***
Пасифика быстро шла по тротуару, не замечая ни прохожих, которых она успешно сбивала, ни мусор, что лежал маленькими преградами на дороге. Хотя... Для Пасифики что мусор, что суетливые прохожие, были одним и тем же... Почему так? Все эти люди... Они не имели некой "особенности", что могла бы как-то выделить их: они обычный, сварливый и работящий средний класс, что думает только о том, как бы прокормить свою семью. В них нет чего-то, что не могла бы увидеть девушка в другом месте: все они — бездушный биомусор, предполагающий, что работа в отвратительных условиях и низкой оплатой хоть как-то их спасёт. " Вредно, вредно..." — думала Пасифика, минуя весь этот балаган, что никак не хотел утихомириться. "Не надо думать о них" — прохожие ошибочно полагали, что девушка попросту их не замечает. Но это не так: девушка всё видела, всё слышала и всё чувствовала... Чувствовать ненависть со стороны общества — привычное явления для Пасифики. Она давно поняла: в этом противном социуме каждый, абсолютно каждый хочет тебя утопить, вывести из себя, поскандалить, так сказать "прощупать" — узнать насколько можно тебя использовать в своих личных интересах. Девушка разгадала эту тайну: человеческая психология более не подвластна над ней. Она выше всего этого... Выше всякого человека: умнее, хитрее, сильнее... Какой сложной есть человеческая психология: это невообразимый комплекс всевозможных качеств, черт характера, которые, как кусочки стекла, собираются в один целостный витраж... Такой характер был у Диппера: девушка, несмотря на свою прозорливость человеческих душ, была абсолютно слепа с этим парнем... Его маленькие стёклышки были просты для понимания девушки, но... Его картина, его витраж, оставались для неё полной загадкой... Пасифика шла в мэрию и размышляла... Её пугали те мысли, те ощущения, та запутанность, что настигли её в комнате Пайнсов... Зря она пошла на контакт... Зря... Она ведь знала... Знала чем для неё это обернётся. И... Всё равно пошла... Пошла на встречу, отозвалась на просьбу... Почему? Неужели ей было мало того, что нанесло ей удар ещё давно? Тех чувств, из-за которых Пасифике было больно, неприятно... Сейчас, из-за этого противного сердца она страдает, постепенно успокаивая боль от ран любви... И теперь — вновь яд, вновь те ужасные ощущения, что режут сердце всё с новой и новой силой. "Похоже у меня такая судьба..." — сама себе грустно усмехнулась Пасифика. Кроме чёрного юмора, что хоть как-то поддерживал её, у девушки ничего не было... Сама её жизнь, её судьба быть вечно изгоем и одиночкой — настоящий чёрный юмор со стороны этого мира... Вся её жизнь — сплошной обман и неудачи... Её родственники — мошенники, родители — отвратные люди, что годятся разве что для роли палачей, или предателей... Девушка так запуталась в своих раздумьях, что не заметила, как давно уже пришла в мэрию... Внутри это здание не отличалось от стандартного офиса. Пасифика подошла к столу секретарши, и спокойно сказала: — Мэр на месте? Секретарша — молодая девушка лет 25-ти подняла свои глаза на Пасифику, и немного напыщенно ответила: — А у Вас назначено? — и продолжила перебирать бумаги. — Дорогая... — озлобленно ответила Пасифика, — У меня к нему — нет. А вот он ко мне — да. Я сама назначаю кто и к кому... Поняла? Поэтому будь миленькой, и скажи своему боссу, что его ждёт старый знакомый... — Что?! Вы обнаглели! Не хамите мне и не говорите в таком тоне! — начала возмущаться девушка, пыхтя и дёргаясь. — Так ладно... — сама себе сказала Пасифика, и ухватила своей рукой телефон, лежащий на столе. — Эй! Филлмор! Выходи, козёл! Нортвест пришла! — только и успела крикнуть в трубку девушка, как секретарша выхватила телефон и стала кричать на весь офис: — Девушка, идите вон! Что вы делаете?! Но дверь мэра открылась и в ней показался средних лет мужчина в деловом костюме: — О! Мисс Нортвест! Проходите, проходите! — эти слова мужчина сказал явно нервничая, на что указывало красное лицо и дрожащий голос. — Наконец-то! — возмущённо вздохнула Пасифика, и зашла в кабинет. Кабинет был выполнен в тёмно зелёных цветах, с деревянной абажурной мебелью и картинами. Девушка села на мягкое и удобное кресло. Мужчина также присел, но уже за свой стол. Его звали Филлмор Пейдж и он — мэр Гравити Фолз. Он стал мэром год назад, во время внеочередных выборов, когда тогдашний мэр подал в отставку. — Итак... Чем могу быть полезен? — услужливо обратился мужчина. — О! Сразу к делу? Даже по душам не поговорим? — начала в своей привычной манере Пасифика. Хоть ей было и неохотно изображать злого и хитрого гения, она всё же это сделала, дабы не вызвать подозрений. — Я думаю, что вы сюда не пообщаться пришли... — осторожно ответил Пейдж. Почему взрослый мужчина, да ещё и мэр, так осторожно говорит с этой на, первый взгляд, обыкновенной девушкой? Потому что он знал, на что та способна... В частности благодаря ей он и победил на выборах. Тогда... Тогда четыре главных кандидата — конкурентов Филлмора, "загадочным" образом умерли при невыясненных причинах... Весь город тогда посчитал это просто очень странным совпадением, и лишь только мужчина знал — это были не "несчастные" случаи. — Ты прав... — Пасифика улыбнулась так, что Филлмору стало не по себе, — Мне нужна кое-какая информация... Насчёт Гидеона Глифула... Знаешь такого? — Оу... Я ничего не знаю... — Пейдж начал запинаться и краснеть с новой силой. Он лгал и скрыть этого уже не мог... — Ай яй яй! — девушка начала шатать головой, — Ты знаешь, что лгать очень не красиво. Особенно тому, кто может сделать с тобой то же самое, что сделал с мистером Эстером... — мужчина знал, на что намекала девушка... Он прекрасно помнил мистера Эстера: его холодный труп нашли в офисе. Вскрытие показало, что в голове бедняги поселился рой пчёл. Они полностью выели ему мозг... Тогда Гравити Фолз потерял ещё одного кандидата на выборах... Филлмора окутал настоящий страх: его мысли стали бешено крутиться в голове, не позволяя что-либо ответить. — Если я расскажу, то они меня убьют... — тихо сказал мужчина, явно пытаясь надавить на жалость. — А если ты не расскажешь мне сейчас... — Пасифика приблизилась к Филлмору, — То это сделаю я... — Ладно! Ладно! Глифул уехал в Портленд! Это всё, что я знаю! Клянусь! — мужчина не выдержал и всё рассказал... — Молодчинка! — коротко сказала Пасифика, и довольная вышла из кабинета, оставляя нерадивого мэра в состоянии шока и спокойствии за свою жизнь...***
Девушка вышла из мэрии и направилась в сторону парка. Ей всегда было приятно там провести время, походить, подумать о природе или об воспоминаниях, что страшным клинком врезались в память... Вот и главная площадь... Пасифика до сих пор помнит ту ёлку... Тот незабываемый праздник Рождества, который она провела вместе со Стэнфордом... Это был наверное тот единственный раз, когда девушка провела Рождество в весёлой, уютной обстановке в компании любимого человека... Тогда она чувствала себя счастливой, окрылённой и... Живой... Но вместе с приятными воспоминаниями врезались и те ощущения, те мысли и... Боль... Боль от осознания того, что таких светлых и радостных дней больше не будет... Не будет никогда... Всё: её крест — быть несчастной, нелюбимой, отвергнутой уродкой... Пасифика часто думала, что мир был бы лучше без неё... А что? Её никто не любит, она — стерва, злобная эгоистка и манипулятор, готовая в любой момент уничтожить кому-то жизнь... Зачем она здесь? Зачем она нужна? Только портит этот мир... — Извините? — незнакомый голос прервал рассуждения девушки. Пасифика подняла голову и увидела перед собой двух незнакомых девушек лет около 20-ти. — Не могли бы вы пожертвовать нашему фонду один доллар? — сказала та, что была брюнеткой. — А... Что за фонд? — грустно ответила Пасифика, пытаясь не показывать свои эмоции. — Для бездомных котиков... — ответила рыжеволосая. — Наш фонд содержит их и лечит, но... — девушка немного загрустила, — Мэрия перестала нас финансировать... Поэтому нам надо где-то брать деньги... Кстати, вот наш флаер. — "Филлмор... Козёл..." — выругалась мысленно Пасифика, беря в руки флаер. На тонком листке была написана информация про волонтёрство, про сам приют и условия для животных в нём. — Мы как раз хотели расширить "аудиторию": купить оборудование для лечения белок и бобров, но... — добавила снова брюнетка. — Сколько? — неожиданно спросила Пасифика, перебив девушку. Те, немого обрадовавшись, хором ответили: — Один доллар! Девушка вытащила из кармана пальто свой кошелёк, и, открыв его, стала искать деньги. — Прошу, — вытащив сто долларов, Пасифика протянула их удивлённым девушкам. — Сп-спасибо... — пребывая немного в шоке, снова хором ответили двое. Они впервые видели, чтобы кто-то дал сто долларов: в лучшем случае могли дать один доллар, в худшем — пинок под зад, или оскорбления в свой адрес. — Хотя... — Пасифика немного замешкклась, — Вот! — девушка протянула кошелёк. — Что? Вы что? Мы не можем столько взять? — забеспокоилась рыжеволосая. — Спокойно! Возьмите! У меня таких ещё много, поверьте! Здесь всего-то около трёх тысяч... Правда! Мне не жалко! Девушки молча взяли кошелёк. Они были в состоянии радости и шока: ведь такой щедрый подарок — настоящее везение, даже нет, настоящее чудо! Пасифика, как-будто прочитав мысли девушек, грустно ответила: — В моём случае: чудес не бывает... Но... Пускай они будут у других... — сказав это, она исчезла, оставляя двух девушек в состоянии шока и непонимания...***