дифирамб сверхъестественному

***

      Напоследок конфетка, отложенная вначале, вычеркнутая мной из рассмотрения как нерелевантная для тебя и представляющая собой наживку для целевой аудитории: о внешних данных главных героев.       Судя по бродящим по сети немногочисленным подлинным фотографиям и кадрам, младший J. сложен лучше — он пропорциональнее, суше и мускулистее, старший меньше размерами (не только ростом), любит поесть, ему приходится следить за собой (собственно, они сами это и рассказывают публике), за счет чего у J.-ст. более плавные и более красивые линии — модель для Кановы, не для Микеланджело.       Младший растерял юношескую миловидность, и назвать его красавчиком теперь можно только за счет телосложения и не на фоне названного брата. Он симпатичен (cute), в некоторых сценах замечательно хорош собой (хотя последние три года сценаристы его обижают — у Джареда почти нет моментов, где он может показаться в выигрышном свете, а без улыбки он много теряет), славный парень и всегда вызывает доверие, но безусловно проигрывает старшему в сногсшибательном обаянии и красоте, которую J.-ст. знает, чем подчеркнуть (украшая поразительно изящные руки браслетами-фенечками-колечками — их уже давно снял Дин, но все еще носит Дженсен), как пригасить, и не боится испортить никакой гримасой (потому что «I think I'm adorable»).       Красота старшего кажется настолько безупречной, что недостатки его внешности (я их не буду перечислять, ОК? но они есть, врожденные, да еще сам допрыгался до заметного шрама — нефиг через каменные бордюры скакать!) оттеняют ее еще резче и единственно служат доказательством, что этот сказочный образец совершенства — не фантазия художника в 3D, не компьютерная анимация, а живой человек. В случае Джея-старшего шедевр природы превзошел произведения искусства.       И с годами стал красивее. В 1-м сезоне в нем еще много мальчишеского, гладкого, кукольного, к 30-32 годам, в 5-7 сезонах он достигает расцвета — a perfect man, идеальный мужчина. Смотри хоть все сезоны, непонятно, как произошла трансформация — как из балованного ангорского домашнего котика вымахал матерый волчара, у которого будто три войны за плечами?! Или мы чего-то не знаем (вполне реально, J.-ст. довольно скрытен и оберегает свою и названого брата приватность, — приятное отличие от вульгарного эксгибиционизма других celebrities), или сыгранная опасная жизнь Винчестера-ст. прожита им настолько сильно и глубоко, что стала личным опытом…       Если еще не гуглишь его фото, скажу в трех словах: до крайности похож на Алена Делона — и в юности, и 10 лет назад, и сейчас, и, видимо, в дальнейшем. На некоторых ранних фотках — до степени смешения. Отличие в том, что француз романтичнее, мягче и заметно тонкокостнее, чем более мощный американец.

***

      Есть в #SPN детали особо мне по сердцу, не припомню такого в современных фильмах, даже вроде бы по теме…       Эти «крутые чуваки» (badass) в каждой серии шуршат книгами, манускриптами, листают отцовский дневник, с одинаковой уверенностью ищут инфу в Инете и в печатных трудах, полки в доме их «детектива-консультанта» заставлены книгами. Какое еще популярное шоу уделяет так много уважительного внимания книгам?

***

      Так что пять трагических сезонов смотреть — как бог свят. А дальше можно и бросить. Но не получится. #SPN — наркотик пролонгированного действия, неизлечимая, хроническая болезнь: о нем можно забыть года на три, фыркать, критиковать, обличать недостатки, расковыривать дыры в сюжете и мотивациях персонажей, но случайно попасть и… опять понеслось, уже без остановки, неизлечимо, лихорадочно, запойно. Я знаю. И все равно желаю: AVE ATQUE VALE ET VIDE SUPERNATURALE.