***
- Ну наконец-то блять! Дом, милый дом! - в очередной раз радостно выругался Хидан, обгоняя меня и Кисаме, держа в руках здоровую коробку с домашней техникой. Да-да, с той самой, что вскоре будет красоваться на кухне, и которую так активно будет использовать повар Хошигаке - как же я рад, что не придется больше жопу в мотелях отлеживать. - Ага, и о девках тоже можешь преспокойно позабыть. Насаживать-то тоже больше не придется! - коротко хохотнул Кисаме, ловко уворачиваясь от удара религиозника, отчего смешок быстро трансформировался в нездоровое долгое ржание. Эти две недели я не забуду никогда: бесконечное шастанье по отелям, постоянная маскировка и прикрытие, дабы не быть случайно обнаруженными шиноби других деревень, и частые ухлестывания мужской части организации за горничными. Через эти испытания прошло пройти всем нам, чтобы построить новое убежище. Хотя, для некоторых, таких как Хидан, это было не испытанием, а скорее легким развлечением. Время шло, и ждать приходилось все больше. Это начинало раздражать до зуда где-то под ногтями, но затем все произошло очень быстро. Это чертово ожидание наконец-то завершилось, и вот мы уже идем по каменным коридорам нового, еще необжитого убежища Акацуки. Оно было возведено в рекордные сроки взамен тому, что было так эффектно подорвано Дейдарой в бою с прихвостнями Орочимару, и при том, ничуть не уступало прежнему в размерах. Скорее наоборот, воздуха и света в нем было намного больше: именно отсутствие света раздражало во время проживания на прошлой базе. Слишком много темных и длинных проходов, которые душили своими лапами, буквально превращая людей в кротов. Действительно, зрение там приходилось напрягать изрядно, ведь без этого полезного навыка потеряться можно было на раз-два. Сейчас же все было совсем иначе, ибо новое убежище было куда больше по своим размерам и уж точно не уступало прежнему в комфорте. Мы почти закончили расстановку всех необходимых вещей в главных комнатах и залах, отчего желание поскорей попасть в душ и упасть в новенькую кровать съедало меня заживо. Ноги начинали устало ныть, а руки слегка побаливали от напряжения. - Простите меня за занудство, но давайте быстрее расправимся со всеми этими коробками, и отдохнем наконец. Я заколебалась таскать все эти тяжести! - взмолилась я, надеясь, что мои молитвы будут услышаны. Хошигаке услышал меня практически сразу, и прекратил свое утробное урчание мало похожее на смех, а вот Хидан лишь уставился на меня полным неясного подозрения. Что же он себе там думает? - Слышь, Найори, а куда ты так торопишься? Наше ахуительное общество, что, тебя больше не радует? Мне не понравился его тон, в котором четко читался укор, отчего намеренно резко произнесенная фамилия заставила брови непроизвольно взлететь вверх. Неужели он думает, что я спущу ему подобные колкости? Пока я раздумывала над возможностью подправить смазливое личико Хидана, он продолжал бесить меня с размеренной наглостью и задавал все более раздражающие вопросы: - Или ты так спешишь подготовить себя к сегодняшнему вечеру? - лицо жреца прорезает хищный насмешливый оскал, подчеркивающий смысл фразы. За ней кроется слишком явная и дерзкая пошлость. - Понятия не имею, о чем ты. Может потрудишься объяснить, о чем ты мелешь? - устало кидаю я, намеренно игнорируя выпады платиноволосого хотя на самом же деле внутри закипает самый настоящий вулкан, желающий выплеснуть свое энергию прямо в лицо надоедливому жрецу. А еще лучше съездить по нему пару раз кулаком: от Хидана не убудет, а вот мне станет легче. Ярость прекратит наматывать круги в голове, больно давя на виски. - О-о-о, вот только не надо здесь ля-ля. Актриса из тебя конечно заебись, но я не куплюсь ни на одно твое слово. Не понимая, о чем говорит это болван, и зная, что ждать нормального ясного ответа не стоит я закатила глаза, обращаясь к Кисаме, который лишь молча плелся рядом, наблюдая за мини-перепалкой: - Хошигаке? - Сегодня мы уходим в отрыв сразу по двум поводам: открытие новой базы и День Рождение нашей блондинистой взрывной девы - спокойно вещал Кисаме голосом профессионального диктора, одновременно открывая ногой дверь в помещение, дабы освободить руки от назойливой тяжести, и сознание от мозговыносящих речей Хидана. Земля неожиданно уходит из-под ног и я так и застываю на месте не в силах пошевелится. К такому повороту событий я точно оказалась неготова и голос, подскочивший вверх на несколько октав, выдал мое удивление: - Что-о-о-о?! Ты сейчас серьезно?! - вот и все, что я смогла выдавить из себя, отчего Кисаме посмотрел на меня, как на полную кретинку: - Да. Подрывник отмечает юбилей. Как никак, двадцать лет не каждый день исполняется, так что вечер сегодня обещает быть веселым. В голове начали молниеносно мелькать обрывки отдельных мыслей. Они вспыхивали неожиданно и быстро и точно также исчезали, будто бы их и не было вовсе. И как это понимать? Что же дарить ему, черт подери? Чего ждать от сегодняшнего вечера? Моя задница будто-бы чуяла неладное: что-то сегодня обязательно пойдет не по плану. В голове как назло вспыхнули куски воспоминаний о днях, которые уже казались такими далекими, что словно происходили не со мной и не в этой вселенной, однако... Однако, забыть их я не могла. Дейдара сказал тогда, что я его должница. В тот день он говорил серьезно и без тени шутки. Именно это и пугало больше всего. Неужели настал день окончательного расчета? - Тю, да не заморачивайся так. Разденься, нацепи на себя большой красный бантик и вуаля! - Хидан всплеснул руками, правдоподобно изображая реакцию Тсукури на такой презент - ты станешь самым заебическим подарочком в истории! - он усмехнулся в очередной раз, хлопнув меня по плечу, отчего я невольно вздрогнула, вообразив себе такую живописную картину. Колени неожиданно подкосились под весом мужской руки и мне пришлось приложить усилия, дабы не растянуться на каменном полу. - Не косоебься. Все пройдет шикарно: пазлы пособираете, чай попьете, фильмы посмотрите... - продолжал уточнять Хидан, театрально подмигивая, отчего меня начинало понемногу подташнивать. Страх сковал желудок, а под ложечкой предательски засосало, стоило мне вообразить себе все это. Нет, я, безусловно, допускала близость между между мужчиной и женщиной, но не думала о том, что так скоро и сама подойду к этой черте. Блин, я же совершенно неготова! - У тебя сейчас такой взгляд, будто бы ты живого мертвяка увидела - спокойно сказал Кисаме, примерно представляя себе мои мысли. Он знал уже наверняка, что так сильно смутило меня, но в отличии от религиозника не собирался устраивать из этого целое шоу. После недолгой паузы он продолжил - не переживай из-за сегодняшнего вечера. Просто пей и веселись в свое удовольствие. - Да - тихо произнесла я, благодаря голос за то, что он не звучал жалким или запуганным. Главное, не показывать насколько все плохо - я просто буду развлекаться, а насчет подарка подумаю чуть позже. Даже если не подарю его сегодня, думаю, Дейдара переживет. Да-а-а. Переживет. Вот только с чего ты взяла, что не подаришь? Разве это не ты теряешь рассудок и здравый смысл, стоит вам оказаться наедине? Вопрос так и оборвался в голове, повиснув немым и назойливым облачком, на которое я так и нашла определенного ответа, надеясь не возвращаться к нему сегодня. А лучше вообще никогда.***
Блондинка по привычке села в родное кожаное кресло, тем самым заняв законное место за столом главы деревни после столь долгого перерыва. Две недели - действительно продолжительный срок, особенно если учесть то, что деревня до сих пор пребывает в руинах после недавнего нападения Акацуки. Пятой предстояла долгая и сложная работа, ведь теперь было необходимо разобрать завалы, устранить разрушения и похоронить со всеми почестями тех, кому не удалось выжить в смертельном столкновении с ниндзя-отступниками. Они словно дождь обрушились на Коноху: внезапно и неожиданно, отчего жизни жителей деревни были поставлены под удар. Если бы не Джирайя и Наруто, то исход этого сражения мог бы быть еще более трагичным. - Итак, начнем с самого начала - тихо произнесла Цунаде, устало глядя куда-то сквозь жабьего отшельника, стоящего перед ней. Джирайя прекрасно понимал ее состояние и знал, что силы Пятой восстановлены не до конца, но все же не мог заставить ее вернуться в больницу. Саннин отдавал себе отчет в том, что практически две недели Лист оставался без положенного ему Хокаге. Также он знал и то, как усердно Данзо метил на место Цунаде, желая сместить ее с законного поста, поэтому не желал бросать блондинку в такой ситуации или же просить еще ненадолго вернуться в госпиталь. Скорее наоборот, Джирайя собирался сделать все возможное, чтобы Пятая вновь закрепилась на своем месте, а если понадобится, то и защитить ее от шпионов Данзо - что же произошло за эти две недели? Взгляд отшельника был спокойным и твердым - это и внушало Цунаде уверенность в том, что все не так уж и плохо. Могло бы быть существенно хуже. - Коноха постепенно возвращается к прежней жизни. Люди разбирали завалы, оплакивали погибших. В деревне объявили негласный траур, хотя официальных похорон до сих пор не было. Кажется, что только сейчас Цунаде осознала всю верность жителей деревни. Они до последнего надеялись на ее возвращение, не желая проститься с жертвами нападения без нее. Женщина на секунду прикрыла глаза, собираясь с мыслями, чтобы задать еще один вопрос, волновавший ее не менее всего другого: - А совет? Что говорят старейшины? - Они не предпринимали никаких кардинальных действий, надеясь на твое скорое выздоровление, чего не скажешь о Данзо. Он собирался воспользоваться твоим состоянием, чтобы убрать с поста Хокаге, ссылаясь на то, что ты еще не скоро вернешься в норму. И даже если вернешься, то к тебе нет прежнего доверия. - Впрочем, ничего удивительного. Другого я и не ожидала. Наверняка, весь Корень поднят на уши, чтобы шпионить за моими передвижениями - Сенджу устало взглянула на Джирайю, который только и мог, что смотреть на нее с некой жалостью в глазах. Цунаде всегда ценила его заботу, но почему-то именно сейчас эта эмоция на его лице ей совсем не нравилась. Жалости сейчас ей хотелось меньше всего. - Цуна, ты уверена, что уже можешь приступить к работе? - спокойно поинтересовался отшельник - Пост Хокаге требует много сил и концентрации, а твоя усталость еще не до конца прошла... Женщина проигнорировала его опасения. Она и сама понимала всю сложность ситуации: - Бьякуго на моем лбу восстановлен, а значит регенерация проходит успешно. Мне просто требуется немного больше времени - решительно произнесла Цунаде, вставая из-за стола, дабы подойти к стеллажу с документами - я не могу позволить Данзо занять мое место, поэтому я приступила к работе, чтобы восстановить деревню и вернуть доверие жителей. - Ты его и не теряла - уверенно произнес Джирайя с легкой улыбкой на губах, даже и не представляя, как Цунаде благодарна ему за эти слова. Пятой было как никогда тяжело из-за долга, который висел на ее плечах и понимания того, что она подвела всех, кто полагался на нее. Однако, Джирайя сумел сгладить ее тревоги, внушая спокойствие - просто сделай то, что должна и верни Коноху к прежней жизни. Среди стопок документов и свитков, Цунаде вытащила тот, что интересовал ее более других, ибо в нем содержалась информация, правдивость которой ранее Сенджу не ставила под вопрос. Безусловно, официальных сообщений от Сунны не поступало, но ее разведчики никогда бы не стали докладывать ложные сведения: - Ты сказал, что с вами был сам Гаара. Насколько мне известно, он был похищен и убит Акацуки во время извлечения хвостатого - Пятая вновь пробежала глазами по строчкам доклада, содержащего засекреченную информацию, пытаясь найти подвох либо в словах отшельница, либо в сообщении разведки. - Он действительно был убит. Жизнь ему вернула Чиё, пожертвовав собой. - Значит, сработала техника Воскрешения? Чтобы Чиё и добровольно спасла молодого Кадзекаге? Это что-то новенькое - проанализировала блондинка, возвращаясь к столу. Она была знакома с характером известной всем бабули. Более того, Сенджу знала о ее навыках и техниках, а потому нисколько не удивилась. Цунаде зацепил другой факт: почему Чиё - закоренелый консерватор и тот, кто презирает дружбу деревень и нового молодого Кадзекаге, вдруг отдала за него жизнь? - Чиё была истерзана Акацуки. Она находилась на грани смерти, потому и решила отдать свою жизнь. Теперь все понятно. Ей просто было нечего терять, а Гаара и впрямь идеальная кандидатура на роль Кадзекаге. Сильный и мощный лидер, которого у Сунны не было долгое время. Цунаде хотела было задать еще больше вопросов, но ее мысли прервали торопливые шаги за дверью, больше напоминавшие бег. Кто-то действительно бежал как угорелый, направляясь к ее кабинету. Дверь распахивается и на пороге оказывается один из хранителей архива Конохи, который тяжело и прерывисто дышит, пытаясь восстановить дыхание для срочного сообщения. Появление джонина смутило Цунаде, хоть виду она и не показала. Интересно, что же такого случилось? - Цунаде-сама, разрешите доложить... Пятая лишь коротко кивнула в ответ на просьбу шиноби, и тогда тот продолжил рассказ, все еще неровно дыша: - При описи документов архива обнаружена пропажа дела номер три тысячи сто двадцать девять. Данный документ значился в архиве до нападения Акацуки, но на сегодняшний день не обнаружен. - О чем он? Это личное дело одного из ниндзя Конохи? - поинтересовалась Хокаге, сложив руки перед лицом и упершись в стол локтями. - Это дело мальчика-монаха, пришедшего в Коноху несколько месяцев назад. Его документ пропал из архива и, вероятно, был похищен отступниками. Блондинка сразу поняла, о ком идет речь. Того парня звали Ссора, он воспитывался в храме Огня под присмотром других монахов и как оказалось впоследствии, обладал силой Девятихвостого. Правда, только лишь небольшой частью энергии лиса, но и этого было достаточно, чтобы считать его практически полноценным джинчурики. Ссора доставил деревне немало проблем, ибо не мог контролировать свою трансформацию. Если бы не Наруто, то Коноха могла бы быть уничтожена. Буквально стерта с лица Земли. - Хорошо, спасибо за доклад, Кано. Возвращайся к своим обязанностям - сказала Пятая, вновь кивнув джонину. - Есть, госпожа Цунаде - откланялся шиноби и покинул кабинет Хокаге, оставив Джирайю и Цунаде в тревожных размышлениях. Оба понимали, чем это грозит деревне и примерно догадывались о планах Акацуки. Но поверить в то, что организация неожиданно утратила интерес к Наруто, было как-то сложно. - Хм, как думаешь, зачем Акацуки сменили свою цель? - произнесла саннин, уже представляя, чем это обернется для страны Огня.***
Хидан косился на меня с самого начала вечера, но сейчас так вообще обнаглел, в открытую смеясь над тем, что я мало пью, дабы оставаться в сознании. Сам же жрец глушил абсент в три горла и при этом все еще держался на ногах. Алкогольную дуэль решил устроить сам именинник, а потому Хидан не сумел отказать блондину. Да и не особо собирался, ведь был настоящей машиной, если дело касалось выпивки. Я же только могла наблюдать за тем, как стучат по столу пустые рюмки, и как с легким шелестом перемешиваются карты в колоде. Может пить я и не умею, но вот играть в покер - запросто. Мне всегда везло в азартных играх, отчего я и не отказывалась, принимая удачу как должное. - Фулл Хаус, сучки! - рассмеялась я, чувствуя собственное превосходство и то, как вино медленно разливается по венам. Раскрыв карты, остальные поняли, что снова проиграли, и кому? Какой-то девчонке... - Ты - ведьма - расчувствовался Кисаме, бросив карты на стол, отчего я только нахально улыбнулась, невинно хлопая ресницами. Хошигаке и вправду выглядел обиженным, но я сразу сумела распознать его актерскую игру. Ниндзя Кровавого Тумана никогда не обижался на такую ерунду: - Я только учусь, а так спасибо - я похлопала его по плечу, слегка подбадривая, на что парень только усмехнулся и залпом выглушил стопку текилы. Итачи, сидевший рядом, слегка улыбнулся, а Дейдара, светящийся восторгом и гордостью от моего выигрыша, только еле видимо сузил внимательные голубые глаза, с интересом осматривая меня. Видимо, видеть то, как ловко девчонка обставляет в покер его друзей, ему не доводилось. Я видела, что неловко себя чувствует не только Кисаме, но и Какузу, все фишки которого перекочевали ко мне, оставив отступника в горьком одиночестве. Этим не побрезговал воспользоваться его настырный, назойливый напарник: - Что, Какузу, позволил себя объебать какой-то мелкой сошке? - громко и заливисто заржал Хидан, сидящий рядом с Деем, на что казначей только зло сверкнул глазами: - Я еще отыграюсь, а если не заткнешься, сделаю это на тебе - медленно закипал парень, на что Итачи только еле-видимо улыбнулся и тихо произнес: - Чего ты реагируешь на его подколы? У него самого ума хватает только на то, чтобы бухать - Тсукури посмеялся над намеренным замечанием Учихи. Блондин точно знал, что Итачи делает специально, чтобы немного раззадорить Хидана, ибо смотреть на него ругающегося и слегка выпившего было достаточно забавно: - Э! Я все слышу, Учиха! - заверещал жрец, придвигаясь ближе к столу - думаешь, я не смогу обыграть ее? - Я этого не говорил - спокойно повторил Итачи, глядя на Хидана, как на мелкого раздражающего ребенка, у которого отняли положенные сладости - как мы все убедились, в покере ей нет равных - Учиха смерил религиозника заинтересованным взглядом черных глаз, как бы намекая на то, что готов выслушать его предложения. За столом повисла тишина: все напряженно думали о том, как следует сыграть теперь. И главное - в какую именно игру: - Кажется, настало время для дурака - заговорщически тихо сказал Хидан, потирая руки - сейчас и посмотрим, как ты играешь, Найори. Дейдара усмехнулся, вновь взглянув на мою реакцию, и неожиданно оживился, тоже решив принять участие в игре и тогда ему в ладони быстро легла колода карт: - А сдавать будет именинник! - решил за Тсукури Хидан и отклонился назад, расслабленно качаясь на стуле. Блондин не особо отпирался, только хмыкнул в привычной ему манере и принялся быстро перемешивать карты, пока я только и могла, что наблюдать за его ловкими пальцами. Как бы я ни старалась, отделаться от напряжения и тревоги за сегодняшнюю ночь не удалось, поэтому я всеми силами старалась подавить в себе волнение, чтобы не выставлять его на показ. Наконец, карты были розданы, а все сидящие за столом расхватали разложенные им стопки, рассматривая масти и козыри. - На что играем? - спросил Кисаме, уже думая о том, какой бы приз он хотел получить. - На деньги? - предложил Какузу, даже не ставя под вопрос то, что именно его вариант будет выбран, пока не поступил следующий: - На раздевание! - радостно предложил Хидан, косясь на меня и хищно улыбаясь, отчего стало как-то не по себе. Завидев это, Дейдара легко придвинул меня к себе вместе со стулом, кладя руку поверх деревянной спинки, и произнес: - Мы играем на желание! Выигравший имеет право сам определить человека, котрому будет загадано желание, и то, то им будет - нараспев произнес блондин, отчего по моей спине побежали мурашки. В голове сразу сложились образы того, что он может попросить взамен своему выигрышу, а то каким голосом Тсукури сказал эти слова, заставило меня нервно поерзать на стуле. Хидан усмехнулся, приняв правила такой игры. Какузу тоже был удовлетворен условиями, Итачи лишь тихо кивнул, а я судорожно сглотнула, надеясь, что этого никто не заметил: - Раз все согласны, тогда погнали! - коварно улыбнулся Дей, раскладывая карты в своей руке, раздумывая над вариантами главного желанного приза.***
Прошло уже около получаса, а Дей все не возвращался. Выиграв партию, он сказал, что должен выйти ненадолго и уверил всех, что вскоре вернется, однако, его все не было. К нашей шумной компашке уже успели присоединится Сасори, Тоби и Зецу, которые сейчас занимались своими делами. Тоби увлеченно играл в карты с Кисаме, слегка подвыпивший Сасори перекидывался фразами с Итачи, а Зецу... Впрочем то, что происходило с Зецу оставалось для меня загадкой: - Ну ебана, ты все опять неверно понимаешь! Алкоголь нужен не для тела, а для души. Сечешь фишку? - подобно философу вещал Хидан, глядя на бедного Зецу, который отчаянно пытался вникнуть в суть его пьяных речей, сквозь стекло опустошенной стопки. - Мне вообще не нужна вода. Зачем же мне тогда алкоголь? - непонимающе произнес Зецу, перемещая взгляд с Какузу на Хидана. - Тьфу на тебя, дибильное ты растение - отчаялся в объяснениях жрец, а затем обратился к своему напарнику - Какузу, я сдаюсь. Может ты ему донесешь? О да. Какузу точно донесет, особенно учитывая его навыки общения. Отступник без лишних слов наполнил пустую стопку прозрачной жидкостью с ясным запахом спирта и протянул ее ничего непонимающему Зецу: - Просто выпей и не задавай лишних вопросов - казначей пугающе взглянул на черно-белого, ожидая пока тот сделает глоток. Но друг Тоби не спешил: сперва понюхал жидкость, сморщился, уже вытащил язык, чтобы лизнуть содержимое рюмки, но Какузу быстро оборвал его порывы: - Слышь, Алое, харе выкобениваться. А ну пей, быстро! - потребовал казначей, отчего Зецу с перепугу выглушил целую рюмку текилы, с глухим стоком поставив ее на стол. Глаза его в ужасе распахнулись, а затем он начал быстро дышать стараясь выплюнуть из себя то, что только что попало в его организм. - Что, жжет немного? - радостно завопил Хидан - это нормально, скоро все пройдет, а вот эффект останется и ты будешь в стельку, товарищ! Мне уже порядком надоело слышать эти звуки: орущий религиозник действовал на нервы больше обычного, а потому я поспешила удалиться из комнаты в поисках потерянного Дейдары, решив обследовать все убежище от верхнего до нижнего яруса, если потребуется. Тихо выскользнув за дверь, я удалялась все дальше от комнаты, звуки которой отдавались в коридоре гулким продолжительным эхом. Следуя все ниже по проходу, я думала о том, куда же мог деться блондин, и не нашла более логичного вывода, чем начать поиски с его комнаты, дабы убедится в своих догадках наверняка. Черт, может все-таки не стоит? А вдруг это его тщательно спланированный ход, чтобы заманить меня к себе в убежище? Оказавшись там, я точно не выберусь обратно быстро. Может хватит уже нести чушь и представлять из Тсукури лохматого дикого зверя, который быстро растерзает тебя в пылу страстного порыва? Просто найди его и верни обратно: остальные уже заждались, празднуя и бессовестно расходуя алкоголь в грустном одиночестве. Его дверь оказалась прямо перед лицом, вырвав меня из бесконечного потока громких мыслей. Я только приложила руку к холодному дереву, дабы постучать, как вдруг дверь поддалась, беззвучно открывшись. У-у-у, жутковато, не так ли? Обычно именно такое начало присутствует во всех фильмах ужасов, и именно его успешно игнорируют все главные герои. Я - одна из них, а потому бесстрашно прохожу в комнату, осматриваюсь и понимаю, что здесь нахожусь абсолютно одна. Нет ни единого намека на чужое присутствие. Как ни странно, Тсукури уже успел разобрать все свои коробки и разложить прочие вещи, да так, что комната не выглядела необжитой. Скорее наоборот, в ней было очень уютно, да и расстановка мебели осталась той же, что и в прежнем месте обитания блондина. Неожиданно я слышу стук закрывающейся двери позади и оборачиваюсь, дабы убедится, что это лишь полет моей безудержной фантазии, но нет. Это всего лишь Дейдара, который закрыл дверь легким движением руки и прятался за ней, чтобы...напугать меня? - А я все думал, когда же мой приз найдет меня - елейно произнес Дейдара, облокачиваясь на стену позади и оглядывая меня с неприкрытым любопытством, будто думая, что же я предприму в следующий момент. Сердце упало в область пяток, а живот даже слегка заныл при виде этого раздевающего взгляда блондина. Тсукури что, решил пойти в лобовую? - Приз? Так я значит, просто интересная вещица? - тихо спрашиваю я, приняв правила его игры и слегка приподняв бровь в ожидании ответа. - Я никогда не считал тебя вещью, но насчет того, что ты интересная, спорить не стану - произнес Дей, озорно сверкая глазами, то и дело останавливаясь взглядом на моих бедрах и поднимаясь чуточку выше: к аккуратной груди и острым ключицам - ты весьма непредсказуема и иногда до глупости бесстрашна. - И даже сейчас? - дерзко спрашиваю я, откидывая волосы назад и оголяя часть шеи, понимая, что тем самым только больше раззадориваю воображение и выдержку Тсукури, которая и без того не железная. Нукенин никогда не отказывал себе в своих желаниях, а потому сейчас, видя этот мини-спектакль, хотел было начать играть на полную катушку, но удержал свой порыв. Решил еще немного помучить своего внутреннего зверя. - Думаю, ты и сама знаешь ответ. Ты не была бы здесь, если бы и вправду боялась меня до трясущихся коленок - спокойно объяснил Дейдара, делая первый шаг мне навстречу и открыто пользуясь своим влиянием. Он прекрасно видел, как я смотрю на него, догадывался, что я думаю на самом деле, и понимал, что действует на меня ничуть не меньше, отчего в синих глазах плясали лихие бесенята. Чертов Тсукури, я не могу сдвинуться с места, ожидая, когда же ты коснешься меня, а ты медлишь специально, намеренно, облизываясь словно хищник в предвкушении долгожданной трапезы. Жертва уже в твоих руках, но ты хочешь играть с ней еще и еще. Тебе мало простого признания, ты хочешь зайти дальше. Так, как никогда еще не заходил. - Нас все ждут. Нужно вернуться - неожиданно говорю я, понимая, что действие алкоголя понемногу проходит, а привычную смелость вытесняет страх перед неизвестностью. В ответ на столь нелепую фразу блондин лишь весело усмехается, подходя вплотную ко мне и заглядывая в глаза, будто силясь найти хотя бы один единственный намек на то, что я не хочу того, о чем он думал уже на протяжении долгого времени. Теперь ему было мало просто-обычных-страстных поцелуев. Как и мне. И он увидел это. - Это сейчас не важно, ведь так? - спросил Дей, отводя в сторону прядь русых волос, дабы пропустить ее сквозь длинные пальцы, давая мне секунду на то, чтобы свыкнуться с его желаниями - они переживут наше отсутствие. Я могу лишь молчать, думая о том, что же именно он собирается делать со мной, когда в голову приходит последняя здравая мысль. Она будто бы спасительный круг, которым я не побрезгую воспользоваться в своих попытках отрезвить Дейдару: - А как же другие девушки, побывавшие в твоей постели? - слыша это Тсукури еле-видно напрягается. Он знает, почему я произношу это, ведь видит неуверенность в моих глазах. Я хочу доверится ему, готова отдаться, но: - Я не хочу стать просто еще одним очередным именем в списке твоих побед. Блондин молчит, но по его глазам видно, как он колеблется. Будто бы собирается оправдываться, сказать что-то такое, что заставит меня думать иначе, но затем этот огонек угасает и взгляд становится уверенным и ясным: - Я не могу поступать с тобой так же, как с ними. И не хочу - произносит Дей, отчего я поднимаю взгляд на него, не веря своим ушам. Не веря, что он действительно сказал это. Искренне, избежав шуток и саркастических интонаций. - Ты другая. Особенная и только моя - произносит Дей, сжигая оставшееся расстояние между нами.***
Что ж, молодец. Этого ты так хотела добиться? Хотела свести меня с ума? Почему ты смотрела на меня так дерзко и вызывающе, но стоило мне приблизится, как твой взгляд сразу стал испуганным? Замкнутым. Ты будто бы боишься того, что я могу сделать с тобой. Не бойся. Теперь ты можешь доверять мне. Сейчас я уверен в своих желаниях - мне не нужен никто, кроме тебя. Ничто, кроме твоего сердца и души, и эта потребность уже давно крутится идеей-фикс в моей голове. Я хочу обладать тобою целиком и полностью. Пожалуйста, позволь мне. Я буду нежным, обещаю. И Амика словно слышит мои мысли. Словно видит меня насквозь, давая прикоснуться к себе: гладить ее нежную тонкую кожу, мягко целуя алые губы, зарываясь руками в длинные волосы цвета зрелой пшеницы. Девушка обняла меня в ответ, неуверенно гладя широкие лопатки своими маленькими, будто бы детскими ладошками. Движения ее были неуверенными и скованными, а еще она дрожала. Мелко и часто, словно осенний лист на суровом ноябрьском ветру. Она на мгновение отстраняется, пронизывая сетчатку моих глаз испуганным и забитым взглядом, пытаясь предугадать мои действия. Амика силилась скрыть свои эмоции за привычной маской, казалось бы навечно приклеенной к ее прекрасному лицу, но я все же сумел прочесть истинные эмоции. За каких-то пару месяцев, я научился понимать ее как никто другой. Я приблизился к ней, но отчего-то девушка начала неуверенно пятится назад, приближаясь к моей кровати все ближе и ближе, видимо, сама того не понимая, отчего на моем лице заиграла легкая забавная ухмылка: - Хм, решила сбежать от меня? - с шуткой в голосе произношу я, чувствуя, что плотный материал темных штанов слишком сильно натянут на моей самой любимой части тела, а взгляд Найори, как будто нарочно направлен именно туда - неужели боишься? А с виду такая бесстрашная. - Был у меня печальный опыт. К тому же, если считаешь, что я не сумею отказать тебе, то очень сильно заблуждаешься - тихо с опаской произносит русая, когда я резко выбрасываю руку вперед, толкая ее на мягкую постель, дабы не дать ей передумать. Уже поздно. Теперь проблемой стал я, ведь остановиться уже не представляется возможным. Она здесь, прямо передо мной: маленькая, неуверенная и смущенная. Не знающая какой может быть моя ласка, ведь познала только малую ее часть. Помни, она еще девственница, да к тому же подвергалась насилию. Те мужчины в клубе не пожалели ее - они были грубы и жестоки в своих желаниях овладеть ее телом. Не уподобляйся им, причиняя ей новую боль. Зеленые глаза округляются от неожиданности, когда Амика растягивается на светлых простынях, оказываясь прямо передо мной. Она не успела отползти дальше и я ловко навис над ней, преграждая все пути к отступлению. - Может и сумеешь, вот только с чего ты взяла, что я приму твой отказ? - дерзко произношу я, зная, что эта фраза взбодрит ее еще больше. Амика хочет сжаться в маленький комочек, спрятаться в свой собственный маленький мирок, но я не даю ей сделать этого, поймав маленькие девичьи запястья и зажав их над ее головой. - Дей, это уже не смешно. Отпусти меня, прошу - слезливо и просяще проныла русая, а в уголках ее глаз заблестели горячие слезы. Тише, малышка. Я не сделаю тебе больно, только дай мне шанс показать, от чего ты отказываешься. Я наклоняюсь к ее лицу все ближе, а затем резко сменяю курс, приближаясь к аккуратному ушку и проводя по нему влажным языком. Забираясь прямо внутрь ушной раковины, отчего девушку прошибает волна мурашек. - Дей...по..жалуйста - запинаясь говорит Найори, а с ее губ срывается первый тихий стон, звучащий для моих ушей неуверенной прекрасной мелодией. Амика прикрывает глаза, замирая в ожидании и прекращая упорные попытки вырваться, и тогда я продолжаю это медленную, но такую приятную пытку. - Расслабься. Я не сделаю ничего, пока ты сама не попросишь - уверенно произношу я, не узнавая собственного голоса. Низкого, немного хриплого, слегка дрожащего от напряжения. Я просто не могу представить, что произойдет со мной, если она вдруг скажет нет, разрушая все мои желания. Разбивая их в пух и прах. Нет, я сделаю все, чтобы она умоляла меня о продолжении. Мой язык движется вниз по шее Амики, оставляя на бледной полупрозрачной коже влажные дорожки, но стоит мне спуститься к ключицам и легонько прикусить их, как тело девушки начинает еле заметно дрожать. Снова, но уже не от страха, а от наслаждения. Я въедаюсь в ее губы настойчивым, но оттого не менее нежным поцелуем, поглаживая пальцами ее скулы и теплую кожу. Чистую и без единого изъяна. Амика судорожно дышит, слегка приоткрывая губы, чтобы восполнить дефицит воздуха, который неожиданно просто растворился в легких, превратившись в жаркое марево, обжигающее кости. Ее внутреннее пламя разгоралось все больше с каждой секундой, и стоило мне слегка прикусить ее губу, как послышался еще один стон. Стон полный удовольствия и томления: девушка выгибалась в моих руках, подставляясь под ласки, и продолжала часто и прерывисто дышать. Ее тесная одежда вмиг показалась мне неудобной и совершенно ненужной, а потому я быстро снял с нее привычный черный топ, который открыл потрясающий вид на ее аккуратную, не слишком большую грудь, прикрытую черным ливчиком. Нащупав его застежку, я быстро избавился и от этого раздражающего элемента одежды, полностью оголив верх девушки. Амика не могла более лежать спокойно: встрепыхнувшись, она тут же стыдливо зарделась и прикрыла грудь маленькими ладошками. - Не стесняйся своего тела. Ты такая хорошенькая - прошептал я, видя как от моих слов смущение Найори понемногу проходит, а испуг в глазах постепенно сменяется доверием и нежностью. Она развела ручки в стороны, позволяя коснуться своей груди, когда я решил напомнить ей о некогда любопытной ей вещи: - Помнится, ты хотела узнать откуда и для чего эти рты на руках? - нараспев произношу я, протягивая ладонь к ее груди и медленно сжимая ее, с удовольстаием подмечая, что ее размер идеален: прекрасно ложится в руку, как начинается самое интересное. - Хотела... - тихо соглашается Амика, но окончание ее слова быстро превращается в придыхание, а после и судорожный выдох, стоит мне захватить ртом на ладони и без того напряженный сосок. На этот раз Найори бесстыдно стонет и не замечает, что другой рукой я глажу ее бедро, изредка касаясь икр и внутренней его части. Ее бордовая юбка давно задрана вверх, легкие босоножки валяются где-то в углу комнаты, а сама Амика уже не понимает, что происходит вокруг. Ее тело больше не слушается свою обладательницу и все, что девушка может делать теперь - отдаться на милость моих опытных рук. Одним движением руки, я заставляю ее согнуть ноги в коленках и расставить их в стороны, опираясь на край кровати. В данный момент на девушке лишь юбка и черные кружевные трусики, которые пока скрывают от меня самое сокровенное и желанное место, что мне совсем не нравится. Костяшки моих пальцев поглаживают разгоряченную плоть под тканью женского белья, когда я понимаю, что все они оказались буквально вымочены в приятной жаркой влаге, исходящей от тела русой. Стоит отодвинуть мешающую тряпицу в сторону и огладить пальцем контур нижних губ, как Амика начинает тихо поскуливать, извиваясь и непроизвольно закрывая ноги. Я не позволяю ей отстраниться и намеренно задеваю бусинку клитора, методично вырисовывая на нем правильные круги, отчего девушка заходится мелкой дрожью и закусывает палец, дабы немного умереть стоны, рвущиеся изнутри. Мне нравится, как ты течешь. Не думал, что ты окажешься милой и податливой, но так даже лучше. Думаю, можно поразвлечься с тобой еще немного. Я снова касаюсь пальцем ее разгоряченной плоти, а затем медленно ввожу его внутрь, наблюдая, как непроизвольно подгибаются ее колени, и слушая, какие прекрасные звуки, услаждают мое самолюбие. - Дейдара - протяжно стонет Найори, и я сразу вспоминаю ту шатенку, что так глупо угодила ко мне в постель. Она была нелепа, будто бы находилась не на своем месте. На самом же деле, все было просто - не она должна была быть здесь. Не она, а Амика. Только в ее зеленые глаза я готов смотреть вечно. Только ее волосы я хочу гладить беспрерывно. И только из ее уст я хочу слышать собственное имя, слетающее обрывками стонов и вздохов. Моя малышка хочет попросить меня о чем-то? - Я больше не выдержу... Так твое тело уже требует разрядки, да, милая? Что же будет, если я помучаю тебя чуть дольше? - Я еще не закончил - произношу я, поднимаясь к ее лицу и целуя ее в уже слегка припухшие губы. Сплетаясь с ее маленьким язычком, и оглаживая ровные зубы и щеку. Я присаживаюсь на корточки и ввожу в нее уже два пальца, чтобы дать ей немного привыкнуть к новым ощущением, помня о том, что ей может быть больно. Время сейчас нужно не только ей, но и мне, иначе вся выдержка полетит к чертям, а сорваться раньше времени я просто не могу. Я обещал ей. Касаясь языком влажной промежности, я чувствую как дрожит ее тело, как мелко трясутся ее колени. Я начинаю двигаться в ней пальцами, медленно наращивая темп, и добавляя язык, когда Амика понемногу переходит на приятный слуху крик. Черт, прекрати так стонать. Неужели не понимаешь, что я и так еле сдерживаюсь при виде твоей податливости и непорочности? Маленькая девочка с испорченной фантазией. Капризная, но такая прекрасная, что не могу описать тебя иными словами. - Ах, Дей, ну пожалуйста - хнычет русая, комкая белую простынь в дрожащих пальцах - я не могу больше. А другого мне и не нужно. Теперь уже я накидываюсь на нее словно изголодавшийся зверь, отчаянно ждавший разрешения, не в состоянии сдержать свой животный порыв. Лишь стягиваю надоедливую юбку, свою черную майку и освобождаю уже колом стоящий член. Глаза Амики заволакивает пелена возбуждения, а щеки заливает неконтролируемый румянец. Губы искусаны и слегка припухли от частых глубоких поцелуев, но девушка жаждет еще. Я вновь касаюсь ее губ своими, а затем она тихо умоляюще шепчет: - Сделай это. Я... Внутри все подбрасывает, стоит моему сознанию ухватится за начало этой сладкой фразы. Неужели это то, что я так жаждал услышать? - Хочу тебя. Я готов сжалиться над тобой, тем более, что ты так соблазнительно просишь этого. Твое дыхание сбивчиво, а грудь неровно вздымается в такт быстрым ударам сердца. Изумруд глаз обжигает меня своим лукавым и одновременно непорочным блеском. - Тебе может быть немного больно - успокаивающе произношу я, видя легкое напряжение в ее взгляде и склоняясь ниже. Наши лица оказываются всего в сантиметре друг от друга, и я не даю ей увидеть то, что может так напугать ее в первый раз. Не даю опомниться или передумать - но все пройдет, не бойся. Я вхожу в нее до самого упора, на всю длину своего органа и рычу, как ненормальный, чувствуя, насколько узко и влажно внутри ее тела. Амика вскрикивает и крепко обхатывает мой торс ногами, не позволяя отстранится. По ее лицу прокладывают путь прозрачные дорожки слез. Черт, а ты правда прекрасна. Без преувеличений. Раньше я думал, что сумею найти тебе замену, но сейчас понял, что все девушки, бывшие подо мной ранее, просто ничто. С ними я не думал, не чувствовал. Для меня они были лишь обычной потребностью. Но не ты. - Дей - шепчет Амика, впиваясь ноготками в сильную мужскую спину, чтобы перетерпеть неприятную резкую боль внизу живота, пока я сцеловываю слезы с такого родного и любимого лица - будь нежным... и медленным, пожалуйста. Ее тихий голос держит меня в оцепенении, ведь я чувствую, как сильно мышцы ее влагалища обхватывают меня внизу. Как яростно они сжимаются, привыкая к чужой плоти внутри. И я начинаю двигаться. Сперва медленно, наблюдая за тем, как Найори тихонько поскуливает, закусывая губу, а затем постепенно ускоряя темп, поняв, что она привыкла к новым ощущениям. Амика бесстыдно стонет, выгибаясь подо мной и нещадно царапая мою спину ноготками, что только больше распаляет мой аппетит. Я врываюсь в ее тело все яростней, видя, как она наслаждается каждым движением внутри, и понимаю, что не видел никого красивей в своей жизни. Она отличается от всех, и даже моя самая первая девушка никогда с ней не сравнится. Ее темные волосы и колкие фразочки во время секса я ненавидел искренне и открыто, да и держались наши отношения только потому, что мы были товарищами по команде. Разумеется, никто не знал о нашей связи, ведь ее дед был самим Цучикаге, да к тому же, по совместительству нашим учителем. Раскрывать подобные тайны было просто опасно для жизни. - О боже - шепчут губы русой, вырывая меня из пучины воспоминаний и возвращая в реальность. - Для тебя просто Дей, малышка - отвечаю ей я, но Амика не обращает внимания на подколы. Она уже находится на грани, но и не отстаю. Ее мышцы быстро сокращаются вокруг моего члена и я чувствую, как она кончает, запрокидывая голову и открывая губы в громком последнем стоне, часто и загнанно дыша. Еще несколько толчков и я изливаюсь в нее, надсадно рыча и крепко сжимая в объятиях ее маленькую хрупкую фигурку. Девушка все еще обхватывает руками мою шею, но постепенно ее силы уходят и она обессиленно опускается на простыни, стараясь утихомирить бешеный галоп сердца. Я все еще нависаю над ее телом, рассматривая ее милое почти детское личико и огромные глаза цвета яркой травы, которые сейчас смотрят на меня с немой благодарностью. Упоение на лице Амики невозможно описать обычными словами: она начинает едва слышно всхлипывать, а затем ее щеки заливает румянец и тихие, уже знакомые прозрачные дорожки. - Тише, ну ты чего раскисла, а? - моему удивлению нет предела. Я не могу понять причину ее слез: то ли боль внизу живота, то ли унижение, а может что-то иное? - Дей... - шепчет она, протягивая ладонь к моей скуле и касаясь ее теплыми маленькими пальчиками - спасибо тебе - я только могу, что глядеть на нее с прежним удивлением, которое возрастает с каждой секундой. От каждого сказанного ею слова. Еще никто, ни одна девушка, не благодарила меня так искренне и чисто за то, что я причинил им боль. Пусть мимолетную и ту, что позже принесла удовольствие, но все же... - Я не думала, что ты можешь быть другим. Признаюсь, я и сам не думал. Никогда не мог вообразить себе, что смогу быть хоть с кем-то нежным настолько, что сердце будет сжиматься всякий раз, когда буду видеть слезы на лице другого человека. Некогда чужого и совершенно на меня не похожего. Ты изменила меня, Амика. Окончательно и бесповоротно. - Я люблю тебя, Найори, и мне плевать, что ты скажешь в ответ. Я никогда не позволю тебе уйти и оставить меня в одиночестве, слышишь? - нежный шепот никак не вяжется со смыслом фразы, но русая правильно читает весь подтекст. Она понимает, что я пока не умею выражать чувства словами. - Я скорее умру, чем уйду от тебя, потому что... - произносит девушка, прижимаясь ко мне всем своим маленьким тельцем, и выдыхает прямо мне в губы, не избегая ответной иронии - я тоже люблю тебя, Тсукури.