Подрезанные крылья

«И наконец, в этом обострившемся до пределов одиночестве никто из нас не мог рассчитывать на помощь соседа и вынужден был оставаться наедине со всеми своими заботами. Если случайно кто-нибудь из нас пытался довериться другому или хотя бы просто рассказать о своих чувствах, следовавший ответ, любой ответ, обычно воспринимался как оскорбление». А. Камю «Чума»

      Дэмиан начал устанавливать свой режим в Готэме жестко и резко. Не подумав о том, какие именно последствия это за собой повлечет или, вернее, не желая думать. Тем не менее, сначала никто ему не мешал. Бэт-герл, Оракул, Красный Робин и Красный Колпак просто решили молчаливо не вмешиваться, утратив последнюю нить мирного взаимодействия с Уэйном в лице Дика. Никто не знал, что именно стоит предпринять, оттого каждый из них медлил. Однако, Тимоти Бэтмен стал навещать, пожалуй, даже излишне часто. Никто, конечно же, не был в курсе. Или же все искусно притворялись, что не имеют об этом понятия. Раньше их с Дэмианом совместные ночи повторялись не чаще, чем раз в полгода. И обычно Красному Робину требовались несколько дней, дабы реабилитироваться, зализать раны и осторожно, на дрожащих ногах, выступить в патруль заново. Сейчас все было иначе.       Первый раз после случая в кабинете произошел буквально через неделю. И он задал неистовый темп. Темп, который Тим не выдерживал. Но Уэйн в очередной раз сжимал его горло своей широкой ладонью в каком-нибудь переулке Готэма, где воняло мусором, в особняке, в бэт-мобиле, в квартире Дрейка – место было не так принципиально – и что-то внутри Красного Робина в очередной раз надрывалось. Он раздвигал ноги, оставлял попытки бегства, подчинялся. И в какой-то момент осознал, что понятия не имеет, кому именно подчиняется – своему желанию или извращенным приказам Дэмиана Уэйна. – Маленькая крылатая шлюха. Тим закрывает глаза. – Ты соврешь, что не хочешь этого? Соврешь мне, после всего, что я уже увидел? Тим покрывается мурашками. Тим начинает дрожать. – Ты подчиняешься и принадлежишь мне, Дрейк. Тим падает в темноту. Тим подчиняется. Тим принадлежит. – Хороший мальчик.       А утром Дрейк в ужасе сжимает голову руками, покачиваясь вперед-назад в своей остывшей и чуть влажной кровати. Он не может встать, его тело покрыто узорами синяков, а между ног кислотно тянет режущая боль. Это нужно было останавливать. Иначе безумие, нет, смерть остановит это сама.       Тем не менее, новый Бэтмен сорвал границы далеко не только в сторону Красного Робина. Его жесткий стиль поразил ночных жителей Аллеи Преступлений, поразил полицию и остатки крылатой семьи. Он ломал людей беспощадно, бросая к ногам служителей закона, словно кот птичек и мышек, уверенный, что сами хозяева себя прокормить не способны. Всех также удивил его новый костюм – более современный, более практичный и оттого более страшный. Бэтмен приобретал новый облик, и этот облик оказался гораздо более человечным, нежели раньше. Оттого Готэм словно ощетинился, испугался самого себя. Каждый теперь подозревал другого, ведь Бэтмен перестал быть легендой и стал суровой реальностью. И, в конце концов, стоило этого ожидать, все началось со смерти. Почему все всегда начинается со смерти? Бэтмен убил. Об этом кричали газеты, об этом шептались сплетники. Но впервые за много лет бэтаранг вскрыл горло преступнику с пугающей целенаправленностью. Это ошарашило, это удивило, это напугало. Изо всех щелей сочились подробности. «Я видел у него пистолеты! Бэтмен и чтоб с пистолетами!», «Я услышала крики на соседней улице! Выглянула, а там целое море крови и Он стоит. Вы не представляете, как я испугалась….», « Говорят, у него больше нет плаща. И воротник высокий такой, как у Дракулы! Уже не летучая мышь, уже настоящий вампир! А вдруг теперь его интересуют не только преступники? Я детей из дома боюсь выпускать!», « Поддержите петицию! Вернем старого Бэтмена! И где, наконец, чудо-мальчик? Верните Бэтмена и Робина!». – Насчет Робина я согласен. Эй, Тимбо, не хочешь влезть в свои старые зеленые колготки? – невесело усмехнулся Тодд, сворачивая газету. Шутка вышла не слишком удачной, она лишь болезненно резанула по раскаленной обстановке. Стефани поморщилась, поерзав на заляпанном кетчупом и кровью диване Тима. И то, и другое оставил на нем Джейсон.       Небольшой «мышиный» совет собирался уже во второй раз, конечно же осторожно блюдя, дабы Бэтмен о нем не узнал. Барбара, Стефани, Джейсон и Тим искренне старались найти выход. Они думали, они говорили, они строили планы. Но что можно сделать, не убивая Дэмиана? Готэм с каждым днем все больше впадал в состояние массовой истерии, Тим встречался с Уэйном все чаще, и все чаще ему приходилось проводить дни дома с компрессами, пачками обезболивающего и жутким, совершенно ненормальным стояком. И со всем этим нужно было что-то делать. – Мы можем обратиться за помощью в Лигу. Пока они еще ни о чем не знают, но мы могли бы их проинформировать, – осторожно сказала Барбара, обведя глазами грязные следы ног на потолке. И внезапно, с удивлением, Дрейк осознал, что злится. – Сдавать друг друга Лиге очень по-семейному. Почему бы сразу же не дать адрес квартиры Джейсона? И еще в довесок рассказать, что я работал с Дэдшотом, – холодно огрызнулся Тим, сам не сознавая, что именно его так вывело из себя. Стефани смерила его удивленным и обеспокоенным взглядом, а Барбара, кажется, слегка обиделась. Это решение и впрямь было самым очевидным. Однако, Тодд, к противоречивому облегчению Красного Робина, встал на его сторону. – Нет, сдавать Готэм на растерзание Лиги я не собираюсь. Меня не сильно заботит этот маленький засранец, но отпрысков Супермена я здесь видеть не хочу, солидарен в этом с нашим почившим папашей. – Красный Колпак криво улыбнулся, поцеловав два пальца и вознеся их к грязному потолку. Тим издал какой-то истеричный смешок.       Их маленький семейный совет, чей общий коэффициент интеллекта был в целом зашкаливающий, снова оказался в тупике. Им нужно было убрать, устранить проблему. Но как устранить проблему в лице сына Бэтмена, оставив его в живых и не умерев самим, никто не знал. А ночью того же дня, на этом же диване, Тим Дрейк орал в свои холодные пальцы, пока Темный Рыцарь брал его сзади. И не было ничего правильнее и отвратительнее, чем этот грубый акт. В эту ночь, Тим понял, что именно ему нужно сделать, чтобы ослабить Дэмиана. Хотя, вероятнее, это была вовсе не гениальная мысль, а собственное отчаянное желание, замаскированное под оное. Он должен покинуть Готэм. Потому что Дэмиан подсел на Тимоти, как на наркотик. Или, вероятно, наоборот. *** Стук. Скрип двери. Надо бы вызвать мастера, чтобы петли смазали. – Дэмиан, – Тим был одет в черную водолазку, скрывающую фиолетовые разводы на коже, оставленные Дэмианом несколько дней назад. Это заставило Уэйна усмехнуться более выразительно, нежели тот собирался. Но лучше бы Дрейк их не прятал. Лучше бы он носил ошейник. – Тебе настолько нравится мое имя, что ты замещаешь им приветствие? Я польщен, но не слишком. Лучше поскорее ложись на стол и раздвигай ноги, я занят. Так что хорошо бы тебе быть растянутым. Если нет – пеняй на себя. – Дэмиан уже считал Тима по праву своим. Ему даже в голову не приходило, что тот может отказать. Ведь он не отказывал десятки раз. Что могло измениться? – Дэмиан, я пришел попрощаться.       Ухмылка застыла на лице Уэйна неприятным стикером пародии на чеширского кота. – Не понял, Дрейк? – вкрадчиво переспросил Уэйн. И ему показалось, что Тим едва заметно вздрогнул. – Я уезжаю работать в Метрополис. Титаны уже не юны, конечно, но они с радостью примут меня, – ровным голосом, кажется, что совсем спокойно ответил Красный Робин. Сучка. – Нет. – Прошу прощения? – Дрейк чуть вскинул брови, и Уэйну захотелось в ту же секунду впечатать кулак как раз в разлет этих черных бровей. Аккурат между ними. – Ты никуда не едешь, Дрейк. – Дэмиан медленно поднялся из-за стола и, не сводя свои тигриных глаз с собеседника, обошел его и двинулся на Тимоти. – Ты не можешь этого решать. – Тим нахмурился и также медленно, напряженно, словно на ринге, начал отступать назад, к двери. Но мужчина прекрасно видел, как руки у этой тощей птицы подрагивают. Я подрезал твои крылья, Дрейк. Ты никуда не улетишь.       С глухим стуком голова Тим ударилась о дверь. Рука Дэмиана сжимала горло Красного Робина, а мир вокруг терял свои краски. Терял, отдавая их Тимоти. Наполняя глаза голубизной. И прежде чем сознание покинуло его…. – Я твой господин, Дрейк. Я решаю все, что касается твоей жизни. Впредь запомни это. Клетка захлопнулась.