Аквагрим

Я уже была на полпути к выходу, но вдруг не увидела Маклин рядом с собой. — А где Пайпер?! — закричала я. — Понятия не имею, — уставившись в телефон, безразличным голосом произнесла Танака. — Стой тут! — крикнула я ей, бегом возвращаясь обратно. «Да куда же она подевалась?!» Я стала хаотично оглядываться по сторонам, ища её глазами, попутно расталкивая толпу и слушая недовольные возгласы людей. Главное не паниковать, она точно где-то здесь, я уверена. «Может, она уже в машине?» Я побежала обратно к выходу и молилась всем богам, чтобы Дрю тоже никуда не ушла. Я, честно, очень старалась не поддаваться панике, но как это возможно, когда тебя вдруг кто-то хватает за руку и тащит в противоположном направлении. Я извивалась, как могла, билась ногами, уже чуть ли не закричала «Помогите, насилуют!», но мне совершенно беспардонно закрыли рукой рот. Мне очень сильно захотелось убить этого человека, и плевать, что меня могут за это посадить. В глазах потемнело, и я уже лихом подумала, что отключусь прямо здесь и сейчас, но вдруг меня ослепил яркий свет, с глаз спала пелена, и я увидела, что стою прямо на сцене. Рядом со мной стояла до чёртиков перепуганная Пайпер, которую под руку держал высокий блондин с тёмно-лиловой краской вокруг глаз. Лёгкий смешок заставил меня резко повернуть голову влево, и я снова встретилась с ним, с тем нахалом в чёрной маске и ярко-зелёными глазами, теперь в которых черти танцевали адскую смесь макарэны, ламбады и чего-то ещё, лишь одному Богу известного. — А у вас тяжёлая рука, мадмуазель, — усмехнулся он и в шутку начал тереть своё плечо, словно оно у него действительно болит. — А вот и наша последняя участница! — неожиданно прокричал ведущий. — Давайте же поприветствуем её! Смуглый паренёк, с чёрными вьющимися волосами, выбивающимися из-под красного капюшона, вывел на сцену тонкую девушку, с большими карамельными глазами, скрытыми под светло голубой краской. В свете софитов, она казалась настолько тонкой и хрупкой, будто вот-вот сломается. Всё внимание было приковано к ней, и, кажется, только я одна поняла, куда мы с Маклин влипли на этот раз. Толпа вопила, а я в ужасе начала переводить взгляд с зеленоглазого на Пайпер, с Пайпер на зрителей, со зрителей на ведущего. «В смысле „участница“?» — О, Боги! — мне хватило нескольких секунд, чтобы сложить в голове «два и два». — Что это все значит, Пайпер?! — я испугалась собственного голоса, каким стальным и холодным он стал. Мне не очень хотелось, верить в происходящее. «Пусть всё это окажется чьим-то тупым розыгрышем!» Но нет. Мне на плечо тяжело опустилась чья-то рука, и, обернувшись, я снова встретилась взглядом с пронзающими зелёными глазами. — Это означает, что вы теперь участницы соревнований, девушки! — улыбнулся глазами парень. — Добро пожаловать и удачи!

***

Я уже второй час лежала на кровати, тупо смотря в потолок и переваривая события вчерашнего вечера. Домой мы добрались быстро и в глубоком молчании. Со вчерашнего дня я игнорировала все звонки, голосовые сообщения и email'ы от Пайпер. На самом деле, я не очень злилась на неё, но всё-таки ей будет очень полезно, если она пару дней проходит с глубоким чувством вины. Я поднялась с кровати и подошла к окну. На дворе была уже середина осени, листья пожелтели, а ясное небо затянули серые тучи. Я не любила осень, уж слишком унылой, она была. «Такой же, как и я» «— Обещай, что будешь носить его, не снимая, Воображала!» Я судорожно выдохнула и резко перевела взгляд на серебряную шкатулку, в которой уже десять лет лежало давно забытое обещание. Дрожащими пальцами взялась за тонкую цепочку и разглядывала медальон, будто видела его в первый раз в своей жизни. — Как поздно я про тебя вспомнила, Рыбьи Мозги… Тихо приоткрылась дверь в мою комнату, и из-за неё выглянула улыбающаяся голова Сьюзен. Сью — по истине прекрасная женщина, любящая мать и великолепная хозяйка, которая разбивает все стереотипы о злых мачехах. Мой отец женился на ней спустя три года после смерти матери, а ещё через год у них родились замечательные близнецы, Мэтью и Бобби, которых я люблю всей душой. Она не смогла заменить мне мать, но она смогла стать мне другом. — Идём обедать, дорогая, все ждут тебя, — ласково произнесла она, а потом перевела взгляд на медальон у меня в руке и не смогла сдержать восхищенного вздоха. — Какая прелесть, Аннабет! Я дала ей украшение, и она принялась его разглядывать, не жалея слов восхищения. — Откуда он у тебя? — Подарок из далекого детства, Сьюзен — ответила я, не скрывая грусти. — Это хороший подарок, Аннабет, — улыбнулась она. — Только почему ты такая поникшая, милая? — Я клялась носить его, не снимая, и не смогла сдержать обещания, — грустно усмехнулась я. Сьюзен лишь улыбнулась и погладила меня по голове. Я любила, когда она так делала, это дарило мне тепло и уют, которого мне порой так не хватало. — Но ведь ещё не поздно это исправить, дорогая, — тихо сказала она, закрепив застежку на моей шее. — Идём кушать, а то Фредерик начнёт ворчать, что еда остыла. Она вышла из комнаты, а я так и осталась сидеть на кровати, разглядывая подарок у себя на шее. «Спасибо, Сьюзен, огромное спасибо…»