***
Двумя днями позже. Реабилитационный психиатрический центр Лос-Анджелеса.
Том прилетел в Штаты всего сорок минут назад и сразу же попросил личного водителя отвезти его в клинику. Перелёт длился более шестнадцати часов, но новость о том, что произошло с его братом не давала никакого иного исхода, кроме того, что Холланд собирался провести рядом с Патриком ближайшие сутки-двое. Родители парней не подпускали тебя даже на сто метров к клинике, поэтому тебе пришлось ждать в машине всё это время, дабы поговорить с Томасом. Уйти просто так было для тебя чем-то нереальным, ты наивно полагала, будто ваш диалог хоть как-то мог изменить положение. В любом случае отступать было поздно, поэтому, как только ты увидела, что Доминик и Николь садятся в своё авто и отъезжают от реабилитационного центра, ринулась к дверям, поднимаясь на нужный этаж, предварительно проскользнув мимо охраны, что стояла на входе. Глаза Холланда были красными, а область вокруг опухла из-за редко прекращающихся слёз. Том плакал почти всю дорогу до ЛА, и не переставал плакать всё то время, что сидел в палате младшего брата. Парень и представить не мог, что нормальная жизнь мальчика может так быстро оборваться и он окажется в психбольнице. Виня себя во всём случившемся, брюнету будто было легче пропускать все слова родителей через свои уши. Он отчаянно пытался отделаться от навязчивых мыслей о том, что ты, фактически, стала убийцей психики Пэдди, раз и навсегда изменив его мировосприятие и жизнь. Едва слышный шорох простыни послышался из-за приоткрытой дверцы, ведущей в палату младшего Холланда. Ты, добираясь до входа на подкашивающихся ногах, осторожно приоткрываешь дверь и нерешительно делаешь шаг внутрь. Том так бы и остался лежать на краю койки младшего брата, уложив голову на свои руки, если бы не обратил внимание на реакцию Патрика из-за вошедшего незваного гостя. Мальчик буквально оцепенел на месте, лишь кончики пальцев судорожно подрагивали, лёжа скрестно на животе. Парень едва успел уловить сигналы брата, как тут же подскочил с места, вставая на ноги и направляя взгляд на тебя. Ты застопорилась и встала как вкопанная, боясь пошевелиться или ненароком не быть прожжённой испепеляющим взглядом Тома. Брюнет убийственно молчал, чем заставлял тебя впасть в панику гораздо больше, нежели, если бы прямо сейчас он начал истошно вопить или разносить всю мебель в клочья. Его карие глаза были устремлены секунд двадцать лишь на твоё лицо, губы были слегка приоткрыты, но молодой человек молчал, даже не пытаясь выдавить из себя хоть звук. Затем он резко перевёл взгляд на брата, который без разбору бормотал себе что-то под нос, неотрывно и, кажется, не моргая, глядя на тебя. — Так, значит, это правда... — хрипло шепчет Холланд единственные слова за последние две минуты твоего нахождения в палате. — Том, я... — ты хотела начать оправдываться или хотя бы попытаться это сделать, но вдруг осознала, что нет в мире тех слов, способных оправдать то, что ты сделала и что делала все эти годы. Может быть ты и вправду убийца? Только не та, что безжалостно выпускает в сердце пулю, а та, что это сердце вырывает из грудной клетки голыми руками. — Охрана! — чуть повысив голос, пытается кричать Томас, — охрана! — предпринимает новую попытку парень — и на его зов сбегается не только половина охраны больницы, что дежурила на этаже, но и личные секьюрити семьи Холландов. Том не сказал тебе больше ни буквы. Четыре слова, что ты услышала от него в свой адрес были единственным, что он готов произнести вслух. Но стараться особо не пришлось, так как остальные мысли изложила за него Николь, так удачно вернувшаяся в клинику. — Гори в аду, |Т.И.| |Т.Ф.|, и будь проклят тот день, когда мой сын встретился с тобой, поставив под удар всю нашу семью. Не знаю, кто ты такая и кто тебя прислал, но можешь считать, что свою миссию ты выполнила — уничтожила всё, что было дорого нам, — сейчас, при этом ледяном взгляде и абсолютной безучастности Томаса ты была рада услышать хотя бы это из его уст, но он продолжал молчать, что стало самым мощным оружием против тебя.«... не тот, что безжалостно выпускает в сердце пулю, а тот, что это сердце вырывает из грудной клетки голыми руками»