Далеко за полночь

Липкий снег струился в воздухе под жёлтыми пятнами уличных фонарей, оседал на ресницах, чавкал под ногами, тут же тая под подошвами сапогов, опускался на крыши домов и машин, обрамлял белым кружевом светящуюся в вечернем полумраке вывеску магазина «Пятёрочка». Продуктовый вторым Римом, к которому ведут все дороги, освещал путь заблудшим и уставшим. Сквозь его яркие и огромные окна щедро лился электрический свет. На фоне ярких прямоугольников окон вырисовывались две чёрные фигуры, будто вырезанные из картона двухмерные человечки. Тот, что повыше, громко кашлянул, размашисто вытер нос рукавом и смачно сплюнул себе под ноги. Его спутник — аккуратный, невысокий мужчина недовольно сморщился, деликатно делая шаг в сторону. — Ой беда, беда-то какая, — забасил тот, что повыше. — Я такого на своём веку ещё не видел, беда-беда… А страх-то какой!.. — Широкие ладони горестно закрыли грубоватое лицо. Его невысокий собеседник только коротко кашлянул в кулачок, выражая нетерпение: — Не набивайте себе цену, милейший, — мужчина недовольно повёл плечами. — Она в любом случае останется неизменной. — Александр Христофорович, да как можно, я же от всего сердца… — Обижено забормотал первый, но, поймав тяжёлый взгляд своего спутника, замолчал. — Дурья твоя башка, мы же договорились без имён! — Бинх зажмурился, стараясь изо всех сил сдержать злость. — Выкладывай быстро и по делу: что видел, что слышал, что знаешь! — Барин, всё знаю! — Мужчина забасил, как на исповеди, его плечи ссутулились ещё больше. — Всадника призвал наш, для равновесия. — Равновесия? — Бинх недоуменно посмотрел снизу вверх. — Будущий великий, он был обещан Дневному, а попал к вам… — Мужчина виновато пожал плечами. — И при чём здесь всадник? — Александр Христофорович напряжённо смотрел себе под ноги. — Он ищет его? — Всадник никого не ищет, он убивает тех, на кого ему укажет колдун, что призвал. И покуда всадник не изничтожит Светлого Великого, что должен был стать Тёмным, связь всадника с призвавшим не разрушится, и они буду подчинены друг другу… — Почему колдун медлит, почему не прикончит мальчишку? — Бинх крепко сцепил зубы. — Зачем убивает не тех, кого нужно? — Сие не ведомо, — высокий мужчина бессильно развёл руками. — Что ж вы за люди такие, вечно лжёте, изворачиваетесь, хитрите, — Бинх зло вытащил из кармана мешочек, тот тихонько звякнул монетами. — Невозможно понять чего вы хотите на самом деле. Высокий мужчина благодарно принял мешочек и вдруг неловко, почти мечтательно улыбнулся: — Что ж мы, звери? Хотим того же, что и все: счастья. Вот, возьмите на всякий случай, может, пригодится… — Он хитро подмигнул и сунул в руки светлому небольшую визитку. Александр Христофорович удивлённо посмотрел на кусочек картона у себя в руках, брови медленно поползли по бледному лбу вверх. Бинх хотел спросить что-то ещё, но когда снова перевёл изумлённый взгляд на своего собеседника, того уже рядом не было. * События прошедших двух дней проносились в голове Николая Васильевича, теперь оставляя после себя неприятный осадок. После той ночи, проснувшись в своей постели, он широко улыбнулся, и эта улыбка, полная непонятного, необъяснимого счастья, не сходила с его лица ещё целых два дня. Он ждал, сам не зная чего, предвкушал, что теперь его ждёт нечто новое, нечто прекрасное… Но «Титанику» наших надежд свойственно терпеть крушения об айсберг реальности. Он сидел напротив, за кухонным столом, сложив руки, затянутые в привычные кожаные перчатки, на рукояти трости и улыбался. Улыбался как-то неприятно, почти снисходительно. — Вы чудесный молодой человек, — мягкий голос струился, словно бархат. — Чуткий, светлый, отзывчивый, пылкий… — Предчувствую «но», — строго перебил его Гоголь. Никто не любит разыгрываемые сцены драмы в реальной жизни, вот и Николай Васильевич старался по возможности их избегать. Гуро благосклонно склонил голову набок и сказал прямо: — Думаю, той ночью мы с вами оба получили то, что хотели, и у нас более не появится претензий друг к другу? Николай подавил в себе желание с силой сдавить рукой грудную клетку, его сердце отчаянно затрепыхалось, корчась от боли. — Какие могут быть претензии, — Гоголь холодно согласно кивнул. Николай теперь был почти уверен, что и Велесова ночь — не больше, чем красивая примета, и никаких последствий их близости, о которых говорил Яков Петрович, не существует. Тёмные всегда лгут, Гуро предупреждал, всё честно. — Ну, прощайте Николай Васильевич, мне было невероятно приятно наше знакомство, — Яков Петрович улыбнулся, как сытый кот, поднялся из-за стола и протянул руку для прощального рукопожатия. — Надеюсь, мы с вам ещё когда-нибудь встретимся. Николай проигнорировал протянутую руку и не поднял на него взгляд, только процедил сквозь зубы, напряжённо рассматривая стену перед собой: — Выход прямо по коридору и налево. Яков Петрович поджал губы, разочарованно выдохнул и лёгкой походкой вышел за дверь. * Яким нерешительно бросил взгляд в зеркало заднего вида, напряжённо сжал в руках руль, пожевал нижнюю губу и все-таки осторожно заметил: — Нехорошо это, барин. Гуро яростно сжал челюсть, где-то в далеке громыхнул гром, отозвавшись с парковки истеричными выкриками сигнализаций. — Это нехорошо, — согласился он. — Это правильно. Яким страдальчески вздохнул: — Может, обошлось бы. — Хватит, — Яков Петрович стукнул тростью о спинку водительского сидения. — Трогай, у нас осталось ещё одно дело. Водитель поморщился, будто у него разом заболели все зубы: — Опять душегубством будете заниматься. — Мы Дневной дозор - это наша работа, — ласково заметил Гуро. — Сегодня назову последнее имя, а потом поедем в самый дешёвый бар где-нибудь на Приморской. — Он откинулся на заднее сидение и судорожно расстегнул золотые пуговицы пальто, в груди что-то давило, мешая дышать, и по-тоскливому ныло. — Хочу напиться до беспамятства, хочу всё забыть… * — Откуда это? — Вакула настороженно вертел в огромных пальцах маленький картонный прямоугольник визитки. — Мир не без добрых людей, — хитро подмигнул Бинх. Он сидел на краешке стола напарника, как и он, склонившись над картонной визиткой. — Призвавший знает нашего бедного Никки, — Александр Христофорович заговорщицки понизил голос. — Потому никак не может назвать его имя… Вакула нахмурился и со злостью бросил визитку на столешницу, будто она была гадким существом: — Совсем страх потеряли, а им это поди, как всегда, потеха, — грузно пробасил он. — Не думал, что ты когда-нибудь проявишь сочувствие к Тёмному. — Скептически хмыкнул Бинх и взял визитку в свои руки. На её матовой поверхности был напечатан короткий номер телефона и всего два слова: «Дон Аморе». — Мы выставим к Николаю охрану? Перевезем его в безопасное место или… — Начал перечислять варианты широкоплечий светлый, но напарник его уверенно перебил: — Ни в коем случае! Спугнем! Вакула снова нахмурился, моральное чувство у него было развито больше, чем у всех сотрудников Ночного Дозора вместе взятых: — Ловить на живца нехорошо. — А у нас есть другие варианты? — Александр Христофорович развёл руками. — Ты только представь, какое мы повышение получим, если изловим Всадника, — он успокаивающе положил руку на сильное плечо: — Может, даже в Москву вернёмся. Вакула тяжело вздохнул, но ничего не ответил, и Бинх посчитал вопрос закрытым. — Сейчас главное узнать, — мужчина помахал визиткой в руке и хитро улыбнулся: — был выстрел сделан с двух рук или нет?..