На пороге наших дней неизбежно мы встречаем, Узнаем и обнимаем наших истинных друзей. Здравствуй время гордых планов, пылких клятв и долгих встреч! Свято дружеское пламя, да не просто уберечь… ©
***
Гарри Корлеоне замер в недоумении, пораженный информацией о всплывшем со дна небытия наследстве. Опечаленная подозрениями, но скрывшая это за внешней холодностью, женщина ничем не доказала, что она не являлась шарлатанкой, и мальчик косился на леди исподтишка, будто силясь уличить ее в замаскированном волшебстве. Его разрывало любопытство и он решил следовать по скользкому пути неизвестности, даже ежели школьный завуч — агент под прикрытием или посыльный противоборствующего клана, который возжелал выкрасть Гарри из семьи. Он отсекал догадки одну за другой: у дона никогда не было таких врагов, чтоб детей выкрадывать, да и не принято у настоящих итальянцев столь грязными методами манипулировать. — Ваши родители приберегли накопления. Если вы сейчас же соберетесь, чтобы отправиться со мной, — резонным тоном начала МакГонагалл. — Мы посетим банк «Гринготтс», где хранится ваше наследство и вы сможете приобрести все необходимое для обучения магии. Смелому ребенку бесспорно захотелось выйти из-под патронажа вооруженной охраны и справиться с возможной опасностью единолично. И Крестный отец обязательно отметил бы этот поступок, не зря же дал Гарри свою фамилию, хотя даже Хейгана не усыновил. Подобное значило многое. — Я готов поехать с вами, донна, — отвесив очередной кивок, мальчик подбежал подать руку женщине, кем бы она не была, но профессорша справилась без посторонней помощи, сухо поблагодарив Гарри за инициативу. Они вдвоем вышли в фойе, нацелившуюся прямиком на выход англичанку тормознул средний сын Корлеоне, подоспевший на базар не по свистку. Неженка-Фреддо, самый непорочный рэкетир, невинный головорез не обидевший еще ни единой мухи, теоретический стрелок и творческий прогонщик завиральных идей, иногда оборачивающихся кассовой темой, зачастую выполнял роль переговорщика. Если Санни затевал терки, то Фреддо разруливал. Он также сидел на телефонах и встречался по сделкам с мирными инвесторами, ибо не переносил вида крови. Гарри обрадовался, что другие компарэ отступили, вняв советам воздержания от комплиментов отшатнувшейся от них дамочки. — Энри в одинокого не гуляет, — Фредерико настаивал ей, почти воркующе мягко. — Ваш авторитетный эскорт, молодые люди, абсолютно исключен, во всяком случае сегодня. К тому же, мистер Гарри Поттер будет не один, а в моем сопровождении, — бодро зачесала профессор, широко раскрывая глаза. В принципе, МакГонагалл не сильно смутилась, когда у нее затребовали диалога, тогда Гарри изложил популярно, мол, нельзя иначе, прозрачно понимая, что заботливая свита слежения гарантирована и никуда с лондонской карты ему не деться. Фреддо придержал дверную створку, выпуская визитершу и будущего студента, проводив их бесхитростным взглядом. И они направились вдоль шумного, многолюдного проспекта в сторону метро, — как смекнул по дороге Гарри. Он попутно отметил, что консильери директора была не из робкого десятка фигурой, — как она гордо держалась и шла, словно проглотила кол, неся свой засохший антураж брутальной розы, смахивая на плывущую по тротуару ладью с длинным шлейфом, из-под коего невидно было даже носков ее обуви. — Вообще-то, я надеялся, что мои родители трагически погибли, попали в аварию, может, или что-то типа того, — утомленный молчанием признался сирота учительнице, когда они спустились по ступеням в подземку и ожидали поезда. — Надеялись? — высоким голосом проговорила Минерва, глянув на мальчика с огромным изумлением. — Как же так… вы надеялись, Поттер? — Да, — беззаботно закивал Гарри. — Я был бы счастлив узнать, что они просто умерли не своей смертью. Это казалось мне не так дурно, чем отец-алкоголик, барыжничающий шмалью, загоняющий малышню побираться по мусорным контейнерам. Или мать, которая всю жизнь отдавалась за дозу любому дегенерату, а потом рожала от кого попало и продавала своих детей… — Мерлин всемогущий, — проронила пожилая чародейка и прикрыла рот ладонью, всем своим видом выражая скорее шок, нежели жалость. — Успел я, донна МакГонагалл, нанюхаться этого дерьмища, — кротко обмолвился ребенок-со-шрамом с деловитым лицом. — Так что, не важно, что моих родителей убили, важно зачем. Может вы и причину убийства тоже знаете? Заместительница директора явно не слышала вопроса, она смотрелась сейчас не вполне здоровой. Будет досадно, если у нее на пороге «великих свершений» случится сердечный приступ. Не сказать чтоб Гарри нравилось касаться своего прошлого или вгонять в коралловую краску великовозрастных сеньор, порою он упоминал о былых временах только потому, что люди начинали смотреть на него по-другому, не как на ребенка. Как же ему хотелось поскорее вырасти… — С вами все нормально? — поинтересовался Гарри, протискиваясь в вагон вместе с женщиной в немодной одежде. — Нашатырь нужен? — его наградили злобным сверканием глаз. — Доехать до Косой аллеи в тишине вам по силам? — Пардон-тес, увы. Недавно я спросил, как моя родня под раздачу свинцовых маслят попала, а вы замяли, донна. Из-за чего мою прежнюю семью-то угандошили? — Мистер Поттер, — нравоучительно повела она, подняв подбородок. — В Хогвартсе официально запрещено употребление подобных словечек, а здесь я прошу вас сдерживать такие речи, хотя бы из уважения к старшим! — Простите, я что-то нецензурно грубанул, да? Ну, если вы знаете что-либо об убийстве, пожалуйста, расскажите. Гарри не мог понять, чем он так расстраивал дамочку-завуча, — он ничего ужасного не сказал, разве нечто некультурное ляпнул ошибочно — так ему не в западло было извиниться. Выдержав гнетущие минуты паузы, она все же завязала речь о том, что нещадно обеспокоило мальчика-со-шрамом. Попервой Гарри обомлел от услышанного, — слыл он знаменитостью среди магов, победил могущественнейшего колдуна еще в младенчестве эксклюзивно-загадочным образом, он никогда не подозревал о своей настолько богатой биографии. И, само собой, счел профессоршу за сказочное воображение чуточку невменяемой, однако еще более поразился задав вопрос про убийцу. — Тот-кого-нельзя-называть исчез после ночи в канун Хэллоуина, — сказала она. — То бишь достойно слился, будто сорвал тысячный куш с какого-то малоизвестного мутного предприятия и собрал чемоданы? — Нет, мистер Поттер, Тот-чье-имя-не-называется не был вором-домушником. — Зачем же влез в дом тогда? — Непосредственно для убийства, стоит полагать. — То есть, он по горло отморозком был? — догадался Гарри. — И как это исчез? Его что в каталажку не закрыли? Может этот псих, что моих порешил, нарисуется опять ваш мир прессовать? А если он еще пасет меня, как и ваши, из школы. Вы же меня как-то нашли. А если он найдет, мне что ницом падать прикажете? Теперь скажите, что думать? Нет, я не трушу, дура любого догонит, пусть попробует рыпнуться, но до оружейной меня пока по возрасту не допускают. И что означает «называть-нельзя»? Вы его покрываете? — Мы не произносим его имени. Это не означает, что кто-либо покрывает его, — мрачно сообщила МакГонагалл, подняв указательный палец перед физиономией отрока, в преддверии тирады, но вскорости опустила, будто повержено смиряясь с гарриным лексиконом. — Может, если бы произносили, то его бы повязали давно! — возмутился Гарри, проводив взглядом женский палец. — Упоминание этого имени грозит навлечь беду на говорившего. — Вообще-то, опасность грозит тому, кого упомянули, особенно если упомянули федералам в протокол. — Федеральные службы магглов не имеют к волшебникам никакого отношения. У нас этим занимаются другие ведомства. — Хреново значит занимаются, раз уж маньяки по воле тусуются, — пробубнил пострадавший себе под нос и осыпал пожилую леди новой порцией вопросов. Гарри дико не нравилось, когда с ним деликатничают, словно с пятилетним сопляком, поэтому он избрал годную тактику доведения старшей собеседницы до состояния откровения — говорить в противовес — это был единственный способ выведать досье. «Поставь человека в оправдательное положение, наедь первым, не жди плевка» — говорил Санни, а Гарри умел запоминать. Но на момент своего душераздирающего просвещения, он не стремился ни наезжать, ни трепать нервы, ибо где-то в груди засела заноза, — ему было сложно поверить, он боялся правды, но что-то внутри подсказывало, вопило, тосковало и изумлялось, как все это успело приключиться с ним. Через время они добрались до назначенного пункта — то был захудалый дворик с невзрачным баром между заброшенными павильонами, где почти не ходили люди. Гарри только прикинул, что тут мазово бы развернуть игорную точку, — никаких конкурентов по соседству, — как завуч повелела ему входить. Питейное захолустье звалось «Дырявым котлом». Редкие посетители располагались за столиками, сидя на низеньких деревянных табуретах. Выглядели все, как посвященные парни, в тот момент, как мальчишка чувствовал себя стремным отщепенцем. Минерва с кем-то здоровалась, а внимание Гарри привлек чей-то телохранитель — бородатый великан надирающийся у барной стойки… самогоном, — сам додумал напиток мальчик. И стоило Гарри лишь дольше секунды задержать на ком-то взгляд, как понеслась катавасия, не уступающая по накалу страстей уличным мясорубкам банд, делящих зоны влияния. — Черт меня подери, это же Гарри Поттер! — закричал бармен. — Невероятно… — подхватил кто-то. — Позвольте пожать вашу руку! Озверевшая от счастья толпа напала на паренька-со-шрамом. Среди прочих, в сплошной сумятице, панораме мелькающий лиц Гарри успел запомнить только какого-то бедненького профессора Квирелла, «угрожающего» преподать ему уроки защиты от темных искусств. Еще не окрещенный дебютом маленький киллер чуть случайно не брякнул — не нужно ли защитить тюрбаноносца от него же самого, но вдруг услышал свирепый бас за спиною: — Гарри! — подгреб к нему страшнючий великан, протягиваю гигантских размеров ручищу, но потом, пока Гарри думал куда ему выгодней бежать, мужик сгреб его в охапку и обнял, как родню. Это казалось Гарри немногим лучше, чем быть размазанным по стенке, но кости его хрустнули как при разминочной борьбе с братьями в периоды их дурашливого мордобития и поминания детства. — Добрый день, Хагрид, — сказала Минерва МакГонагалл. — Вы ровно к сроку, Гарри Поттеру понадобится вскоре ключ от его банковского сейфа. — Да, разумеется, мэм, — прогремел человек-гора и зашарил по карманам необъятного кожаного плаща, достав два ключа, затем быстро переключился вновь на ребенка. — Вот только… какой из них Гарри? Кажись этот. Гарри… как же ты похож на своего отца… Джеймса, м-да… как две капли. Но глаза… глаза мамины. Такому быку головы как капусту бы сворачивать, а не с детишками сюсюкаться, — подумал Гарри, а гигант продолжал тоном до тошноты ласковым и чуть ли не слезным: — Я ж тебя голыми руками из дома твоего погромленного вытащил, да… после трагедии сразу, — не тая горя, возвестил мужичара. — А вы, собственно, вообще, кто? — нахмурился Гарри, а бородач поглядел на учительницу, не меньше хмуро. — Скажите ему, кто вы. Мальчик ничего не знает о нас, — Минерва массажировала себе переносицу большим и указательным пальцами. — Как же ж так-то не знает? О волшебниках не знает? — Рубеус Хагрид, — представила большерукого мужика явно утомленная женщина. — Хранитель ключей и замков в Хогвартсе. — Это что ж он и о Хогвартсе-то ничегошеньки не знает? — не унимался ключник. — И как повезло ему учиться под руководством самого Альбуса Дамблдора? Великий человек Дамблдор… да, я кстати, тут по его поручению, надо бы поспешить. Выкормыш Корлеоне скептически смотрел на окружающее мракобесие молча, пока, наконец, не выдал: — А почему ключи от сейфа с моим наследством все это время хранились у вас? — Хагрид с МакГонагалл опять переглянулись, словно уголовники повязанные. — Так эта… я ж хранитель ключей… — отмазался мужик. Размеры дородной амбразуры, свидетельствовавшей, что ее обладатель точно на казенные кушал и голодом не мучился, малость сбивали Гарри с панталыку и он решил замять вопрос тихим ироничным «мгу». Его интерпретировали каждый по-разному, в любом случае, он уже не был нищебродом зачуханным. Хотя… кто знал, что там за накопления у его биологических родителей — боб да сорока, небось, переводимое как шиллинг и полпенни. Гарри практически освоил британский воровской жаргон по перепалкам Берджи. Оказалось — валюта у магов совершенно другая: галлеоны, сикли, — выведал Гарри, когда они втроем зашли в темный закуток забегаловки. Дамочка дотронулась до кирпичной кладки миниатюрной палочкой, и камни стены расступились в стороны, обнаруживая потайной ход. — Косой переулок к вашим услугам, — грустно презентовала волшебница. — Сейчас вы посетите свой сейф. Будьте столь любезны, Хагрид, сопроводите мистера Поттера к его сейфу, раз уж вам по пути, а мне нужно отлучиться в уборную. Торговые точки, пестрящие вывесками, были заполнены фантастической ерундой, — нереально ненужными, зато поразительно яркими товарами. Но факт существования магического банка взбудоражил Гарри более остального и он принялся за допрос Хагрида. Чокнуться от переизбытка эмоций в этот день казалось неизбежным итогом, едва мальчик увидел гоблинов, охраняющих чужие вложения, услышал про драконов, прокатился на тележке в подземелья, свернув по просьбе мужика к хранилищу номер семьсот тринадцать. Сальному громиле самому бы на страже стоять, знатным бы вышибалой заделаться, а то талант пропадает, такого и в упор из очереди пулеметной не завалишь, — думал Гарри до тех пор, пока Хагрида не начало мутить от езды над пропастью. Увидев же в сейфе Поттеров не один фунт рыжего металла, Гарри распорядился перевести все это добро в доллары и в указанном виде стеречь до востребования. На выходе, откуда Хагрид мигом ретировался, МакГонагалл уже ждала абитуриента, и он снова удержался, чтоб не поздравить ее «с облегчением», решив, будто у магов не принято так шутить. — А теперь достаньте ваш листок с перечнем принадлежностей для школы и приступайте к покупкам, — рекомендовала заместительница директора. «Книги заговоров и заклинаний, учебные пособия по отварам и зельям, оловянный котел стандартного размера, медные весы, телескоп?» — какой-то набор юного наркомана, если бы вместо телескопа — микроскоп, — разочарованно хмыкнуло гангстерское дитя, читая список нелепицы. Допускается иметь при себе сову, кошку или жабу, вот метлами первокурсникам еще рано обзаводиться. Волшебная, мать ее, палочка? Гарри усердно превозмогал смех, издавая комичные пердящие звуки губами. — Волшебная палочка? — подавился воздухом Гарри. — Давайте я просто подберу с земли эту палку, назову ее волшебной? Она будет стрелять? — он взял отломленную веточку дерева, словно по заказу лежащую на клумбе около невзрачного супермаркета, и замахнулся ею. — Вы переходите всякие границы… — Чего? Шмальнул кого-то? Стрельбище в неположенном месте? — Гарри выкинул ветвь, припоминая, что веселился так только по праздникам в кругу семьи, но сегодня он был потрясен открытиями до степени истеричности. — Немедленно прекратите цирк! — Метла? — спросил Гарри, заглядывая в список: — я же не на дворника учиться буду? — Метлы нужны для полетов, мистер Поттер. — А сова вообще мне на кой-хрен, а? — возмущенный настойчивостью дамы завопил Гарри. — Мне зверинец разводить нигде не тарахтело, серьезно! — Магическая конфедерация приняла решение держать наш мир в секрете. Министерство магии тщательно следит, чтобы немагическое население не прознало о существование чего-то волшебного, иначе найдется море желающих воспользоваться магией для решения личных проблем. Поэтому быт волшебников не меняется веками. Маги живут в некоторой изоляции, понимаете? Устои нашего общества скорее всего покажутся вам старомодными, но общаемся мы письмами, а совы служат для доставки почты. — А позвонить не вариант? Телефоны давно изобрели, — Гарри тут же одернул себя, добавив вежливое: — мэм. — Но я ведь только что сказала вам, — дрогнувшим от сдерживаемого негодования голосом повторила Минерва, посмотрев на Гарри, как на неотесанного чурбана. — Мы несколько старомодны в этих вопросах. — Ясно, — обреченно покачал головой отрок. — Значит, никто-никто не должен знать про магию? — Именно. Колдовство в присутствии немагического населения карается законом. А колдовать в корыстных целях, как это делали вы, в своих шулерских махинациях, — это просто кошмар! Благо, вы еще не были студентом. На моей памяти, магию до поступления в Хогвартс использовал лишь один человек, только не ради наживы, а для запугивания других детей и воспитателей приюта. Гарри прокашлялся в кулак, тихо матюкнулся в него, подходящих слов для возражений он найти не смог, и дальнейшая дискуссия или оправдания были бы неуместными, потому что посмурневшая strega (1) возвела взор к небесам, будто испрашивая — зачем ей все это? Гарри предпринял верный, как ему казалось, шаг, и побрел к зданию с вывеской «Торговый центр совы», оставив даму коротать восторг уединения. В изобилии пернатых белая полярная сова подмигнула ему, — птица наверно перемерзла, как и подкидыш однажды, он сразу проникся харизмой крылатой. Гарри купил сову и назвал ее Беретта, — так же именовалась старейшая итальянская фирма по производству оружия и его любимый двухсотмиллиметровый ствол. Вернувшись с живой покупкой на Косую аллею, Гарри радостно объявил о приобретении Беретты профессорше. — Я очень рада, что вы справились с этой задачей, мистер Поттер. А теперь, идите в магазин верхней одежды и возьмите себе мантию. — А вы со мной не пойдете? — Я пойду в аптеку, ужасно разболелась голова. А вы… проявите самостоятельность, — она указала ему маршрут, махнув рукой на угловое строение через дорогу. Гарри направился туда. Лавка с барахлиной отчасти была обычным ателье, вот только ножницы, иглы и линейки произвольно кого-то измеряли, паря в невесомости, словно ими управляли невидимые нити. И Гарри это не мерещилось? Приветливая мадам Малкин радушно встретила посетителя и зарезервировала скамью рядом с пареньком, примеряющим бесформенные черные тряпицы, кои, вероятнее всего, и являлись… мантиями. Гарри залюбовался мальчишкой с бацильный внешности, — бледный, еще и с белыми волосами, — сперва решив, что тот альбинос, как его полярная сова, на самом деле он никогда не встречал таких симпатичных bello-bambino. (2) Следовало бы прекратить пялиться и начать выбирать носильные вещи, но объект изучения вдруг заговорил: — Привет, — и Гарри машинально дернулся, словно от гранатного взрыва, он чересчур нервничал в этом месте, но потом, оклемавшись от непонятного наваждения, протянул руку для пожатия, которую оценивающе осмотрели. — Первый курс? — Ага, — кивнул Гарри, выпустив из своей ладони прохладные пальцы, после приветствия. Новоиспеченный знакомый принялся нести какую-то ахинею о скоростных метлах, однако Гарри уловил суть его странных речей, — пацан просто-напросто нарывает пуху. (3) Видимо, для волшебников мишурой кидаться в глаза — наиболее верный способ обзавестись товарищами. Впрочем, так поступали и многие пафосные мафиозо. Гарри ощутил себя в своей тарелке, хотя и не знал ничего о квиддиче и школьных факультетах, зато неоднократно услышал упоминание об отце того смазливого мальчика тем же смазливым мальчиком. Вероятно, традиционные узы также сильны у европейцев… — А твой отец, наверное, охуевший pezzo da novanta? (4) — мило улыбнувшись, вбросил запросец Гарри. — Как ты назвал моего отца? — собеседник мигом посерьезнел, натужив светлые брови, вперившись озлобленным взглядом в лицо-со-шрамом. Его откровенная немилость показалась Гарри забавной; его аккуратные ноздри стали напряженно раздуваться, а фарфоровая кожа щек распигментировалась пятнами тускловато отдающими свекольным оттенком. Гарри осознал ничтожность собственного опыта общения со сверстниками и, что опять ляпнул дичь и поспешил поправиться, дабы не нагнетать при первой же стрелке безобидный базар, особенно с таким симпатягой: — Оу, прости пожалуйста! Я имел в виду, батяня твой — шишка, небось? Крупная рыба, важнецкий туз. Ну… большой человек, образно. Распальцевал ты красиво за него, так говорят, когда персона весом обладает, вот и все… — Ну, — протянул белобрысый отпрыск неопределенно, зато постепенно расслабляясь и принимая снисходительный вид. — Не понимаю твоих словечек. И… что за мерзкий акцент у тебя? — Хм, знаешь поговорку: не называй акцент древнейшего благородного народа мерзким и твой гнилушный труп не обнаружат в канаве шакалы. — Да как ты смеешь? — Что смею? — Как ты смеешь угрожать мне? — Попутал? — не мог подавить улыбку Гарри. — Я тебе просто пословицу рассказал. Не бери во внимание, амиго. — Как тебя зовут? Ты точно не из «наших», — могло показаться, мальчику малость подташнивает. — Ага, я воспитывался итальянцами. — Я подразумеваю волшебников под «нашими», твои родители ими не были, не так ли? — стиляга слегка поморщил нос. — Были, вообще-то. Меня зовут Генри Корлеоне, можешь звать просто Энри. — Не припоминаю такой фамилии среди магов, — белоснежка косо осмотрел гаррин сидевший с иголочки молочно-кремовый костюмчик из-под полуприкрытых век. — Но я уточню у отца. — А, погоди! Приемные родители — не маги. Родные — да. Вот только, они умерли. — Ты сирота? — спросил мальчик, а Гарри словил себя на неприличном наблюдении за личностью одного с ним пола, из-за чего юный бандит случайно плюнул, забыв, что находится в помещении. — Ой, блядь… — уронил Гарри виновато, вернувшись к беседе, будто так заведено. — Нет, знаешь, у меня большая дружная семья, только не родная по крови. Блондинчик хмыкнул, вновь поморщившись, и отвернулся к зеркалу в профиль. Гарри терзали путанные чувства, — с одной стороны мимика малолетнего волшебника выказывала отрицательное отношение к услышанному, за это Гарри и хотелось ее немного поправить, а с другой — он еще никогда не видел таких красивых ребят. Он однозначно не был тюфяком, в плане капитала не нуждающимся, не исключено, что отец его являлся солидным боссом средь этих самых… колдунов. Владелица швейной закончила с ним примерку, но мажорчик не спешил удалиться восвояси. — Конечно встречаются чистокровные волшебники, воспитанные магглами, думаю, у них с головой не все в порядке, — упаковав шмотину, маленький мажор вознамерился нарваться. — Ну у меня-то все в порядке с головой, ты же видишь? Она есть, — не повелся на провокацию Гарри, когда мадам Малкин занялась уже им. — По-твоему этого достаточно? — Естественно, сам попробуй без головы пожить, — Гарри удовлетворенно заметил в ответ слабую улыбку. — В таком наряде можно спокойно сходить банк обчистить, — попытался возобновить коммуникацию Гарри, но вторая шутка не котировалась, однако, за широким окном ателье внезапно выделилась грузная фигура Хагрида, передвигающегося куда-то. -…Вон с тем вышибалой, — продолжил мысль. — Этот, — кивнул своей белесой головой в сторону великана. — Вроде работает в Хогвартсе, лесничим. Пытается творить чудеса, но это не всегда получается у таких остолопов… — Пф, ясен пень, он же датый, — Гарри научился сразу вычислять людей, регулярно употребляющих спиртное. — Датый? — переспросил парнишка. — Ну! Под градусом. — Под каким? — Бухает он, — не удержался Гарри от смеха. — Он еще в этом вашем… «Дырявом котле» налакался, перед тем как в банк со мной идти. — Интересно, что он забыл в банке? — Какую-то фигню, — Гарри вкратце пересказал недавнюю историю с посещением сейфа, но потише, чтоб посторонние уши не согрелись. — Хм, странно, — ответил в конце новый товарищ: — директор мог что-то поручать этому… — Ага, я тоже подумал, что косматый обнести кладовку еще чью-то метил, а тут я его планы обломал, вот он прикинулся, будто его в паровозике укачало… — Ты все купил к школе? — Еще макулатура и волшебная палочка. — Мои родители задерживаются, а я бы уже чего-нибудь перекусил. Тут недалеко есть кофе-мороженного, хочешь со мной? — Обязательно, — парировал Гарри, ощущая прилив оптимизма. Прежде сладкого обеда, ребята посетили книжный, где Гарри закупил бумажной продукции по апокрифичным наукам, и был чрезмерно рад составленной компании. Дамочку-сопровождающую на улице он пока не видел. Неужели взрослым чародеям в его присутствии реально становится дурно? — ведь как-то должна объясняться его победа самого страшного и великого колдуна, коего все покрывают, не произнося имени. Гарри с сожалением подумал, что рано бить барабаны. Беспринципный маньяк до сих пор на свободе, может… подкарауливает жертву где-то за углом? В этом идиотском мире всегда надо быть настороже, — кручинился юноша, сканируя взглядом толпу, — мало ль кто выпрыгнет ненароком. Невзирая на опасения, до кофейни двое добрались целыми и даже заказали лакомство — невредимыми. — Я Драко. Драко Малфой, — запоздало познакомился белокурый отрок, когда они заняли столик. — Я, кстати, был в Италии с отцом и матерью, в прошлом году, мы отдыхали. Там неплохо. Я выучил язык за два месяца. — Davvero? (5) — удивленно подергал бровью негласный сын анархии. — Сerto, (6) — бравурно произнес Драко Малфой, и Гарри было уже абсолютно плевать как зовут человека, путешествовавшего по земле той страны, которая навсегда запала в сердце. Они сидели у окошка, светловолосое создание говорило о чем-то, Гарри понимал, что способен выслушать любую ересь, лишь бы не отрывать взгляда от собеседника. Тот еще заботился о запропастившихся родителях, но вскоре увидел их из-за стекла и указал на них. Муж и жена Малфои казались слишком похожими друг на друга. Супружеская чета, как и предполагал Гарри, была зажиточная, поскольку даже уродливые монашеские рясы на них сверкали дороговизной материала — у холеного главы семейства, меховой окантовкой и побрякушками — у хранительницы очага. Золоченые магнаты вели себя соответственно статусу, беседуя с застенчивым тюленем на перепутье Косой аллеи. — О, так они с тем чуваком, — Гарри очень хорошо запомнил учителя в крученом тюрбане: — который всего боится. Даже звука собственного голоса, походу. — Это наш будущий учитель ЗоТИ, — смешком выдохнул Драко Малфой. — Как будто на этот пост не было стоящей кандидатуры. — Пусть такие учителя котят учат в тапки не гадить, — поддержал Гарри. Квирелл отчего-то все время страховался, глядя по сторонам. Папаша с тростью подмышкой и с белоснежными прядями передал тому горемыке какой-то презент в черном чехле. Внезапно профессор посмотрел в окно мороженного кафе, словно целенаправленно, и Гарри ощутил резкое жжение в области лба. — Дамблдор страдает маразмом, отец говорил, — разрядил атмосферу Драко. — Отец в числе меценатов школы и в родительском комитете состоит, он переживает, что Хогвартс в упадническом состоянии с таким директором. — Мг, — промычал Гарри, мнения о руководителе школы кардинально разнились, как пара левых ботинков, обутых на копыта, поэтому он не стал комментировать ничего. — Ладно, я пойду. Меня искать сейчас будут. Увидимся, — сероглазый diamante бегло распрощался. Гарри еще понаблюдал из окна за семьей Драко, чувствуя, впервые после усыновления, горечь одиночества. Он сидел и все думал, думал, пока не стало вечереть. Ища по улице магазин волшебных палочек, он упрямо боролся с навязчивым страхом. Дикие мифы воплощались в явь, абсурдные слова возымели значение. Он клял себя, что не уличил момента прихватить пистолет в столь мрачный вояж. А если тот Неназываемый прямо сейчас нагрянет сцапать его, когда Гарри голый и пустой? (7) — Где вы пропадали, мистер Поттер? — раздался гневный голос МакГонагалл, и настроение мальчика улучшилось по щелчку, он благодарно улыбнулся донне. В мастерскую волшебных палочек Олливандера Гарри зашел уже снова веселым, свежим и готовым трепать другим нервы. Седой старикашка определил в нем отпрыска Поттеров, почти с первого взгляда, на что последний нанес сокрушительный ответ: — Вообще-то, я новобранец в сицилийскую армию, сэр. И мне нужен боекомплект. Гарри мог на круглую сумму поспорить, что с юмором в магическом мире ух как тяжко. Олливандер посмотрел на МакГонаггал, как бы уточняя — все ли нормально с парнем, и женщина немного подкатила глаза: — Просто дайте палочку молодому человеку. — Что ж, раз уж вы рветесь в бой, — проведя какие-то исследования, лавочник вручил Гарри палочку. — Взмахните же… От взмаха палочкой ваза с засушенной икебаной на столе торговца лопнула, притом вдребезги. А ведь вначале он не верил, что «палка стреляет». — Ух ты, как жахнуло! — громко воскликнул мальчик-со-шрамом, вылупив глаза на испуганного торгаша. — Беру эту. Мне нравится. — Нет-нет, господин Поттер… — Олливандер вырвал палочку из рук Гарри и всунул другую. — Эту попробуйте. Ох, опять мимо, — опечалился старик, когда от взмаха взорвалась лампа. — Так я и не целился. А я, значит, могу разнести вдрызг полмагазина и мне за это ничего не будет? — удивился Гарри. — Вы не думайте, сеньор, у меня рука не дрогнет, но… оно вам по-правде надо? — Мне нужно, чтобы вы, наконец, выбрали волшебную палочку, господин Поттер, которая бы слушалась вас и с ее помощью вы сумели выполнять заклинания, — голос продавца теперь звучал раздраженно. — Вот, попробуйте, эту… — достав новую, он протянул ее в обеих ладонях с трепетом в сторону Гарри. — Благодарю, сеньор, — сказал Гарри, взмахнув, но никого не загасил. Мелкими колючками по коже разлилось тепло от конечности аж до спинного мозга, рука легко занемела, как при отдаче. Завороженный юнец почувствовал необъяснимую энергию этого незамысловатого предмета. Древко из остролиста и начинка из чьего-то пера, — Гарри особо не вслушивался в аннотацию, — действительно обладали свойствами, скорее всего… магическими. Стоило признать. Но, конечно же, это не сравнится с рельефом рукоятки револьвера, звуком взведенного курка и гладкостью спусковой скобы под указательным пальцем снайпера.