Сборник имейджинов

      После завершения очередной операции, вы спускаетесь с трапа и, немного уставшие, направляетесь к машине, любезно предоставленной Земо. Ты непроизвольно потягиваешься после долгого перелёта, оголяя участок кожи на руке, Баки приглядывается и, хмуря брови, спешно нагоняет тебя, хватая за запястье и требовательно отодвигая рукав вверх.       — Ты снова что-то делала с собой? — его голос грубый, но тон выражает лишь обеспокоенность. Он злится, но не на тебя, а на себя самого за то, что не досмотрел, за то, что позволил сделать это с собой. Снова.       — Что? — ты непонимающе сводишь брови, вырывая своё запястье из хватки Барнса. Внимательно всматриваешься в мелкие порезы на коже и только сейчас начинаешь ощущать, что они на самом деле ужасно жгут, особенно при соприкосновении с одеждой. — Я не... Ты же знаешь, что я давно ничего не делаю с собой, — интонация весьма грубая и резкая, Джеймс сжимает челюсть, понимая, что перегнул палку, — да и когда? Мы с вами постоянно на заданиях, а я — под вашим надзором, как заключённая в Рафте, — зло фыркаешь себе под нос последнюю часть фразы.       — Эй-эй, не кипятись, — между вами в ту же минуту встаёт Сэм защитной стеной, огораживая Баки от тебя и пытаясь сгладить углы, — мы ведь просто за тебя волнуемся.       — Тогда вам стоило бы обеспокоиться насчёт получения противоядия, — встрял в разговор Земо, по его лицу было видно, что он всё это время сдерживался, понимая, что это не его дело, но известная ему информация могла оказать немалую услугу, поэтому он дерзнул вставить своё слово в ваш диалог. Сэм, Баки и ты уставились на мужчину с явным непониманием, поэтому барон поспешил разъяснить свою позицию, — позвольте сделать рискованное предположение по поводу происхождения этих порезов, — Барнс на автомате кивнул, как бы давая молчаливое разрешение продолжить, — в помещение, куда вы ворвались, вероятнее всего был пущен отравляющий газ, который из-за своего химического состава влияет не только на центральную нервную систему, но и на кожный покров. Кожа просто лопается, оставляя после себя множество мелких порезов, которые в разы опаснее одной большой раны.       — Но мы были там вместе, почему на мне это никак не отразилось? — недоумённо вскинул бровь Барнс, складывая руки на груди.       — В твоей крови течёт сыворотка, — Гельмут произнёс эти слова со скрытым пренебрежением, но по дрогнувшим уголкам губ всё стало ясно и без разъяснений, — а её организм подвержен различным внешним факторам, плюс ослабленный иммунитет. Если не найти противоядие, внутричерепное давление повысится настолько, что начнётся кровоизлияние в мозг, и тогда уже спасать будет поздно, — он говорил это столь безмятежно, словно ему и вовсе не было дела до твоего спасения, но сам факт того, что он встрял в ваш разговор со своим предположением уже говорил о многом. Как минимум о том, что у него просто не получается быть на самом деле безучастным в плане того, что касается тебя и твоего физического или морального состояния.       — Откуда такая уверенность, что это был именно такой газ? — Уилсон недоверчиво покосился на Земо. Идея вытаскивать его из тюрьмы изначально показалась ему абсурдной, а уж то, что он сейчас находится в их небольшой компании, нарушая идиллию, значительно напрягает его, что Сэм и не скрывал ни разу за всё время вашего совместного нахождения, различными способами проявляя своё недружелюбие и открытое негодование вперемешку с неприязнью.       — Скажем так, я уже раньше сталкивался с ним, — Гельмут помедлил, твои глаза, горящие интересом и надеждой напомнили ему глаза его жены, которая, подобно тебе, всегда смотрела на него — искренне, доверчиво, тепло, — использовал в личных целях, — ты была прекрасно осведомлена о прошлом барона Земо, поэтому ни один мускул не дрогнул на твоём лице, однако, глаза всё выдали за тебя. Потускневший взгляд метнулся на мгновение куда-то в сторону, мужчина непроизвольно поджал губы в тонкую полоску, принимая колючую правду — ты не одобряешь его действий и никогда их не поймёшь.       — Сколько у нас времени? — Барнс был настроен решительно. Накинув кожанку, он уже был готов выдвигаться, даже не добравшись до изначального места после завершения операции.       — Немного, — Земо по обыкновению спокойно склонил голову в бок, констатируя очевидные факты, — двое суток, если попавшая в организм доза не превышает средний показатель. День — если она успела им надышаться, — Уилсон сжимает зубы, из-за чего линия челюсти выделяется сильнее. У них практически нет времени, а искать нужно непонятно где.

***

      Тем же вечером. Баки и Сэм отправились по наводке Земо искать противоядие, а вы с Гельмутом остались в его апартаментах.       — Значит, ты у нас любитель селфхарма, — Гельмут подсаживается к тебе на пол в гостиной, а ты устало усмехаешься его фразе, — что? — вскинув бровь, поинтересовался мужчина, — удивил тем, что в курсе, как это называется?       — Уилсон и Барнс до сих пор не могут запомнить название, так что да, удивил, — лёгкая, едва заметная улыбка проскальзывает на твоих губах, что не остаётся без внимания барона. Мужчина на мгновение улыбается так, чтобы ты не заметила, в голове крутится тёплое ощущение того, что так или иначе, ты улыбнулась от его слов или определённого ряда действий, несмотря на сложившуюся неутешительную ситуацию.       — Как давно это у тебя? — по-отечески тепло спрашивает Гельмут, на мгновение тебе кажется, что он и правда интересуется твоим состоянием.       — У меня больше нет предпосылок для того, чтобы калечить себя, — игнорируя вопрос собеседника, ты не особо хотела углубляться в события прошлого, поэтому ответ вышел грубым и резким, но Земо никак на это не отреагировал, лишь понимающе кивнул, поджав губы и осознавая, что такого рода вопросы априори не могут быть лучшим вариантом для беседы, но ему искренне хотелось хоть как-то помочь тебе.       — Возможно, сама ты этого не делаешь, но что насчёт получения удовлетворения сейчас, когда у тебя множество мелких ранок по всему телу и ты ничего с этим не делаешь? — его наблюдение заставило всё внутри тебя перевернуться. Настолько точно передать твои ощущения не удавалось даже тебе самой. Или же ты просто боялась признаться себе в том, что до сих пор зависима от самоповреждающего поведения.       — Это началось шесть лет назад, когда по моей вине погибли люди, — совсем тихо начала ты, прижав колени к груди, словно прячась за панцирем ото всех проблем, — я не хотела причинять им боль...       — Поэтому стала причинять её себе, — Гельмут понимающе склонил голову в бок, пытаясь вглядеться в твоё лицо и считать эмоции.       — Я чувствовала, что так правильно, что я должна так делать, потому что нахожусь в неоплатном долгу. Сначала это было простое отрывание заусенец до крови, затем я нашла завалявшийся перочинный ножик в полке Наташи. Вообще-то она им давно не пользовалась, поэтому я решила, что могу его взять. Нат долго винила себя в том, что я стала оставлять порезы на запястьях её старым ножом, но в этом не было её вины. Если бы я не нашла его, то сделала бы это чем-то другим.       — Что поспособствовало твоему отказу от калечащих действий, направленных в свой собственный адрес? — причина начала подобного рода действий ясна, осталось понять, что послужило реабилитирующим стимулом.       — Два года работы с психотерапевтом, полгода переваривания своих ощущений после окончания лечения и... Осознание. Все совершают ошибки, и ту я хочу оставить в прошлом, как напоминание, что я тоже человек, а не машина, и что чужая кровь будет на моих руках до конца жизни, — чем больше ты проговаривала вслух свои переживания, тем больше сгорала изнутри. Эмоциональное состояние и без того было нестабильным, а из-за газа, воздействующего на мозг, тебя бросило в дрожь, ты начала неосознанно царапать ногтями запястья, больше открывая уже имеющиеся порезы.       — Выдохни, — Гельмут обхватывает твои руки, моментально прекращая твоё царапание кожи. Ты дрожишь, чувствуя накатывающую истерику, но по настоянию Земо вбираешь воздух через нос и медленно выдыхаешь через рот, стараясь успокоиться, — я сделаю тебе вишнёвого чая, идём, — мужчина встаёт с пола, отряхивается и протягивает тебе раскрытую ладонь. Ты смотришь на неё пару секунд и подаёшь руку, Гельмут ловко обхватывает твои пальцы своими, утягивая вверх, помогая тем самым подняться с места. — Любишь рахат-лукум? — нерешительно киваешь головой, получая в ответ одобрительную улыбку Земо и летящие прямо в руки сладости.