Скованы

Этот невольничий рынок был крупнейшим в Южном Кае, где продавались рабы в частное владение. Собственно, подобных мест в Южном было целых три, а в Северном Кае — два. И хотя на севере и было свои два рынка, южные пользовались большим спросом, ибо в тех более холодных краях потенциальный товар для частников представлялся, в основном, кочевниками-варварами, а те были в качестве слуг неблагонадёжны, как дикие животные. И поэтому в дни ажиотажа сюда стекались покупатели со всех концов этой необъятной империи. Но для леди Ши это не было изначальной целью: ей просто повезло уже какое-то время проживать в Ливее — большом портовом городе. Причём проживать инкогнито, и вряд ли тот хозяин самого обычного постоялого двора подозревал, кто у него квартирует, хотя выходки леди Ши, крайне несвойственные женщине столь высокого положения, уже вошли в притчу в языцех. Она любила перевоплощаться в мужчину, и достигла в этом уже немалых успехов. И не только чисто внешне: леди Ши даже умудрялась изменять походку и тембр голоса, порой этим совершенно сбивая с толку Ксуею, её доверенного и преданного слугу, что неизменно принимал участия во всех её авантюрах, в том числе, с легкой руки своей сумасбродной госпожи, иногда и сам перевоплощался. Ксуею был одновременно камердинером и телохранителем, хотя больше первым, чем вторым, ибо в защите леди Ши не очень-то нуждалась. Опять же, что совершенно несвойственно для изнеженной аристократки, она умела сражаться, да ещё как, что было немаловажно, если учесть, как она часто маскируется под мужчину. Не зря при императорском дворе её прозвали подобной ястребу. И имея такое прозвище, леди Ши, действительно, обожала ястребов и прочих хищных птиц. В родовом замке у неё была весьма внушительная «коллекция» этих величественных пернатых, но, как и любой коллекционер леди Ши всегда искала возможность разжиться чем-нибудь новеньким, и поэтому открытие торгов на крупнейшем невольничьем рынке пришёлся как раз кстати. Ведь помимо рабов здесь также приторговывали различными экзотическими животными, но, конечно, подобного товара было гораздо меньше, ибо поймать человека, несомненно, легче, чем дикого зверя, а тем более птицу. Но кто знает, может сейчас повезёт, и леди Ши найдёт, действительно нечто интересное. Было примерно около полудня, как леди Ши в облике весьма разбитного молодого мужчины с лихой повязкой на одном глазу и клинообразной, коротенькой бородкой, покинула в сопровождении своего терпеливого слуги постоялый двор. Оседлав своих лошадей, они поскакали по городскому тракту в сторону крупнейшего невольничьего рынка Южного Кая, который встретил их через некоторое время шумом и столпотворением, обилием красок и запахов, в основном, конечно, не очень приятных. Ксуею невольно поморщился, но отнюдь не от обилия сомнительных ароматов, а от воспоминаний, ибо в своё время побывал в подобном месте в качестве товара. Хотя определение «подобное место» не совсем точно. То время было временем войны, и тогда то тут, то там возникали множество стихийных рынков-"однодневок», спешащих побыстрее сбыть военную добычу. И остаётся только гадать каким ветром, тогда ещё только девятнадцатилетнюю, но уже вовсю практикующую навык маскировки, леди Ши, занесло в то, достаточно, злачное место. И почему ей вдруг взбрело купить именно его, ничем непримечательного мальчишку четырнадцати лет от роду? Однако Ксуею не задавал своей госпоже подобных вопросов, ибо ему грех было жаловаться. Хотя он, по сути, и являлся рабом, его судьба лучшая из возможных, за которую ему следовало до конца жизни благодарить Небо и леди Ши. Чем он и занимался уже на протяжении одиннадцати лет, следуя за хозяйкой повсюду и принимая участия во всех её предприятиях, какими бы они безумными не казались. Собачья преданность Ксуею, также как нетипичное поведение леди Ши, тоже порождала всяческие слухи при дворе, и служила основой для анекдотов. Кто-то подозревал его чуть ли не в запретной любви слуги к своей госпоже, но это было не так. Да, Ксуею любил леди Ши, но это было благоговейным восхищением младшего брата перед старшей и мудрой сестрой, пусть она даже порой и вела себя весьма легкомысленно для тридцатилетней женщины… Оставив лошадей, леди Ши и Ксуею влились в людское море, что сейчас представлял собой рынок. Его госпожа, усердно работая локтями, энергично шла сквозь толпу в одном известном ей направлении, что, впрочем, не было удивительным, ибо она бывала здесь уже не раз, и знавала здесь одного торговца экзотическими животными, и, возможно, искала сейчас его. Что, конечно, было весьма затруднительно в подобной сутолоке, однако вскоре леди Ши резко остановилась, ибо явно что-то всецело и внезапно завладело её вниманием. Неужто, будучи зоркой аки орёл, его госпожа смогла разглядеть в этом хаосе своего знакомого поставщика экзотики? Но нет. Леди Ши вдруг проявила изрядный интерес к совершенно непримечательному загону для людского скота, коих здесь было великое множество. Возле него стоял ряд потенциальных покупателей, которые, однако, не проявляли столь живейшего любопытства, что говорило о том, что там не было ничего экстраординарного. Шла обычная, чуть ленивая — видимо, из-за жары — торговля. Люди осматривали товар, приценивались и стремились сбить цену. И загораживали обзор на загон для Ксуею, но не для леди Ши, которая была выше своего слуги почти на ладонь. Так что же там было? Почему лицо леди Ши, даже в маскировке, выглядит настолько потрясенным, что буквально ввело её в краткосрочный ступор, из-за которого она невольно подвергалась толчкам со всех сторон и даже пару раз грубым окрикам, приказывающим не стоять столбом посреди дороги? Это было весьма интригующе, ибо леди Ши, уже познавшей многие стороны жизни, в том числе и самые неприглядные, очень было трудно удивить. Несколько мгновений спустя, часть покупателей отошла от загона, и Ксуею, раздираемый любопытством, живо, чуть ли не опережая леди Ши и расталкивая зазевавшихся прохожих, ринулся к ограждению, отделяющую площадку с рабами от остального рынка. На первый взгляд ничего особенного. Да и на второй тоже. Обычная толпа грязных, измученных людей, которым так не повезло угодить в ушлые руки работорговцев. Ксуею с недоумением воззрился на госпожу, которая, похоже, начала приходить в себя от своего внезапного и странного потрясения. Её изящная рука в кожаной перчатке, что скрывала кастет, мягко опустилась на плечо слуги. — Взгляни же туда внимательнее, мой верный Ксуею, — шепнула она, склонившись к его уху. — Тебе он никого не напоминает? Слуга посмотрел туда, куда указывала его госпожа. И, действительно, чуть в стороне от остальных стоял человек, и если его товарищи по несчастью глядели кто с надеждой, кто со злостью, а то и со страхом на толпившихся возле загона людей, то этот, не обращая внимания на какого-то крутившегося с ним рядом паренька, уставился куда-то в сторону. И при этом весь вид его и поза говорили о каком-то отчаянно сильном стремлении, что заставляло его яростно сжимать кулаки и челюсти, поигрывая желваками. Но… что в нём такого? Да, это был, судя по всему весьма красивый молодой мужчина, высокий и статный, что не могли скрыть ни оковы и ни увечья. Ну… и что? Леди Ши не интересовалась противоположным полом, ибо имела склонность пылко, но весьма мимолётно влюбляться в представительниц своего, что было, впрочем, неудивительно. Однако… Ксуею, будучи не столь зорким как его госпожа, наконец-то пригляделся к внушительному и волевому профилю этого человека. И едва сдержал возглас изумления. Он тоже узнал его.

***

Вокруг текли людские реки, слышались зазывающие крики и отборная ругань, но это нисколько не мешало им видеть и чувствовать друг друга, словно между ними и не было этих равнодушных толп. Для них они превратились в ничего не значащую массу где-то на периферии зрения, несмотря на то, что безжалостное, раскаленное добела солнце слепило глаза и искажало видимость, поддёрнув её дрожащим маревом тяжелого, душного воздуха. Между ними будто бы протянулась незримая нить, и его, и её сердца бились в унисон, и они думали одни и те же мысли. Оба хотели уничтожить это, пусть и незначительное, но сейчас совершенно непреодолимое расстояние, и коснуться друг друга. И Хак, чьё сердце при виде принцессы в груди скрутилось тугим узлом, сделал движение, звеня цепями и натягивая их, увлекая за собой Коу и других товарищей по связке. Но те тотчас осадили его, опасаясь хлыста заворчавших было надзирателей и, не давая Громовому Зверю сделать больше ни одного шага. Он едва не зарычал от собственного бессилия, выискивая взглядом в разрывах между снующими туда-сюда людьми хрупкую фигурку принцессы. И, вновь встретившись глазами, Хак увидел, как Йона отчаянно мотнула головой. Сверкнули на солнце слезинки, что сорвались с её ресниц. Она плакала, умоляя взглядом и выражением лица не делать ничего опрометчивого. Йона заметила, как Хак исхудал, как ещё не зажили на нём его побои. Он сильный, но что он может сделать в данных обстоятельствах? Что может она? Принцесса была в лучшем положении, чем её верный телохранитель: она не была побитой, и на ней было меньше оков. Девушка уже не была связана с другими общими цепями. Что это: легкомыслие или полнейшая уверенность в том, что женщины, как более пугливые и менее решительные не посмеют что-либо предпринять? Но даже если сама Йона более смелая, чем Юки или остальные её товарки, у неё всё равно слишком мало сил… У неё не было ни лука, ни кинжала. Однако, всё равно, побег при таких обстоятельствах дело безнадёжное, ибо, даже если у них и получиться вырваться из этого загона и смешаться с толпой, ни Юки, ни Йона в цепях далеко не убегут. И поэтому стоило дождаться ночи. Если, конечно, их не продадут сегодня… Только разве такое, возможно, избежать? А вдруг продадут?! Им ни в коем случае нельзя разлучаться! Не только с Хаком, но и с Юки тоже, к которой Йона уже успела привязаться. На это молодая темноволосая женщина заметила, что если повезёт, их купят вместе, но на это не стоило сильно рассчитывать. Поэтому оставалось лишь надеяться и ожидать какого-нибудь шанса. Однако… что она видит? Что происходит у Хака? Он перестал смотреть в её сторону, на его лице проступило удивление. Это… Йона сделала осторожный шаг вперёд. Неужто… В груди, степным пожаром, начала разрастаться паника. Она сама не поняла, как так вышло… Но, забыв обо всём на свете, принцесса рванула вперёд и, умудрившись перемахнуть через ограждения, крикнула из-за всех сил: — Хак!!!