Дым сигарет с ментолом и прочие неприятности

— Когда ты долго молчишь, мне почему-то боязно за возможные последствия твоего молчания, — сказал Маглор пристроившемуся на спинке кресла коту. — Как я понимаю, мои страхи не на пустом месте возникли? Тевильдо не ответил, точнее, ответил не сразу. Только потянувшись, запустив в кресло когти и бросив на Маглора задумчивый взгляд, кот заговорил. — Как сказать, как сказать. И да, и нет. Вернее, я уже давно обдумывал идею, после которой к тебе бы слетелись сонмы, просто сонмы тех, чьи сердца разрывались бы от такой ужасной участи любимого героя, а потом я решил забыть об этом. Ведь никто и никогда не посмел бы даже подумать о подобном, настолько участь, уготованная тебе моим воображением... — Короче, — остановил Маглор кошачью болтовню. — Хотя, зная тебя и тенденции, страшная участь, что ты для меня придумал — судьба пьяного бомжа под мостом? — Это уже было, — обиделся Тевильдо. — Ты настолько недооцениваешь меня? Нет, нет. Всё много хуже! Ты просто жил, как музыкант, радовал всех своим прекрасным голосом... А потом с тобой случается нечто страшное! У тебя не смыкаются связки и ты не можешь петь! Понимаешь? Совсем-совсем не можешь петь! И это очень сложно вылечить! В отчаянии ты соглашаешься на операцию, ведь ты не можешь не петь! Ты — музыка! Об этом, правда, публика частенько забывает, но я ей напомню! Итак, страдания музыканта! Операция на связках! Страшная вещь! — А после операции я теряю голос и в отчаянии спиваюсь и иду под мост, — договорил Маглор за Тевильдо. — Угадал? Кошак задумчиво пошевелил носом. — Тоже можно, — кивнул он, — но это к банальностям, ты в современности или бомж, или псих, как я уже не раз отмечал. Я придумал поворот понеобычнее. Итак, операция на связках. Ты не стал ждать, пока оно пройдёт само и согласился на эту... даже не операцию, экзекуцию! Тебе плохо. Ну очень плохо. Совсем-совсем плохо. Музыку ты слушать не можешь, уши ватой заткнуты, чтобы снова связки не повредить, ты страдаешь без музыки и опасаясь, что операция тебе не поможет! Но ты не можешь не петь! И через два дня ты запел... и голос у тебя прекратился. Ну как? — А дальше? — Маглор расхохотался. Тевильдо недоумевающе покосился на него. — Открытый финал дальше, — пробормотал он. — Можно добавить пассаж, а то и главу про опустошённую фигуру... В творческом плане. Маглор покачал головой. — Не получится открытого финала, — заметил он. — Меня, по тому, что ты наговорил, без голоса не будет, а меня не будет — из меня получится или сумасшедший, или бомж опустившийся. Под мостом, ага, — Маглор кивнул. — Как-то не оставляет меня в народном творчестве тема воды. — Но согласись, так над тобой ещё никто не издевался, — отметил кот, спрыгивая с кресла. — Ещё тебя можно споить, почему нет? Говорят, алкоголь связки прогревает... — ...и потому мне будет легче спиться перед бомжеванием под мостом, — согласился Маглор. — Страдания, кругом страдания. Предсказуемо, котик, предсказуемо. Тевильдо надулся. — Какой-то ты скучный, — сказал он наконец. — Я, понимаешь, о репутации твоей в фиках думаю, а ты снова всё опошляешь! — Опошлял бы я всё, если бы на страдания согласился, — ответил Маглор коту и улыбнулся. — У меня, конечно, имидж, но иногда чего-то нового хочется. — Угу, — согласился Тевильдо, — тебя можно, к примеру, в Тибет отправить, — и, не дожидаясь реакции Маглора, выбежал прочь. — Главное, не с горы скинуть, — сказал Маглор коту вслед и усмехнулся.