали. С ними поддерживали связь, а мы не знаем откуда. И сколько вообще таких мест. Скоро остальные поймут, что одну из их лабораторий обнаружили, и все они скроются. Надо было застать врасплох здесь, в этом доме, и допросить. Тех двоих отпустить и проследить за ними. Узнать, откуда они.       – Мы знали только, что с ними люди. Хотели спасти их. Склянок с ядом при убегавших не было. Не факт, что они не смогли бы принять яд тут же, как мы бы их схватили. Может, если они пока залягут на дно, мы хоть передышку получим. Кроме того, мы можем узнать что-нибудь из того, что нашли.       – А если они станут атаковать с большей настойчивостью? Если начнут действовать открыто?       Элен не знала, что сказать на это.       – Что сделано, то сделано.       Они сидели молча, наблюдая за погрузкой. Из дома вынесли тело, плотно закутанное в ткань. Так же замотали тела тех несчастных, что были привезены сюда только сегодня. Вышли Эвиэль и Алан. Последний прикрывал глаза, солнце ослепило его, долго пребывавшего в темноте.       – Тела на одну, всё остальное на другую. Сверху ещё прикройте тканью. Закрепите хорошенько. Одного отравленного ещё принесите. Надо выяснить, что они приняли и как.       Гном показал Эвиэлю место, где нашёл останки тел.       – Я хочу посмотреть.       Элен уставилась на Джессику так, будто до этого её не замечала.       – Что? Зачем? Вам плохо стало, когда...       – Мне нужно, – красавица поднялась, отряхнула свой дорожный костюмчик. – Я не могу ехать рядом с неизвестным. Это сведёт меня с ума.       Она направилась к дому. Элен хотела остановить её, но поняла, что не может встать – ноги не слушаются. Как бы она ни пыталась оттолкнуться от земли, ничего не вышло, она почти отчаялась. Бивёр ушёл вслед за Джессикой.       – Миледи, я здесь, – Эвиэль попытался помочь. – Обопритесь на меня.       – Не выходит, не получается. Что со мной?       Она цеплялась за него. Она непременно упала бы, если бы не эльф.       – Ваша душа отравлена. Вам нужно время, чтобы прийти в себя. Позвольте.       Он поднял её на руки так легко, словно это ничего ему не стоило. Из дома вышел гном, поддерживая Джессику. Она была в полуобморочном состоянии. Принесли тело одного мерзавца, что жил здесь. Его погрузили вместе с другими трупами.       – Нам ехать обратно, что будем делать с вонью?       Алан сидел между девушками, подперев руками подбородок. Шли последние приготовления к отъезду.       – Есть одна трава, – эльф запнулся. – Не уверен, что она растёт поблизости. Её соки имеют сильный запах. С её помощью можно было бы забить зловоние.       – Надо уходить отсюда. Между прочим, уже вечер. Только если по дороге поискать, – предложил гном. – Как обратно поедем?       – По прямой, – решила Джессика. – Не представляю, как после этого можно уснуть, а отдых нам потребуется. На путь уйдут все силы. Двигаться будем медленнее, прямой путь сократит время. Кроме того, в населённых пунктах мы привлечём внимание со всем этим.       Она кивнула на телеги.       – Согласен. Господа, если вы не против, возьму их перевозку на себя. Буду завершать строй.       – Спасибо, Бертольд, – заговорила наконец Элен. Ей было плохо, тело выворачивало, даже несмотря на пустой желудок. – В столице мы не сможем сразу отдать тела учёным.       – Почему?       – Они подчиняются отцу. О результатах нам докладывать не будут.       Все погрузились в тягостное молчание.       – Лерем. Заедем к нему сперва, – поднялась первой медноволосая девушка. – Он хороший специалист, хоть и не слишком известен. В путь.