За дверь я выгнан в ночь, Но выйти вон и сам не прочь, Ты без меня хоть застрелись, Все решат, что это твой каприз, Повтори его на бис. Да, я уйду, и мне плевать, Ты знаешь, где меня искать, В квартале красных фонарей Я смогу тебя забыть быстрей - Это дело двух ночей
Лисия быстро приспосабливается к новому месту жительства. Её не пугают тёмные пустые коридоры. Она не боится по вечерам спускаться в пыточные и помогать ему в некоторых опытах. Она не знала жалости и сострадания, не обращала никакого внимания на крики и мольбы пленников и порой Орочимару задавался вопросом, что произошло с ней в её мире, раз она с таким безразличием может убивать людей и не мучиться от угрызений совести. А причина, о которой она рассказала только в четырнадцать лет, была далеко не самой приятной. Насилие. Изнасилование. Фактическое рабство. Магические выбросы, за которыми сразу же следовало наказание. Невольно она училась у своих палачей, набираясь горького опыта, чтобы спустя годы выплеснуть всё это на других. Орочимару души не чаял в Поттер. Она словно была сотворена по его подобию, специально для него - она желала узнавать больше, чем позволяют, добиться того, о чём другие люди бояться даже мечтать, и в один прекрасный день вернуться в свой мир и показать родственникам весь богатый опыт.Но хватит врать и все время хитрить, Здесь все за деньги несложно купить. Какая грязь, какая власть И как приятно в эту грязь упасть, Послать к чертям манеры и контроль, Сорвать все маски и быть просто собой...
- Всего лишь грязь под нашими ногами. И что вы теперь скажите, тётя, дядя, Дадлик? Теперь вы - часть одного эксперимента, часть будущего совершенства, и как жаль, что вы не увидите результат. Хотя, возможно, Эдо Тенсей позволит мне дать вам возможность результат нашей работы, - Лисия стояла перед большими колбами, наполненными формалином, где находились её мёртвые родственники. Спасибо Кабуто, что показал ей, как пользоваться запечатывающими свитками, иначе ничего бы не получилось. Позади неё раздаются еле слышные шаги, но волшебница всё равно знает, кто к ней приближается. Знает и сразу расслабляется, когда тонкие, но сильные руки, обнимают её за талию. Они стоят молча, позволяя тишине повиснуть между ними ровно до того момента, как черноволосая привычно развернётся и накинется на Орочимару с поцелуями. Ей нравилось это - чувствовать его всего. Его длинный язык, ласкающий каждый кусочек её кожи; его руки, оставляющие на теле синяки-метки; его змеевидные глаза, в которых всегда горел похотливый огонёк. Только для неё, только для той, что приняла его чудовищем.Вокруг - живой товар, В сердцах - мороз, в глазах - пожар Я выбрал ту, что выше всех, Мой маневр имел большой успех В доме сладостных утех.