***
«Вечер добрый, мой ночной кошмар. Никогда не думала, что существует сила, которая способна заставить меня написать вам. Не думайте, я не скажу ни слова о том, что было в августе. Все мои чувства и эмоции ушли вместе с тем летом. Я хочу лишь одного — спокойно уснуть, без страха, что вы снова появитесь и будете изводить меня одним своим присутствием. Хорошо хоть не пытаетесь заговорить… Вы меня поймите, я уже устала от вашего присутствия в моей жизни. Я хочу забыть про вас хотя бы до одиннадцатого класса. Поверьте, мне более чем достаточно слышать о вас на экономике, где ваше имя почему-то звучит едва ли не чаще, чем разные экономические термины. У меня уже нет сил постоянно слышать о вас! Я не отрицаю ни одного вашего хорошего поступка, я наслышана о них. Но почему-то люди забывают о множестве других моментов… Не имею ни малейшего желания снова рассказывать о них… Я слишком заговорилась. Правы люди, мне не хватает общения. Цель моего письма была простой. Очень простой. Я хотела, чтобы вы поняли, что сейчас я не ценю ни одного момента, который связывает меня с вами, не ценю воспоминания о вашем влиянии на мою жизнь. Я, наверное, пожалею об этих словах, но все же скажу. Я жалею, что узнала вас. И еще больше жалею, что однажды поддалась уговорам «подруги» и выдала все, от чего так долго старалась избавиться. Я не хотела это писать. У меня не было выбора. Надеюсь, вы простите меня за все грубые слова. В любом случае, взять их назад я не готова. По крайней мере сейчас. И любой ценой я избавлюсь от всех мыслей и воспоминаний, которые с вами связаны. В прошлый раз Иван Геннадьевич Ожогин вытащил меня из этого безумия своим голосом. Я понимаю это только сейчас и теперь готова простить ему все, даже побег после «Бала». Извините, ваше вмешательство в мою жизнь я простить не могу. Вы причинили мне слишком много вреда. Я вас очень прошу, исчезните из моей жизни. Я хочу покоя. Вы не нужны мне, ровно как вам не нужна я. Давайте забудем друг о друге хотя бы на год. До начала самых страшных моментов на моей проклятой истории. Поверьте, до этого момента я буду избегать любой информации о вашем существовании.»
***
Я не хотела писать это. У меня не осталось сил. Я больше не хочу жить. Этот тиран уничтожил все положительные эмоции, которые еще недавно были во мне. У меня не осталось сил бороться… У меня не осталось сил жить… Сейчас вся моя надежда только на письмо. Быть может, прочитав его, он поймет, что август давно прошел, и я совсем не рада его появлениям. Я так хочу дожить до апреля, второй раз увидеть своего спасителя и наконец передать свою благодарность. Но сил на это не хватает. Снова болит сердце… Врачи говорили, что сейчас любой стресс с большой вероятностью может стать последним. Но у меня больше нет лекарств, чтобы остановить эту пытку. Наверное, нужно лечь спать. Может, так будет лучше. Ну или, в крайнем случае, я больше не проснусь. В принципе, этого никто не заметит…***
Нет, ты не умрешь, я не позволю. Ты нужна, в первую очередь, мне, твоей душе. Я найду способ спасти тебя. Сейчас у тебя есть те мелочи, которые помогли тебе в прошлый раз. К тому же у тебя есть несколько памяток, что остались после «Бала вампиров», единственного дня за последние полгода, когда ты плакала от счастья. Тебе это поможет. Все будет хорошо, как только ты поверишь в это. Я не оставлю тебя никогда. Осталось потерпеть совсем немного. Ты встретишь своего спасителя. А та, кто заставила тебя сдаться, — я не знаю, как ты ее вспомнила — вряд ли вмешается снова, у нее слишком завышена самооценка. Никто больше не заставит тебя поддаться нежелательным эмоциям. А Иван Геннадьевич вместе со многими замечательными людьми вновь вернет тебе силы жить. Утром ты проснешься совершенно спокойная — этот человек больше не побеспокоит тебя. Тебе не придется идти в осточертевшую школу, ведь сегодня ты выступаешь. Все будет хорошо. Выступление пройдет идеально, и ты убедишься, что именно ты — лучшая Гелла в своем возрасте.