***
Легкий теплый ветерок колышет полупрозрачную тюлевую занавеску, впуская в комнату свет мерцающих в темно-синем небе крупных августовских звезд. Растрепанный русоволосый мальчик в ярко-оранжевой махровой пижаме сонно смотрит на прыгающие по потолку цветные лучи-всполохи, отбрасываемые стоящем на столике маленьким овальным фонариком. — Сестриц, расскажи мне новую сказку, — просит он, моргая слипающимися глазами и почти неосознанно теребя висящие на шее переливающиеся кулоны в виде акулы, дельфина и осьминога. Девушка ласково улыбается брату, поправляет сбившееся с его плеча пушистое сиреневое шерстяное одеяло с кисточками и, словно бы невзначай на несколько мгновений зажав в пальцах все три кулона, отрицательно качает головой. — Сегодня не время для сказок, солнышко. Сегодня время для песен. Ты обязательно услышишь и даже увидишь сказку, но расскажу тебе ее не я. Осталось подождать всего несколько часов. — Но ты ведь побудешь со мной, пока я не засну? Эти водовороты такие темные и холодные, мне страшно, каждую ночь я падаю в них и очень боюсь не выбраться. Только светящиеся нити твоих историй вытягивают меня. — Мальчик доверчиво придвигается к сестре поближе и берет за руку, прижимаясь к ней щекой. — Я никогда никуда от тебя не уйду, ты же знаешь. И я обещаю, что вчера была последняя ночь, когда ты побывал в омуте, — тихо, но твердо отвечает девушка, приглаживает ему вихры и, усевшись на край кровати, тихо поет. В ее песнях говорится о трех прекрасных белых небесных китах, на спинах которых стоит величественный город, населенный самыми разными существами, о плывущих в небесном океане грациозных дельфинах и сверкающих осьминогах, о переливчатых акулах, о нерпах, плетущих обереги из лунных лучей. Она поет до тех пор, пока твердо не убеждается в том, что брат крепко спит, зажав в руке три сияющие фигурки. Она подходит к окну, распахивает створки полностью и, поставив локти на подоконник, шепчет далеким звездам другие песни, а потом, протянув руки к небу, ловит в ладони несколько серебряных искорок. Выходит за дверь, чтобы через несколько минут вернуться, сжимая в руках небольшую глиняную узорчатую миску с пахнущей сиренью и лавандой водой, и ставит ее на подоконник. На дне мисочки тихонько мерцают пойманные девушкой звезды. Убедившись, что все приготовлено как надо, и поправив спящему брату одеяло, она складывает пальцы в загадочный обережный знак и тихо выходит из комнаты. Наступает время для настоящих чудес. Теперь остается только ждать, когда же перемигивающиеся звезды приманят в комнату беспокойно спящего мальчика чудеса.***
Спустя какое-то время звезды в плошке начинают сиять призрачно-голубоватым светом, приподнимаются над поверхностью ароматной сиреневой воды и выстраиваются в сияющую дорожку. В эту самую минуту, мальчик внезапно рывком садится на постели и ошарашенно оглядывается, не в силах понять, что его разбудило. Ему страшно, но вместе с тем до чертиков щекочуще-любопытно. Он спускает ноги с кровати и, шурша носочками по полу, идет к окну, в которое уже просовывается молочно-белое светящееся щупальце. Теплый ночной ветер треплет ему волосы и брякает висящими на шее фигурками-амулетами. Мальчик выглядывает в окно и замирает от восхищения. Возле окна, шевеля длинными щупальцами и покачиваясь в воздухе, парит жемчужно-серебристый осьминог с большими зелено-золотыми глазами и россыпью нежно-сиреневых пятнышек на теле. Заметив с любопытством смотрящего на него мальчугана, головоногое приветственно шевелит щупальцами и протягивает одно из них так, чтобы можно было удобно ухватиться за него. Решившись, парнишка вытягивает руки вперёд, и щупальце, оказавшееся на ощупь мягким и совершенно не противным, обвивается вокруг его запястий и легко, пружинисто дергает вверх. Почувствовав, как его ноги отрываются от пола, мальчик зажмуривает глаза так сильно, что под веками расплываются разноцветные пятна. Он сжимается, будто пружина, и ждёт боли. Резкой и сверлящей позвоночник, от которой хочется шипеть и сворачиваться в клубок. Она — вечная его спутница при резких движениях. Но секунды идут, а боли все нет. Вместо нее он вдруг ощущает, как опускается на что-то теплое, мягкое и пружинистое. Оно мягко дергается и начинает легонько покачиваться под ним. Мальчуган осторожно приоткрывает глаза, а уже через секунду распахивает их и замирает от восторга. Осьминог, лавируя, летит над подернутыми туманом красными и серыми крышами мерцающих огнями высоток, осторожно огибая выскакивающие из дымки то тут, то там деревья, которые издали кажутся тонкими, как карандаши. Вскоре осьминог поднимается еще выше, так что город скоро окончательно скрывается за пеленой облаков и вокруг мальчика расстилается только бесконечное небо с мерцающими звездами. Вопреки тому, что пишут в школьных учебниках, за облаками совсем не холодно. Он с любопытством рассматривает искрящиеся созвездия. Некоторые похожи на диковинные цветы, другие — на причудливые орнаменты, третьи — на переливчатые кольца, чем-то напоминающие цирковые обручи, через которые прыгают львы, морские котики, тюлени и дельфины. Не успевает мысль о дельфинах оформиться в сознании мальчугана, как один из них появляется прямо перед осьминогом. Лоснящаяся серебристо-серая кожа отливает ярко-голубым, а прожилки на хвосте кажутся зеленоватыми. Подплыв вплотную к осьминогу, он поднимает голову и, издав приветственный писк, легонько толкает головоногое носом. От толчка мальчишка разжимает руки и на несколько секунд зависает в открытом космосе. Но не успевает испугаться, упав на так кстати выгнувшуюся спину дельфина и тотчас же рефлекторно обхватив ее руками и ногами. Дождавшись, пока мальчуган удобно усядется, дельфин вновь издает пронзительный писк и движется к виднеющемуся впереди звездному кольцу, неспешно рассекая звездную гладь и ныряя. Когда кольцо оказывается совсем рядом, он предупреждающе лопочет и, выгнувшись мерцающей дугой, летит сквозь рассыпавшийся звездами обруч. Звезды легонько щекочут и покалывают холодными иголочками щеки заливисто смеющегося мальчика, путаются в легких волосах, напитывая их серебристым сиянием и вымывая вязкую черноту. Вскоре шевелюра мальчика уже сияет серебристо-сиреневыми искрами, а внутри становится тепло, легко и переливчато-звездно. Он разводит руки в стороны и громко смеется, ловя рукавами пижамы звезды, разлетевшиеся от очередного кольца. Дельфин стрелой мчится вперед, пролетая сквозь новые и новые обручи, разбрызгивая во все стороны сияние и напоминая сверкающую комету. За очередным кольцом виднеется что-то белое, похожее на нежную молочную пенку или пушистое облако. При ближайшем рассмотрении «облако» оказывается прелестным маленьким белым китенком, на боку у которого находится странной формы коробочка, доверху наполненная полупрозрачными золотистыми сгустками света. В некоторых из них можно прочесть какие-то отдельные слова. Подплыв к китенку, дельфин замирает, коротко пересвистывается с ним и внезапно, выгнувшись, перебрасывает мальчугана на шею кита, который тотчас окатывает его фонтанчиком лунной пыли и медленно трогается с места по направлению к виднеющейся вдали стайке «облачных» китов. Мальчик удобно растягивается на гладкой, но абсолютно не скользкой спине кита и, полуприкрыв глаза, слушает песни пролетающих мимо него созвездий. Вдруг из ранее замеченной им коробочки вылетает золотое облачко и путается в его волосах. «Так дай мне воздух, и я стану тебе крылом…»* — Он вспоминает одну из спетых сестрой песен и улыбается. Почтовый кит медленно лавирует среди своих собратьев, на спинах которых закреплены такие же «почтовые ящики». Все они направляются к виднеющейся впереди огромной сияющей луне. Неожиданно тишину, нарушаемую только тихими убаюкивающими китовьими песнями, разрывает что-то похожее на громкий плеск. Задремавший было мальчик ошалело хлопает глазами и, приподнявшись на локте, замирает от изумления и восторга: сквозь стаю почтовых китят величаво плывут самые прекрасные создания, которых только можно себе представить. Три огромных белоснежных кита движутся друг за другом, рассекая звездную гладь огромными хвостами так, что она свивается позади них в сверкающие водовороты. Но даже не это заставляет мальчугана смотреть на удивительных созданий широко распахнутыми от восторга глазами. На спине самого большого кита раскинулся великолепный город с уютными домиками из белых камней с цветными островерхими крышами, узкими высокими башенками со стрельчатыми витражными окнами и тонкими шпилями, раскинувшимися между домами уютными двориками и улочками. Китенок подплывает к нему, коротко «поет» и, выпустив фонтанчик лунной пыли, подбрасывает своего пассажира. Взрослый кит выпускает фонтан из множества золотистых звезд, и не успевший вновь опуститься на спину китенка мальчик оказывается подхвачен золотым вихрем и спустя несколько секунд уже сидит на странной серебристо-зеленой траве посреди одного из двориков. Дождавшись, пока голова перестанет кружиться, а перед глазами перестанут мелькать цветные узоры, он поднимается на ноги и собирается было идти куда глаза глядят, но тут же снова замирает в изумлении, завидев странное пушистое существо, приближающееся к нему по одной из узких улочек. Удивительное создание напоминает зайца с пушистой кремово-желтой шерстью, умной мордой, большими печальными глазами, длинными развевающимися ушами и тонкими лапами. Подойдя к нему, существо издает тихий свист и машет лапой, приглашая следовать за ним. Сгорая от любопытства, мальчик идет за странным зверьком по узкой, вьющейся между двумя рядами домов улочке, попутно с восхищением оглядываясь по сторонам. А посмотреть действительно есть на что. Некоторые здания похожи на величественные, чуть покачивающиеся в такт движению плывущего кита корабли, другие — на уютные приземистые гроты из разноцветных камней и с круглыми окошками, в которых сияют цветные стекла. Третьи напоминают уже виденные им башенки. Что же до жителей этого городка, то объединяющих между собой черт у них всего две — грустные морды с большими умными глазами и длинные тонкие лапы. В остальном они все абсолютно разные. Мальчугана так и подмывает подойти познакомиться с некоторыми из них, например, с забавным длиннохвостым созданием ярко-бирюзового цвета и с перепончатыми крыльями за спиной. Но он боится потерять из виду своего провожатого и, к тому же, ноги уже порой подламываются от усталости. К счастью, сопровождающее его создание устремляется к замаячившему впереди невысокому строению из темного шлифованного камня и с испещренной непонятными письменами вывеской над входом. Протиснувшись в заставленное шкафами и полками длинное помещение, мальчишка со стоном плюхается на ближайшую к двери узкую деревянную лавку и, вытянув ноги, с удовольствием принюхивается к воздуху, вдыхая запахи моря, старых книг и еще чего-то необъяснимого, но приятного. Он с любопытством осматривает длинные полки, заставленные полукруглыми прозрачными шкатулками с непонятным содержимым, странными приспособлениями, баночками, пузырьками, колбами и книгами с переливающимися золотистым и серебряным светом страницами. Тем временем его спутник заканчивает тихую беседу с хозяйкой лавки, с виду напоминающей нерпу с сияющей серебристыми искрами иссиня-черной кожей. Наконец, он возвращается с пустыми, как кажется мальчугану, лапами и, перекинувшись с «нерпой» еще парой тихих фраз, манит его к выходу из магазинчика. Так и не понявший цель визита мальчуган с неохотой поднимается на ноги, в глубине души уже лелея надежду вернуться домой. К его удивлению, хозяйка лавки покидает ее вслед за ними и, выйдя на крыльцо, вдруг пружинисто подпрыгивает вверх и, схватив ластой один из лунных лучей, разматывает его, как нитку. Отмотав нужную длину, она просто обрывает сияющую нить и, подпрыгнув еще раз, ловит целую пригоршню проплывающих в вышине радужных морских звездочек и пару нежно-коралловых светящихся перламутровым блеском креветок. Осторожно завязав на запястье паренька браслет, она машет ластой на прощание и скрывается в недрах магазинчика. Креветки щекочут ему запястье усиками, переползая с места на место и испуская слабое розоватое сияние. Морские звезды же переплетаются между собой, образуя разноцветную фенечку. Мальчик радостно разглядывает подарок, но тут же поднимает голову, услышав знакомый голос, поющий песню. «Я пришлю тебе весточку с белым почтовым китом…»** Прямо над его головой летит маленькая акула, переливающаяся фиолетовыми и зелеными волнами северного сияния. На шее у нее, крепко держась руками, сидит его сестра. Звезды и маленькие небесные рыбёшки цепляются за ее волосы и легонько звенят, запутавшись в них, будто крошечные колокольчики. Дождавшись, пока акула снизится, мальчуган запрыгивает ей на шею, и, прижавшись к девушке, мгновенно засыпает. Если бы редкие прохожие, выбирающиеся на залитые лучами восходящего солнца улицы Москвы, в это утро подняли головы, они бы надолго потеряли дар речи. Среди пушистых кучевых облаков плыла искрящаяся акула с двумя пассажирами на спине.***
Несколькими минутами позже девушка, помахав рукой, закрывает окно и, задернув плотные шторы так, чтобы сквозь них не проникал ни единый солнечный лучик, оглядывается на раскинувшегося по постели как маленькая морская звезда братишку и устало, но счастливо улыбается. На его шее три переливчатых кулона, на руке — радужная фенечка с двумя светящимися изнутри коралловыми бусинами, в волосах сияют запутавшиеся звезды, а внутри светится и течет солнечный и лунный свет. Она бросает на мальчика еще один взгляд и выходит за дверь. Отныне его не затянет ни один темный омут ночных кошмаров. А даже если это произойдет — она и обитатели небесного океана всегда будут рядом, чтобы спасти его.