Я вспомнил

      — О чем ты, милая? Почему мы не сможем иметь детей? Только дай согласие, и мы хоть прямо сейчас сделаем первого. — Он говорил это с улыбкой, что немного меня успокоило. Наверное, пора ему рассказать.       — Алек, я должна тебе кое-что рассказать. — Как ни странно, но я говорила это довольно спокойно. Ведь правда, он имеет право знать какой ценой избавился от проклятья. — Ты не просто так вспомнил меня и избавился от проклятья. Когда мы вернулись в Институт и узнали, что именно с тобой случилось я была растерянна. Я не знала, что делать и это было хуже всего. Когда ты видишь, как страдает любимый человек и отдаляется от тебя все дальше с каждым днем и не можешь ничем помочь, ни ему, ни себе. И тогда я решила уйти. Уйти, чтобы не причинять тебе лишних страданий. Я бы справилась с этим. С потерей тебя, а ты бы жил как ни в чем не бывало. Как будто меня и не было. Но я не смогла. Я продержалась буквально 2 месяца, но сердце не давало покоя. У меня было плохое предчувствие. Что ты начнешь забывать не только меня. Что чувства начнут покидать тебя совсем. И вскоре ничего хорошего и светлого, того, что я любила в тебе не останется. Я нашла мага. Она была довольно молодой, но уже много проклятий повидала на своем веку. Она знала, как тебя излечить, но у всего есть цена. Я отдала половину своей жизни. — Я сказала последнюю фразу на одном дыхании и смотрела на его реакцию.       — Что это значит? Ты умрешь? — он явно был обескуражен и обеспокоен.       — Нет, я проживу столько, сколько мне и предназначалось. Но теперь у нас с тобой одно сердце на двоих, одни легкие на двоих и одна жизнь. Не в физическом плане. Чтобы твое сердце билось правильно, чтобы твой мозг и душа выражали и имели настоящие позитивные воспоминания, чтобы ты смог вести полноценную жизнь, я отдала часть своей души. Ты сам говорил, что у меня душа ангела. Вот я и отдала половину себя хорошей. — я легонько улыбнулась, или даже усмехнулась. — Ты этого конечно же не заметил, но для меня это стало ровно в два раза меньше жизненных сил, сердце работает в два раза медленнее, здоровье в два раза хуже и душа разломана на две части. Теперь мы связаны. Мое хорошее теперь держит баланс с твоим плохим, в твоем сердце. И не дает твоей темной стороне проснуться.       Все это время, пока я говорила, мой взгляд был направлен в пол. Но теперь я вижу, что в глазах Алека были слезы. И вот-вот вся его боль выйдет наружу. Я поспешно его обняла за шею, чтобы ему не стало хуже.       — Ты не должен винить себя. Я сделала это, потому что любила тебя. Я хотела спасти тебя, пусть и такой ценой.       — Клэри… но… почему ты все это время молчала. Я ведь ничего не знал! А если бы я тебя не нашел? Ты бы рано или поздно просто завяла от тоски, от того, что ты буквально разломана пополам. Но теперь все измениться. Я пришел. Я здесь. Я рядом с тобой и у тебя снова полноценная душа. Мы — полноценная душа. Мы — одно целое. — И в этот момент его нежные губы коснулись моих. В этом прикосновении слилось все то, что мы пережили за эти полгода. Вся тоска, вся любовь, все страдания и радость от воссоединения.       — Нет! — Я попыталась оттолкнуть Алека от себя. И это получилось. — Мы не можем. На следующей неделе у меня свадьба. И…       — Отмени ее! — он перебил меня и на его лице играла улыбка, настоящая. — Отмени и выходи за меня! Тебе ведь не важны деньги, я читал о тебе статьи, ты сама добилась невероятных высот в бизнесе. Зачем тебе еще и богатый наследник? К тому же ты знаешь, что моя семья довольно влиятельна. Древний род и все такое… Это без почестей не проходит.       Мальчик уже начинал представлять нашу свадьбу. Его глаза искрились огнем, искрой надежды.       — Алек! Остановись! Я не могу быть твоей семьей, как же ты не понимаешь?! Я больна, я истощена и сломлена. Ты сам сказал, что ты потомок древнего рода. Неужели твои родители захотят себе в невестки такую как я? А обо мне ты подумал? Это ведь позор для мира сумеречного охотника — не иметь детей и возможности выполнять миссии, сражаться за мир. — моя истерика снова давала о себе знать.       Но меня заткнули поцелуем. Это было нагло, страстно, с напором. Мне это нравилось, начинало нравиться. Но у меня есть жених, нет, нельзя. Я пытаюсь отстраниться от Алека.       Перестаю отвечать на поцелуй, но это его не останавливает. Он шепчет мне прямо в губы:       — Мне неважно, что у нас не может быть детей. Мне нужна ты, только ты, Клэри! Я не потеряю тебя снова, когда только нашел. — и с этими словами он снова меня поцеловал. Вот только уже не с тем напором. Это был самый нежный и чувственный поцелуй в моей жизни. Алек вложил в него всю любовь и желание, то, что я ему нужна. Я ответила ему тем же. Он успел, он нашел меня вовремя.       Его язык уже давно исследует мой рот, дразнит меня, то покусывая губы, то играя с моим языком. Я пытаюсь взять верх в этом, пока еще, танце языков, но он не дает. Всегда статный, всегда упрямый и целеустремленный Алек. Мой Алек.       Моя одежда оказывается где-то в противоположной стороне комнаты, как, впрочем, и его. Наконец-то мое панорамное окно пригодилось для чего-то столь важного — Алек приподнял меня ухватив за ягодицы, мои ноги оказались обвиты вокруг его бедер, а спина прижата, на минуточку, к прозрачному окну. Иногда я готова расцеловать архитекторов за то, что снаружи стекло не прозрачное, да и живу я на 112 этаже. Отсюда мало кто сможет что-либо увидеть. Что-то я отвлеклась, я тут как бы скоро стану жертвой кареглазого самца, который уже начинает сходить с ума от желания.       Я чувствую его. Чувствую его огонь, который вот-вот вырвется наружу и спалит все вокруг. Но огонь — это моя стихия, его же лед давно расплавился под влиянием частички моей души. Он мой, он полностью мой. Огонь начинает заражать и меня, пробуждать мою искорку. Вот уже мы слились в один организм, в один источник огня. Мы горим. Мы пылаем. Наши тела создают трение, и искры летят в разные стороны. В один момент я вижу золотое свечение, которое охватывает нас, уже переместившихся на кровать. Это невероятно красиво.       Вот и он замечает это сияние. Мы оба удивлены, но это не мешает нам устроить настоящий пожар. Он во мне, и мы одна плоть. Похоже теперь мы и правда одно целое, душа разорванная наполовину нашла свою вторую часть и теперь это полноценное пламя, которое никогда не утихнет. Только не с ним. Только не с Алеком. Я хочу с ним быть. Он нужен мне, как кислород для разрастания огня. Без него я просто потухну.       Огонь становится горячее. Воздуха становится все меньше. Толчки становятся все быстрее и мощнее. Мы скоро взорвемся. Последние секунды, пока мы — это еще огонек. Сияние разрастается, теперь это полноценный шар вокруг нас. Теперь это пламя. Я чувствую это, чувствую наслаждение и тепло. Как и Алек, его глаза отражают огонь. В тот самый момент, когда мы оба чувствуем пламя внутри нас, когда оргазм накрыл нас двоих с головой, я тону в его глазах. Спустя несколько секунд шар сужается. Алек плавно перекатывается на спину и ложится рядом со мной. Свечение плавно переносится в два маленьких шарика напротив наших сердец и протягивает своеобразный мост между нами двоими. Этот момент единения двух, теперь уже, полноценных душ. Наши руки вместе, как и наши губы, и сердца. Теперь навсегда.