***
— Травка, экстази, кокаин, ЛСД, героин. Любой каприз за ваши деньги, — хлюпенький блондинчик смотрит на меня, улыбаясь такой слащавой улыбкой. — Если только начинаешь, то попробуй траву, недолгодействена, от одного раза нариком не станешь, а эффект — чума-а-а, — смешно тянет он. — Давай, — я решилась, решилась на прыжок в бездну. — Тридцать крон. И вот он, заветный способ избавиться от проблем, улететь на другую галактику, потерять себя среди кучи тел, которые то ли пьяные, то ли под чем-то. Да какая, собственно, разница? Главное, что сейчас мне будет хорошо, очень хорошо. Марихуана это долгое и необратимое скольжение в ад, но что хуже? Тот ад, который пережила я или этот? Непередаваемые ощущения. Тело постепенно расслабляется, немеет, сердце начинает бешено биться, а такой редкий в последнее время гость, улыбка, снова появляется на моём лице. Хорошо, замечательно, чудесно. Надолго ли? Блуждаю по огромному дому, в котором происходит эта вечеринка. Она сильно отличается от тех безобидных вечеринок Пенетраторов, где куча подростков просто напивается дорогим алкоголем, купленным за деньги богатеньких родителей, где нет ничего хуже, чем просто потрахаться с кем-то в одной из комнат на большой кровати или кожаном диване. Здесь же много людей, но нет никого знакомого. Все обкуренные, пьяные. Полно проституток, наркоманов, бездомных. Везде грязь и испражнения человеческого организма. «Тебе нравится, Мун, нравится?!», — кричит голос в моей голове. Нравится, безумно, до боли в груди, до того, что уже не могу ровно стоять на земле. Руки дрожат, вся кожа покрывается мурашками, по телу будто пропускают электрический заряд. Капельки пота выступают на груди, лбу. Длинные волосы пропитались запахом сигарет, травы, я вся взмыленная, будто после спорта. Но это не спорт, далеко не он. Люди не спасают свои жалкие, утопающие в грязи души, люди не теряют над собой контроль от спорта, люди не трясутся от его нехватки, люди не платят жизнями за спорт. Жарко, ужасно жарко, но моё тело не в состоянии двигаться, перед глазами пелена. Тошнит, ужасно тошнит, но я никогда не найду здесь уборную. Страшно, ужасно страшно, но я не смогу убежать от самой себя. Хочу пить, но не нахожу ничего, кроме какой-то дешёвой водки, сойдет. Заливаю в себя жгучую жидкость, не думая о последствиях. Желудок ужасно обжигает, приходится справляться с рвотным рефлексом. Содержимое моего желудка все-таки выходит наружу. Прямо здесь, в какой-то из комнат, где буквально в паре метров трахается какая-то парочка, не снимая одежду, без любви и страсти, а просто как животные. «Тебе мерзко, Мун, испытываешь отвращение?», но ты сама такая же, прямо сейчас ты ничем не лучше. Заваливаюсь на какой-то диван, испачканный во всем, что может произвести человеческий организм. «Тебе нравится, Мун? Нравится засыпать здесь, а не дома у Нуры, которая сейчас явно сходит с ума, виня в твоем уходе себя. Это лучше, чем засыпать в объятиях Криса, который тебе симпатичен. Хотя, конечно. Проще кричать, что он мудак, чем признать, что этот мудак тебе понравился. Думаешь, он сделает тебе больно? Сделает много раз, а каждый будет все ближе к твоему сердечку, которое сейчас выскочит из твоей девичьей груди. Но ты заслужила это. Ты заслужила это, Эва Квиг Мун.»***
Прихожу в себя от того, что кто-то дергает меня за волосы, заставляя проснуться. — Сколько тебе лет, блять? — чей-то пьяный голос бьет по ушам. — Се…семнадцать… — мой голос охрип, а мозг не соображает. — Если через две минуты не свалишь, выкину сам. Он уходит, оставляя меня разлагаться на этом диване, которой служит мне единственной опорой. С трудом покидаю этот притон и валюсь на сырую траву. Меня ещё пару раз выворачивает здесь же, а потом я отключаюсь. Избавилась от проблем, Эва? Стало лучше? А что же будет дальше?