Предатель.

      Путь мой лежал через половину Ашенваля. Дабы не тратить время попусту, я решил начать тренировки с магией — с клинками я успел освоится, да и навыки Иллидана, что тратил время в тюрьме, совершенствуя своё с ними обращение, пришлись весьма кстати. К сожалению, с магией всё было не так хорошо, как хотелось бы.       Но сначала надо, наверное, немного рассказать о самой магии, как я её знал и понимал.       Любой маг имеет 3 характеристики, которые определяют границы его возможностей. Первая — это резерв. Вообще, резерв есть у всех — даже у белок, скачущих по веткам. Однако у большинства существ он слишком мал для того, что бы создать даже простейшее заклинание шара маны, не говоря уже о большем — а кому-то не хватает умственных возможностей. Увеличить же собственный резерв невозможно — а различные амулеты и артефакты лишь дают возможность использовать их резерв, не тратя свои запасы. В частности, именно из-за этого многие маги пользуются посохами — в них волшебники хранят дополнительную ману. Для создания любого заклинания нужно сначала вложить какое-то количество энергии в схему чар для того, что бы начался процесс изменения реальности. Затем, в зависимости от типа конструкта, может понадобиться вливать дополнительную ману на создание или поддержание заклинания. Количество нужной энергии зависит от того, какое заклинание маг хочет исполнить.       Вторая характеристика, важная для мага — это пропускная способность маноканалов. Несмотря на то, что они, как и резерв, есть у существ с рождения, их уже можно разрабатывать, улучшая скорость, с которой маг наполняет конструкты маной. Однако, проблема в том, что с течением времени каналы имеют свойство забиваться, что понижает скорость манопотоков. Дабы избежать этого, маг должен постоянно прогонять энергию через каналы и выпускать её в пространство. Это, кроме прочего, помогает научить тело восстанавливать резерв.       Ну и последняя характеристика — это контроль над маной. Обладая возможностью манипуляции с потоками магии, можно точнее её распределять, добиваться лучшего КПД при наполнении магоконструкта энергией. Чем лучше контроль — тем более тонкие манипуляции доступны магу. Так же, именно контроль позволяет составлять сложные плетения и удерживать их в собранном состоянии.       На данный момент, на хорошем — даже великолепном — уровне у меня были две из трёх характеристик. А вот третья на их фоне безнадёжно проседала.       Резерв был просто огромный по сравнению с любым из эльфов, когда-либо встреченных Иллиданом. И несмотря на то, что даже изначальный объем маны у Охотника был довольно велик, на нынешний уровень его вывел договор с Саргерасом. Татуировки, которые нанёс Падший, служили очень мощными накопителями и воспринимались как часть моего собственного запаса, а не стороннего ресурса. Как он сотворил такое — было вне моего понимания, ведь все исследования и эксперименты в империи говорили однозначно — это невозможно.       В чём преимущество таких татуировок над обычными накопителями? Именно в том, что они накапливают резерв внутри тела. Обращение к внешнему источнику энергии не только гораздо медленнее, но и обычно менее эффективно, так как развитые энергоканалы передают энергию гораздо быстрее, чем посох или амулет.       О контроле над магией и говорить нечего. Даже до получения магозрения Иллидан обладал солидными возможностями — мог создавать новые заклинания и модифицировать уже известные, довольно быстро разбирался со структурой различных предметов и артефактов и даже сам создавал некоторые. А новые возможности подняли его уровень сразу на несколько порядков. С того момента для него любое заклинание стало простым, он мгновенно мог находить сильные и слабые стороны каждого увиденного заклинания, с лёгкостью манипулировать энергией. Стать чистым магом, что стоял бы позади и уничтожал бы врагов взмахами рук, ему помешал характер, что гнал его в самое сердце битвы. Одним из самых его любимых чар стал разработанный им огненный щит — практически идеальный магический щит, защищающий его и обжигающий противников поблизости и которые идеально дополнил полученные Охотником клинки Стража Рока. Я также помнил «Пламя преисподней» по игре, но там оно было гораздо слабее. Что-то мне подсказывает, что-то было сделано в угоду балансу…       Мой уровень контроля был лишь немного хуже, чем у Иллидана — и это принесло мне огромнейшее облегчение. Но сколько бы велик не был мой резерв, насколько хорошо бы я не владел своей энергией, на моём пути встали усохшие за многие века энергоканалы. Слабые, как у простого эльфа-простолюдина, неспособные достаточно быстро передавать энергию даже на среднего уровня заклинания…       К сожалению, за время заточения у Иллидана не было возможности не то что добиваться новых вершин в разработке каналов, но даже хотя бы поддерживать их состояние в имеющемся виде. Всё что он мог — это по крохам собирать энергию для ритуала — а большего не давала клетка, что высасывала почти всю ману из пространства внутри. Таким образом, на нынешний момент мои каналы представляли жалкое зрелище, а скорость создания заклинаний оставляла желать лучшего. Именно сейчас я бы, может, не отказался от Амулета Энергии, из которого мог бы сейчас извлекать энергию даже быстрее, чем из тела своего, пусть и необъятного, резерва. Я уже попробовал наполнить энергией схемы магического огня, выжигающего энергию — одного из самых эффективных приёмов против демонов — и прыжка. Результаты были неутешительными — почти в пятьдесят раз медленнее, чем на пике возможностей Охотника. Это всё-равно было на уровне обычных магов — всё же, создание заклинаний за доли секунд было недоступно никому из известных Иллидану заклинателей. И всё же, было грустно тратить почти две секунды тратить на создание огненного шара, который раньше мог воплотить в реальность в мгновение ока. Поддерживаемые же заклинания, например самый обычный щит, который защитить смог бы разве что от стрелы да несильного удара меча, держался хорошо — но стоило поднять его плотность в два-три раза, где он мог остановить клинок демона — пусть и не самого сильного — и он начинал работать на пределе возможностей. Ему просто не хватало того потока, что я мог пропускать в данный момент.       Мне не оставалось ничего иного, кроме как начать развивать каналы почти с нуля. Это… огорчало, если говорить ОЧЕНЬ мягко, ведь на достижения того уровня, что у меня был перед приходом Саргераса я потратил почти пять тысяч лет. К счастью, мой резерв и скорость его восстановления позволяли мне использовать если не самые энергозатратные, то, во всяком случае, многие заклинания хоть круглые сутки, не отвлекаясь на медитации для восстановления запасов маны. И с таким бонусом вполне можно было попытаться и побыстрее набрать прежний уровень. Главное — узнать, сколько у меня есть времени до начала Третьей Войны.

*Почти три недели спустя*

      На пути к пустошам ничего сильно интересного не происходило. Повстречал волков, что охотились в этом лесу — мы разошлись миром благодаря несильному ментальному посылу. Всё той же магией добывал себе пропитание. Оленей, как наиболее крупную и вкусную дичь.       А вот когда я вышел на пустынные просторы Степей, где, как я знал, обитали до вторжения Легиона Таурены, я встретился с кентаврами. А если точнее — увидел их набег на деревню Тауренов, которая, почему-то, стояла столь близко к Ашенвалю — на расстоянии пары дней от леса. Уплотнив немного щит, дабы он мог защитить меня от удара топором, я взял поудобнее клинки и направился на помощь «Самой миролюбивой расе Азерота».       Схватка была в самом разгаре. Около двух десятков воинов племени — как мужчин, так и женщин яростно сражались с полу-конями, сбивая массивные туши на землю не менее массивными тотемами. Кентавров было около пятидесяти. Среди них было около десятка лучников, пара шаманов и множество воинов. Я подобрался к шаманам и начал атаку.       Первого я смог убить без проблем — тот не ожидал нападения в спину. Но своим криком он привлёк внимание как второго шамана, так и окружающих воинов. В меня полетели стрелы — но щит из маны не подвёл, отведя от меня выстрелы. Сам шаман сотворил молнию, что направил в меня. К сожалению, её мой щит отразить уже не мог, а развеять её я не мог из-за занятости каналов — это потребовало бы слишком много времени, за которое снаряд бы уже поразил меня. Таким образом, приняв на себя разряд молнии и поморщившись от боли, к которой я-студент был непривычен, я побежал в направлении кентавра.       Добежать до него мне не дали четверо кентавров с топорами. Одного я убил, рывком приблизившись к тому и нанеся слитный удар обоими клинками. Остальные окружили меня и начали синхронно атаковать меня, но Аззиноты позволили мне защититься от их ударов. Одновременно с этим я наконец вспомнил, что могу не просто бить клинками, а проводить через них чары. Долгие три секунды, которые мне пришлось сдерживать удары топоров, что могли пробить щит, и принять на себя мощный порыв ветра, что едва не прервал плетение — и затем я провернулся, несильно задевая каждого из воинов. Этого, тем не менее, было достаточно. В местах ударов появилось пламя, которое начало быстро разрастаться. Спустя десяток секунд кентавры были мертвы — от них остались только обугленные трупы.       В этот момент я заметил плетение, которое летело в меня со стороны мага. В заклинании я опознал каменную хватку — заклинание-метку, которое, попав, заключало нижние конечности цели в камень, обездвиживая. Увернуться я не успел — и через мгновение мои ноги были закованы в клетку. Со сторон подбежали несколько кентавров и уже, усмехаясь, начали замахиваться, когда землю ощутимо тряхнуло. Оказалось, что сразу несколько тауренов, которые, лишившись внимания шамана, смогли справиться с врагами, одновременно ударили в землю своим массивным оружием, заставив потерять равновесие бегущих на меня полу-коней.       Спустя секунду я был свободен от пут земли, и, подбежав к врагам, что упали неподалёку друг от друга, взмахом клинка прервал их жизни.       Затем я оглянулся. Ко мне шёл один из тауренов. За спиной два скрещённых тотема, на красной куртке видны нанесённые чем-то какие-то руны. Судя по всему, именно он — глава этой небольшой общины.       Мне предстоял интересный разговор.