Сборник имейджинов

— Ты чёртов псих! — со злостью в голосе кричишь ты, ударяя мужчину кулаками в грудь, — Стал настолько помешан на выискивании и построении теорий того, как и с кем я тебе изменяю, мне это вот, где сидит, — ты приставляешь руку к горлу, показывая насколько тебе тошно от извечной ревности мужчины к каждому столбу. А казалось бы, вечер начинался так хорошо: приглушённый тусклый свет от множества маленьких свечек, шампанское, лёгкий джаз и вы вдвоём улыбаетесь друг другу, флиртуете и общаетесь на самые различные темы, иногда переходя на интимную близость, вроде лёгких касаний и поцелуев в шею. Но Томасу так не терпелось объявить тебе, что твои волосы пахнут чужим мужским одеколоном. Ты всего лишь обнялась на прощание со своим партнёром по съёмкам, который очень любил дорогой парфюм и выливал его буквально литрами на себя, но попробуй что-то объясни этому помешанному недо-детективу Хиддлстону. Он не станет разбираться, спала ты с ним или нет, просто отметит то, что ты обжималась с каким-то другим мужиком и дело с концами. — Я ещё не закончил, — грубо произносит мужчина, хватая тебя за локоть около самого открывающегося лифта. — Пошёл ты! — яростно бросила ты в ответ, пытаясь вырваться из хватки брюнета и делая шаг в сторону открытого лифта. Тот лишь сильнее сжимает твоё запястье в своей руке и, услышав шаги соседей, которые явно не должны были слышать вашей ссоры в этот вечер, поспешно затолкал тебя в лифт, нажимая на все возможные кнопки без разбору, лишь бы только двери поскорее закрылись и дали вам выговориться. — Для начала я хотел бы знать... — с серьёзностью в голосе начал Томас, всё ещё держа твою руку в своей и пристально глядя тебе в глаза. — Для начала, можешь пойти к чёрту! — тут же яростно бросила ты в ответ и в одно мгновение вжалась в стену, когда Хиддлстон пошёл на тебя и буквально навис над твоим лицом. Отрывисто и хрипло дыша, он одарил тебя практически животным оскалом, после чего, повысил голос, со злостью ударяя рукой о стену, чуть выше твоей головы. — Хватит дерзить, |Т.И.|. Мне осточертело терпеть твои выходки, вечные похождения и нескончаемую ложь, — не сбавляя оборотов, прорычал практически в губы мужчина, крепче и крепче сжимая твоё запястье, от чего ты глухо простонала и попыталась вырвать свою руку из его хватки. — Пусти! — завопила ты уже как-то настороженно и с лёгкой опаской, увидев в глазах Хиддлстона животную ярость. — Отпущу, когда ты признаешь, что переспала с ним за моей спиной, — грубо бросил тот в ответ, сильнее впечатывая тебя в стену, всё ещё держа руку над твоей головой. — Не делала я этого! — уже в сотый раз отрицала всё ты, — Чёрт, когда этот лифт остановится?! — яростно произнесла ты, пытаясь одной рукой дотянуться до кнопок, но тут же почувствовала, как лифт резко затормозил, а свет внутри замигал. — Это что ещё за?.. — непонимающе произнёс Том, ослабляя хватку и немного отстраняясь от тебя, поднимая взгляд куда-то вверх, а затем попятился назад, зажимая кнопку вызова диспетчера, но никто не отвечал. Тогда паника охватила одновременно вас обоих и мужчина, достав сотовый из кармана, попытался дозвониться до кого-нибудь из знакомых, кто сейчас был рядом, но сеть, как назло не ловила в закрытом лифте. — Это ты во всём виноват, — решила вставить слово ты, укоризненно глядя на темноволосого. — Просто помолчи сейчас! Иначе пеняй на себя, — не выдержав, прикрикнул Хиддлстон, расхаживая по лифту и тыкая телефон во все углы и щели, пытаясь словить связь, но всё было безуспешно, — Прекрасно, — недовольно промычал тот, облокачиваясь о стену в лифте, — Мы здесь, похоже надолго. — В смысле? Мы с тобой... Застряли в одном лифте на неизвестный промежуток времени? — оттягивая каждое слово, произнесла ты, хоть прекрасно и сама понимала, что вас ждут долгие несколько часов взаперти. — Не делай из себя дурочку, |Т.И.|, тебе совершенно не идёт, — ты лишь закатываешь глаза, отворачивая голову в другую сторону и тяжело выдыхаешь. Вы обменивались дерзостями на протяжении двух часов, мужчина за это время успел ослабить галстук и снять пиджак, почувствовав как неизбежно настигает нестерпимая духота, заставлявшая усесться вас на пол, чтобы избавиться от этого ужасного парникового эффекта. — Даже поругаться нормально не удалось, — усмехнувшись, вымолвил Том, расстёгивая пару пуговиц на своей рубашке и звучно выдыхая. — Вижу, тебе доставляет это удовольствие, — холодно прыснула в ответ ты. — А я вижу тебе нравится вести себя, как стерва, — более грубо ответил Хиддлстон, поднимаясь со своего места и становясь на ноги, ты тут же следуешь за ним, чувствуя, как вы даже после двух часов проведённых вместе не можете утихомириться и, скорее всего, ваша ссора сейчас повторится. — Если бы ты постоянно не упрекал меня в том, что я сплю со всеми подряд за твоей спиной, то, возможно, я бы себя так не вела, — повысив голос, ответила ты, — Это лишь защитная реакция на твои постоянные недовольства в мой адрес. — Если бы ты не давала мне повода для недовольств, то ничего бы из этого и в помине не было бы, — прорычал сквозь зубы Том, зажимая рукоять от перила в лифте, пытаясь сдерживать себя насколько это возможно. — Повода? — усмехаешься ты, — Господи, Хиддлстон, эти поводы лишь твоя фантазия, в них нет и доли правды! — возразила ты и вновь оказалась впечатанной в стену. — Мои фантазии, значит? — хрипло произнёс он своим баритоном тебе в губы, обжигая своим горячим дыханием кожу. Ты тихо сглатываешь, чувствуя сильный напор темноволосого, который явно не намерен отступать. Точно не сейчас. Вы замолкаете на некоторое время и молча пристально смотрите друг другу в глаза, пытаясь проследить желания и чувства другого в данный момент. Духота в запертом лифте и невероятный жар ваших тел, буквально впечатанных друг в друга, заставил Тома отрывисто и хрипло выдохнуть, в тот момент ты заметила капельку пота, что медленно стекала по его виску. Он неспешно стёр её тыльной стороной ладони, не отрывая своего взгляда от твоих глаз и как-то жёстко впечатал тебя в стену, заставляя вскрикнуть от неожиданности. Его губы в ту же минуту накрыли твои и ты глухо промычала в его рот, чувствуя, как тот со звериным вожделением впивается в твою бедную кожу, жадно терзая нижнюю губу, чуть ли не раздирая её до крови. Ты пытаешься оттолкнуть мужчину от себя, ощущая жгучую боль на губах из-за небольшой раны, что он сделал своими зубами, но темноволосый не поддаётся и лишь по-свойски хватает тебя за бёдра, притягивая ближе и заставляя вжаться в его пах. Одной рукой он хватает тебя за ногу, поднимая её чуть выше, а другой заводит назад, подхватывая тебя за пятую точку и рывком поднимает на уровне своих бёдер, заставляя тебя ногами обвить их. Рваные, немного грязные поцелуи неустанно продолжаются, пока мужчина из-за возбуждения ёрзает своей ширинкой у тебя между ног, заставляя глухо простонать в его рот. Его рука в ту же минуту проникает тебе под подол платья и быстрым движением избавляет от мешающего нижнего белья. Его язык вновь проникает в твой рот, грубо лаская и заставляя задыхаться от нехватки кислорода. Он знал, что при поцелуях, тем более при таких страстных, ты никогда не умела дышать носом, что с удовольствием использовал каждый раз, чтобы заставить тебя целовать его до изнеможения, вырывая последние глотки воздуха из его рта и лишь потом, со звучным вдохом оторваться от губ и почувствовать ещё большее желание. Том не тратил времени на излишние прелюдии, лишь прочувствовав твою горячую плоть под тонкой тканью платья, через которую он не стесняясь сжимал твои ягодицы, тут же как-то резко и жёстко вошёл, заставляя вскрикнуть от боли и неожиданности. Но в последующие минуты две двигался нежно, достаточно размеренно, проникая сантиметр за сантиметром. Ты всё это время ёрзала на его достоинстве, закусив нижнюю губы и пытаясь привыкнуть к размеру, а затем бездумно впиваешься ногтями в широкую спину Хиддлстона через одежду, чувствуя, как мужчина вошёл по всей длине и теперь не намерен останавливаться. Толчки усилились и стали более грубыми и рваными, Том отрывисто дышал, вжимая одной рукой твоё тело в своё и что-то неразборчиво рыча про то, что эта горячая теснота до невозможного раззадоривает и возбуждает его ещё больше, от чего тот ускоряет темп, сильнее сжимая твои бёдра своими руками, кажется, даже оставляя синяки, что, в принципе, его сейчас совершенно не волновало. Ты заводишь одну руку на его затылок, путаясь в его слегка кучерявых волосах, оттягивая их немного назад, заставляя с лёгкой злостью прорычать Тома в ответ. Он вжимается всем своим телом в твоё, заводя одну руку тебе на спину и вжимая твою грудь в свою, прильнул губами к твоему плечу, оставляя отрывистые горячие поцелуи и ускоряя темп настолько, что ты не сдерживаешься и кричишь, что есть мочи, но нисколько не возражая такой жёсткости и грубости со стороны брюнета. Наконец, не в силах себя сдерживать, Хиддлстон испускает финальный полустон, больше похожий на хрип и обессиленно прислоняется к тебе, уже слабо поддерживая своими руками тебя под бёдра, но всё ещё заставляя быть впечатанной в одну из стен лифта. Ты отрывисто выдыхаешь в его шею, обжигая горячим дыханием и осторожно становишься ногами на пол, опуская подол своего платья вниз и, пытаясь восстановить баланс кислорода в лёгких, наконец произносишь, поднимая свой клатч с пола: — Надеюсь, эта ночь не была нашей последней и ты наконец сможешь понять, что кроме тебя мне никто не нужен, — он в то же мгновение обвивает руками твою талию со спины и, откидывая прядь волос с твоей шеи, оставляет несколько жарких поцелуев на ней, шепча своим баритоном прямо в ухо: — Я понял, — его губы растягиваются в лёгкой ухмылке и он тяжело выдыхает, разворачивая тебя к себе лицом и ещё раз впиваясь своими горячими устами в твои, давая понять, что теперь будет ревновать тебя лишь в том случае, если на это будет действительно веский повод с фактами и доказательствами. А тебе эта ночь взаперти вместе с Хиддлстоном дала ещё раз понять, что ревность мужчины иногда приносит полезные плоды, даже если для неё не было повода или он был в очередной раз выдуманным.