***
— Нет, Микки, мы реально опоздаем, — Мэнди пилила брата взглядом полным раздражения. — Отвали, а. Ну пропустим мы долбанные титры. Все равно всем срать на эту хуйню. Мэнди злобно фыркнула и закатила глаза. — Мне не срать. Микки наградил сестру гневным взглядом и встал с дивана. Он не сразу заметил, что измеряет шагами комнату, то и дело проверяя телефон каждые несколько минут. Йен опаздывал… как обычно. Даже тогда, когда его специально предупредили не опаздывать. Милкович чувствовал, что это были отчаянные пацанские потуги неповиновения, последний способ Йена все еще посылать его в жопу, и это выводило Микки из себя. Он кинул телефон на диван, чтобы перестать смотреть на него, но продолжил протирать дыры в полу. Прошло несколько минут, и Микки снова собирался взять мобильник, чтобы написать Йену, когда услышал стук в дверь. Он осмотрелся в поисках сестры, но она исчезла в ванной. Микки открыл дверь, за ней стоял его Йен. Он выглядел просто отлично. Судя по не до конца высохшим волосам и влажным прядям, прилипающим к его лицу, Милкович понял, что парнишка принял душ. На фоне голубой фланелевой рубашки его зеленые глаза выделялись, и… нет. Какого хрена? Он не собирался сейчас зачарованно любоваться тем, как мило и обаятельно выглядел Йен, – есть моменты поважнее. — Ты опоздал, — резко заметил он, взметнув брови и взглядом прожигая парня в дверном проеме. — Я знаю, но к тому времени, когда мы закончили говорить, я… — Ничего не хочу слышать, пацан, — Микки громко перебил его и облизнул губы. — Ты опоздал, блять, ты же знаешь, как я это ненавижу… — Йен! Что ты здесь делаешь? — Мэнди подошла, удивленно посмотрев на Йена, и повисла на его шее, поцеловав в щеку. Микки почувствовал, как его живот неприятно скрутило от вида физического контакта. Йен кинул взгляд на Милковича, затем снова посмотрел на Мэнди. — Микки пригласил меня. — Серьезно? Мой брат? — она схватила Йена за руку и затащила в дом, захлопнув дверь. Рыжий молча кивнул. Микки не горел желанием играть в «20 вопросов», поэтому распахнул дверь и повернулся к сестре. — Вперед, сучки, пошли уже, — он указал жестом на дверь. — Стоп, погоди, так это мы Йена ждали? — Мэнди растерянно посмотрела на него. — А че, бля, так непонятно, что ли? Мэнди перевела взгляд на Йена. — Жаль, я не знала, что ты пойдешь с нами, я бы хоть поинтересовалась, на какой фильм ты хочешь, пидр, — она в шутку ударила рыжего, когда они вышли, и Микки вышел следом, закрыв за ними дверь. — Черт, Мэнди! Какого хрена? — возмутился Йен. — Это за то, что не сказал мне, что пойдешь с нами. — Да я в последнюю минуту узнал об этом, окей? — Ладно, мы идем на «Планету обезьян», недавно вышел. Вроде неплохой. — Да? Звучит клева, Мэндс. Уверен, он классный, — ответил Йен. Микки молился, чтобы его сучка-сестра просто перестала болтать. Но хрен ему так повезет. Они шли в уютной тишине – Мэнди под руку с Йеном, а Микки в паре шагов позади них, когда его сестра решила снова сунуть нос не в свое дело. — Так из-за чего ты так разозлился недавно? Что-то случилось в магазине? — Ты о чем? — не понял Милкович и зажег сигарету, сделав глубокую затяжку. Он сосредоточил взгляд на сестре. Мэнди посмотрела на Йена, затем снова на брата. — Ты просто так говорил, что мне показалось, ты из-за чего-то разозлился. Я подумала, это из-за работы. — И? Ты теперь контролируешь, как я говорю? Ты речевая полиция, блять, или что, мм? — Микки ускорил шаг, чтобы идти рядом с Йеном. Он наблюдал за его лицом на наличие какой-нибудь реакции, которая может их выдать, но парнишка и бровью не повел. Идеальный похер-фейс. — Да иди ты в жопу, Микки. Йен мой лучший друг, мне просто интересно, за что ты на него кричал. Микки посмотрел на Йена, с улыбкой предложив ему сигарету, и парнишка взял ее. — Я разве кричал, Галлагер? Ты как считаешь? — Нет… что ты. Все хорошо, Мэнди, не волнуйся, — Йен натянул фальшивую улыбку и вернул Милковичу сигарету. Микки повернулся к сестре. — Вот видишь, сучка. Просто не лезь не в свое дело. Он заметил, как Мэнди посмотрела на фальшивую улыбку Йена и его очаровательный похер-фейс и закатила глаза. — Ну и сволочи вы, ребят, вы в курсе? — она стукнула друга в плечо. — Ау, Мэнди, опять, ты серьезно? Мэнди засмеялась и невинно перекинула через плечо свои черные локоны. — Это за то, что козел. Йен улыбнулся, на этот раз искренне. Это была широкая улыбка от уха до уха, и глаза рыжего смеялись. Микки редко видел парня улыбающимся, за исключением того времени, которое они проводили с его сестрой, или когда они впервые встретились и Йен только устроился на работу. — Ты капец на дебила похож, когда так лыбишься, — Микки передал мальчишке остаток своей сигареты. Он знал, что врет, но не хотел теряться ни в улыбке Йена ни в его глазах. Весь смысл не в этом. Йен не просто милый мальчуган, на которого он запал. Все далеко не так. Теперь Йен был его, и Микки в жопу не сдалась его блядская улыбка, ему просто нравится смотреть, как Йен делает все, что он ему прикажет. Слова Милковича сразу же погасили улыбку парня, вернув его лицу обычное выражение, и Микки ощутил удовлетворение. К тому времени, когда они пришли в кино, фильм уже должен был вот-вот начаться. Но, конечно же, черт возьми, Мэнди захотелось зайти в буфет. Одно наебалово. Пять баксов за маленькую газировку, восемь – за большую. Капец, и люди еще его считают мошенником. Микки кинул взгляд на Йена. Паренек оглядывался по сторонам и смотрел на постеры, висящие на стенах. Особенно, казалось, его заинтересовал плакат с рекламой нового фильма про Человека Паука. — Эй, будешь что-нибудь? — предложил он, постучав по плечу парня. — Спасибо, я не хочу, — отказался Йен. Микки почесал затылок и взглянул на сестру, наполняющую свой стаканчик с трубочкой напитком. — Фильм больше двух часов идет, возьми себе что-нибудь. — Все хорошо, Микки, я обойдусь, правда, — ответил Йен и направился к Мэнди. Какой идиот отказывается от халявы? Нет, серьезно. Милкович подошел к прилавку, и его поприветствовал какой-то прыщавый пацан с жирными волосами. — Ага, дай мне большое Пепси и большой попкорн, — Микки кинул взгляд на шоколад и возненавидел себя за то, что такой сладкоежка, но как только он заметил Сникерс, он точно знал, что купит его, даже если и за три бакса. Алчные крысы. — Еще Сникерс и пачку Скитлс. Парнишка с сальными волосами выполнил заказ и обратился к брюнету: — Все вместе двадцать два доллара. Микки покачал головой и, скривившись, нахмурился, доставая кошелек. — Жрачка дороже, чем сраный фильм, — пробубнил он, когда парень передал ему сдачу. Он забрал свой заказ и подошел к Йену и Мэнди, которые над чем-то смеялись. — Держи, хохотун, — произнес он, сунув Йену попкорн. — Но, Микки, я же сказал… — Прости, что? — Микки прервал, сделав вид, что не слышал Йена, потому что в ином случае пацан, казалось, снова стал бы с ним спорить. — Ничего. Спасибо, — Йен улыбнулся и повернулся обратно к Мэнди. — Хочешь? — предложил он. — Фу, нет, я ненавижу попкорн. У меня есть начос, сучки. — Да-да, пошли уже, — поторопил Микки, направившись к билетной кассе. Они нашли свой зал и зашли как раз в тот момент, когда погасили свет. Идеально успели. Кому вообще сдалась сраная реклама? Он пришел сюда не ради нее. Они поднялись по ступенькам и решили сесть на последний ряд. На удивление, народу там было немного, и в углу нашлись четыре пустых сиденья. Микки прошел первым, потом Йен, а за ним Мэнди. Они заняли свои места, и Микки поставил свой напиток в капхолдер. Он закинул ноги на пустое кресло перед собой и устроился поудобнее. Йен поставил ведерко с попкорном себе на колени и сразу приступил к его поеданию, чему Милкович обрадовался. Он знал, что малыш был голоден и просто капризничал. Он протянул руку и набрал горсть попкорна, запив своим Пепси. Он любил смесь попкорна с холодной газировкой – истинный кайф. Его солоноватость, смешанная с ледяными газами, просто идеальна. Микки протянул напиток Йену, который быстро схватил его и, не отрывая глаз от экрана, сделал долгий глоток и передал стакан обратно. Микки еще раз отпил из него и поместил стакан в капхолдер между ними. Он почувствовал удар в плечо и посмотрел в сторону, наткнувшись на взгляд Мэнди. — С какой такой радости он пьет из твоего стакана? — шепотом поинтересовалась она, встав на колено в своем кресле. Микки закатил глаза и собрался заговорить, когда Йен повернулся к Мэнди. — Так дешевле же, — ответил парень. Мэнди пожала плечами и уселась обратно в свое кресло. — Вы, ребята, капец странные, — пробормотала она, затем вернула свое внимание к фильму на экране. Милкович наблюдал, как Йен поедает попкорн, полностью поглощенный фильмом. Микки же, честно говоря, кино волновало меньше. Ему больше нравилось смотреть, как Йен пьет из его стакана, обхватывая трубочку своими розовыми губами, и представлять, как бы они обхватывали его член. Дьявол. Это уже слишком. Микки пришлось поправить себя через штаны, когда паренек стал облизывать свои соленые пальцы. Ему самому хотелось вобрать в свой рот пальцы рыжика, слизать их солоноватость и… долбанная Мэнди. Микки вспомнил, как славно и волнующе было, когда Йен отсасывал ему, пока его брат находился в магазине. Присутствие свидетеля, на самом деле, дико возбуждало. Милкович посмотрел в сторону сестры и попробовал позвать ее. Мэнди закинула в свой рот чипсину и отпила из трубочки, будучи полностью сосредоточенной на фильме. Микки медленно дотянулся до ведерка с попкорном и поставил его себе на колени. Как он и ожидал, Йен, так же прикованный к экрану, опустил ладонь, но так ничего ею и не нащупал. Рыжий посмотрел на него. — Чего? — улыбаясь, тихо спросил Микки. Йен растеряно сощурил глаза и набрал горсть попкорна из ведерка, стоящего теперь на коленях брюнета. Микки чувствовал, как его сердцебиение учащается каждый раз, когда рука Йена тянулась за попкорном, прижимая ведерко к его джинсам. Он смотрел, как парень снова облизывает свои пальцы, языком скользя по влажным губам. Дьявол, у Микки жутко стояло, он просто хотел рот Йена на себе. Он хотел трахнуть его лицо, но знал, что не может сделать этого здесь. Он задумчиво наблюдал за парнем, затем поставил попкорн на пол. Через пару секунд Йен протянул руку вниз, и Микки схватил его ладонь. Мальчишка посмотрел на него удивленными глазами, полными непонимания. Микки ответил ему одним быстрым движением. Он расстегнул свои джинсы и засунул руку Йена себе в боксеры. Ладонь парня была теплой и мягкой поверх его члена. Йен ничего не предпринимал. Казалось, он окаменел. Это было объяснимо, потому что он сидел прямо рядом с Мэнди, но в этом и заключалась часть веселья. Милкович накрыл ладонь парня своей и стал двигать ею вперед и назад, молчаливо объясняя, чего он хочет. Йен медленно обхватил пальцами член брюнета и стал водить ладонью по всей длине. Его движения были робкими и неуверенными, и Микки догадывался, что ему неловко, и от этого возбуждался еще сильнее. Он зажал нижнюю губу между зубами, пока парнишка продолжал надрачивать ему. У него нереально стояло, и он нуждался в большем. Он опустился в своем кресле и убрал руку Йена, запустив в боксеры собственную и позволив своему члену выпрыгнуть из них. Они сидели на последнем ряду, поэтому он не волновался, что кто-то увидит их; плюс, в зале было абсолютно темно. Милкович вернул руку парня на свой член и снова начал двигать ею вверх-вниз. Йен понял намек и твердой хваткой стал двигать ладонью вдоль основания брюнета. Головка его члена была влажной от смазки, которая теперь стекала по всей длине. Когда-то робкие движения, теперь стали более уверенными, и Йен начал двигать рукой все быстрее и быстрее. Господь. Микки казалось, он умрет, сдерживая в себе каждый вздох и стон. Чем больше нарастал экстаз, тем сильнее он закусывал свою губу. Он чувствовал, как его яйца поджимаются, и мог поклясться, что ощущал привкус крови во рту, приближаясь к оргазму. Глаза Йена были сосредоточены на нем, наблюдая, как он дрожит. Микки знал, что какая-то часть парнишки наслаждалась происходящим так же сильно, как и он сам, потому что, когда он оттолкнул его руку, Йен выглядел… почти раздраженным. Милкович спрятал свой член в боксеры как раз, когда его настиг оргазм. — Блять, — громко выдохнул он, когда горячие струи спермы выстрелили, запачкав его белье. — Че с тобой? — спросила сестра, посмотрев на него. — Ничего, просто… — Микки пытался восстановить дыхание, — совершенно не ожидал такого, — ответил он, указав на огромный экран. — Да, знаю, очень грустный момент. Я почти в ярости. А ты, Йен? Йен посмотрел между Милковичами и взял стакан, отпив газировку. — Да, я тоже, — ответил он. — Надеюсь, все уладится, а то полчаса до конца осталось, — Мэнди пожала плечами и села обратно в своем кресле. Микки заметил, как Йен глубоко вдохнул и откинулся на спинку. Парень разгладил несуществующие складки на своих штанах, и Микки понял, что он нервничает. Он запустил руку в карман и достал Сникерс. Секс и шоколад – его день определенно становится все лучше и лучше. — Хороший мальчик, Галлагер, — похвалил он достаточно тихо, чтобы услышал только Йен. Он кинул упаковку Скитлс пареньку, который еле-еле умудрился поймать ее, прежде чем она упала бы на пол. Микки покачал головой и открыл Сникерс. Он откусил большой кусок, наслаждаясь вкусом орехов и молочного шоколада. — Мм, так сладко, — прошептал Милкович, смотря на парня. Он дотянулся и схватил Йена за ладонь, лежащую на его ноге, и крепко сжал ее. — Я люблю сладкое, — он облизнул губы и освободил его руку. Микки рад был увидеть, как Йен поправляет себя через штаны, и заметить желание в его расстроенных глазах. Он был грязным мальчиком. Малыш пытался отрицать это, но он был плохим. Ему понадобилось немало времени, чтобы принять факт, что ему нравится все, что Микки ему дает. Он собирался очень сладко его оттрахать, а пока что Йен мог сидеть и быть хорошим мальчиком.***
Конец фильма казался очень долгим. Йен пребывал на невероятном взводе. Как Микки мог заставить его делать это? Разве он не понимал, как это опасно? Мэнди могла посмотреть в их сторону в любую секунду, и все всплыло бы на поверхность. Часть Йена желала, чтобы она это сделала. Он хотел, чтобы она знала, на что способен ее брат, что он тот самый, о ком она так часто нелестно отзывалась. Но она не заслужила этого. Микки должен оставаться ее заботливым старшим братом, тем, кто защищает ее от отца, и тем, кто всегда будет с ней рядом. Йен не может отнять его у нее. Он также чувствовал стыд. Господи, кошмарный стыд. Как только его рука коснулась гладкой кожи Микки, его член встал и затвердел, словно камень. Ему на самом деле понравилось ощущение в тот момент некоего контроля над тем, как быстро или медленно он двигал своей рукой, наблюдая, как Микки закатывает глаза и закусывает губу. Это было довольно сексуально, но капец неправильно. Его не должны принуждать к тому, чего он должен хотеть сам. Его тело желало этого, всего этого оно желало, но ему все еще тяжело было признаться в этом самому себе. Он чувствовал себя грязным, прямо как и в настоящий момент. Черт, ему надо свалить отсюда. Он хотел уйти подальше от Микки и Мэнди, поэтому, как только начались титры, он выпрыгнул из кресла и пробежал мимо своей лучшей подруги. Он быстро пробрался сквозь возбужденную толпу людей и вышел из темного зала. Кино длилось два часа и двадцать минут. Его глаза несколько секунд привыкали к свету, прежде чем нетерпеливо начать бегать в поисках знакомого знака. Йен облегченно вздохнул, когда нашел мужской туалет. Он быстро подошел к двери и открыл ее. Его встретила расслабляющая музыка и хреновое освещение флуоресцентных ламп, но его это абсолютно не волновало. Он подошел к раковине и посмотрел на себя в зеркало. Он выглядел уставшим. Беспокойный сон и постоянный стресс оставили свой след на его лице. Под глазами формировались темные круги, которые легко было заметить на его бледной коже. Его лицо, казалось, тоже осунулось. Йен и не заметил, что его аппетит изменился; он перестал испытывать голод так часто, как раньше, и большую часть времени, когда он ел, он слишком нервничал, потому что находился в компании Микки и Мэнди. «Кто ты?» Йен странно наклонил голову, изучая незнакомца в своем отражении. В кабинках находились еще несколько людей, но ему было все равно, если бы кто-то что-то сказал. Он включил холодную воду и, когда она стала ледяной, подставил руки под кран. Он ополоснул лицо, позволяя прохладе завладеть его вниманием. Он вытер рот рубашкой и снова подставил руки под кран, чтобы еще раз плеснуть водой в лицо; в этот раз она попала ему за воротник. Йен надеялся, что холодная вода на его веснушчатой коже пробудит его. Надеялся, что она вырвет его из реальности, в которой он находился, и, может быть, даст второй шанс. Но вместо этого он все еще смотрел на свое отражение, только теперь Йен замерзал, и перед его рубашки промок. — Хули ты здесь делаешь? — голос Микки эхом разнесся по туалету. — Я попил газировки, мне захотелось в туалет. Надеюсь, это не страшно? — спросил он, настороженно смотря на Милковича. Его раздражало, что парень следил за каждым его шагом. Секс это одно, но он не привык следить за тем, что и как говорить, не привык ко всему этому. Микки осмотрелся вокруг, затем перевел взгляд обратно на Йена, облизывая свои губы. Йен чувствовал, как его ладони стали потеть от мысли, что происходит сейчас в голове этого мужчины. — Ну, из-за того, как ты вылетел, Мэнди приебалась ко мне с кучей сраных вопросов. А ты знаешь, как меня это не радует, — ответил Микки. Двое мужчин, вышедшие из кабинок, теперь стояли напротив них, моя руки у других раковин. Один из парней кинул на Йена неловкий взгляд, но ничего не сказал, вытерев руки и покинув туалет; второй вышел следом за ним. — Извини, но, честно говоря, мне порой трудно уследить за списком того, что тебя радует, а что нет. Йен опустил взгляд на раковину, затем поднял обратно на Милковича в ожидании реакции. Микки несколько секунд смотрел на него, и вскоре Йен обнаружил себя прижатым к двери кабинки. — Хочешь узнать, что меня порадует, малыш? Я буду очень счастлив, если ты, сука, перестанешь, блять, мне хамить. Это уж точно меня порадует. — Да ладно, а я думал тебе нравится, когда я хамлю тебе. Ты же не сможешь меня наказывать, если я не буду выводить тебя из себя. Микки выпустил рваный смешок, сверля Йена своими голубыми глазами. Не прошло и секунды, как руки брюнета схватили его за рубашку и затолкнули в кабинку, прижав к стене. — Ты хули сейчас спизданул, Галлагер? — прорычал Милкович, влепив ему сильную пощечину. — Микки, перестань, я… я просто пошутил. Я не должен был ничего говорить. Прости, давай просто пойдем, ладно? — попросил Йен. Он ненавидел себя за дрожь, что слышал в собственном голосе, но не хотел затевать ссору. — Это ты так пошутил, блять, да? — прыснул Микки, усмехнувшись, и потер переносицу костяшками. Йен смотрел, как Милкович развернулся, чтобы запереть дверь, затем вернул свое внимание к нему. В тесноте кабинки их тела практически соприкасались. Йен неуклюже мялся между стеной и туалетом. — Вообще-то, — ответил Микки, расстегивая его штаны, — мы никуда не собираемся, малыш. Йен почувствовал, как его тело начало реагировать на прикосновение Микки. — Микки, что ты делаешь? Пожалуйста, прости. Я не хотел. Я просто дурака свалял. Пожалуйста. Мэнди уже, наверно, ждет нас. Микки запустил руку в штаны Йена и обхватил его твердый член, пройдясь пальцем по головке. Брюнет наклонился ближе и прислонился губами к его уху: — Ну и пусть ждет тогда. Хочу тебя. Черт, как жарко. Нежные прикосновения теплых губ Микки, гуляющих по его шее, заставляли голову Йена кружиться. — Развернись, — приказал Микки; его мягкий тон сменился строгим. Йен осмотрел позицию, в которой находился, и понял, что развернуться будет не так уж просто. После нескольких секунд копошения и топтания на месте, он оказался лицом к стене и с Микки, прижимающимся к нему сзади. Микки целовал его шею и блуждал руками по спине, остановившись на поясе джинс. Йен ощутил внезапный холод, прошедший по телу, когда Милкович спустил с него штаны. Он чувствовал, как сильные руки мяли его ягодицы и спускались к бедрам. — Хмм, — громко выдохнул Йен, наслаждаясь прикосновением парня. — Посмотри-ка на себя. Ты хочешь, чтобы я тебя трахнул, не так ли? — прошептал Микки ему на ухо, прислоняясь лбом к стене кабинки, чтобы встретиться своими голубыми глазами с зелеными. — Пожалуйста, — попросил Йен; его тело дрожало от волнения и предвкушения. Он даже не шелохнулся, когда руки брюнета спустили с него боксеры. — Пожалуйста что? — самодовольно спросил Микки и облизнул губы. Руки Милковича ласкали Йена, пока тот придавливал его к стене. — Пожалуйста, трахни меня, Микки. Прошу, — выдохнул Йен. — Тебя бы это порадовало, да? — спросил Микки, став поглаживать его бедра, и потом развел его половинки. Йен услышал влажный звук и почувствовал, как в него проникает палец брюнета. — Черт, — выдохнул он, задыхаясь, и прислонился лицом к холодной стене. Микки двигал внутри него пальцем, выводя круги, перед тем как добавить еще один. Йен терялся и таял под его прикосновениями, когда Микки стал подразнивать его простату. — Трахни меня, — простонал он; ощущения вынуждали его требовать большего. Он хотел, чтобы Микки трахнул его и подарил оргазм, которого жаждет его тело. — Да? — прошептал Микки и вытащил пальцы. — Какая же ты блядь, малыш, посмотри на себя. Хочешь, чтобы я выебал тебя в этом сраном общественном туалете, да? Хочешь, чтобы я жестко оттрахал тебя, пока моя сестра задается вопросом, где мы… это то, чего ты хочешь, Йен? Йен глубоко вздохнул, потому что все это была правда. Ему плевать. Он хотел этого; Микки что-то сотворил с его телом, и теперь оно изнывало от жажды его прикосновения. — Да. Это то, чего я хочу, Микки. Пожалуйста. Мужчина засмеялся и отстранился от него. — Херово, малыш. Может, в следующий раз ты будешь следить за своим блядским ртом, когда говоришь со мной, — ответил он и развернулся, чтобы открыть дверь. — Стоп, что? — раздраженно кинул Йен. — Возьми себя в руки, пацан. Мэнди ждет, — ответил Микки и, выйдя, закрыл кабинку. Йен услышал, как течет вода и звук смятого бумажного полотенца, затем захлопнулась дверь. — Да какого хера?! — крикнул Йен и ударил кулаком стену. — Сука! — он схватился за свою руку; хоть и не сломана, но все равно жутко больно. Ну и что ему теперь делать? У него стоит, как скала, и он хочет трахаться. Он не может вот так вот просто выйти со стояком. Гадство. Он ненавидит Микки. Ненавидит так сильно. Теперь он один, снова ощущающий себя подавленным и грязным, в туалете сраного кинотеатра. Он почувствовал себя мусором, когда вспомнил о том, как сильно хотел, чтобы его отымели. Если бы Микки попросил, он бы прямо там упал перед ним на колени. Вместе их тела словно становились наэлектризованными. С того момента, как он сдался Милковичу и стал его… кем бы он там ему ни являлся, секс был восхитительным. И Йен ненавидел его только из-за того, при каких обстоятельствах он случался и с кем, но не мог отрицать того, как теперь прикосновения Микки творили с его телом то, чего он раньше не мог вообразить. Эта борьба не прекращалась, и теперь Йен приближался рукой к своему твердому члену, думая о паре голубых глаз, которые ненавидел. О губах, обернутых вокруг него, и о руках, грубо прижимающих к себе за талию. — Ммм, боже, — Йен тихо простонал, кончив в туалет. Он схватил бумагу и вытер свою руку, прежде чем натянуть штаны. Он вернулся к зеркалу, только чтобы снова обнаружить осуждающее отражение. «Чертова шлюха. Это все, что ты из себя теперь представляешь. Все, для чего ты нужен» Отражение Йена смирило его убийственным взглядом, поэтому он послал его и вытер руки. Он просто снова захотел пойти домой, в свое убежище. Хотел покурить травки и вместе с музыкой спрятаться от всего мира под своим одеялом. Это все, чего он хотел. Но, к сожалению, день даже близко не подходил к своему завершению.