Синдром благодарности

Следующие несколько дней он работает с очередным оригиналом. Корректирует очерки об известных снайперах. Причём правда знаменитых — он большинство из них помнит, хотя до недавнего времени был уверен, что всю программу, пройденную здесь, в Школе, забыл. После обеда третьего дня решает позвонить Ольге. Во-первых, он ведь обещал Лилс общаться с Петровой. А во-вторых, он действительно соскучился. Вот и набирает знакомый номер и слушает что-то опять англоязычное роковое вместо гудков. Причём слушает долго и уже собирается отменить звонок, но тут слышит странно запыхавшимся голосом: — Алло. Привет, Денис. Рада тебя слышать. И последнее предложение звучит действительно радостно. Иванов уже готовится спрашивать, сможет ли она сегодня с ним встретиться, как она сама предлагает: — Давай ночью пойдём на наше место, — и недолго молчит, видимо, что-то обдумывая, и Денис уже рвётся согласиться, однако она неожиданно для него говорит: — Точнее, не ночью. А через пару часов. Мне тренер говорила наладить режим дня. Иванов, разумеется, соглашается. И они пару минут обсуждают, когда бы пойти, чтобы и не очень поздно было, и все их любимые фишки крыши сохранились — сумерки, вид, тишина в Школе. Вот и решают встретиться три часа спустя и снова вместе искать их местечко. Денис отключается и некоторое время читает — он до сих пор не может понять, как у него не пропало желание открывать книгу после работы с таким количеством оригиналов. Но не пропадает, и он с удовольствием читает Пратчетта, он ведь любит «Плоский мир». И когда-то очень удивился наличию всех вышедших на данный момент книг этого автора в книжном шкафу в его комнате. Однако почти сразу до него дошло, в каком месте он находится. И что здесь можно получить абсолютно всё, что хочешь. Например, те пледы, которые недавно понравились Ольге и которые он сейчас берёт на встречу с ней, после того, как переоделся. И быстренько, чтобы не опоздать к ней, выходит из комнаты и запирает её. Уже было идёт до комнаты Ольги, но на полпути вдруг встречает её. Удивляется вслух — а она объясняет: — Давно хотела тебя навестить. Уточнила у братьев Джеймсонов, где ты живёшь. И давай пойдём на крышу. Денис кивает. И добавляет словами: — Мы ведь туда собирались. — Ага. Ты помнишь, где лестница? Иванов усиленно вспоминает. А Петровой, видимо, сразу же на память приходит новая фишка Школы. Вот она и произносит вслух: — Дорогая Школа, мы не знаем, как добраться до нашего места на крыше. Поможешь нам? — молчит пару секунд и вежливо добавляет: — Пожалуйста. Прямо с потолка ей в руки опускается листик. Она разворачивает его и смеётся. Денис смотрит на него, пытаясь передать вопрос, и она, наверное, понимает, так как показывает ему бумажку, на которой всего лишь нарисован смайлик. А перед ними появляется стрелочка вправо с надписью «Лестница пятьдесят метров». И они послушно направляются к ней. И Школа их не обманывает. Они действительно скоро оказываются возле смутно знакомой лестницы наверх. И поднимаются на крышу. Где снова лежат несколько пледов и стоит столик с вазой с разноцветными розами, бутылкой розового шампанского и тарелка с фруктами, взглянув на которые, Ольга почти кричит: — Ну не нужно надо мной издеваться! Нельзя мне так поздно есть! И на столике остаются только розы. Петрова, удовлетворённо, как кажется Иванову, вздохнув, подходит к ним, вдыхает аромат и садится на один из пледов, которые Денис расстелил перед этим на крыше. Иванов берёт с неё пример и располагается на втором. Петрова смотрит куда-то вдаль, где сверкают молнии, шумит гром, и ёжится от холода, хоть на крыше вроде бы тепло. Денис думает — не будет ли вторжением в личное пространство, если он её обнимет, чтобы согреть? Они ведь раньше почти не прикасались друг к другу. Но после того как пару секунд смотрит, как она дрожит, все сомнения улетучиваются из его головы. Он поднимается и подходит к ней. Она смотрит на него взглядом испуганного оленёнка, так что он снова задумывается о личном пространстве, однако почти сразу же решает всё-таки её обнять — ей же холодно, вместе теплее и другие мысли проносятся в его голове. Протягивает руку, чтобы обнять за хрупкие плечи, а она отодвигается от него. Он понимает намёк и уже было собирается вернуться на своё место, как она со вздохом подвигается ближе и опирается на плечо. И облегчённо вздыхает. И до него доходит, что всё же его общество ей нужно. И Денис обнимает её. А она такое впечатление, что засыпает — закрывает глаза и ложится ему на колени. И он застывает, чтобы ей не мешать. И, пожалуй, чувствует, что всё правильно делает — ему тоже не хватает контакта с людьми и прочими существами, а она явно к нему тянется. Он думает уже, что им обоим придётся спать здесь, на пледе, на крыше, и жалеет, что не может воспользоваться магией, чтобы призвать второй плед и накрыть их. Однако заканчивается гроза — он невольно задумывается, настоящая ли она была, или это всё — трюк Школы, чтобы их сблизить. Он уже собирается выпутаться из объятий и пересесть на свой плед, но Ольга, наоборот, привстаёт и опирается на его плечо. И ему так спокойно становится, хорошо… Как когда-то в детстве, когда обнимала мать. И он уже в который раз задумывается, что надо бы узнать, как там они с отцом. Он, разумеется, уверен, что не горюют по нему — иначе не смог бы он здесь жить, в Школе. — Как красиво... Петрова говорит и смотрит куда-то вдаль, и он уже собирается спрашивать, что такого интересного и, главное, красивого она там видит, но сначала решает поглядеть сам и удивляется, мягко говоря, — в небе сияет двойная радуга, как будто раньше был настоящий дождь. И да, это действительно красиво. Они уже оба любуются, как кажется Иванову, не природным явлением, и Ольга снова ложится на его колени. И до Дениса доходит: у них всё-таки есть что-то похожее на отношения, раз она так к нему тянется. И он с улыбкой кладёт ей ладонь на голову, еле сдерживая желание погладить, как маленького чёрного котика. И готов так сидеть хоть до утра. Но тут радуга исчезает, и Ольга, как будто очнувшись, встаёт и какой-то неровной походкой идёт к своему пледу. Так что Иванов всё-таки решает уточнить — его так мотало всё это время — то она сама к нему льнёт, то отходит, странно ведь: — Мы всё-таки встречаемся? Ольга смотрит на него охеревшим взглядом и спрашивает в свою очередь: — А что, не видно? — замолкает на пару секунд и добавляет: — Конечно, ты мой парень. Если не против, срочно меняю статус в соцсетях. Денис невольно ржёт. И в ответ на её удивлённый взгляд произносит: — Так вот какие сейчас отношения в двадцать первом веке. Главное доказательство того, что ты с кем-то встречаешься — строчка в соцсети. Петрова, видимо, не понимает его иронии, так как пожимает плечами и уточняет: — А почему бы и нет? Зато видно, когда кто-то хочет познакомиться, что ты занята, — пару секунд молчит, а после добавляет, наверное, вспомнив: — Хотя подруга рассказывала, что ей писали даже с таким статусом, — пожимает плечами. — Всякие кадры бывают. Иванов соглашается: — Ага, всякие, — и когда задаёт следующий вопрос, ему кажется, что звучит ревниво, но тон-то сказанных слов не поменяешь: — А тебе писали? Ольга пару секунд, наверное, вспоминает, и разражается неожиданно для Дениса весёлым смехом — может, и прикольные истории были? — Ага. Куча народу. Иванову и правда интересно, когда он спрашивает: — И что хотели? Петрова сидит некоторое время, может, думая, рассказывать ли ему, и всё-таки решается, судя по тому, что отвечает: — Личные фотки, встретиться… — и уже откровенно ржёт, перед тем как рассказать: — Но чемпион, пожалуй, тот, который мне предлагал двести баксов за секс. Так и хотелось спросить: «Чувак, ты в своём уме? А вдруг я фригидна?» А вот Денису от её слов не так смешно. Он спрашивает: — И ты согласилась? Ольга смотрит на него возмущённым взглядом — мол, да как ты мог такое обо мне подумать? И высказывает почти такими же словами: — Я похожа на такую? Или на бедную? Иванов качает головой. И Петрова звучит уже спокойнее, когда отвечает: — Вот и хорошо, что ты так не думаешь. Я не Алька — у меня работа не шлюхи, я здесь неплохо зарабатываю, да и вообще с нашим, так сказать, all inclusive, не знаю, на что деньги тратить. Денис перебивает её: — Как я тебя понимаю! Тоже с новой получкой задумываюсь сразу, что бы купить. И никогда не получается что-то выбрать. Хоть бери и по магазинам ходи или по интернету заказывай, — собственная фраза наталкивает его на мысль: — Но как можно получить какой-то товар здесь? Это ведь слишком специфическое место. Ольга пожимает плечами — мол, не знаю. И всё-таки отвечает вслух: — Понятия не имею. Но ведь здесь можно что угодно получить и без участия извне. Правда, я тогда не понимаю, на кой сдалась зарплата в таких тепличных условиях. Иванов кивает. — Я тоже. А Петрова снова спрашивает: — Так мы встречаемся? Денис подтверждает кивком и предлагает: — Давай сделаем селфи. Ольга смотрит на него офигевшим взглядом. — Зачем? Иванов почему-то был уверен, что она сразу согласится, поэтому даже не представляет, как объяснить своё желание. Вот и молчит пару секунд, пока ему не приходит мысль: — Опять-таки в доказательство наших отношений. Хочу выложить в Фейсбуке. Похвастаться, какая у меня красивая девушка. Петрова польщённо улыбается. И Денис понимает, что он на верном пути, только вот до него доходит: — Здесь как-то слишком темно. И правда, вокруг них всего лишь интимный полумрак. Иванов убеждён, что этого освещения слишком мало для хорошей фотографии. И уже раздумывает, не отложить ли фотосессию на день, как вдруг вмешивается Школа — над ними появляется сразу несколько люстр, висящих прямо в небе, зонтик, такой, как те, которые стоят в профессиональных фотостудиях. В общем, Денис понимает, и, как ему кажется, Ольга тоже — что Школа всегда пойдёт навстречу желаниям своих верных слуг. Однако есть одно препятствие, о котором говорит Петрова: — Мы оба не фотографы. Не умеем пользоваться профессиональной техникой. С дымком, кажущимся Иванову обиженным — «Вот это глюки, — думает он, — уже у дымов мерещатся эмоции», — исчезает зонтик. Но светильники остаются, так что Денис вытаскивает телефон и включает фронтальную камеру. И скоро понимает, что у него слишком дрожат руки, чтобы сделать нормальный снимок. Мысленно приказывает им успокоиться — вдруг послушаются? Всегда были покорными — и они перестают трястись. Он фотографирует их — они меняют позы, выражения лиц много-много раз, пока не получаются достаточно приличные, как они думают, фотографии. И оба выкладывают на своих страницах с подписью, соответственно, «Мы с моим парнем» и «Мы с моей девушкой», отметив себя на снимках друг друга. Петрова снова садится на плед — раньше они стояли почти посредине крыши, поближе к свету. И предлагает: — Давай ждать лайков, — смущённо улыбается, объясняя: — Люблю я их получать. Денис старается звучать по-доброму и успокаивающе, отвечая: — Да кто не любит? И, вдруг поняв, что они даже не в друзьях друг у друга, отправляет запрос на дружбу. Ольга, получив оповещение, с радостью смотрит на дисплей телефона, но, увидев, что это всего лишь запрос, разочарованно протягивает: — А я-то думала, это уже лайк. Иванов невольно смеётся. Петрова сначала смотрит на него настороженно — мол, неужели ты ржёшь надо мной, сволочь? — но почти сразу же понимает причину его смеха и присоединяется. А за это время Денису ставят первый лайк на их общую фотографию, и он надолго задумывается, кто же это сделал — он знает далеко не всех своих друзей по соц. сетям, дурная привычка не держать людей в подписчиках. И судя по тому, как улыбается Ольга, её желание тоже сбылось. И она поворачивает к нему дисплей телефона, почти приказывая: — Смотри. Он слушается — и видит, что пользователь со знакомым именем «Алина» написал: — Какая прекрасная пара. И заканчивается комментарий восхищённым смайликом. Ольга улыбается — она действительно выглядит счастливой. А Денис думает, что знал бы, что её так легко обрадовать — поставил бы лайки под каждой фотографией на её профиле и послал бы кучу смайликов. И решает так и сделать. А пока он себе это обещает, видимо, приходит ещё лайк, ведь Петрова легонько прикасается к его плечу и просит: «Посмотри». Он удивляется перемене её настроения — то почти приказывает, то практически умоляет. И, разумеется, слушается. Смотрит — и видит оценку «Нравится» от девушки со смутно знакомым именем или псевдонимом «Лилс». И пока вспоминает, кто же прячется под этим ником, читает комментарий: «Прекрасно смотритесь вместе», заканчивающийся опять-таки восхищённым смайликом. «Ну нет иногда фантазии у людей и прочих существ», — думает он. И тут ему в голову приходит, кто же такая Лилс. И ужасается — он же обещал к ней зайти и забыл. Что же она ему сделает, задумывается он. Неужели будет лечить от забывчивости? Вдруг он тоже болен? А пока обещает себе завтра — или, вспоминает цифры на телефоне Петровой, уже сегодня — зайти к мисс Лилс. Наверняка она уже заждалась. И потерянно размышляет, как он мог забыть. Ольга, наверное, видит, что у него ухудшилось настроение, ведь спрашивает: — Что-то плохое вспомнил? Денис пожимает плечами и объясняет: — Да, что забыл об обещании. Надо бы сегодня выполнить. Петрова резко вскакивает с места и магией складывает пледы. Иванов смотрит на неё наверняка офигевшим взглядом и, решившись, уточняет: — Ты уже идёшь? Ольга кивает и предлагает ему: — Встань, пожалуйста. Я соберу твоё барахло. Денис послушно поднимается, как пружина, и потягивается — он уже насиделся, и всё-таки спрашивает, не получив раньше ответа на вопрос, как ему кажется: — Тебе надоело сидеть? Петрова качает головой и отвечает: — Да нет, — Иванов снова, наверное, смотрит, мягко говоря, удивлённо, так что она объясняет: — Тебе ведь нужно сегодня куда-то идти. Так что лучше, по крайней мере, постараться выспаться. И замолкает — её прерывает писк мобильного. Она смотрит на дисплей и улыбается — наверняка это оповещение об очередном лайке. И продолжает: — А я, наверное, буду всю ночь ждать лайков. И смеётся почти во весь голос. Денис присоединяется к ней и подхватывает сложенные её магией пледы. Они спускаются с лестницы и снова призывают стрелочку-помощницу, в этот раз — чтобы найти свои комнаты — и тепло прощаются. Ольга целует его легко в щёку и идёт к себе. И Денис понимает, что ему нужно встать пораньше, и Ольга правильно сделала, что отпустила его. Хоть ему и нравится проводить время с ней. Он кладёт пледы в шкаф, и ложится спать, и снова ворочается где-то час, не в силах уснуть. И отвлекается на лайки. А звук-то отключить он не может — тогда не услышит будильника. Но всё-таки сон к нему приходит, обнимает мягкими шерстяными лапами, похожими по ощущениям на кошачьи, и он отключается до звонка будильника.