Шиппер

      — Я украл тебя, это ничего? — спросил Денис.       — Было бы что красть, — ответил я.       Да, кажется, именно после этих слов между нами сдвинулся пласт пространства. Точка соприкосновения была найдена.       — Ты настолько в себе не уверен? В нашу первую встречу мне показалось, что ты сказочный долбоёб, которому всё по барабану.       Сказать, что я опешил, — значит, ничего не сказать.       — То есть… тебя это заинтересовало?! То есть… в смысле… так, короче! — Я остановился посреди улицы и решительно уставился в расслабленное лицо. — Я тебе нравлюсь?!       — Не торопи события, фанат, — сперва опрокинул Денис, чтобы тут же растянуть губы в улыбке и воткнуть иголочку в душу. — В последний раз я посвящал кому-то песню шесть лет назад. Сможешь правильно интерпретировать?       — Да кто вас разберёт, творческих людей… — я нервно захихикал и замолчал, обдумывая сказанное.       Шесть лет назад? Интересно, чем я заслужил такую честь? Стало быть, тем, что вёл себя как редкостный идиот? Славик говорил: «Ты неплох, особенно когда придурок», и я был склонен ему верить.       — Очаровательно, — после долгой паузы сказал Тиль. — Псих, который в себе не уверен, — это что-то новенькое. Эй…       Он приподнял мою голову за подбородок, напрочь проигнорив обилие людей на улице. Чуть-чуть наклонился, остановившись как раз, чтобы это не выглядело чересчур вызывающе. В глазах зажёгся нехороший, зловещий огонёк.       Я вспомнил слова Славика про мудака, потому что даже сейчас, источая подлецовую ауру, на шаблонного мудака Денис похож не был. Скорее на помешанного с мудацким уклоном. Я абсолютно не понимал ход его мыслей.       — Пока что я тебе ничего не скажу, — игриво изрёк Тиль и, отпустив меня, двинулся дальше по тротуару. Даже не обернулся, зная, что я и не подумаю отстать.       Если честно, это меня дико зацепило. Кардинально изменило, полностью перевернуло внутреннее состояние с робкого пугливого выжидания ранимой лани на злое веселье гиены. Я потопал за Денисом, как гусеничный танк на полном ходу: вижу парня — не вижу помех.       — Может, о себе расскажешь?       — Я тебя умоляю, мы будем вести себя как одинокие несчастные на шоу «Давай поженимся»? Здрасть, я — Денис, у меня, короче, большая семья, любимая кошечка Сатира, много всяких хобби, но особенно хорошо я умею выть в микрофон!       Он резко развернулся на пятках. Я душой почувствовал: сейчас будет что-то из ряда вон, важное, серьёзное. Возможно, откроется истина. Денис развёл руки в стороны беззащитно открытыми ладонями кверху и почти крича обратился к безоблачному звёздному небу:       — Кто-нибудь, услышь меня, мне нужна вагина!       От нервного и истерического смеха я согнулся пополам. Люди, шедшие мимо, походу, тихо охренели с этой сцены. Я тоже, но у меня не сразу получилось успокоиться, чтобы как-то это продемонстрировать. Отсмеявшись, я вдруг осознал, что почти совсем расслабился в обществе этого упоротого рокера.       — Сатира? Не Тьма, не Ярость, а Сатира?       — Моя кошечка, да, — солидно кивнул Денис. — Я слушаю тебя, кандидат в жёны. Поведай о себе.       — Прости, у меня нет вагины.       — Ничего страшного, ведь другие дырки у тебя есть.       — Как грубо!       — А заставлять человека рассказывать о себе не грубо, нет?       — О чём ещё говорить на первом свидании?! Я ж ваще не понимаю, что ты такое!       — Это свидание? — Денис моментально переключился и интригующе подвигал бровями. — Фига ты отмороженный, прямым текстом признаёшься в гействе.       — До этого непонятно было, что я из радужного лагеря? Моё поведение ни о чём не говорит?       — Не прямым текстом же, — он рассмеялся. — Может, я друга в тебе увидел, душу родственную, кровиночку потерянную, а ты… взял и всё опошлил.       — Ты всем родственным душам на соске расписываешься? Блин, и вообще, куда мы идём?!       Мы одновременно дали по тормозам и огляделись. Денис — наигранно, как испуганная барышня, я — искренне.       — Туда, — после паузы сказал он. — Прямо на берег. Сейчас возьмём по бутылочке пива и будем запускать в озеро лягушек.       — Давай чего покрепче, — предложил я, копируя его «надбровную интригу».       — Связался на свою голову, — подвёл итог Денис. — А давай.       На самом деле, по завязке нашего разговора можно было догадаться, что это так себе идея.       Но я, в отличие от Славика, был недогадливый, ага.       — Десять! — гордо крикнул я. — Слабо, а?       Денис размахнулся и отправил плоский камешек в прыгучий полёт. Мы считали хором: раз, два, три…       — Двенадцать!       — Да бля!       Резко выдохнув, я глотнул портвейна и слегка закашлялся. Денис снисходительно похлопал меня по спине.       Ночь сегодня была убийственно тяжёлая, густая. Небо чёрное, без синевы, луна кособокая и неяркая. Зато звёзд целое море — и над головой море, и в озере-море. Повсюду. А ещё повсюду был песок с грязью, и воздух какой-то налипающий, влажный. Или мне так казалось из-за некоторой стадии опьянения и приятной компании.       — Ты не замёрз? — шёпотом спросил Денис, тронув губами моё ухо.       — Немного.       Я думал, он предложит мне свою толстовку, но он сделал веселее — всунул мне её насильно и начал разжигать костёр из найденных поблизости газет. Потом откуда-то из-за деревьев приволок журнал и пару веток.       — Ты сектант, что ле? — кутаясь в пропахшую приятным парфюмом кофтейку, спросил я. Почему именно сектант, в жизни бы не смог объяснить, как и половину других моих жизненных наблюдений.       — Нет, я инквизитор. А ты — ведьма. Я тебя сразу раскусил, когда ты пытался меня охомутать своими чарами. Теперь я тебя сожгу в этом святом пламени, разожжённом на святых предложениях купли-продажи и рекламе святых салонов красоты.       — Эй, а стадия пыток куда делась?       Денис покосился слишком заинтересованно, чем того требовал наш пьяный бред. Но я уже понял, что он умеет очищать зёрна от плевел и улавливать смысл даже в самом безнадёжном потоке сознания.       — БДСМ любишь?       — Внимание-внимание! Нарушена граница личной территории! Пи-и-и-у, пи-и-и-у… бак-бак-бак-бак, оу-е-оу-е…       Денис понятливо изобразил отключение сигнализации машины, и я весело замолчал.       — Ну?       — Что «ну»?       — Пытки-плётки-наручники. Тебе нравится?       — Откуда я, нафиг, знаю, если ни разу не пробовал?       — А попробовать хочешь?       — Так! Ты перегибаешь палку!       — Ты такой внимательный, — хрустнув веткой, фыркнул Денис. Он немного поёжился от холода: в одной футболке начинал подмерзать, поэтому поторопился с розжигом костра. Скоро жалкий огонёк разгорелся и стало совсем хорошо.       — Не знаю, — наблюдая за тем, как матереет пламя, шепнул я. — Может, и хочу…       Развивать эту тему дальше я посчитал небезопасным, поэтому решил сменить вектор:       — Слушай, я в интернете читал, что ты вообще злой, но что-то не похоже.       — Это стиль, — на секунду посерьёзнел Денис. — Образ. Если что, гитары мы разбиваем иногда со специально подготовленными людьми, а ещё все думают, что я курю сигареты и трахаю всё, что движется. Я типа говнюк и скандалист.       — А в душе ты добрый пушистый заинька?       — Этого я не говорил, — он фыркнул и уселся прямо на грязь, сложив длинные ноги крест-накрест. Нет бы пенёк под зад подложить, как я. — Но в интернете распространяют не совсем правду.       С разгона хлебнув из бутылки, я передал её Денису. Запрокинув голову и изящно вытянув шею, он тоже сделал пару глотков. Взгляд зацепился за тату, но пока я не рискнул спросить, почему она именно такая и что значит.       — Оу, выходит, со мной ты настоящий?       — Ты перестанешь когда-нибудь говорить фразами из бабских романов?       — А чем они плохи? Их же читают.       — И не только бабы, судя по всему.       Я демонстративно раскинулся на своём пеньке.       — Да, знаешь ли, по аналогии с тупой пиздой я — тупой хуй.       — Я уже понял. Зря природа подарила тебе член.       — Это досадная случайность, природное обстоятельство, но я надеюсь, она не помешает мне найти свою любовь. Когда-нибудь судьба сведёт нас под звёздами и мир разобьётся на тысячу осколков…       — Всё ещё хуже, чем я думал, — голосом старого ковбоя заявил Тиль. — А вообще, не знаю, наверное, сейчас я настоящий.       Он улыбнулся, и я просто пропал в этой улыбке: безмятежной, простой и такой… ласковой?       — Ты обмолвился, что у тебя много разных хобби. Какие ещё, кроме соблазнения собственных фанатов?       — Не дашь мне шанса остаться таинственным, нда?       — Смотря что ты хочешь оставить в тайне.       — М… может быть, я самую малость неплох в прикладном искусстве.       — Это каком, например?       — В прикладном.       — Слушай, ты не шпион случайно? Тебя явно кто-то обучил древнему искусству ухода от ответа.       — Видишь ли, не хочется вываливать на стол все карты. Кроме того, я люблю пустить пыль в глаза.       — Это я заметил…       Мы помолчали, разглядывая друг друга в ярком свете костра. Внезапно мой телефон ожил, я вытащил его и усмехнулся. Славику хочется подробностей, хэ-хэ. Нужно быть полным идиотом, чтобы в такой момент взять трубку, но всё с моими умственными способностями было ясно с самого начала, даже тем, кто роды принимал и своими глазами видел самую маленькую человеческую черепушку в истории.       — Чё надо?       — Ты знаешь, зачем я звоню, — с придыханием выдала трубка. Между прочим, в почти полной тишине голос моего ненаглядного было отлично слышно. Я быстро глянул на Дениса и взмолился, чтобы Слава не начал тупить и не спалил всю контору.       — Догадываюсь, но ты не вовремя, — уклончиво ответил я.       Голос Славика мгновенно переменился и стал образцово-альфачным.       — Ушёл с каким-то мудаком, бросил меня одного. Ты в курсе, что тебе придётся расплачиваться?       Я застыл, Денис решил расплавить меня взглядом, Славик на том конце трубки сдавленно хихикнул — скотина просекла ситуацию и продолжила нагнетать.       — Мне остопиздело твоё блядство. И постоянно вытаскивать тебя из передряг тоже надоело.       У меня закружилась голова, и отличная идея — бросить трубку, пришла с огромным запозданием, во время которого Слава успел с размахом сыпануть ещё немного перца в эту сцену:       — Так что пиздец тебе.       И тут я нажал на отбой.       Повисло не самое уклюжее молчание, в котором я распознал что-то такое… м… неприятненькое? В считанные мгновения из забавного дурачка я превратился в блядуна, который вечно встревает в передряги, слава дяде Славе.       Напряжение вышло с нервным смехом. Но Денис, в отличие от некоторых умников, ничего весёлого в ситуации не увидел.       — Ты в серьёзных отношениях? — спокойно спросил он.       — Э, нет. Он просто… шутит. Понимаю, звучит странно, но это действительно юмор такой.       — Замечательные шутки, — в спокойном взгляде заиграла странная штука — опасная безмятежность. Я никогда не видел ничего подобного, поэтому залип, упрямо и старательно удерживая зрительный контакт. Он был один в один как тогда, в закулисье. Долгий, пронзительный и нездоровый.       Денис оторвался первым, чтобы сделать глоток алкоголя.       — Не парься, я тоже просто отрываюсь. Мы друг другу ничего не обещали, ничем не обязаны и всё такое прочее, по стандарту.       — И ничего пидорского. Ты не подумай, — в тон ему подтрунил я.       Денис сперва держал серьёзную мину, но сразу оттаял, стоило мне вернуться к прежней манере разговора.       — Да не, ты чего. Просто парни, познакомились и вот, отдыхаем по-пацански.       — Без всей этой голубой хуеты, да.       — Конечно.       Он встал и начал отряхивать задницу. Я попытался повторить этот подвиг, но купол неба неумолимо съехал вбок, и земля далась не с первой и не со второй попытки.       — У-у-у, этому столику ещё немного долить — и будет горяченький.       — Я уже горяченький, — зло бросил я.       Денис схватил меня за плечо, заодно запачкав свою толстовку грязью, и резво развернул.       — Так, погоди-погоди, — я впихнул руки между нами, без особого успеха пытаясь увеличить расстояние. — Ты что собрался делать…       — Проверить, насколько ты горяченький, — невозмутимо ответил Тиль.       — Слишком быстро!       Он прохладно хохотнул и отступил, выпуская меня из полуобъятий.       — Трусишка.       А вот это не на шутку задело, поэтому я тут же пошёл в атаку.       — Ты офигел?       — Так, стопэ, пьянь, я пошутил.       — Чё за пидорские шутейки?! — в завершение сцены я легонько пнул его под коленку. И кто ж знал, кто ведал, что так себя с Денисом вести нельзя?       Он закрутил руки в узел так быстро и легко, что я аж слегка протрезвел. Запястья потянуло лёгкой болью, но это меня, не ожидающего такого крутого поворота в прямом и переносном смысле, скорее озадачило, чем напугало или шокировало.       — Ноги не распускай, — шепнул Тиль. — И руки тоже.       Захват был не такой уж болезненный, так что я воспользовался моментом, чтобы опрокинуться на Дениса всем весом.       — Вот и пытки, как по заказу…       Он фыркнул, но отпускать не спешил. А мне-то чё — я с самого начала ждал подвоха.       Внезапно Денис коснулся губами моего виска и щеки, очень поверхностно, едва-едва, согревая кожу дыханием. Свободной рукой погладил лоб, поднимая чёлку и убирая её назад. У меня чуть инфаркт не случился: нельзя же людей мучить настолько контрастными ощущениями.       — И правда, горяченький, — заметил Денис. — Играй, да не заиграйся, Витя.       — Напугал акулу нагими ягодицами.       Денис легонько потянул меня за волосы и отпустил.       — Пойдём, домой провожу, акула.       — Вот он, настоящий рыцарь!       — Правда что. Хотя ты заслуживаешь совсем другого отношения.       — Какого? — глупо улыбаясь, я наблюдал за тем, как Тиль прячет алкашку в свою сумку, гасит костерок и ещё раз отряхивает жопец.       — Потом покажу, придурок.       Мы двинулись в обратном направлении, серьёзные, будто ничего не было. Ни часов этих, наполненных очаровательным идиотизмом и странным взаимопониманием, ни лягушек, ни костра. Но воспоминания остались, и эта ночь имела все шансы попасть в личный список лучших ночей за всю мою жизнь.       Так я Славику и пролепетал, прежде чем отрубиться в своей постели.