На обучении

— Нет, — говорит Стайлз, когда в ее окно влезает желтоглазый оборотень. — Нет. Я слишком стара для всего этого. — Тебе восемнадцать, — сообщает оборотень, который оказывается ее соседкой по общежитию Трейси — милой, как она думала, невысокой блондинкой с серыми глазами. — Вот именно, — кивает Стайлз. — Так что ты не приходишь ко мне, если кого-нибудь загрызешь или тебя попытаются убить. Ты не тащишь свои нечеловеческие проблемы в эту комнату, или я поставлю защитный барьер, и ты в этой комнате жить больше не будешь. — Но сейчас не найти других свободных комнат, — стонет Трейси. — Вот именно, — соглашается Стайлз. Больше они об этом не говорят.        Еще только вторая неделя обучения, а к ней уже успевают подойти странные люди, которые ненавязчиво пытаются расспросить об ее соседке. Стайлз смотрит на них недолго, вслушиваясь в мягкие вкрадчивые интонации, и требует: — Либо покажите значок, либо отвалите от меня нахрен. Значок ей не показывают. — Я не хочу знать, куда ты вляпалась, — сообщает Стайлз сжавшейся у окна Трейси. — А еще я не хочу, чтобы меня расспрашивали странные люди, понятно? — Понятно, — шепчет соседка, глядя на нее круглыми глазами. — Больше не повторится. Стайлз отчего-то не верит.        И правильно. Еще через две недели к ней снова подходят с тем же впросом, и интонации тут другие. — Либо покажите значок, — говорит Стайлз, — либо покажите глаза, либо валите нахрен. Ей не показывают ни значок, ни глаза, а демонстративно приколотый к худи высушенный цветок аконита осуждают всем своим существованием. Стайлз показывает им вслед фак. Трейси в комнате смотрит на нее испуганным взглядом. Стайлз ничего ей не говорит.        — Заканчивай это, — к исходу пятой недели обучения требует Стайлз. — Ты это о чем? — притворно улыбается соседка. — Я знаю одну мертвую девочку, которую зовут Трейси, — говорит Стайлз. — Я не хочу знать двух мертвых девочек, которых зовут Трейси. Соседка почему-то пугается.        — Она нарушила федеральный закон, — мило улыбается ей чувак-в-костюме. — Она опасна. Вы поможете задержать ее без… жертв. — Если бы она это сделала, — говорит Стайлз, — вы бы уже вызвали группу поддержки и не церемонились особо. А вы просите меня выманить ее на темную парковку, так? — В целях безопасности окружающих, — продолжает вешать лапшу странный чувак. — Послушайте, — открывает рот Стайлз. И закрывает. Потому что на дорогу к общежитию выруливает полицейская машина. Чувак-в-костюме бросает на Стайлз сердитый взгляд. — Вы так и не показали значок, — ухмыляется Стайлз. Трейси ничего ей не говорит. Но приносит любимые круасаны и карамельный латте. Стайлз подношение принимает.        — Мягче, — не выдерживает Стайлз. — Но резче! — И как ты себе это представляешь? — сердито смотрит на нее Трейси, которая третий час пытается проявить одни только когти без глаз и прочих прибамбасов… и да, ладно, Стайлз это уже достало. — Это не-ре-аль-но. — Как же, — бормочет Стайлз, вызывает Скотта и улыбается в экран. — Привет, бро, покажи девочке, как выпускать когти. И передает Трейси телефон, на экране которого виднеется ошарашенное лицо Скотта. И уходит в библиотеку. Заниматься. Потому что она больше не в деле, да. Но она не против, когда Трейси открывает когтем банку газировки с оторвавшимся ушком.        — Я тут поняла, — внезапно говорит Стайлз, оторвавшись от конспекта, — что ты недавно обращена. — И? — смотрит на нее Трейси. — Кем, — поясняет сдержанно Стайлз. — Потому что если по городу мечется бешеный Альфа, я должна это знать. — Зачем? — уточняет Трейси и добавляет ехидно: — Ты же не в деле. — Зато я знаю тех, кто в деле, — указывает на нее ручкой Стайлз и делает вид, что стреляет. — Мой Альфа заботится обо мне, — сообщает Трейси уверенно. — Не похоже, — ворчит Стайлз. — Да тебе-то какое дело? — возмущается Трейси. Стайлз не отвечает. Потому что понятия не имеет.        — Значок! — ехидно тянет Стайлз, едва к ней начинает двигаться какой-то подозрительный тип. — Или глаза. Или нахрен. Подозрительный тип фыркает, разворачивается на ходу и делает вид, что шел не к ней. Ага. Как же. — Ладно, — в своей комнате говорит Стайлз. — Во что вляпался твой Альфа и сколько у него бет. — Какое тебе дело? — сердится на нее Трейси. — Меня могут из-за этого убить? — предполагает Стайлз. Видимо, действительно, могут, потому что соседка колеблется, а потом быстро и тихо говорит: — Он в бегах. И больше бет у него нет. Меня подстрелили охотящиеся за ним охотники. У него был выбор: дать мне умереть или укусить. Я бы истекла кровью быстрей, чем он доставил меня в больницу… и… ну… — Понятно, — перебивает Стайлз. Внезапно ей становится жаль Трейси. Наверное, именно тогда всё катится к черту.        — Карманный фен на батарейках, — повторяет Трейси так, словно слышит величайшую глупость. — Тебя запирали в рябиновом круге? — уточняет Стайлз сердито. — Да, — уверенно отвечает Трейси, складывает руки на груди. — Ты. — Это было в полнолуние, — хмыкает Стайлз. — Я перестраховалась. А вообще, учись. Круг не пропустит тебя, если ты не Истинный Альфа. Зато его можно сдуть струей воздуха. Трейси смотрит на Стайлз так, словно у нее выросла вторая голова. Стайлз чувствует себя так, словно ей пришили конечность, от которой были только фантомные боли.        — Что это? — чихает Трейси, когда Стайлз расставляет на столе баночки с магическими травами. — До субботы научись отличать одно по запаху от другого, а после у меня появится время, и я натаскаю тебя на определение аконита на вещах, — невнятно сообщает Стайлз, уже зарывшись в учебники и конспекты. По волшебству появляющуюся в комнате еду, а в шкафу чистую одежду она… не замечает, вообще-то. Но ест одно и пользуется другим. К субботе учебный дурман проходит, а Трейси делает вид, что она тут не при чем. Стайлз ей подыгрывает.        — Ты меня подстрелила! — шипит Трейси. — Вынимай пулю когтями и подручными средствами, — скучающе сообщает Стайлз. — И радуйся, что она без аконита. А потом она заключает Трейси в круг из рябинового пепла, чтобы та не могла сбежать, и уходит в библиотеку. Нет, мистер Арджент говорит дело, но смотреть, как кто-то вынимает из себя пулю… Стайлз к такому морально не готова.        — Ты обучаешь оборотня, — говорит Лидия по телефону. — Это моя соседка, это в моих интересах, — возражает Стайлз. — Кому ты врешь? — уточняет Лидия. — Себе, — вздыхает Стайлз. — Умница, — хвалит банши. — Кричать по тебе пока не хочется, так что звони, если нужна будет помощь. Стайлз хмыкает. И показывает средний палец заинтересованно насторожившей уши в ее сторону Трейси.        — Вы не знаете Трейси… — начинает улыбчивый чувак-в-костюме-версия-два и осекается под ее взглядом. — Серьезно? — скептически смотрит на него Стайлз. — Вот сейчас ты опять пытаешься вызнать у меня, не живет ли со мной Трейси, да?.. Как и пять… шесть… семь? — В ее голосе вопрос вперемешку с насмешкой. — Сколько ваших меня до этого пытались подбить, а? Покажи. Мне. Значок. — Но она монстр! — восклицает чувак-в-костюме. — А кто из нас нет? — фыркает Стайлз и уходит. Когда в следующий раз подобный кадр предварительно бросает ей в лицо аконитовую пыль, она без зазрения совести разбивает ему нос. Монстры — не всегда буквально. Надо же понимать.        — Зачем ты возишься со мной? — спрашивает Трейси, засыпая в полнолуние в рябиновом круге. Нет, у нее хороший самоконтроль, но перестраховка никогда не повредит. — Хобби у меня такое, — предельно серьезно сообщает Стайлз, — брать волков на воспитание. Как думаешь, получается? — Получается, — сонно улыбается ей Трейси. Стайлз не хочется улыбнуться ей в ответ. Стайлз хочется побиться головой о стенку, чтобы что-то там, в ее голове встало уже, наконец, на место. Здравый смысл подсказывает: не поможет. Стайлз ему даже верит.        Трейси появляется в комнате вся в крови и смотрит пустыми глазами. — Ты кого-то убила?! — вскакивает Стайлз. — Ты ранена? А потом она понимает, что кровь с каким-то подозрительно черным оттенком. — Мой Альфа, — смотрит на нее пустыми глазами Трейси. — Мне пришлось выжигать аконит из раны… Мне… Мне пришлось… Стайлз… Он так пытался не кричать. Но ему было так больно… Стайлз вытирает ей руки салфетками, утешает, гладит по спине, по голове и рассказывает про штуку с черными венами. Трейси обещает, что научится.        — Ты знала, что это пригодится тебе, — ворчит Трейси, вытягивая боль. — Это… странно. И мерзко ощущается. — Я в курсе, — сообщается Стайлз. — Я как-то была одержима Ногицунэ и питалась болью. Ее разбитое колено уже не болит. И да, она почти не чувствует себя виноватой в том, что пользуется подобным даром из-за своих путающихся конечностей.        — Можно перестать быть оборотнем? — спрашивает Трейси. — Убив Альфу, который тебя обратил, но это не проверенно, — кивает Стайлз. Она ждет, что скажет Трейси. Та устало садится на кровать и опустошенно сообщает: — Не вариант. Стайлз отчего-то от этого спокойней.        Стайлз не знает как и почему, но это происходит. Однажды она перестает решать задачу, смотрит на Трейси и выпаливает прежде, чем успевает хотя бы задуматься, что именно хочет сказать: — Твоему Альфе нужна помощь?.. Трейси смотрит на нее недоверчиво, хмурится и замечает: — Ты же не в деле. — Даже я в это уже не верю, — сообщает ей Стайлз. — И раз уж я перестала обманывать себя, то… Твоему Альфе нужна помощь? — Я спрошу, — обещает Трейси. Стайлз кивает. Становится… привычней.        — Я даже о значке спрашивать не буду, — сообщает Стайлз. — Какого черта люди и оборотни ищут одну бедную бету? — Мы ищем ее Альфу, — сообщает ей странная личность. — Который ее забросил и вообще с ней не контактирует, — кивает Стайлз. — Вообще? — недоверчиво переспрашивает личность. — Я с ней живу в одной комнате, а выпускать когти ее учил мой друг-оборотень по скайпу, — соглашается Стайлз. Ей верят. Больше к ней оборотни не подходят.        — Тебя хочет видеть Альфа, — важно сообщает Трейси, улыбается и просит: — Не уходи вечером никуда, ладно? — Ладно, — хмыкает Стайлз. Ей давно хочется наорать на этого беспечного Альфу, который бросил свою бету на произвол судьбы. Главное: не перестараться. И на всякий случай приготовить почти завершенный круг, потому что завершенный будет оскорблением, а частичный можно смело списать на «вооруженный нейтралитет» и «паранойю». Хотя… Стайлз привезла с собой в колледж запас рябинового пепла. Это точно паранойя.        — Да не общается с Трейси ее Альфа, — сообщает Стайлз чуваку-в-костюме. — А сама она вообще не врубается, что происходит. Чувак-в-костюме сморит на нее странно и осторожно отодвигается. Стайлз плевать.        Альфа ловко и привычно проскальзывает в ее окно и смотрит на нее со знакомой улыбкой. — Привет, — говорит он. — Я знал, что ты сможешь приглядеть за Трейси. Спасибо. Стайлз пытается разбить ему нос, но Дерек Хейл ловко перехватывает ее руку и смеется. — Я тоже рад тебя видеть, Стайлз, — говорит он. — Живой, — выдает Стайлз. — Ты не рада? — удивленно вскидывает брови Дерек. Стайлз молча тычет его в ребра и обнимает. Он обнимает ее в ответ.        — Ты ему нравишься, — сообщает Трейси, когда Дерек уходит спустя три часа, за которые Стайлз умудряется выспросить всё, что происходило с ним с Мексики. — Очень нравишься. — Ты уже разобралась с запахами? — уточняет Стайлз задумчиво. — Нет, — пожимает плечами Трейси. — Просто он почти весь вечер просидел рядом с тобой, смотрел на тебя, касался тебя и старательно помечал своим запахом. — Черт! — охает Стайлз. — Я же сказала, что он не навещает тебя! Срочно в душ с самым пахучем гелем для душа!.. И да, — она смотрит на соседку. — Ни в одной реальности Дереку Хейлу не может нравиться Стайлз Стилински в романтическом смысле. Трейси вздыхает. Кажется, теперь ее очередь обучать Стайлз некоторым вещам.