***
Ладони озаряет мягкий зеленый свет, который я держу на уровне груди старшего Учихи, стараясь хотя бы немного "подлатать" его легкие, дабы облегчить работу Сакуре, которая сейчас вовсю возится с какими-то бумажками. Она быстро перекладывала их, останавливаясь взглядом на некоторой информации, будто ища то, что могло бы быть действительно стоящим, а затем изрекла: - Туберкулез в твоем организме адаптировался к тем препаратам, которые ты принимал, из-за этого их эффективность практически свелась к нулю, - говорила Харуно осматривая результаты анализов Учихи - скажу даже больше, недуг продолжает развиваться уже во вторичной стадии, что только ухудшает ситуацию. - Объясни по-человечески, пожалуйста. Насколько все плохо? - Итачи внимательно смотрит на Сакуру, ожидая медицинского вердикта, но та молчит. Тогда я решаю сама вклинится в разговор: - Вторичная стадия - это очень серьезно и крайне плачевно. Если пустить все на самотек, то болезнь одолеет организм менее, чем за месяц. Твой туберкулез является очаговым, поэтому сейчас все, что возможно сделать, это лечить тебя извне, пока Сакура создает действенное лекарство. Учиха недоверчиво покосился на розоволосую, которая уже не слушала нас, записывая что-то в свой блокнот, и задал мне вопрос, который мучил его все это время: - А она сумеет? По ней не скажешь, что она смыслит в этом хоть что-то. - Ее обучала сама Госпожа Цунаде, поэтому сейчас Сакура - второй человек, после Пятой Хокаге, кто может помочь тебе. Три года обучения с Сенджу не прошли для нее даром. Теперь она такой же специалист в медицине, как и ее сенсей. Итачи внимательно посмотрел мне в глаза, однако, взгляд его смягчился, стоило мне сказать ему эти слова: - В конце-концов, выбора у тебя все равно нет, а так мы с Сакурой хотя бы попытаемся помочь тебе - я слегка сдвигаю ладонь ближе к центру корпуса и, используя тайринган, вижу, что сейчас моя чакра находится как раз над очередным очагом поражения. - И как же ты собираешься помочь мне, используя самое простое медицинское ниндзюцу? - вопрос повисает в тишине, однако, я прекрасно понимаю Учиху: он хочет знать, стоит ли ему надеяться на выздоровление? Или лучше похоронить свою мечту, а затем и себя следом за ней? В голове он прикидывает, хватит ли мне сил, опыта и знаний, чтобы помочь ему вылезти из этой ямы. Не переживай, Итачи. Я рождена медиком, это моя стихия. Именно поэтому я ни за что не промахнусь. Именно поэтому я не позволю тебе умереть. Ты нужен Акацуки. Ты нужен мне для победы над заклятым змеиным врагом. - Длительное применение таких ниндзюцу позволяет лечить даже поражения органов, но на это требуется гораздо больше чакры и времени. Поэтому сиди смирно, пока я работаю. Прошло порядка часа, и чакры я истратила достаточно много для первого раза. Конечно, от одного такого "сеанса" никакого прогресса и не будет, поэтому мне придется повторять этот процесс снова и снова, даже при условии, что Харуно сумеет создать действенный препарат. Старший Учиха быстро покинул нас, бросив лишь спокойное и сдержанное "спасибо", и направился к себе в комнату, когда я наконец-то смогла обратить внимание на розоволосую. Я не видела ее с того момента, как ее тяжело ранила кукла бабули Чиё, и сейчас не понимала, как Сакура все еще стоит на ногах. Тогда ее колени были буквально раскрошены, да так, что я вообще не думала, что они подлежат восстановлению, но сейчас... Мне с самого начала показалось, что с ней что-то не так, и теперь догадки только подтвердились. - Как твои колени? Неужели ты сумела их реанимировать? - я с искренним удивлением смотрела на подругу, ровно до того, как она произнесла страшный ответ: - Это все господин Сасори. Спасти мои колени не удалось, поэтому он просто заменил их - с этими словами девушка приподняла вверх ткань штанов, открывая моему взору круглые кукольные суставы, которые теперь заменяли ее настоящие, человеческие - к тому моменту, как мы вернулись, у меня уже начался некроз, поэтому больше ждать было просто невозможно. - Все же это лучше, чем ничего - я поднялась с колен, на которых так и сидела, пока Итачи не покинул нас, а затем взглянула на разложенные скальпели и прочие инструменты, так страстно любимые Акасуна. Это комната - его операционная, где он проводит все свободное время, создает новых кукол и совершенствует уже созданные шедевры. Такие, как Харуно, которой он так любезно разрешил работать здесь, хотя раньше никого не пускал в свою обитель. - Так значит, Сасори - мастер операций? - я с интересом смотрю на Сакуру, проводя пальцами по холодному металлу медицинского ножа, пытаясь-таки найти ответы на свои догадки. Розоволосая изменилась не только физически из-за новых коленных протезов, но и как-то внутренне, будто произошло нечто очень важное. Девушка усмехается в ответ на мой вопрос, будто намекая и вспоминая недавние развлечения марионеточника: - Он прирожденный гений человеческого тела. Органы чувств напрягаются до предела в попытках осознать, что происходит вокруг. Где же она и почему ей так холодно? Вопросы множатся, но она не может найти ответов на них. Едва приоткрыв глаза, зрачки сужаются от резкого слепящего света лампы, а по коже на животе бегут мурашки, когда тела касается что-то твердое и ледяное, отдаленно напоминающее оружие. Металл. Острый и опасный инструмент вблизи нежной кожи. Одно единственное движение и кровь потоком хлынет из хрупкого девичьего тела. Похоже, что именно эта мысль заставляет сердце биться быстрее, выбрасывая все новые дозы адреналина в кровь. Кукловод стоит слева от каменной плиты, к коей девушка оказалась прочно прикована, и бесстыдно рассматривает самые сокровенные участки ее тела. Из одежды на ней, разве что темная юбка, едва достающая до середины бедра. Видимо, от шорт, некогда бывших под этой ничего не прикрывающей тряпицей, марионеточник своевременно догадался избавиться. - Я ждал, пока ты очнешься. Твои раны были чуть серьезнее, чем я думал - знакомые алые глаза прожигают сетчатку, а голос кажется таким прекрасным, что хочется улыбаться, и даже окровавленный скальпель в руках кукольника ничуть не пугает. Сасори. Он жив. Цел и невредим, а большего и не нужно. Красноволосый марионеточник проводит рукой по лицу Сакуры, запуская ладонь в непослушные розовые пряди, пропуская их сквозь длинные опытные пальцы. Черт, какие у него красивые руки. Она готова любоваться ими вечность, если не больше. Акасуна замечает то, насколько пристально розоволосая рассматривает его ладони, следит за каждым его действием, и тогда наклоняется чуть ближе, будто разглядывая ее лицо. - Как ощущения? - каждое его движение вызывает ноющее чувство где-то внизу живота, которое постепенно перерастает в сладкое томление. Акасуна не прекращает щекотать нервы: скальпель так и касается тонкой прозрачной кожи, вызывая взрыв мурашек, выводя на животе аккуратные спирали, и поднимаясь чуть выше к груди: - Мне больше не больно - Харуно не узнает собственный голос, который сейчас стал чуть более низким, нежели обычно. Стоит острию пройти вблизи от напряженного соска, как с губ срывается тихий стон, а глаза Сасори темнеют от подкатывающего возбуждения. При виде реакции на его ласки, взгляд Акасуна становится острым и хищным, словно он почуял кровь новой жертвы, попавшей в его стальные убийственные тиски. Кукловод откладывает скальпель в сторону, и девушка чувствует, как его пальцы касаются ее губ, будто приказывая открыть их шире. Она беспрекословно повинуется всем его желаниям, ведь понимает, чего он хочет: ее язык нежно ласкает два его пальца, отчего губы кукловода растягиваются в легкой улыбке. - А если так? - Сасори извлекает пальцы изо рта Сакуры и ловко направляет их к низу живота, отодвигая в сторону ненужную ткань темной юбки, проникая внутрь. Он все чувствует. Понимает, как сильно она сжимает его пальцы внутренними мышцами, поэтому ответ напрашивается сам собой. Да ты девственница, Харуно? Тем более приятно будет твоему Господину, который желает почувствовать тебя всем своим естеством. Запястья и стопы зафиксированы, не позволяют отстранится от настойчивых ласк, чтобы перевести дух. Это ее первый раз. Колени начинает слегка потряхивать от подступающего страха и напряжения - неизвестность пугает, а Сасори лишь больше распаляет желание и ноющую боль, которой отдается каждая клеточка внизу. Он ускоряет темп, двигая пальцами все быстрее и быстрее, а девушка в его руках заходится мелкой дрожью, тихо постанывая: она никогда не думала, что боль может быть настолько приятной, что ее захочется чувствовать снова и снова. Сдавленный всхлип, сбивчивое дыхание, а затем стоны удовольствия отбиваются от каменных стен операционной, пока Сакура выгибается дугой, не в силах остановить сладкую пытку. - Данна, пожалуйста... И это обращение заставляет огонь в его душе разгореться с новой силой, превратить алый цвет глаз в насыщенное бордо, в котором розоволосая готова утонуть, полностью отдавшись на милость его опытных рук. "Смотри, как ты управляешь мною, Сасори. Я и так твоя марионетка. Сделай уже это, прошу." И пыточник будто слышит ее молитвы. Или же просто сам больше не в состоянии сдерживаться, поэтому освобождает руки и ноги от оков и подхватывает Сакуру под бедра, придвигая ближе к себе. Быстро избавляется от собственных штанов и обуви, вновь возвращаясь к ней, перебирая розовые волосы, небрежно раскидавшиеся по холодному камню плиты, который так резко контрастирует с жаром разгоряченных тел, и только усиливает желание, текущее по венам. "Акасуна не собирается жалеть меня. Он никого и никогда не щадит, так почему же я должна стать исключением из этого правила?" Он входит на всю длину одним быстрым толчком, заполняя девушку до самого основания. Буквально выбивая из груди болезненный вскрик, который подтверждается струйками крови, вытекающими из влагалища. Акасуна на секунду замирает, облокачиваясь на руки и изучая мольбу в ее лице. Ах, это было очень больно. Мгновенное, быстро проходящее ощущение, и она снова распахивает глаза, полные непрошеных слез, а внутри плещется такое странное чувство. Теплое и обволакивающее, когда Сакура вновь смотрит прямо на него. "Что это, Сасори? Намек на ласку? Беспокойство? Пожалуйста, помоги мне разгадать свой взгляд." И он начинает двигаться: сначала медленно, а затем уже быстрее, не отрывая глаз от ее лица. Следит за тем, как она себя чувствует, а потом внутри начинает распространятся то самое теплое напряжение, которое отгораживает боль, убирая ее на самые дальние полки сознания, и стоны становятся совсем другими. Нежными и громкими, полными удовольствия и того, что девушка так методично пыталась похоронить в себе. Да, она всеми силами старалась убить привязанность к марионеточку. Избавить себя от зависимости, однако, ничего не вышло. С каждым днем он занимал все больше места в ее голове, манипулируя и подчиняя, и что самое забавное - ей это нравилось. Она лгала самой себе, но правду не скроешь. Сасори давно поставил ее на колени. Закрепил ошейник и посадил на цепь, что ничуть не смущало - ей нравилась боль. Движения Акасуна становятся все резче и быстрее и розоволосая не в силах совладать с нахлынувшим приятным чувством, заполнившим ее внизу. Тело пронзает электрическим током, слегка покалывая кончики пальцев, и она обмякает в руках марионеточника. Волосы прилипли ко лбу, кровь размазана по коже легкими красными мазками, а кукловод тяжело дышит, все также гипнотизируя ее взглядом. - Я люблю тебя, Сасори - слова вырываются прежде, чем Сакуре удается остановить их, отчего алые глаза напротив слегка расширяются. "Удивлен? Понимаю. Тебе ведь так мало говорили это в детстве, правда? Поверь мне, прошу. Это действительно так. Ради тебя - убью любого и готова вечно играть роль твоей излюбленной марионетки. Только не уходи." - Довольно странная благодарность, ты не находишь? - в голосе слышаться знакомые насмешливые нотки, когда Акасуна наклоняется ближе, целуя ее нежно и глубоко, но вот глаза выдают всю правду. Сейчас она уже уверенна в своих догадках и знает, что ты чувствуешь к ней на самом деле. - И как оно? - спрашиваю я розоволосую, которая на мгновение задумалась о чем-то своем, отчего она возвращается в реальность и слегка улыбается в ответ на мой вопрос. - Слишком прекрасно, чтобы рассказать в двух словах. Мне остается лишь усмехнуться, на мгновение прикрыв глаза, и посмотреть на смутившуюся Сакуру. Сейчас я вижу, что она счастлива. Сейчас я и правда понимаю, что Сасори сможет дать ей ту своеобразную ласку и любовь, которую она заслуживает, отчего я испытывала настоящую радость, ведь Харуно не будет несчастна. Просто делать шаг вперед, к ней, чтобы обнять и почувствовать поддержку, как вдруг комнату сотрясает громкий, разрушительный звук. Взрыв прогремел неожиданно и застал врасплох всех обитателей убежища, заставляя мозг лихорадочно думать. Продумывать каждый свой шаг. - Сакура, нужно уходить отсюда - розоволосая кивает и мы вместе выбегаем из операционной, дабы посмотреть что явилось причиной взрыва. Неужели Дейдара так круто пошутил? Если это и вправду он, то живым ему не уйти. Оказавшись в главном холле мы с Харуно наконец-то понимаем, что происходит. Неожиданное спланированное нападение на убежище Акацуки. Но кто способен на такую дерзость? Из огромной дыры в каменной стене струится солнечный свет, а затем в комнате появляется девушка с темно-синими волосами в окружении четверки ниндзя. Рассмотрев их повязки, я узнаю знак ноты, выгравированный на блестящем металле, и разум пронзает ярость. Шиноби Звука, неужели мы встретились вновь?***
Не я один всполошился при этом оглушительном взрыве, который прогремел совсем близко, судя по всему, где-то в районе главного холла, куда сейчас мы и направлялись. Под "мы" я имею ввиду Итачи, Кисаме и Сасори, которые сейчас бежали бок о бок со мной, чтобы предотвратить захват нашей базы. Разумеется, сперва все сразу же заподозрили меня во всех грехах, мол это я - единственный мастер по взрывам во всей организации, но они не учли один маленьких факт - я применяю свои техники против врагов, а не нас самих, поэтому уверить всех в том, что на нас напали, было просто. И черт, я до последнего надеялся, что это чья-то злобная шутка, но нет. Все было взаправду. Коноха не могла подстроить неожиданное нападение: им неизвестно ни наше местоположение, ни то, сколько нас, поэтому Пятая вряд ли бы рискнула жизнью своих бойцов, отправив их на штурм убежища Акацуки. Значит, это кто-то другой, но кто мог узнать о нашей базе? Мысль быстро просачивается в мозг, ошеломляя своей очевидностью: ну конечно же, Орочимару. Здесь я полностью уверен, ведь змеиный гад уже давно точит свои клыки, дабы перегрызть всем нам глотки. Была бы его воля, он не медлил и напал сразу же, значит его час пришел. Он собрал силы и готов пойти в нападение, а мы не станем сдерживать свою ярость. Оказавшись в просторном каменном холле, откуда берут начало все каменные коридоры нашего убежища, мы видим, что Сакура и Амика уже начали бой, причем им приходится довольно туго. Они обороняются от четверки Звука и женщины в зеленом балахоне, с которой я уже имел удовольствие познакомится. Завидев меня, она останавливает атаки против русой и обращается ко мне, надеясь получить достаточный и полный ответ: - Где трехвостый? Мы пришли, чтобы забрать то, что по праву принадлежит господину Орочимару. Я лишь усмехаюсь, видя их потуги. Даже жаль разочаровывать столь целеустремленных подопечных саннина, они ведь пока не знают всей правды: - Гурен, не думал, что ты зайдешь так далеко - я буквально чувствую, вижу, как мой глупый смешок при упоминании ее имени, начинает злить девушку - имею честь доложить, что он уже запечатан, поэтому теперь вы можете выметаться отсюда. Амика смотрит прямо на меня, а затем на Гурен, ведь наверняка уже поняла, о чем идет речь. Ниндзя Звука стоят так же неподвижно, как и их "босс" и сверлят меня злобными ненавистными взглядами. - Значит, переходим к плану "Б" - командует брюнетка и из дыры в стене появляются неизвестные и крайне странные личности. Тела их будто бы гипертрофированы: у одних из боков торчат рога, у других - клешни вместо рук, а есть и те, кто вообще превращен в каких-то недоживотных, внешне не напоминающих людей. Просто потрясно: нас ждет вечерника с экспериментальными выродками Орочимару, причем сам создатель явится не соизволил. Как невежливо! - Найти и схватить Найори! Вы узнаете ее по специальным способностям. Помните, она нужна хозяину живой! - хорошо, что Гурен не знает, как выглядит Амика, иначе, ее бы сумели схватить еще до нашего прибытия. Я бросаю один единственный взгляд на русую, которая сейчас яростно сжимает кулаки, готовясь разнести нахрен все и вся. Естественно, в ее душе нет ничего, кроме ненависти к саннину, поэтому она всем сердцем желает отплатить ему по счетам и не собирается сдерживать свой порыв. Надеюсь, она не станет действовать слишком очевидно или сразу же бросаться в бой: - Мерзавцы, вы поплатитесь за то, что осмелились прийти сюда! - кричит Найори и активирует тайринган, выдающий ее особенность, отчего моя челюсть невольно падает на пол. Ты что, серьезно?! Я понимаю, что это твой любимый стиль ведения боя, но не нужно же применять его так очевидно, буквально у всех на виду! Ее кулаки впечатываются в каменный пол, отчего электрический разряд разбивает породу на кусочки и двигается прямо к цели - Гурен, которой сейчас, я уверен, русая готова оторвать голову. Неожиданно перед брюнеткой вырастает огромный розовый кристалл, который и защищает ее от атаки, а после столкновения с молнией, разлетается на куски. - А вот и она. Взять ее! - услышав приказ, прихвостни Орочимару во главе с Четверкой Звука кидаются в атаку, желая побыстрее схватить Амику и доставить ее к хозяину. Желаете получить пряник от своего господина? Хм, не дождетесь! Я хватаю русую за локоть и тащу за собой, пока Сасори и Сакура вступают в бой. Итачи и Кисаме прикрывают их спины, а затем на сцене возникают Хидан и Какузу, признаться, не в самом хорошем расположении духа. Думаю, сейчас их настрой сыграет нам на руку. Пейн и Конан отсутствуют в убежище, поэтому придется решать все проблемы самостоятельно, а их, судя по количеству наших врагов, более, чем предостаточно. Необходимо быстро взбодрить Найори и дать понять, что нет времени на глупые выебоны: - Эй, отпусти меня! Я буду сражаться! - гневно кричит девушка, пытаясь вырваться из хватки, но все ее действия не имеют даже малейшего эффекта: - Слушай сюда! - мой рев прямо в лицо, заставляет девушку замереть без движения на долю секунды и вылупить на меня свои яркие зеленые глаза - сейчас не та ситуация, чтобы выяснять отношения! Ты должна оставаться в тылу и делать все, что я скажу, понятно? - Да - похоже, ее напугала моя решимость, поэтому русая лишь моргнула, подтверждая свое понимание. - Сейчас тебе нельзя лезть в бой. Ты - их главная мишень, поэтому не заставляй меня вытаскивать твою задницу из неприятностей. Будучи мертвой ты никому не сможешь отомстить - девушка еще раз кивает, но на это раз, осознанно. Понимает, что стоит на кону, и потому готова подчиняться приказам - а теперь идем. Посмотрим на это зрелище сверху и увидим, сколько их. Мы оставляем поле боя и я тащу девушку за собой, пробираясь все выше и выше, пока мы не оказываемся на огромной обзорной площадке. Она подходит к самому краю скалы, смотря вниз, и зеленые глаза раскрываются от внезапно нахлынувшего ужаса. - Прыгай! - кричу я, уже сидя на белой глиняной птице, и Амика не задает лишних вопросов, только отталкивается от земли и оказывается рядом со мной. Похоже, что она успела позабыть о наших недавних разногласиях, и сейчас только с мрачным интересом оглядывала скалу, по которой лезли полчища экспериментальных тварей неизвестного происхождения. - Дело - дрянь. Нужно вытаскивать наших отсюда - заключаю я, оценивая необычный пейзаж и существ, которым нет конца - неизвестно сколько их, к тому же там четверка звука и баба с силой кристалла. - Думаешь, не выстоим? - Найори как всегда верит в Акацуки, как в организацию сильнейших ниндзя, однако, сейчас даже ее незыблемая вера слегка подкосилась, стоило ей увидеть полчища выродков Орочимару. Яркие глаза потухли, запечатлев безвыходность ситуации. - Какими бы мощными мы не были, численное превосходство на их стороне, и эти уродцы только продолжают прибывать - я указал пальцем на дыру в земле, из которой и выходили все эти странные существа. Моя птица сделала крутой вираж, зависая в потоках воздуха, и мы наблюдали уже ту огромную зияющую пробоину, откуда открывался бой между другими членами Акацуки и прихвостнями саннина. - Я уже подумываю о том, чтобы подорвать здесь все. Амика удивленно смотрит на меня, а затем в ее глазах загорается странный, подозрительный огонек: - А ведь это неплохая идея. Так Орочимару не сумеет заполучить о нас никакой информации, ведь все будет уничтожено - она снова глядит куда-то вниз, судя по всему, на тех, кто все еще остался в убежище, и будто бы пытается быстро просчитать несколько ходов вперед - нужно предупредить остальных. Но как? Как ты собираешься это сделать, не запалившись перед врагами? Надеюсь, ты не собираешься вешать огромный, совершенно незаметный плакат с надписью "Сейчас будет бум". - Я могу попытаться связаться с Итачи. Между нами существует связь с того дня, как он проник в мое сознание с помощью гендзюцу. Если мне удасться поймать его частоту, то я смогу сообщить ему о готовящемся взрыве. Связь с Учихой? Я сначала немного о другом подумал, и кажется, пора перестать думать нижним мозгом. Мне и так с утра влетело, нужно же вынести с этого хоть какой-то урок. Надеюсь, что эта самая связь сейчас поможет вывести всех наших из-под огня, чтобы избежать ненужных жертв. Хочется верить, что Амика сумеет достучаться до сознания Итачи. Она просто обязана сделать это. Другого пути нет.***
Итачи, прошу услышь меня. Ты должен услышать. Пожалуйста. Отгородившись от прочего мира, я стараюсь как можно быстрее найти нужную частоту, но пока до моего разума долетают лишь отдельные беспорядочные нити чужих сознаний. Они спутаны, нелогичны, будто бы находятся под чьи-то контролем и действуют не самостоятельно. Это все Орочимару. Он затуманил сознания этих существ, некогда бывших людьми, и сейчас только использовал как примитивную военную силу, бросив их в самое пекло. Саннин заранее знал, что Акацуки сильнее, поэтому эксплуатировал этих созданий исключительно в роли пушечного мяса. Проклятие, да сколько же их? Искать сознание Учихи среди этого сброда, все равно что пытаться отыскать иголку в стоге сена. Практически нереально. И вдруг, мне бесконечно везет: я неожиданно ощущаю знакомые волны разума, и спешу понять, откуда же они исходят, чтобы не даг бог не потерять их из виду. Удача! Вот оно, сознание Итачи: приятные, прохладные волны будто бы окутывают меня изнутри, давая понять, что даже в такой критической ситуации, Учиха спокоен и холоден. Мыслит трезво. - Итачи, пожалуйста, отзовись! - первая попытка связаться с его разумом оканчивается неудачей: он держит сознание под серьезным контролем, чтобы предотвратить любое, даже малейшее вмешательство. Что ж, придется применить силу. - Итачи, услышь меня! - говорю я уже на порядок громче, тщетно пытаясь достучаться до его сознания, которое находится так близко ко мне, а затем просто взрываюсь от раздражения. Он будто бы не чувствует моих попыток связаться с ним: - Учиха, еб твою мать! - теперь это чистый крик на самых высоких тонах. В лучших истерических традициях всех неуравновешенных женщин. - Амика, это ты? - спрашивает Итачи, будто бы не заметив раздражительного ругательства и говоря все также холодно и размеренно - за какой надобностью влезла мне в голову? - Через пять минут произойдет масштабный взрыв. Тебе необходимо собрать остальных и срочно бежать к верхнему выходу скалы. Встретимся там - я не могу дождаться ответа Учихи, потому что резко вылетаю из его сознания. Это был первый раз, когда я проникаю в чужой разум на уровне телепатии. По сложности данный процесс просто невозможно сравнить с гендзюцу, которым я уже владела на приличном уровне, ведь он скорее относится к навыкам сенсоров, коим я являюсь слишком отдаленно. Вернее, совсем не являюсь. - Готово. Теперь нужно приготовить транспорт и для них - говорю я Дейдаре, отчего блондин понимает, что сейчас самое время отвлечь часть армии Орочимару на себя. - Сделаем - не проблема, а пока не дадим скучать этим выблядкам. Тсукури тянется к сумке с глиной, и стоит ему вновь открыть ладони, как на них красуется великое множество маленьких белых шариков, которые он сбрасывает вниз, ожидая, когда они достигнут цели. Бомбы легко прикрепляются к каменной породе, и Дейдара воссоздает печать. Конфронтация - и шарики мгновенно взрываются, осыпая приличную часть скалы, на головы этих отвратительных существ, которые так и продолжают прибывать, забираясь в дыру убежища. Поняв, кто является виновником такой каменной лавины, на нас обращает внимание главная королева, можно сказать, прима сегодняшнего концерта. Гурен не ждет новой атаки: она идет в бой с ярым желанием крови. Мы не видим ее действий, а потому Тсукури немного расслабляется, и снова создает маленькую птицу, которая летит к вершине высокой скалы: дома, который мы решили снести к чертям, унося вместе с ним жизни всех выродков, посланных Орочимару. Пусть мы лишимся нашей базы, но это лучше, чем позволить врагам считать нас слабыми. Бегите, мчитесь со всех ног в нашу ловушку, а затем поймите, что деваться вам некуда. Вы в западне. Клетка закрылась и вы как раз на самом ее дне. Достигнув цели, птица увеличивается до приличных размеров, ожидая тех, кого мы собрались забрать вместе с собой, спасая от последствий фатального взрыва, а тем временем Гурен начинает действовать. Из ее рук вырывается поток острейших розовых кристаллов, которыми она силится попасть прямо в нас. Ух, надеюсь Тсукури сумеет уйти от ее атаки, иначе, нам не спастись. Пока мы в небе, мы легкая и уязвимая добыча, а жертвой мне бы быть не хотелось. - Ну же и тварь. Сейчас ты ответишь за это - шепчу я себе под нос, быстро складывая печати, пока Тсукури уворачивается от пурпурных кристаллических лезвий - стихия Шторма. Лазерный цирк! Вокруг ладоней возникает голубой энергетический ореол, который стремительно увеличивается в размерах, а затем стреляет пятью лучами в углубление скалы, где и находится дерзкая нахалка. Гребанный змей и его прислужники с каждой нашей встречей умудряются вымораживать все больше и больше. Надеюсь, в следующий раз мне выпадет возможность сразится с ними один на один, а не издалека. В месте атаки поднимается облако пыли, скрывающее всех наших врагов, а затем мой взгляд перемещается на вершину скалы, где остальные акацуки уже успели залезть на глиняное творение Дейдары, которое понемногу отрывалось от земли, силясь взмыть высоко-высоко в голубое небо. Увидев, что все наши товарищи сумели сбежать из гребанного клоповника, в который превратилось наше убежище, блондин извлекает из пол плаща еще один туз - странную белую статуэтку птицы. Она замирает над нашей скалой, а затем увеличивается в несколько десятков раз, становясь поистине огромной. Так вот как, значит, выглядит конец для всех живых, находящихся там внизу. - Эта моя гордость, одно из лучших творений - бомба С3, которая содержит высшую концентрацию моей чакры. Она сметет все на своем пути - белая статуя недвижима, но затем раскрывает глиняные крылья, и летит навстречу своей смертельной цели, как вдруг я чувствую, что начинаю падать. Нашу птицу пронзил гигантский кристалл, который вырос буквально из ниоткуда, разрубив ее напополам. Ноги соскальзывают с белой поверхности, а руками не за что зацепится, когда я понимаю, что уже лечу вниз вместе с бомбой Дейдары. Страх пронзает легкие и из них вырывается судорожный крик, сжимающий внутренние органы. Я вижу, как Тсукури падает следом за мной, следом за своим совершенным искусством, проваливаясь в смертельную бездну. Похоже, этот шедевр будет последним для нас обоих. Все происходит слишком быстро, когда меня и Дейдару обхватывают черные нити, которые кажутся мне чертовски знакомыми, а увидев нашего спасителя, я понимаю, перед кем теперь буду обязана. Какузу быстро и ловко схватил нас в самый последний момент, когда казалось, что все уже потеряно. Печать сложена снова, а я просто вишу вверх ногами, наблюдаю, как бомба, находящаяся в опасной близости от скалы, покрывается ярким желтым светом, и через секунду слышу экстазный и радостный вскрик Тсукури: - А теперь сдохните! Нити, словно спасательные тросы, тянут наши тела вверх, поднимая обратно на глиняную птицу, где собрались все выжившие акацуки. Похоже, что даже Тоби и Зецу принимали участие в небольшой неожиданной вечеринке, ведь сейчас тоже присутствовали здесь. Стопы касаются твердой поверхности, и я прочно встаю на ноги, с удивлением оглядывая все происходящее - взрыв колоссален. Он поражает воображение своими самыми смелыми масштабами, ведь и кристалл размером с целую гору, и насаженная на него птица, и скала, все это скрыто за огромным огненным куполом, который только продолжает расширяться, поглощая все живое поблизости. - Красиво, не правда ли? - мечтательно спрашивает блондин, обращаясь ко мне и заранее подразумевая правильный ответ, как вдруг слышит позади злорадный смешок: - Нисколько. Ты ничего не смыслишь в истинном искусстве, Дейдара. Марионеточник вновь подкалывает подрывника, чем безумно выводит его из себя, а мне остается только усмехаться при виде этой дружеской перепалки. - Один хрен, мой шедевр спас ваши шкуры, Сасори, поэтому изволь заткнуться и радоваться жизни - обиженно произносит Тсукури, уставившись на взрыв позади, а затем обращает внимание на остальных акацуки - и что будем делать теперь? Ответа не пришлось ждать долго. Его сумел дать Какузу, который сейчас не только выполнял привычные обязанности казначея, но и временно заменял Пейна и Конан, отсутствовавших в убежище на момент нападения: - Держим курс на Амегакуре, где мы сможем встретиться с остальными. - Что это за место? - шепотом спрашиваю я у Дейдары, понимая, что теперь уж точно не имею права злится на него. По крайней мере, сейчас, ведь за сегодняшний день, он не раз спас мою жалкую жизнь. - Амегакуре но Сато. Так называют Деревню скрытого Дождя.