Я вспомнил

      Какая же я все-таки оказывается стерва. Я настолько легко отказываюсь от привычных мне вещей, от людей, которые мне дороги. Наверное я действительно немного тронулась умом. Как можно так легко бросить сумеречный мир? Я так долго добивалась успехов в тренировках, в освоении рун, и даже больше, я рисовала собственные. Я так долго устанавливала связь с другими охотниками, со всеми жителями нижнего мира, и так просто все бросила. Изабель… я очень скучаю по ней. Она стала мне как сестра и порой мне ее очень не хватает. Она бы сейчас посмотрела на меня понимающим взглядом, сказала «Возьми себя в руки. Будь мужиком!» и мы вместе бы посмеялись над ситуацией. А в следующий миг она мне скажет чувствовать свое сердце и следовать за ним. Джейс — моя первая любовь. Наивное чувство, которое обманывало себя и других. Я была глупым ребенком, который повелся на заботу и беспокойство о его персоне. Но Джейс был прекрасным воином и хорошим другом, коими мы с ним и остались. До того, как я ушла из его жизни.       Саймон — мой брат не по крови, но чувствам и ментальности. По нему я скучаю больше всего. Он стал моим вторым я, моей тенью. Он мог понять меня с полуслова. Мы выросли вместе, его мама — моя мама, и мой дом — его дом.       Алек… Может не нужно вспоминать? Ночной город манит, хочется спрыгнуть с окна и дотронуться до манящих огней. Но так ли скоро я упаду? Может я успею просмотреть несколько эпизодов моей жизни и понять, что мне нужно на самом деле, а что является просто иллюзией совершенства и покоя. Алек… Это имя режет сердце. Такое ощущение, что кинжалом мне пронзили все внутренности с двух сторон. Алек… С этим именем связано слишком много кошмаров, слишком много фантазий, слишком много мечтаний, которые не сбудутся. Слишком много прошлого, которое стоит забыть и выкинуть. Слишком много неисполнимого будущего и нет настоящего. Алек… Я, кажется, скучаю.       — Думаешь обо мне? — этот голос. У меня опять галлюцинации. Нужно снова начать пить таблетки. Я перестала их принимать, так как мой сон становился еще хуже. Но, думаю, двойная доза не помешает. Я все еще смотрю в окно и пытаюсь игнорировать настойчивое дыхание за спиной. «Спокойно, Клэри, это все не по-настоящему. Тебе снова сниться.»       — Тебе не сниться, это правда я. И я скучал. — Привидение читает мои мысли? Ну правильно, настоящий человек не смог бы этого.       — Клэри, посмотри пожалуйста на меня. — я чувствую касание, как если бы оно было настоящим. Этого не может быть, те же чувства, что были в больнице. Это он? Я медленно поворачиваюсь и вижу перед собой его лицо, освещенное тусклым светом настольной лампы за его спиной и городских огней спереди. Но это не мешает мне увидеть каждую его черту лица, утонуть в его глазах. Снова. Я снова попалась на его удочку. Я поверила, что он здесь.       — Зачем ты нашел меня? — если бы он не дал знать о себе, я бы не сомневалась в предстоящей свадьбе и своем женихе. — У меня есть жених. И у нас скоро свадьба. Не нужно было меня искать. Я больше не твоя, и стоит тебе, как и тогда обо мне забыть.       — Клэри, зачем ты так? Я ведь забыл не по своей вине. И наверное, если бы ты не ушла, я бы и не вспомнил. Когда тебя не стало с нами в Институте, я почувствовал, как будто что-то потерял. Как будто часть моей жизни внезапно от меня ушла и лишился смысла жизни. Я вспомнил тебя, сердцем. — С этими словами он нежно прикоснулся к моей щеке.       — Как я могу тебе верить. Твое проклятье стало ножом в спину. Ты забыл меня. Ты ненавидел меня, как будто я стала виной всего произошедшего! Ты проклинал меня каждый день за то, что я появилась в твоей жизни. За то, что я вообще появилась на свет! — я начинаю повышать голос. Мои нервы не выдерживают напора. Слезы уже во всю катятся по моим щекам. Если так дальше пойдет истерики или обморока мне не избежать. — Я пыталась помочь тебе вспомнить! Поэтому я постоянно искала тебя. Искала твой взгляд. Те карие глаза, которые бы снова посмотрели на меня с теплотой, а не презрением. С любовью, но не ненавистью.       — Клэри, моя милая Клэри. Прости! Мое сердце помнило тебя, но мой мозг отказывался верить в то, что чувствует моя душа. А ты ведь знаешь, что до войны я всегда слушал свой разум. Но я же вернулся. Я вспомнил тебя всем своим естеством, и я хочу предложить тебе снова быть моей. Снова быть вместе. Мы создадим семью, родим детей: маленького рыжего мальчика со светлыми глазами и черноволосую девочку с глубокими карими глазами и твоей нежностью ангела. — На этих словах моя истерика вырвалась наружу. Я начала откровенно рыдать и оттолкнула Алека от себя. Нет, я не могу.       — Как ты не понимаешь, — мой голос вот-вот готов был сорваться навсегда, — я не смогу создать с тобой семью. Как ты можешь быть уверен, что твое проклятье не дало корни и не проснется снова? Как ты можешь знать, что я дам согласие на жизнь с тобой? И с чего ты взял, что у нас вообще могут быть дети? — я уже кричала, но слезы перестали течь. Я была зла на саму себя и на то, что Алек заставил меня вспомнить о том, что я не смогу исполнить главную женскую функцию. Он не сможет любить меня такой. Его род должен продолжаться, а я бесполезная в этом плане. Что скажут его родители? Они не захотят в невестки такую сломанную и хромающую птицу как я.       — О чем ты, милая? Почему мы не сможем иметь детей? Только дай согласие, и мы хоть прямо сейчас сделаем первого. — Он говорил это с улыбкой, что немного меня успокоило. Наверное пора ему рассказать.