Запах засохшей крови. В воздухе буквально витал тягостный аромат всех сломленных мечт и костей. Отчаяние проигравших и гордость победивших. Вокруг крики, слишком шумно и душно, чтобы можно было хоть на секунду расслабиться. Атмосфера слишком накаленная, чтобы не чувствовать эти сладостные чужие эмоции уныния, смешанные с эйфорией.
Весь зал буквально был наполнен огромной толпой людей, что пришли посмотреть на кровавое зрелище. По этой причине данное место было наполнено шумом — стоит только тому, на кого зрители поставили, начать проигрывать, как те возмущённо вскрикивали, с негодованием смотря на минуту назад побеждавшего неудачника.
В центре арены кружились в древнем танце воинов несколько человек. Трое взрослых мужчин нападали на подростка, что легко уклонялся от атак соперников. Хищно оскалившись, брюнет ловко избивал слабых, по его мнению, травоядных.
— Ку-фу-фу, Тсунаёши-кун, почему мы здесь? Если ты хотел сразиться с кем-нибудь, то не стоило приходить в это отвратительное место, где лишь одни слабаки, — презрительно протянул Мукуро, всматриваясь в толпу людей, что кричали невпопад нечто неразборчивое чуткому слуху.
— Мы здесь, Мукуро, из-за того брюнета на арене, — легко ответил Тсуна, изучая движения подростка и не обращая больше ни на кого своё внимание.
— Оя, так это Кёя-кун? Ку-фу-фу, ты был прав насчёт его движений и повадок, — усмехнулся Рокудо и ловко стал продвигаться ближе к центру, где находилась арена.
— Э? Ты куда? Даже не думай! — крикнул вдогонку Ёши, поняв задумку своего тумана.
— Куда-куда, знакомиться с Кёей, — улыбнулся ему Мукуро, исчезая в толпе и оставляя после себя тонкую дымку синего цвета.
Чертыхнувшись, Тсунаёши постарался пробиться вслед за итальянцем в глубь толпы. К сожалению, это получалось с трудом, ибо места и без того мало, а пропускать и лишиться прегретого кусочка никто не хотел. Но шатен все равно неумолимо приближается к намеченной цели, стараясь не упускать из виду макушку с темно-синими волосами, что больше были похожи на ананас. Высокая фигура Рокудо легко проскальзывала сквозь толпу и, не удержавшись, довел нескольких мужчин до драки, которые впутывали рядом стоящих в перерастающий из небольшой потасовки мордобой.
Один взмах ресницами, и туман оказывается на поле битвы, ближе к высоким мужчинам. Ещё одно движение — три силуэта мешком падают на пол, а Мукуро что-то говорит брюнету, но из-за толпы ничего не слышно, хотя видно, как Кёя на секунду поворачивает голову и вычисляет Тсунаёши. В следующее мгновение Хибари скалится подростку и нападает.
Избежать битвы не удалось. Горький вздох сам по себе вырывается у шатена и, замедляясь, тот просто начинает наблюдать за двумя фигурами. Теперь это было больше похоже на битву, чем недавний балет калек тех троих неизвестных. Для обычного человека эта была бы лишь смазанная картина двух теней, что передвигаются так легко и плавно, практически бесшумно, где мозг просто не успевает за движениями.
Кёя по-кошачьи грациозно избегал взмахов трезубца, отвечая атаками тонфа. Тонкая, еле заметная пленка фиолетового пламени обвивала сталь оружия и кисти рук, увеличивая скорость и урон атак. Мукуро криво усмехнулся, с точностью предугадывая чужие удары. Брюнет силен, в этом итальянец уже убедился, только вот ему не хватало того опыта, что был у него и Тсунаёши. Не обязательно ранить острой частью, ведь легко можно воспользоваться и древком трезубца.
— Мукуро, убирай свою вилку и прекращай играть с Кёей. Перенеси нас в тихое место, — тихо произнес Тсунаёши, который наконец-то смог добраться до высокой платформы. Даже сквозь шум Рокудо его услышал и с обидой взглянул на обладателя небесного пламени, но всё же выполнил приказ. Синяя дымка окружила их троих, мягко окутывая всё тело своим теплом и перемещая в другое место.
— Ку-фу-фу, Тсунаёши-кун, это не вилка, а трезубец. Прекращай так называть моё оружие, — буркнул Мукуро после того, как они оказались возле реки, и сложил руки на груди, хмуро взирая на шатена.
Ёши проигнорировал слова Рокудо, с блаженством прикрывая глаза. Ночной вид родного города, лёгкий осенний ветер и свежая трава, на которую и лег парень, умиротворяли беспокойное сознание, расслабляя. Но полностью разомлеть не получилось из-за пристального внимания к своей скромной персоне.
— Савада Тсунаёши, я думал, что ты меня избегаешь.
— Так и есть, — мягко ответил Тсунаёши, открывая один глаз. Тонкие губы дрогнули и чуть поднялись вверх, а в карих, почти янтарных глазах блеснули смешинки. — Ты и правда похож на дикого кота. Молодец, Мукуро, иллюзия получилась на славу.
В свете неполной луны блеснули серые глаза, а мягкие черные ушки вздрогнули в такт недовольству хозяина, шелковистый хвост шевельнулся словно настоящий и поднялся вверх. До этого лежащий Ёши, быстро встал и оказался возле ГДК, дотрагиваясь до пушистых ушек, но иллюзия развеялась и появилась на прежнем месте, стоило убрать руку. Савада хмыкнул и обнял за шею Кёю, как это делал с Рокудо. Без слов Хибари достал свои тонфа, готовый избить этих двух.
***
Жутко усталый Тсунаёши зевнул, постаравшись закрыть рот рукой, но та лишь слегка трепыхнулась и не поднялась. Тело не слушалось своего хозяина, устраивая тому бунт, а то, видите ли, спать не дают, так ещё и заставляют что-то сделать. Любое движение казалось невозможным, но с упорством достойным лишь упрямца, Ёши тихо передвигался к своей комнате. Интуиция на заднем плане слабо предупредила Тсунаёши о том, что за дверью его ждёт Реборн, и вновь уснула. Тот отмахнулся от неё и открыл дверь.
В темноте родной комнаты чётко ощущался чужой пристальный взгляд, направленный на его скромную фигуру, если бы Ёши был в состоянии, то точно насторожился, но его сознание лениво махнуло рукой на ощущение тревоги.
— Тсунаёши, где ты был так долго? — прозвучал бархатный голос репетитора. Хмыкнуть бы и подколоть киллера за то, что тот волнуется о нём больше, чем собственная мама. Только сил нет, и настроения тоже — нет.
— Р-реборн…давай потом. Я устаа~л, — Тсуна не удержался и широко зевнул, пытаясь найти мужчину во тьме, однако плотно закрытые шторы перекрывали возможность попадания даже малейшего лучика ночного светила. Сделав маленький шажок, шатен споткнулся о собственную ногу, и тут бы он упал, но возле него быстро оказался Реборн, придерживая.
— Я спать…
Реборн уже хотел сказать пару ласковых Тсунаёши, как услышал тихое сопение на плече, а тело шатена потяжелело, больше не стараясь удержать вес. Вздохнув, киллер легко поднял свою ношу и переложил на кровать, где Тсуна тут же заворочался и мягко улыбнулся кому-то во сне.
— Ну что мне с тобой делать? — горестно прозвучало в глубине комнаты. Конечно же, никто не ответил и, больше не теряя времени, Реборн тоже лёг спать.
***
Это утро было на удивление шумное. Внизу кричали дети и Минору. Спать, даже если лёг лишь несколько часов назад, при таких условиях было очень трудно, а у Ёши ещё плюс был чуткий слух. Поэтому с горем пополам шатен встал, еле передвигая конечностями. В ванной он не сдержал обреченного стона: из зеркального отражения смотрел молодой парень с просто невероятным гнездом на голове — волосы спускались неровной волной и запутались так, что придется долго расчёсывать их, чтобы привести в порядок. Минус длинных волосы в самом лучшем виде. Усталый, слегка хмурый взгляд янтарных глаз и просто не выспавшиеся лицо с отпечатком подушки на щеке.
В глазах расплывалось, и они неумолимо закрывались под тяжестью век, но Тсуне всё же удавалось держать их открытыми и передвигаться по дому. Синяк на бедре, оставленный Кёей этой ночью, слегка болел, доставляя небольшой дискомфорт, но отвлекаться на него все равно у шатена не получалось, так как это была лишь маленькая гематома, коих он в своё время получал многочисленное количество.
На кухне находилась вся семья Савад вместе с
нахлебниками временными жильцами. Нана стояла у плиты и, мурлыкая какую-то песню под нос, готовила на их огромную семью завтрак. В этом деле ей помогала Бьянки, которая светилась от счастья, что сможет приготовить вкусную еду, как у старшей Савады. Дети радостно переговаривались между собой, бегая по всему помещению, но не мешаясь под ногами, что радовало. Минору и Реборн сидели подле стола, тихо разговаривая с незнакомым мальчиком, которого Тсунаёши ещё не видел.
— Всем доброе утро, — прохрипел Ёши, стараясь выдавить лёгкую улыбку, а не кривую усталую усмешку, — прошу прощения, но кто этот мальчик?
— Это Фуута де ла Стелла. Ему пока негде жить, и маман великодушно разрешила ему остаться, — ответил за мальчика Реборн, весело разглядывая Саваду. Ну да, посмотреть было на что, но всё равно веселиться за чужой счёт нехорошо. Надо исправлять.
— Рад знакомству, Фуута, меня зовут Тсунаёши. Я старший брат Минору, — ласково улыбнулся мальчику шатен, проигнорировав киллера. Пусть смеётся пока может, кто Тсунаёши такой, чтобы мешать ему?
***
Фуута оказался очень даже спокойным (по сравнению с Ламбо) мальчиком, который старался не мешаться под ногами и помогать тем, чем может. Как он сказал, это благодарность за то, что его приютили. Ёши пришлось лишь вздыхать и подружиться с Фуутой. Мукуро поведал шатену об итальянце, и почему тот оказался в Намимори. Опять же, всё было связано с Вонголой, поэтому Тсуна никак не мог вмешаться, ведь он обещал. Лишь попросил Рокудо о том, чтобы тот избавлялся от всех киллеров, посланных за «Рейтинговым Фуутой». Таковых было огромное количество, ведь каждый желал забрать себе ребенка, который может делать уникальные рейтинги среди мафиози. Особо наглые приходили даже в дом, но тут с ними разбирался лучший киллер мира, поэтому Тсунаёши был спокоен насчёт безопасности ребенка. Именно им и был Фуута, а еще Ламбо и И-Пин. Все они влезли в темный мир не по собственной воле. И поэтому Тсуна хотел их защитить, дать им то детство, что у них старались отобрать.
Через несколько дней в их доме вновь появилась странная личность (только такие в доме Савад и появлялись). Молодой парень примерно того же возраста, что и Тсуна. Реборн к незваному гостю отнёсся спокойно, можно даже сказать, что безразлично, а вот Минору посмотрел на того странно, но, похоже, был с ним знаком. Один лишь Тсунаёши не понимал, кто перед ним.
— Ах да, Тсунаёши, ты ведь ещё не знаешь Дино. Он мой бывший ученик, — лукаво сказал Реборн.
