Александр

      С того момента мои внутренние песочные часы, которые всегда пребывали в состоянии покоя, с громким щелчком перевернулись. Песок скатывался по стеклянным стенкам, высыпался через отверстие, и с тихим шелестом опускался вниз.       Время никогда не имело для меня значения. Какой сейчас год? Месяц? Число? Который час? Это было чем-то отдельным от той вселенной, где находился я. Оно жило само по себе. Я сам по себе. Мы знали о существовании друг друга, но никогда не пересекались.       Теперь же я смотрел на часы с тоской и ожиданием. Наблюдал, как двигается стрелка, или меняются цифры. И порой минута растягивалась в бесконечность, а час скручивался в одно короткое мгновение...       К вечеру воскресения я готовился с особой тщательностью. Морально.       Как творец и художник, я не мог не отметить, что в этой культуре господства и подчинения есть особый флёр. Налет какой-то мистики и тайны, которую хочется разгадать и запечатлеть. Особенно, когда это эротично и красиво, а не пошло, картонно и вульгарно. И я решил напоследок запечатлеть как можно больше всего, что попадется на глаза.       Я всегда стремился смотреть на вещи беспристрастно. Стараясь видеть без призмы убеждений и стереотипов. Ставя себя на место простого зрителя. Как писал Губерман:       Я не мыслитель, а простак, однако зоркий наблюдатель:       Порой грехи прекрасны так, что их одобрил бы Создатель.       И они действительно бывают прекрасны... Не стоит отворачиваться от того, что остальные считают мусором.       За то ничтожно короткое время здесь, в окружении этих людей, я видел многое. Видел игру. Жизнь - театр, а люди в нем - актеры. Они играли. Скрываясь под масками гордости, превосходства, покорности, смирения, жестокости, мягкости, страсти. Получая друг от друга ровно столько, сколько хотели.       Но, были и другие. Те, кто этим живут. Их эмоции чистые. Открытые. Яркие. И непередаваемые. Они смотрели на других в настоящем неприкрытом ожидании, стремлении, надежде, предвкушении.       Их закрытый мир точно такой же, как и внешний. В нем есть лицемеры. Есть ложь. Есть правда. Есть все то, что ты можешь увидеть, просто выйдя на улицу.       Одежда и аксессуары меня впечатлили только в первый момент. Кожа, латекс, перчатки, ошейники, маски, ремни, цепи, кольца...       Хлам.       Простые декорации. Как привычные часы, украшения, пояса и сумки.       Хлам.       Который только подчеркивает тот или иной статус. Вкус. Увлечение. Отношение. Предпочтения.       Нет, за этим интересно наблюдать. Хоть сам я и терпеть не могу любые безделушки. Особенно на себе. Как про браслет забыл тогда - загадка века.       Смотри...       Вон как красиво сидит. Подчеркивает силует, и выделяет на фоне других.       А что это у нас тут? Фу... Какая гадость. Пошлятина. Да еще и розовое. Уберите это с кадра! Кто вообще занимался костюмами? А гриммера забейте лопатой, он полный профан.       Оп-па. Какая красивая леди. Это что у нее на поясе? Кнут? Сексуально. Очень даже да. Погодите ка, погодите ка... Еще и цепь. А на цепи у нас кто?       А ну, мужик в костюме на переднем плане - свалил в сторону! Ты скучный. Твой деловой костюм явно шит на субъекта размером по-меньше. Во всех местах.       А вот этот парень ничего так. Брутально и будоражаще. Даже широкий шипастый ошейник его не портит. И смотрит он на свою спутницу так... так... Любо дорого взглянуть.       Что этот пацан тут забыл? Такой хлипкий и миниатюрный, что ветром наверное сдувает. О-о... Мы тут со спутником. Неплохо смотритесь вместе. Как крепость и ее хрупкое содержимое.       И так далее, далее, далее...       И теперь я готовился дорисовать картину, вычленяя не виденные ранее детали.       Зверь пошел со мной. Зверь сегодня при параде. Рубашка и брюки. На смену обычному тонкому, но мягкому и теплому свитеру, с классическим черным джинсам.       Я же не люблю выделяться из толпы. Темная неброская одежда, которая подходит скорее для постороннего наблюдателя, которому ни к чему привлекать к себе внимание. И я не вижу смысла ломать свои принципы.       Я за кадром. Я в тени. Я всего-лишь зритель, которому хочется досмотреть фильм до конца...       Я уже привычно протягиваю руку перед дверью в зал, и украдкой наблюдаю за Зверем. Он всегда сам одевает и снимает браслет. Со странным выражением, которое я не могу разгадать. Моих знаний о Звере ничтожно мало, как оказалось, чтобы прочитать его эмоции. Но, я стараюсь их хотя-бы запомнить. Ведь после сегодняшнего вечера - этот ритуал канет в прошлое, как и короткие прикосновения, по которым я уже давно начал скучать.       В зале удивительно... взбудоражено. Довольно шумно, и людей уже собралось прилично. Одного Джина мало, чтобы справиться с таким количеством народа. И рядом с ним стоит еще один волшебник, исполняющий желания. Выверено и точно. Как и полагается профессионалам.       Кресла и диваны со столиками, которые ранее расходились хаотическими пятнами вокруг центра зала, теперь разширили свой круг, превращаясь в кольца. Чтобы освободить место под сцену. Небольшая возвышенность. Занавешенная по кругу алой шторой, создавая интригу.       Ведь сегодня прибыл кукольных дел мастер. Чтобы показать свое представление. Чтобы удивить и восхитить зрителя. Чтобы показать, рассказать и продемонстрировать творение своего гения...       Я тряхнул головой, сбрасывая наваждение. Бывает такое со мной. Хочется привнести театральность в обыденность. Хотя, тут обыденностью и не пахнет, но да...       Сергей выбрался из толпы у сцены, и подлетел к нам. Сверкая возбужденным и загадочным взглядом.       - Ты пришел! Это будет нечто! Как насчет того, чтобы сделать несколько зарисовок? А? Правда, будет видео запись... Но, это не то... Так как?       Я моргнул. Уж больно яркий азарт читался на лице администратора. Неужто этот мастер - такая звезда? Или это просто у Серого очередной приступ любви к искусству?       - Я подумаю.       - Да? Подумай, подумай! Я выкуплю, если сделаешь!       Он потер руки, а потом хлопнул в ладони.       - Начало через двадцать минут. - он внезапно застыл на месте, остановившись взглядом на Звере. Щелкнул пальцами, и хмыкнул. - Точно. Герцогиня и Томас сегодня тоже здесь. Пришли полюбоваться.       Я посмотрел на Зверя, и нахмурился. Уж больно у него странное выражение проступило на лице. Я такое уже где-то видел...       А потом оно перетекло в... отчаянное?       Я проследил взглядом туда, куда он смотрел, и едва не крякнул.       Женщина, несущаяся к прямиком к нам, радостно улыбалась. Красивая. Даже в свои вечные семнадцать, с копейками, о которых лучше умолчать. Вся в белом, с густой копной светлых волос, закрученных в миленькую прическу. И с довольно красивым белым чокером на шее. Миленькая белая... кошечка? Если бы не одно но...       - Теть Лена? - просипел я, когда эта женщина кинулась обнимать Зверя. Своего сына. Я задохнулся от шока. Вспомнил, что родители Зверя тоже, того же... И начал судорожно смотреть по сторонам, выискивая взглядом "Томаса". "Томас" не нашелся...       - Дима? - удивленный голос "Герцогини", заставил меня вымученно улыбнуться. Я повернулся, и встретился с ее потрясенным взглядом. Она смотрела на меня, прилипнув к Зверю. Потом на Зверя.       - Неужели ты рассказал таки?       Зверь помрачнел.       - Мам. - тихо сказал он. - На тебя смотрят.       Тетя Лена ойкнула, и таки отодрала руки от сына. А я уже не смотрел на нее. Мне хватило того, что я заметил Николая. А он - меня. И с каждым его шагом в нашу сторону, я чувствовал, как хочется по-привычке свалить куда-нибудь в укромное место, и переждать бурю. Зверь старший - начальник от Бога. Вот только общаться с ним сверх тяжело. Как взбираться по вертикальной скале без страховки, при этом таща на себе сто кило лишнего веса. В принципе - возможно, но оно того не стоит. Проще сразу со всем согласиться предварительно, чем в довесок к ста килограммам получить тысячу и пинок под задницу.       Хотя, в те несколько раз, когда мы общались после того, как шефом стал Зверь - Николай не включал режим "начальника". Превращаясь в почти нормального, но немногословного человека. Надеюсь, и сейчас не включит. Мне и так немного не по себе. Не каждый день узнаешь о том, что твой бывший шеф - увлекается жесткими играми. Какое-то странное ощущение. Как будто меня застали за подглядыванием.       Зверь старший остановился напротив меня, мельком глянув на браслет. Я напряженно кивнул.       - Вечер добрый.       Он не удивился моему появлению здесь. Или просто не показывает. С этим человеком никогда не знаешь наверняка. Он может ласково улыбаться, а в следующий момент уже прессовать так, что к земле придавливает. Причем без перехода и намека.       Вот и сейчас. Он даже бровью не повел, а мне уже хочется запрыгнуть за спину Зверю, и оставить его разбираться с папочкой самостоятельно. А вдруг в следующую секунду рванет? Или это у меня нервы начали пошаливать?       - Добрый. - тихо ответил Николай. Он перевел взгляд на Зверя, и дышать сразу стало легче. Особенно после того, как раздался странный звук. Похожий на глухой удар колокола. Или кого-то долбанули о колокол... Мне уже кажется, что тут все возможно...       Свет в зале резко убавил яркость на половину. Погрузив в полумрак. Ориентироваться еще можно, но в деталях видно только сцену, подсвеченную снизу несколькими прожекторами, которые я ранее не заметил.       - Итак - мы скоро начинаем. Прошу занять места, и устроиться по-удобнее. Время сцены - ровно сорок минут. После нее Кукловод обещает ответить на любые вопросы, которые возникнут в процессе. Его переводчик - Евгения. Его нижний - сюрприз для вас всех. Надеюсь, вам понравится. - вещал Сергей. Это отвлекло от лишних мыслей.       Я шагнул назад, пока все смотрели на сцену, и двинул вдоль стены к бару. Многие предпочли расположиться на ближних диванах и креслах. Я тоже понял, что там обзор по-лучше будет, и привалился к спинке незанятого кресла, ожидая начала.       Вздрогнув, когда в него рухнула хрупкая Герцогиня, повернувшись, и подмигнув. Вот блин! Заметила! Чего-чего, а внимательности теть Лене не занимать. Мать двоих детей, однако. Из которых один - просто шедевр, а вторая - с шилом в заднице.       Я угрюмо уставился на красную штору, проигнорировав ее любопытный взгляд, и предварительно покосившись по сторонам. Мужской состав семейства рядом не обнаружен. Что принесло некоторое облегчение. Если смогу еще и уйти потом, не столкнувшись с Николаем, и его манерой вести допрос - вообще прелесть.       Представление... даже не знаю. Я просто не знаю, как описать свое отношение.       Когда фоновая музыка стихла, а в зале свет потух полностью, оставив только яркое алое пятно по центру в свете прожекторов, все разговоры резко оборвались. Я смотрел туда, поэтому четко заметил тот момент, когда ткань дрогнула, и рухнула водопадом вниз, открывая то, что было внутри.       Странная конструкция. Каркасная. Металлическая. Куб. Большой куб, в котором свисали длинные цепи.       Кукловод. Впервые вижу настолько неординарного китайца, а это был именно он. Специфическая внешность. Не особо располагающая к общению. Резкие грубые, как будто резаные черты лица. Темный, отсюда казалось черный взгляд. Одет в свободную серую рубашку, такие же свободные штаны. Босиком. А вот руки... На руках странные перчатки. Большие, и с какими-то металлическими вставками.       Когда он слегка повернулся, и ткань рубашки просветилась - я с удивлением заметил провода. Хм. А на поясе - какой-то довольно тяжелый на вид блок. Это еще что такое?       Второй был... знаком. Я его уже где-то видел. Парень, чуть старше меня, но намного крупнее. Он даже был на пол головы выше азиата. При этом выглядел...       Я аж вперед подался. Нет, эта система ремней смотрится очень даже ничего. На каждом стыке замыкаясь в металлическую круглую заклепку. Вот только во всем остальном... Он был совершенно голый. Нет, одно дело просто позировать ню, а другое - то, что сейчас будет происходить. Мне сразу стало жаль парня. Столько народу будет на него пялиться. Хорошо хоть, свет в зале вырубили, и со сцены, скорее всего, попросту не видно посторонних взглядов.       С другой стороны - он не особо нервничал. Спокойно ровно стоял, позволяя себя рассмотреть. Даже повернулся спиной, когда подошел Кукловод, взял его за руку, и медленно развернул. Вот на этом моменте я на минуточку закрыл руками лицо, и тихо отчаянно застонал. Почувствовав, как кровь прилила к лицу. Бля... У него в заднице что-то торчит. Бля... И я не уверен, что хочу знать, что это. Бля... А может прав был Зверь, и ну его на фиг?       Сбил с настроя меня тихий голос, который начал объяснять, что тут происходит.       Я таки опасливо убрал руки, и увидел, что у края сцены стояла женщина, похожая на секретаршу. В офисном прикиде и пучком волос, затянутых в узел. Она смотрела на сцену, и тихо комментировала в микрофон все, что происходило. Я плюнул на все, и прислушался.       Оказалось, что такой прикид не спроста. Каждая заклепка впивается внутрь маленьким шипом. И проводит... ток. Бля... Азиат даже расстегнул один ремень на руке парня, продемонстрировав довольно острый, как по мне, шип, от которого на руке остался след. Маленькая красная точка. Жалость к парню продвинулась на новый уровень. Особенно после того, как он вздрогнул, когда Кукловод растер то место.       Господи, я кажется понял, почему у него такое прозвище. Особенно, когда он что-то нажал на блоке, улыбаясь, и впился пальцами в затылок парня.       Тот рухнул вниз, как подкошенный. Дернувшись, и задышав часто. И от этого уже у меня волосы встали дыбом. Мощно. И красиво. Одним движением поставить на колени паренька, который как минимум раза в два больше по весу и объему. Китаец поднял его руки, и по очереди начал пристегивать к цепям сверху. Пиздец... Это только начало. Потом он пристегнул ноги к каким-то кольцам в полу. Вздернул подбородок своего подопытного кролика, и что-то сказал. Тот медленно кивнул.       - Они готовы. Начинаем. - произнесла переводчица, и это было последнее, что я слышал.       Я смотрел, на то, что творилось со смесью шока и... чего-то еще. Как парень выгибался, и едва не выламывался в связках от новой неожиданной подачи тока в разные части тела. Как натягиватся и дергался в цепях, без возможности вырваться или уйти от контакта. Как кукла на веревочках. Как открывал рот в крике или стоне. Как его лицо искажалось от боли или... удовольствия? Странно. Как вообще такое может принести удовольствие? Это натуральная пытка. Электрический стул продвинутого формата.       Я не понимаю, но и не могу сказать, что сцена была наигранной. Скорее наоборот. Эмоции парня были чистыми. Настоящими. Без фальши. Он действительно кричал от боли. А потом едва не рыдал от облегчения. Вскрикивал и трясся от... удовольствия. Этого я не слышал, но могу сказать, так как смотрел внимательно на его лицо.       И на лицо азиата. У того выражение вообще было уникальным. Бесцветным. Ни одной эмоции. Как будто он тут не устраивает публичную казнь, а рекламу по телевизору смотрит. С одинаковым взлядом бил током, и с таким же просто гладил блестящую от пота кожу. Это создавало жутковатое ощущение. Он что-то говорил своей жертве, но я не слышал перевода.       Я вообще ничего не слышал. Уши заложило, а пульс бился в висках. Я просто смотрел, и почти чувствовал его боль или облегчение. И в какой-то момент задумался, что это действительно нечто. Я их зарисую. Потом. Когда приду в себя, и соберусь с мыслями. Это действительно красиво. Хоть и жутко до колик в желудке.       Внезапно пространство разрезал крик, который дошел и до меня. Парень в ремнях последний раз выгнулся так, что я даже испугался за его позвоночник, и обмяк в цепях, задыхаясь. Я увидел, что Кукловод сжимает его член, и меня сильно тряхнуло. Пиздец. Парень от этого всего кончил. Бывает же... От этого... На людях... Блять...       Я прикрыл глаза, и внезапно понял... что у меня встал! Это осознание прокатилось морозом по коже. Ёб вашу мать! Нет, это выглядело конечно круто, но не настолько же... Мамочки, сейчас сдохну от стыда. Не дай бог сча свет включат...       Для надежности, еще и побился головой об спинку кресла. И немного начало отпускать.       - Ну как? - вывел меня из пропасти самобичевания женский голос. Я с ужасом поднял взгляд.       - Теть Л... Герцогиня! Только молчите, пожалуйста! - уныло промычал. Господи, я еще про нее чуть не забыл. Дайте мне сил, пережить этот вечер...       Я уже хотел было потихоньку свалить в потемках, когда свет включился. Не полностью, но да. Бля. Я покосился на свою ширинку, и выдохнул. Улеглось. Не полностью, но не заметно. И слава Богу!       Елена смотрела на меня с любопытством, от которого хотелось куда-нибудь закопаться. Не смотрите на меня! Я тут пытаюсь переварить то, что у меня встал на парня! Ладно, на двух парней... Ладно, на красивую постановку, в которой участвовали двое парней... С-сука... Это пиздец, граждане присяжные...       Хотя, думаю, с тем же успехом на месте парня могла быть девчонка. Я представил себе эту картину, и приуныл. Нет, тут другое. Хрупкая девушка в цепях выглядела бы не так... Как... Не так, в общем. Это бы было слишком логично. Сильный мужчина и слабая женщина. Банально. А так - парень, крупнее в размерах, но абсолютно беспомощен в цепях перед другим мужчиной. Странно. И будоражаще. Как тот раз...       Погодите-ка! Вот где я его видел! Это он был в ошейнике, на цепи у знойной брюнетки в костюме наездницы! Но...       Нет, я не хочу об этом думать. Мысль - выйди вон, и закрой за собой дверь!       Я рассеянно покосился по сторонам, пытаясь найти ту даму. Так и не увидел. Зато, когда осторожно взглянул на сцену, оказалось, что парня уже отстегнули и завернули в белый халат. Кукловод держал его за плечи, и что-то говорил. Он улыбался. Причем так довольно и мягко, что меня перекосило. Переводчица стояла рядом, и, видимо, занималась своими непосредственными обязанностями. Дублируя и переводя на русский.       А вот чуть дальше...       Я присмотрелся. Нет, не ошибся. Там стояли Зверь и его отец. И еще какой-то тип в костюме. В котором я с удивлением узнал одного из наших заказчиков. Давно это было, но внешность у него специфическая. Ожог на часть лица и ухо.       Все, это диагноз. Я же теперь на каждого нашего клиента буду смотреть с подозрением. Вот как так жить то? А? Хотя... Если даже у меня встал... Не о чем тут говорить... Зрелище достойное целого холста.       Даже увидел перед мысленным взором, как именно это будет. Тот самый первый момент. Когда парень упал на колени, не в состоянии понять, как это произошло. Он растерян. Испуган. Но, он сам сюда пришел. Сам согласился на это. И теперь не может отступить назад. И еще Кукловод. С понимающей улыбкой. Он тоже об этом всем знает. Как и о том, что сейчас этот парень находится в его полной власти. Что сейчас все будет именно по его сценарию. Будет дергать за ниточки, а кукла - послушно исполнять все, не в силах вырваться из пут.       Я вздрогнул от того, насколько именно ярко прорисовался этот образ. Тряхнул головой, и он отошел на задний план, тем не менее не исчезнув полностью. Да. Это просто нечто. Сергей получит свой шедевр. Я не могу пройти мимо такого.       Пришлось возвращаться в реальность. Я заметил, что азиат и его "кукла" спустились вниз, и к ним подошли Николай, Зверь, и, по-моему, Валерий? Переводчица что-то показывала жестами, и говорила. О чем они говорят? Обмениваются опытом, что-ли?       Китаец что-то рассказывал. Парень кивал, и смущенно улыбался. Николай хмурился. А Зверь... улыбался тоже. Давно уже не видел такой улыбки. Легкой, и довольной. Потом он вообще рассмеялся, хлопнув по плечу отца. А дальше...       Дальше я смотрел, как он протягивает руку. Таким привычным жестом, что внутри все скрутило от предвкушения.       А потом - от боли.       Этот жест больше мне не принадлежит. Эта рука обращена не в мою сторону. И это не мне так хорошо, что хочется улыбаться.       Мне улыбаться совсем не хочется.       - Дима? Что случилось?       Я через силу оторвал взгляд от Зверя, и посмотрел на теть Лену. Она хмурилась, растеряно глядя на меня. Потом туда, куда я смотрел. Пришлось брать себя в руки. Даже растянуть губы в улыбке получилось. -       Все хорошо. Я... Я пойду. - выдавил, разворачиваясь на месте. Здесь мне больше делать нечего.       Я сжал рукой браслет, и направился к бару. Расстегивать его самому казалось неправильным, но я быстро сдернул полоску кожи, и отдал Джину вместе с картой. Тот удивился, но ничего не сказал. И хорошо.       Никто даже не обратил на меня внимания, когда я пошел на выход. Все верно. Сегодня приехал в гости мастер. А зритель с заднего ряда просто уходит с зала, отдав должное изумительному спектаклю. Для меня магия вечера закончилась. Растворилась, оставив только странную обреченность. Так зачем портить картину другим своим плохим настроением? Они сюда пришли не за этим.       Всю дорогу домой я думал. Над картиной. Отбрасывая все остальное. Сосредоточившись на будущей работе. Мне не хотелось думать о другом. Об этом я подумаю завтра. А лучше вообще не думать. Лучше просто наслаждаться тем, что у меня осталось...       Я написал ее за один день. Закрывшись в комнате, и игнорируя весь окружающий мир. Никогда еще мне не хотелось так быстро закончить работу. Она вырисовывалась сама, стоило поднять руку, и дотронуться пером до бумаги.       Вечером заходил Зверь. Я только взглянул на него, и быстро переключился на картину, кивнув. Уж больно зол и мрачен Зверь после клуба. Как грозовая туча. Видимо, что-то случилось. Значит - лучше Зверя не трогать. Зверь не любит, когда вмешиваются в его дела. Зверь сам решает свои проблемы. А я не хочу попасть под раздачу, и усугублять ситуацию. Только проскользнула мысль, что это может быть связано с родителями. Ну, бывают у них разногласия. Причем довольно часто.       Теть Лена все никак не смирится с тем, что сын давно вырос, и не нуждается в ее постоянном желании помочь. Николай - просто сложный человек, с которым даже спокойно поговорить - проблема. А Кристина - почти совершеннолетняя стрекоза, которая уже хочет жить отдельно, глядя на своего брата. Тот еще зоопарк. Но, они друг друга любят, и это видно даже издалека.       В общем - порычит, порычит, и забудет. Плавали, знаем...       Дни потекли быстро. Работы прибавлялось. До Нового года оставался месяц.       Днем я проваливался в работу, как в тягучую патоку, которая заставляла сосредоточенно разбирать завалы. Мат стал постоянным спутником коллег. Особенно, когда в стремлении все закончить вовремя, допускаются мелкие ошибки. Мелкие - в плане деталей. Вот только в итоге они могут вылится в огромные проблемы.       Хорошо, что моя работа чисто на компе и на осмотре. Не знаю, как бы я, к примеру, крепил семидесяти килограммового монстра на четыре хлипких стойки. Или как смог бы выкрутится, если размер банера не влазит в предварительно сваренный и покрытый свежей краской стенд. Это не говоря уже о мелкой пакости, вроде отсутствия материалов, и проблем с поставщиками.       Володька - просто монстр, если умудряется со всем этим разобраться. Да еще и гоняет чаи с Ленкой, выкраивая свободный часик.       А дома я украдкой наблюдал за Зверем. За тем, как он лежит на диване, потягивая чай или сок, и просматривая очередной фильм. За тем, как хмурится, и что-то хочет сказать, но молчит. За тем, как больше не улыбается. За тем, что не расслаблен как обычно. Не мурлычет, как кот, себе что-то под нос. Не ухмыляется, глядя на то, как я по-привычке укладываюсь на ковре, стаскивая к себе все доступные подушки. Не пытается отжать хотя бы одну.       За тем, как что-то изменилось.       Я понял еще одну простую вещь.       - Ты шарф забыл... замерзнешь...       - Твои листы. Это рабочие...       - Ужин через час. Успеваешь...       - Не забудь, завтра начинаем днем...       Раньше я не замечал, насколько Зверь внимателен ко мне. И насколько сильно я сам беспечен. Насколько рассеян. И насколько зависим от его внимания. Насколько не приспособлен к самостоятельной жизни.       Пора это исправлять.       - Все хорошо, я сделаю...       - Я сам пойду оплачу...       - Сейчас соберу, это мое...       - Так, что я забыл... Точно, папку...       - Ага, вот куда я положил...       - Я тебя отвлекаю? Прости, сейчас выключу...       Зверь только наблюдал, как я в очередной раз пытаюсь справиться с врожденной привычкой оставлять важные вещи в самых необычных местах, а потом искать их по всему дому.       Но, я старался. Не нарушать порядок дома. Не кидать вещи где попало. Не оставлять без присмотра технику, которую он за мной часто выключал. Не терять ключи где-то за столиком в корридоре. Следить за тем, чтобы ничего не забыть, и чтобы ему не пришлось напоминать. Искать ответы, в том числе и по работе, сам, а не лезть к нему с вопросами.       Старался ему не мешать.       Я внезапно задумался об этом. О том, что я, наверное, его всегда напрягал. Отвлекая, и мельтеша рядом. Может, ему хотелось чая, а я притащил на работу лате? Может, он собирался куда-то пойти, а я спрашиваю, когда он будет дома? Может...       Может, у него кто-то есть, а я ему мешаю?       Эта мысль пришла спонтанно. И я не мог от нее отделаться, как не старался. Не просто же так он часто пропадает вечерами. И не просто же так тот парень оказался у него на столе.       Но задать вопрос не решался. Откладывал в дальний ящик. Оттягивая момент. Не хочу. Вот когда он сам скажет... Тогда я спокойно соберу вещи и уйду. Сразу.       Все в порядке. Так и должно быть. Давно уже стоило об этом задуматься. У нас ведь разные жизни.       Только почему-то внутри что-то ломается. Какая-то почти детская обида. Как будто у меня что-то украли, и я никак не могу это вернуть.       Схождение Богов на Землю - странная вещь.       Николай редко появляется в офисе. Но, всегда с Еленой. В основном, только забегает переговорить со Зверем, а с нами только здоровается. А вот теть Лена любит врываться в наш укромный уголок, освещая своей улыбкой всех и вся. Заражая настроением.       И это вполне логично. Мать по-определению. Организатор по-призванию. И крестная фея по-жизни. Все, кто так или иначе попадают под ее прицел - становятся счастливыми. Хотят они того, или нет...       Поэтому, когда она появляется на пороге - мы все дружно напялили счастливые улыбки, совершенно не сговариваясь. Увы, сегодня у нее явно другие планы, и осчастливить она собирается только меня. Направляясь прямиком к моему рабочему месту, и цепляя на ходу рукой свободный стул. В другой руке два стакана в коробочке из кофейни. Один из которых она впихивает мне в руки, параллельно умостившись впритык.       Я нервно покосился на Тёмку и Леру, которые осторожно собрались, и по стеночке двинули на выход. Потом на комп, сохранив файл. На всякий случай. Хлебнул из стаканчика, под пристальным мрачным взглядом, и развернулся к ней.       - Что у вас происходит?       Я едва не подавился. Вот блин. Все то она замечает. А Зверь это качество получил по наследству, видимо.       - Вы о чем? Все в порядке.       Все давно не в порядке. Но, и говорить об этом с его матерью я не хочу.       - Да? Настолько в порядке, что ты теперь любишь черный кофе без сахара?       Я покосился на стаканчик, и только сейчас почувствовал на языке эту горькую гадость. Елена хмыкнула, и забрала у меня пакость, впихнув другую. Я принюхался. О, это уже мое, да.       - Все нормально, серьезно. Работы много...       - Ты мне тут про работу не рассказывай. - оборвала меня эта женщина, быстро переключившись в режим следователя. Бля. Пойти утопиться где-нибудь, что-ли... - Один ядом плюется, и шипит коброй. Второй давиться кофе, который ненавидит, и делает вид, что все хорошо. Рассказывай!       Я молчал. О чем рассказывать то?       - Партизан! - со злым восхищением выплюнула эта женщина. - Ну, ничего. Не хочешь сдаваться? Ладно. У меня будет целых две недели в Праге, чтобы тебя разговорить!       Я моргнул. В Праге? О чем это она?       - А что в Праге? - спросил, нахмурившись.       - То есть? После Нового года мы собираемся в Чехию. Только не говори, что ты не едешь?       Понятия не имею.       - Я собирался на море...       Пиздеж. Я никуда не собираюсь.       - ...Да и не хочу вам мешать...       Пиздеж. По крайней мере Елена всегда радуется, когда я еду с ними.       - Я вообще хочу туда, где тепло.       А вот это уже правда. Мне как-то резко стало холодно. Как будто кто-то забыл закрыть дверь на улицу, и холодок пополз по ногам, подымаясь выше.       Александр мне не сказал. Обычно он сразу же радостно скалится на то, что я буду пропадать часами по достопримечательностям. Обычно он пару дней ходит с загадочным взглядом. Обычно он долго не колется, куда именно поедем, играя в угадайку.       Обычно... Кажется, обычно уже закончилось.       Неужели времени осталось настолько мало?       - Так. - тяжело обронила Елена. - Я не поняла! Сначала он тащит тебя в клуб, а теперь отпускает на море самого? Я ни хрена не поняла! - последнее она уже почти прорычала.       Я сбился с мысли, вообще не догоняя, о чем она.       - Вообще-то это ОН со мной туда ходил. Я сам туда пошел.       Теть Лена аж вперед подалась, что я отшатнулся.       - Рассказывай!       Я долго смотрел на нее. Она на меня. Замкнутый круг. Если ей что-то взбредет в голову - вешайся сразу, иначе баста. Я устало потер лицо руками, сдаваясь. Блин. Эта женщина еще хуже своего сына. Вцепится - не оторвешь.       - Ну... Короче, я застал его в... компрометирующем положении. И Александр рассказал о своих... в общем о своем увлечении. И о вас тоже. В клуб я пошел, чтобы ознакомиться, так сказать.       Она зависла, не мигая. Я же отодвинулся, грея руки о стаканчик. А потом выдохнул, собрался с остатками мыслей, и бросился с обрыва, проглотив ком в горле.       - Скажите... Может вы знаете. У него кто-то есть? Просто, если я мешаю...       И вздрогнул, когда она резко опустила руку на стол, треснув по нему ладонью. Чуть лате не выронил, опасливо посмотрев на маму Зверя. Не зря.       Ее лицо исказилось от злости. Я невольно сглотнул. Видел раз уже такое... Когда Кристина выдала, что хочет замуж за своего ухажера... Кажется, кому-то пришел зверек пушной ебучий. Кабы не мне...       - Это новый приступ идиотизма, да? - качнула она головой, и критически осмотрела свои ногти на ударенной руке. У меня от этого жеста волоски на голове зашевелились. Уж больно мрачная улыбка появилась на ее лице. Жутко смахивающая на ту, которую прятал от меня Зверь. Он вообще многое взял от матери. И пусть внешне это не очень заметно, но вот некоторые жесты и мимика очень даже схожи.       Она прикрыла глаза, и откинулась на спинку стула. Я молчал. Впервые вижу ее в таком состоянии. И что с этим делать - понятия не имею.       - Так. Достали. Мои нервы этого больше не выдержат.       В следующее мгновение теть Лена выдернула у меня стаканчик, поставив на стол. Схватила за руку, и потащила за собой. Наверх. К шефу. К Александру. Бля. Что-то у меня плохое предчувствие. Но, думать я уже устал. К черту. Чем быстрее с этим разберемся, тем лучше. А то я уже совсем ничего не понимаю. Навалилась какая-то апатия. Как будто выдохся.       Мы вошли в разгар сражения. По-другому это никак не назовешь. Два зверя в одном помещении, где воздух от напряжения едва ли не искрится. Зверь старший что-то мерно и уверенно втирал Зверю младшему. Второй сцепил зубы намертво, предпочитая, скорее всего, просто это пережить. А потом выпустить пар в зале. Видели, знаем...       На наше появление они обернулись синхронненько. Аж мурашки по коже. Жутко похожи. Только разница в возрасте, и некоторые детали. И в отношении. Если Зверя я не боялся, то его отца здраво опасался всегда. Я работаю с монстрами. И знаю их в лицо. Один его взгляд примораживает к земле. Не говоря уже про бульдожью хватку, если дело касается того, что ему нужно.       Я уже почти автоматически запомнил эту картину, подумав о том, что не плохо было бы зарисовать, когда Николай начал говорить.       - Что случилось?       Как начал, так и закончил.       - То, что вы оба меня уже достали. - рявкнула эта милая с виду женщина. Да так, что я дернулся, а эти "оба" застыли истуканами. - Власть, контроль, сила... А как доходит до главного - морду в песок прячете. Ты ему не сказал, да?       Она смотрела на Зверя. А тот на нее. Так... так... Не хотел бы я оказаться на ее месте. Даже шагнул назад, инстинктивно прячась за спиной.       - Лена... - начал Николай, но она снова его обломала. Я вообще, по-ходу, влюбился в эту женщину. Так разговаривать с монстрами...       - Молчать! Ты все что мог - уже сделал! Значит так! Сидишь здесь, берешь на себя контору, и думаешь о том, что хреново воспитал сына, раз позволил пойти по своим стопам, и совершать те же самые ошибки! А ты, Александр, берешь Диму, и рассказываешь ВСЕ! ВСЕ, я сказала! Мне надоело видеть твою мрачную рожу, и наблюдать за этим цирком. И не дай Бог, еще раз увижу! - последнее она произнесла тихо, но так многообещающе, что меня передернуло.       Зверь побледнел. Натурально побледнел. Я видел его таким только раз, когда он болел. Он перевел немигающий взгляд на меня. От чего стало страшно. И что такое я должен узнать? Есть еще что-то покруче, чем нестандартный поход к сексу и увлечение своим полом?       Мамочки...       Когда он шагнул вперед, я попятился. Но, теть Лена сдавила мою руку так, что я вздрогнул. Больно. Наверняка останется след... Откуда в ней столько силы? Она дождалась, когда Зверь подошел, и только тогда отпустила. Я боялся смотреть на него, растирая руку.       - Не три, так будет хуже. - тихо сказал зверь, и перехватил за то же место. Я вздрогнул, ожидая такую же хватку, но этого не произошло. Он просто потянул меня на выход. - Пошли.       Идти не хотелось.       - Как будто тебя кто-то спрашивает. - скривилась шиза.       Господи, заткни ее к чертовой матери...