Синдром благодарности

Проведя последний за этот год урок-пару, Ольга всё же решается зайти к Денису. Во многом её поддерживают положительные эмоции, связанные с любимыми студентами. Вот она и собирается на следующий день навестить своего, как говорят Элайджа с Лили, почти-бойфренда. И думает, как бы одеться, стоя перед шкафом. И предпочитает простоту, как тогда, когда они ходили в разные интересные места. Тем более, ей уже надоедает образ строгой училки, который она по собственным убеждениям поддерживает с помощью гардероба. Так что она надевает футболку зелёного цвета с надписью «NY, I love you» и нарисованным яблоком, хоть и любит больше Орландо. Впрочем, может, потому что в Нью-Йорке ещё не бывала? А ещё решает надеть чёрные джинсы. Смотрится в зеркало — не растрепались ли волосы, не остались ли следы зубной пасты на губах. Удовлетворившись результатом, вытаскивает из шкафа пледы и выходит из комнаты. Запирает дверь известным только ей заклинанием. Проходит чуть ли не пол-этажа, по пути заглядывая в гостиную. И ей кажется, что кто-то из братьев Джеймсонов ей подмигивает. Подходит к знакомой до боли двери. На секунду у неё останавливается дыхание — ей страшно, не соврал ли Майклсон и вдруг она снова застанет магие-ненавистника. Стучится. Волнуется, почему так долго никто не открывает, но всё-таки вспоминает, что Денис и не может так сразу открыть, потому что не владеет магией, вот и не способен заколдовать дверь. Так что успокаивается и готовится ждать сколько угодно. Но слишком долго её под дверью не маринуют — уже спустя пару десятков секунд дверь открывается, и за ней оказывается Иванов в длинной безразмерной серой футболке и шортах. Он показывает рукой на дверь — входи, мол, и сам первым скрывается в комнате. Когда же Петрова входит, закрывает за ней, улыбается и здоровается: — Привет, Оль. Рад тебя видеть. — Взаимно. Тем более, в хорошем настроении. Денис смеётся и спрашивает: — Это так видно? Петрова невольно поддаётся его настроению и отвечает смеясь: — Ещё как. Иванов, видимо, спохватывается, так как предлагает: — Может, присядем? — Нет-нет, спасибо. Я ненадолго. Ольга замечает небольшую морщинку у него между бровей и думает: «Странно, я думала, он моложе». А он объясняет перемену своего настроения: — Мы так давно не виделись. Я соскучился. А тут ты говоришь, что ненадолго. Петрова облегчённо смеётся. — Я имела в виду, сюда. Я хотела тебя пригласить на крышу. И Ольга тревожно следит за переменами в лице Дениса и ждёт ответа. Ей интересно, помнит ли он предыдущий разговор. — А что мы там забыли? Петрова понимает, что их первая ссора не продолжается, так что объясняет: — Там очень красиво. Несмотря на высоту, можно увидеть весь город. У Иванова снова появляется морщинка между бровей — видимо, он напряжённо раздумывает, приходит в голову Ольге. И она права, ведь он отвечает: — Но у нас здания невысокие. С крыши любого из них вряд ли увидишь весь Орландо. До Петровой доходит, что последнюю их встречу он точно не помнит, а то бы ей не пришлось сейчас разъяснять, конечно, с позиции убеждённо верящего в магию человека: — Ты забыл, что живёшь в магически насыщенном месте? Денис качает головой и всё же не разочаровывает Ольгу, ведь продолжает за неё: — Так что для парочек сделали отдельную услугу. Вылезли на крышу, полюбовались звёздами, потрахались… Перебивает сам себя, взглянув на Петрову: — Ну, необязательно. Ольга еле сдерживает вздох обиды. Ещё бы, судя по его словам, он не считает её сексуально привлекательной. А он тем временем продолжает: — Представляю, какие там очереди. Вся Школа ведь наверняка там бывает. А вот на этот раз Петрова вздыхает. Она ведь даже не подумала о таких вещах. Она просто хочет посмотреть на ночной Орландо, желательно не одна. Денис берёт из её рук пледы и указывает на дверь: — Ладно, пошли на твою крышу. Надеюсь, там сейчас не аншлаг. Ольга послушно следует за ним. А когда он запирает дверь непривычно для неё — ключом, то чуть не пропускает его вопрос: — А как добраться до этой крыши? Петрова чуть не отвечает «Не знаю», но делает вид, что всё ровно наоборот, и вызывает в голове карту Школы. Она избегает так делать, потому что ей сложно найти места, где она раньше не была, однако перед Ивановым ей хочется казаться лучше, чем на самом деле. Они молча проходят возле нескольких комнат. Вот наконец Ольга вроде бы видит где-то наверху выход на крышу и радостно подходит к месту, где по карте должна быть лестница. И останавливается, ведь перед ней оказывается глухая стена. Денис же тихонько пытается её образумить: — Может, вернёмся в гостиную и обратимся к братьям Джеймсонам? Петрова несколько десятков секунд думает, ей всё-таки не хочется упасть в грязь лицом. Впрочем, здравый смысл в ней всё же побеждает, и она соглашается: — Ладно, пошли. И очень пессимистичным тоном добавляет: — Если выберемся отсюда. Иванов ухмыляется, хоть вскоре замечает, что она это видит, и быстренько возвращается к обычному отрешённому выражению лица. И пытается её успокоить: — Я, кажется, помню дорогу к гостиной. Она вполне может вызвать карту, но до сих пор сомневается в отношении Дениса к магии. Хоть пару секунд назад всё было нормально. Однако злоупотреблять, по её мнению, нельзя. Вот и доверяется она памяти Иванова. И не зря. Он уверенно ведёт её по коридору к незнакомым комнатам, поворачивает возле одной влево и выводит на один из многочисленных входов в гостиную. Ольга уже собирается предложить ему самому искать выход на крышу, но пока она послушно следует за ним к столу, за которым так любят сидеть братья Джеймсоны. По крайней мере, застать их можно именно здесь, как и всегда. Денис здоровается с парнями и просит: — Кто-нибудь из вас может помочь нам с поиском выхода на крышу? Один из одинаковых братьев достаёт откуда-то из тайника под столом моток ниток и шепчет на него заклинание. Процедура знакома и Петровой, и Иванову, так что они особо не следят — всё равно на братьев можно и нужно полагаться. Закончив с колдовством, Джеймсон, имени которого ни Ольга, ни Денис не знают, протягивает нитки Иванову. Петрова уже собирается возмутиться — ей кажется, что так он признаёт главным в их отношениях именно Дениса. Впрочем, что-то её останавливает. Что-то, чему она не может подобрать названия — страх? внезапная немота? равнодушие? А пока она идёт за мотком и Ивановым к очередному безликому коридору. И ей уже не кажется странной её невозможность найти что-то определённое здесь — в этом месте всё слишком одинаковое — и стены бледно-зелёного цвета, и деревянные двери без номеров или каких-либо других отличительных признаков на них, и даже люди. Наконец-то моток останавливается возле лестницы. В этот раз работающей. Денис подходит ближе, смотрит вверх и начинает подниматься. Ольга — за ним. Спустя пару десятков ступенек они действительно оказываются на крыше. Иванов почти робко спрашивает: — Можно? Петрова недоумённо кивает. Он ведь не объясняет, что ему нужно. Хотя через пару секунд становится понятно — он берёт из её рук пледы и расстилает два прямо на крыше и присаживается на один из них, накрывшись другим и предлагая ей присоединиться. Ольга покорно располагается на пледе. Денис смотрит куда-то вдаль и мечтательно произносит: — Всё-таки красив этот город. — Добавляет уже более обычным тоном: — Спасибо, что вытащила сюда. И, видимо, замечает, что она не обращает внимания на звёзды и красоты вокруг, так как спрашивает: — Тебе не интересно, где мы живём? Петрова несколько секунд думает, как бы ответить — ей правда не слишком-то хочется знать абсолютно всё об Орландо. Но обижать не хочется, тем более что сама его сюда затащила. Вот она и отвечает с неискренней улыбкой: — Почему же? Этот город прекрасен. Вроде бы Иванов обращает внимание на фальшь в её голосе. Вот, наверное, именно поэтому и не развивает тему, а выпутывается из одного пледа и встаёт с другого и подходит ближе к краю крыши. Совсем близко подойти у него почему-то не получается. Он делает пару шагов туда-назад, и что-то его останавливает у конца крыши. Он взмахивает рукой и говорит, обернувшись к Ольге: — Магия. Не пускают потенциальных самоубийц. Петрова молчит. Ей кажется, что не о чем говорить. Не об очевидных же вещах? А Денис возвращается, садится на плед и накрывается вторым. И высказывает сожаление: — Жаль, что мы не взяли что-то перекусить. Пикник на крыше — что может быть лучше? Ольга улыбается и кивает. В глазах у Иванова появляется радость — наконец-то какая-то реакция. — Я не ем так поздно. И тебе не советую. — Ну, по тебе видно. Он оглядывает её фигуру хищным взглядом. Петрова собирается возмутиться, но что-то её останавливает. И ещё что-то заставляет её сказать, пожав плечами: — Красивый город. И даже не вспоминается о моей родной деревеньке под Пермью. Денис хихикает. А Ольга возмущается его слишком, по её мнению, хорошему настроению, хоть и сдерживает эмоции. А Иванов спрашивает: — Так ты из деревни? Петрова кивает и добавляет сухим тоном, однако где-то в глубине её души теплится надежда на отрицательный ответ: — Да. А что, видно? Денис, конечно же, отвечает: — Разумеется, нет. А у Ольги проносится в мозгу воспоминание о её когда-то любимом комбинезоне. И она радуется деликатности Иванова. И в свою очередь задаёт вопрос: — А ты откуда? Денис улыбается хитрой улыбкой и отвечает вопросом на вопрос: — А ты как думаешь? — После такого ответа, естественно, из Одессы. Иванов смеётся в голос. Петрова уже собирается его успокоить — у неё как у пользователя есть трюки в загашнике, впрочем, он скоро перестаёт смеяться и отвечает: — Ты угадала. А ещё у меня еврейские корни. Ольга смеряет его внимательным взглядом и, покачав головой, недоумённо уточняет: — Что-то не видно. Это правда? Денис переводит стрелки: — Это не меня надо спрашивать, а маму, — и очень грустным тоном продолжает: — Как же давно мы не виделись. Надо бы навестить её. Интересно, как она восприняла моё исчезновение? Петрова пару ударов сердца молча сидит, обдумывая его слова, — для неё это тоже животрепещущая тема, и всё же отвечает: — Но сколько народу по всему миру исчезает, чтобы присоединиться к нам. И ничего, никаких скандалов, никаких проблем. И пожимает плечами, после добавляя: — Как ты говорил, магия. — Ага, ты права. Сколько ни читал Гарри Поттера и пародии на него, всегда думал, как же родители магглорождённых отпускают их в магические школы. Ольга перебивает его: — А сейчас ты сам оказался в такой ситуации. Иванов отрицает: — Вообще-то я не маг. Я чистокровный человек. И что делаю здесь — не знаю. Ты ведь это знала? Петрова пару десятков секунд обдумывает ответ, но довольно быстро понимает, что ей не хочется напоминать об их последней встрече. Тем более если он, как ей думается, этой ссоры не помнит. Так что отвечает: — Нет. Твои цветы говорили мне о другом. Денис спрашивает с улыбкой: — И о чём же? — Что ты джентльмен. И что я тебе нравлюсь. И странно мне было услышать, что ты не маг, после присланных таким волшебным образом цветов. Иванов пробует объясниться: — Ну, я и правда пытаюсь быть вежливым. Он опускает взгляд на крышу, когда продолжает: — И ты вполне можешь мне нравиться. Ольга невольно краснеет и смущённо улыбается. А Денис предлагает: — Может, уйдём отсюда? Или ты хочешь ещё посидеть? Петрова качает головой и отвечает: — Нет. Мне так здесь нравится. И город правда прекрасен. Я ещё здесь посижу. Ты, если хочешь, можешь идти. Иванов в свою очередь отрицает: — Я, пожалуй, тоже останусь. И они до утра любуются сияющим ночным Орландо, а после — потрясающим нежно-розовым рассветом. Молча — у них нет общих тем для разговора. Хотя Денис надеется, что когда-нибудь найдутся. И когда где-то под их ногами просыпается Школа, они забирают пледы и спускаются. И в этот раз пледы несёт Иванов. Когда проходят мимо гостиной, то слышат тихое хихиканье. Когда же оборачиваются на звук, то видят, что братья Джеймсоны, как обычно, на своём посту. И понимают, что всё хорошее в этом мире неизменно, и с улыбками здороваются с парнями и расходятся по своим комнатам.