Так быть не должно

      Он просто сошел с ума.       Привык за три месяца к теплоте, к отсутствию боли, одиночества, пустоты и смерти. А ведь к хорошему так быстро привыкаешь.       Наверное, именно поэтому он стал удивительно часто приходить к той самой пещере. Потому что… потому что не хотелось снова умирать, разбиваться, страдать и корчиться глубоко в душе от боли.       Увидеть в один из таких дней, после миссии неподалёку, там розоволосую куноичи было… неожиданно.       Широко распахнутые глаза, застывшая грусть, вина, злость и усталость на лице, тут же сменившиеся обеспокоенностью, почти страхом. Она просто подлетела к нему, а он даже не стал уходить.       Потому что не захотел.       Потому что ощущать чужую заботу и переживания за его жизнь было… до умопомрачения приятно.       Ведь Итачи совсем не машина и даже, как бы там не казалось, не оружие. Итачи - человек, человек, который по-прежнему отчаянно желает быть нужным, желает чувствовать, что кому-то нужен не как тот-самый-гений и сильный шиноби. Что кому-то нужен просто Итачи.       Нужен такой, какой есть — сломанный, разбитый, мёртвый.       И чувство того, что кому-то не всё равно, что кому-то он всё-таки нужен — пьянит.       Хочется привязать к себе ещё сильнее, не отпускать, не отдавать, впитать в себя ещё больше тепла, почувствовать себя ещё более нужным, значимым.       Учиха Итачи — эгоист до мозга костей.       Он целует девчонку, заранее зная, что та потянется вслед за ним.       Он сжимает её крепко, наверное, даже больно. Он тонет в полных нежности и любви глазах, он забывается в запахе её тела, он сходит с ума от тихих стонов и цепляющихся за его плечи ладоней.       Итачи целует её губы, щёки, шею, ключицы, грудь… раз за разом, будто сумасшедший, он ищет тепла, желает чувствовать себя нужным, желает снова и снова утверждаться в том, что эта маленькая, жутко добрая и наивная девчонка нуждается в нём.       Он уходит первым, чтобы прийти снова.       И сомнений не возникает — она придёт. Ведь, ну не могут же, врать эти зелёные глаза, в которых столько любви, что он сам от неё задыхается.       И встряхнуть бы девчонку за плечи, крикнуть ей — «прочь», чтоб ушла, чтоб забыла… ведь счастья он ей — совсем не принесёт.       Но Итачи молчит, лишь прижимает при встрече крепче к себе, целует властно, на грани укусов и снова сходит с ума, глядя глаза в глаза.       Лишь после, слушая размеренное дыхание своей случайной любовницы он с горечью понимает, что снова лишь уничтожает. Ведь девочка ему, по-сути-то, не нужна. Он не любит её, умри она завтра — ему-то, что?       Итачи зависим от этого чувства рядом с ней — от чувства жизни, надобности, от того, что любим.       Очередной груз вины ложится ему на плечи — он снова обманывает, снова предаёт эту наивную малышку. Наверное, поэтому поутру он прямо ей говорит — это ошибка.       — Я знаю, — тихий голос, слабая улыбка.       А он в удивлении смотрит на неё. Такие девочки обычно верят в любовь с первого взгляда и до гроба, в то, что совместные ночи с мужчиной — это только любовь, а никак не просто «секс».       — Я… я не настолько наивна, Итачи-сан, — тихо продолжает она, одеваясь. — Прекрасно понимаю, что о любви или просто чувствах с вашей стороны не может быть и речи. И о том, что ошибка — тоже знаю. Только… — как-то судорожно вдыхает. — Только, пожалуйста, можно… можно… ещё, хоть немного… нам совершить этих ошибок?..       Неприкрытая мольба во взгляде и Итачи смотрит на неё немного иначе.       Нежно проводит по щеке и вместо ответа — целует, еле касаясь губами. Наверно, будь его воля, он совершал бы такие ошибки вечность.       

***

      Обычно они с Сакурой встречаются раз в месяц. Иногда, если повезёт, — чаще.       Итачи с трудом избавляется от слежки Зецу, от напарника Кисаме, который всегда после в насмешку замечает — «Вы будто бы ожили, Итачи-сан. У вас даже глаза горят».       А он только переводит тему, холодно смотря в ответ. Потому что ответить нечего. Потому что глаза и правда горят от пьянящего чувства жизни, от ещё не до конца развеявшегося запаха девичьего тела, от стоящих перед глазами зелёных глаз.       Итачи ни разу её не любит.       Итачи, наверно, она сама, даже не нужна.       Но это «Пока ты рядом — всё хорошо», медленно сводит с ума и не даёт просто мечтать умереть.       Ведь кошмары рядом с ней больше не снятся, а груз вины от тёплой улыбки и ласкового взгляда, от аккуратных пальцев, что скользят по волосам, — тут же тает.       Итачи ни разу не любит Сакуру.       Итачи просто зависим.