Ты принадлежишь только мне

Свежее дуновение ветерка пробежало по позвоночнику, обнажённому вздёрнутой туникой. Будто пересчитывая позвонки, ветер бежал по спине, оставляя след в виде мурашек на коже. Баттер поморщился от неприятных ощущений и плотнее прижался к чему-то очень тёплому. Блаженно вдохнув запах чернильных волос, бейсболист осмотрел это "что-то" : свитер его так же слегка приподнялся за ночь, показывая белоснежную поясницу, настолько тонкую талию, что казалось, будто у него отсутствовала пара рёбер. Волосы разлохматились, но их запах дурманил разум. От локонов исходил запах персиков и мяты. Странное, но очень приятное сочетание. Баттер слегка поправил свитер Захари, дабы тот не застудил себе ничего, как вдруг тот перевернулся на другой бок, лицом к Баттеру. Точнее было бы сказать, маской. Баттер удивился. Как можно спать с это совершенно не мягкой керамикой на лице? Из-под холодной маски доносилось довольное, но редкое дыхание. Явно, Захари было тяжело дышать через свой аксессуар. Баттер осторожно, лишь бы не потревожить сон торговца, пролез ладонью в копну волос. Мягкие, будто шёлковые, волосы щекотали Баттеру пальцы, казалось, это было замысловатой лаской. Вскоре, бейсболист нащупал тонкую верёвку, удерживающую керамическую улыбку на лице Захари. Потянув за неё, бейсболист придерживал маску ладонью, чтобы она не свалилась на пол. В предвкушении, Баттер осторожно убрал её от лица торговца. Уж очень долго он этого ждал, гадая, что скрывается под ней. Мужчина с жадностью осматривал личико: тонкие, бледные губы, острый, узкий подбородок, маленький, немного вздёрнутый носик, густые ресницы на плотно закрытых веках, тонкие бровки. Лицо Захари было безумно красивым, но был и свой нюанс. Белую, как снег, кожу покрывала плотная паутина шрамов, довольно глубоких, рванных порезов. Другой бы испугался подобного, но тихое очарование овладело Баттером. Он прикоснулся к коже, осторожно провёл пальцами по скуле, щеке, губам. Кожа ластилась под пальцами, согреваясь от прикосновений. Баттер не мог остановиться, но вдруг янтарные глаза с ужасом уставились на бейсболиста. В них читалось негодование, страх и смущение. Внимательно смотря то на губы, то на глаза Захари, Баттер боялся спугнуть эту обстановку. Он боялся, что обладатель столь нежной кожи закричит, отобьётся, натянет маску и убежит. Но тот и не думал. Захари продолжал молчать, сверля взглядом красные глаза мужчины, но не шевелился. —Почему ты скрываешь такие прекрасные черты под маской, Захари?—Раздался шёпот бейсболиста. Но Захари продолжал молчать, охваченный тревогой. —Хочешь, я тоже покажу тебе свой секрет? Баттер приподнял уголок губ, что вчера осторожно целовал Захари. Что-то завораживало в этой улыбке. Настоящее детское любопытство охватило всю сущность торговца. Он медленно кивнул, готовясь ко всему, что угодно. Баттер положил ладонь поверх своих глаз. Новая улыбка, обнажившая клыки , легла на губы мужчины. Захари внимательно смотрел, как уходит с лица бейсболиста ладонь, как открываются его глаза, его секрет. Под обычными глазами Баттера, такими привычными, появилась другая пара глаз. На этом месте раньше были чёрные полосы. Или же это были плотно сжатые ресницы, что не удавалось рассмотреть в тени козырька кепки? В этих глазах всё было немного иначе: белки были чёрные, как темнота в беззвёздную ночь, зрачки были даже не красные, а бордовые, как кровь, бушующая в венах. И даже сам взгляд был другим. Напоминал взгляд хищника, нашедшего подходящую для его зубов добычу. Захари протянул свою ладонь к щеке Баттера. Тот всё ещё улыбался, следя за рукой парня. Та осторожно прижалась к скуле мужчины, слегка провела подушечкой большого пальца по закрытым векам вторых глаз, будто бы хотела удостовериться в правде увиденного. —Почему ты скрываешь такие красивые глаза, Баттер? —Захари улыбнулся ласково, нежно. Баттер так же не ответил на его вопрос, а лишь с упоением стал ловить прикосновения тонких пальцев, пока не приблизился к лицу торговца достаточно близко. Он потянулся к его губам своими, но парень в последний момент повернул личико в сторону, смущённо краснея. Усмехнувшись, Баттер коснулся губами щеки, случайно коснувшись своими клыками белой кожи. Да, сегодня странное утро. Странное, но приятное. Оно обещало хороший день. Ветер снова пробрался под тунику бейсболиста, от чего тот вновь зажмурился. Почему приятное не всегда может быть долгим? Но зачем? В чём будет сладость и ценность этих моментов, если они будут долгими и частыми? Так даже лучше, не правда ли?