***
Пани Пшеславская всплеснула руками и рывком поднялась из мягкого кресла, отставляя на низком столике рядом ППК. Она не выглядела злой, скорее безмерно удивленной и обескураженной — очень редко ее сын приводил домой кого-то. Сейчас рядом с мрачным и безразличным Збысом стояли сразу двое: высокий молодой человек в старомодных, круглых очках и изящно держащий спину парень, смотрящим прямо на пани с выражением сдержанного интереса. Поздоровались гости практически одновременно: — Доброго дня, пани! — Это мои сокурсники, — нехотя объяснил Збыс, пока юноши по очереди пожимали хрупкую ладонь пани. — Кубич Лесь и Шиманьский Януш. Это, — секундный взгляд на застывших в ожидании друзей, — моя матушка, пани Берта Пшеславская. Мы позанимаемся немного у меня, хорошо? — Да, конечно, я не против, — пани улыбнулась, уже не стараясь скрыть свою радость. Все школьные годы старшего сына она переживала из-за того, что долго с ним никто не уживался, а теперь он вот так запросто приводит сразу двоих друзей! Плюс еще и таких известных фамилий. Пани в этот момент была горда сыном. — Надеюсь, после занятий молодые люди задержаться ненадолго? Мне бы хотелось немного поговорить с вами. — Конечно, панна, нам тоже будет интересен этот разговор, — улыбнувшись и легко склонив голову, Лесь исподлобья взглянул на Збыса, которому ситуация явно не нравилась. Хотя что тут такого плохого, его мама довольно приятная женщина… — Ладно, мы пойдем, — и Збыс повернулся в стороны комнаты, молчаливым взглядом предлагая друзьям следовать за ним. Януш во все глаза рассматривал дом. Снаружи аккуратное поместье, тихим садом и выкрашенной в бежевый беседкой чуть в отдалении от порога внутри оказалось не менее занимательным. Видно было, что живет тут богатая семья. Нежно-кремовые стены драпированы полупрозрачным тюлем, иногда среди аккуратных складок появляются картины и цветные фотографии, кремовая же подсветка спрятана не только за потолочной тканью, но и за матовым плинтусом. Атмосфера получалась нежной и очень уютной. Про себя Януш хихикнул — колючий и едкий Збыс меньшего всего подходил такому покою и умиротворению. Вдруг одна из дверей, прямо рядом с задумавшимся Янушем, отъехала в сторону и в удивленно застывшего парня врезалось что-то меленькое, юркое и теплое. Едва устояв на ногах, Ян положил руку на плечо этого чего-то, разворачивая его к себе и строго оглядывая. Хотелось немного отругать маленького, запыхавшегося мальчишку за беготню, но Яна решительно опередил Збыгнев. — Куба, сколько раз говорить, не бегай! — строго, но неожиданно мягко осадил Збыс засопевшего мальчишку. На памяти Януша, вчера в ссоре с Олесей он говорил совсем по-другому — сочился ядом. — Сам не бегай! — резко ответил мальчуган перед Яном, строптиво сбрасывая его руку со своего плеча. Юноша даже удивился немного — обычно дети довольно… покладистые. — Мой дом, что хочу, то и делаю! — Не твой, а родителей, и хватит препираться, — на этот раз Збыс говорил тише и в его голосе теперь даже не слышалось строгости. И это было очень непривычно. Парнишка обиженно фыркнул и задрал голову, рассматривая Януша и Леся. Последним тоже было интересно. Перед собой студенты видели маленького, аккуратно одетого мальчишку с такими же мягкими пшеничными волосами, как у Збыса и его матушки. Он чем-то неуловимо походил на старшего брата, но при этом сильно отличался от него. Черты лица были мягче и спокойнее, и зеленые глаза смотрели не с вызовом, как у Збыса, а с наивным детским любопытством. — Добрый день, — внезапно стушевавшись сказал мальчик, опуская голову. Ему явно стало неловко перед новыми людьми, он опустил голову и носком стал неловко ковырять ковровое покрытие. — Это Куба, мой младший брат, — подойдя к мальчишке, Збыс потрепал его по голове, за что тут же получил по рукам от взвившегося мальца. — Не трогай, говорю же, ухо жужит! — Не ухо, а имплантат, ну да ладно, — Збыс убрал руку и развернулся. — Это мои однокурсники, Лесь и Януш. Мы позанимаемся немного в моей комнате, так что не мешай, хорошо? — Ладно, — не хотя пробубнил мальчик и, последний раз окинув взглядом гостей, пошел в сторону гостиной. Спокойного шага хватило не надолго, и уже через пару метров мальчик понесся вприпрыжку. — Он же тоже… из старого поколения? — аккуратно спросил Лесь, следуя за продолжившим путь Збысом. — Ага. Это папина прихоть не проводить удаление. Хотя, когда узнали, что появится второй ребенок, мама была против… Ну, он очень активный и не ладит со сверстниками, при том, что очень любопытный. В общем, интересный получился характер. — А как же… агрессивность? — продлжал Лесь, всерьез задумавшись. — Нам на генной биологии рассказывали, что чаще всего необоснованная агрессивность проявляется как раз у детей до двенадцати лет. Он никого не… задирал? — Нет, как ни странно. Вот, мы пришли, — Збыс вдруг остановился у одной из многочисленных одинаковых дверей, и она покорно открылась перед ним. Януш с любопытством вытянул шею, пытаясь заглянуть за спины друзей и рассмотреть наконец берлогу интересного ему человека. То, что больше всего поразило юношу — это практически полностью стеклянные стены, выходящие в сад. Это было безумно красиво, видеть, как буквально в полуметре от тебя медленно срывается с пожелтевшего клена лист и начинает медленно планировать вниз… — Они затемнены с той стороны, — пояснил Збыс, заметив интерес друзей и пытаясь избежать вопросов. Так вышло, что ни у кого из нашей семьи нет аллергии на пыльцу, вот и держим сад… Было бы преступлением иметь такое за окном и не… любоваться им, — смущенно закончил предложение парень, стараясь не смотреть на заинтересовавшихся студентов. — Нет аллергии? Какая редкость… — завистливо протянул Лесь, не отрывая взгляда от сада. Сейчас редко можно было встретить такую шикарную расточительность. Хотя, ухмыльнувшись, подумал парень, и у члена правительства наверняка остались кредиты после такого разорительного действа. Януш тем временем немного собрался, вспомнив, что он пришел не только разглядывать деревья и цветы, и принялся за изучение остальной части комнаты. Кроме ниши кровати и письменного стола в интерьере наблюдалась полоска шкафа на дальней стене и большой, на этот раз не встроенный шкаф со стеклянными дверцами, через которые виднелись пожелтевшие корешки настоящих книг. Не сумев сдержать радостного вздоха, Януш подошел в шкафу, через ровное стекло рассматривая книги. Названия были на самых разных языках, и Януш с горечью понял, что может пока прочесть только «Грамматика» на классическом немецком. — Нравится? — подошедший сзади Збыс застал Януша врасплох. Он резко повернулся, чуть не задев макушкой нос склонившегося над ним друга и радостно выдал: — Да! Это так здорово, такие старые… — книги действительно были редкими, на одном корешке Януш даже увидел год печати — две тысячи триста семнадцатый… — Мой дедушка коллекционировал их, и то, что после его смерти не отошло государственному музею, оставили мне. Хотя они просто стоят за стеклом в вакууме, брать их руками как-то страшно. — Я тебя понимаю — такая редкость… Наверняка один из последних тиражей. — Да ладо вам, про книги! — Лесь, тоже на секунду заинтересовавший фолиантами, отошел от шкафа и сел в одно из стоящих рядом с окном кресел. — Мне надо подтягивать языки, и мы здесь для этого. — Конечно-конечно, — нехотя отвернувшись от заветного шкафа, Януш тоже переместился к месту занятий, на ходу набирая команды на ППК. — Пока поработаем так: мой секретрь будет говорить с тобой на М216 и ты так же отвечай ему. Живой разговор — это лучшая практика. — Так не честно, — попытался было возразить Лесь. — Если бы я с секретарем позаниматься хотел, я бы натренировал своего… — Мой — особенный. В него вшит языковой инвентор, поэтому он моделирует живой разговор. Стандартные программы же просто разговаривают по заложенным в ним правилам. Так что хватит привередничать и учись, — дав голографической девушке-секретарю указания, Ян отвернулся от Леся, не обращая более на него внимания. — Теперь ты, — обратился он к Збысу. — Мне не дается период сланца и монохромное противостояние. Объяснишь мне даты и основные аспекты? — Да, конечно, — улыбаясь и умиляясь одновременно этой неожиданной хозяйственности Яна, Збыс предложил ему стул подальше от усердно бормочущего на незнакомом языке заученные фразы Леся. — Начнем с монохрома, да? Ну так, это платиновый век…***
Олеся чувствовала себя странно. После ухода репетитора она сидела в своей комнате, проверяя сделанные сегодня конспекты. Взгляд внимательных, серых глаз был устремлен в тетрадки, но мысли девушки витали где-то далеко, за приделами сухим определений и точных дат. Она чувствовала, что что-то происходит с ней, но никак не могла понять что. Из головы никак не лезла вчерашняя ссора. Злой, угрожающий взгляд Пшеславскго и удивленно-восхищенный Януша… Собственное недоумение и противное, не знакомое чувство где-то в глубине души. Ведь она знает Януша куда дольше! С самого детства она была знакома с тихим, рассудительным мальчиком, ходила к нему в гости, когда он болел, и переживала, когда он не появлялся в школе месяцами. Это она знает о том, что остаточный синдром как ни у кого силен и что Ян сам его стесняется. Она понимает… Она, а не гордый, злобный Пшеславский, который с самого первого дня появления в школе завладел вниманием Яна и его временем. Так быть не должно! Не правильно… Внезапно Олеся будто опомнилась, разжимая невольно сжавший лист тетради кулак. Перманентный пергамент тут же выпрямился, не оставив и следа несдержанности девушки. Она же застыла на секунду, пытаясь придумать объяснение неожиданно сжавшимся пальцам. Она нервничает? Может, это какое-то отклонение?.. Домашний браслет вдруг аккуратно завибрировал, оповещая о приходе Леся домой. Резко поднявшись из-за стола, Олеся вышла из комнаты, решив, что просто перенапряглась. Слишком много стресса за последние дни, она явно не привыкла к такому. — Где ты был так поздно? — сразу спросила девушка, заходя в гостиную и рассматривая отдыхающего в кресле брата. Он выглядел растрепанным и уставшим, но при этом предельно довольным. — У Збыса. Ян меня натаскивал по языку. Это было… — Ясно, — внезапно даже для себя прервав брата, Олеся вышла из комнаты. Вот значит как! Несмотря на то, что вчера Пшеславский буквально облил ее грязью, сегодня Лесь все так же спокойно дружит с ним! Бывает у него дома! А еще говорил, что всегда будет на ее стороне, всегда поддержит! С пухлых девичьих губ невольно сорвалось короткое «тц».